Спасибо большое.

28

Утром понедельника, на второй неделе, мы были в классе, как раз приближаясь к концу нашего ежедневного инструктажа. Это должно было быть примерно то же самое, что и изначально, множество разворотов на 360 и сальто, держась рядом с инструктором, следившим, чтобы вы завершили маневр и остановились лицом к нему.
Снаружи по коридору разнесся рев. "Все в порядке, приятель?"
Даже если бы я не узнал голос, то мне был бы знаком пердеж, который за ним последовал.
За взрывом смеха последовал мягкий акцент Джоди, велевший Нишу заткнуть жопу и пойти принести варева.
Мы вышли к стеллажам укладчиков, чтобы взять свои парашюты. Фрэнк, Эл и Ниш кучковались с инструкторами. Очевидно, они, хорошо знали друг друга.
Эл взглянул на меня и покачал головой. "Чтоб меня, дерьмошапка в братстве. Что дальше?"
Все засмеялись, даже ребята из SBS.
На полке лежали три спортивные системы, гораздо меньше наших, и три пластиковых шлема Про-Тек, такие, как носят каноисты. У нас были используемые в Пара Рег гораздо более тяжелые "миски для пудинга".
Ниш взял один и ухмыльнулся. "Мне много не надо". Он постучал костяшками пальцев себе по черепу. "Твердый, как кокос".
Настала очередь Эла улыбнуться. "Толстый, как он, скорее уж".
Ниш залез в один из изящных белых ланч-боксов Королевских ВВС и достал апельсин. Он бросил его Фрэнку, прежде чем подойти и изучить мой парашют с видом постоянного эксперта на "Антик Роудшоу"(1). "Мы прилетели на одной из 109-х – она ждет, чтобы забрать Си-Оу, так что мы подумали, что нам стоит попроситься и попасть в пару подъемов". Он схватил одну из спортивных систем. "Кроме того, старина отче Фрэнк хочет пообщаться один на один со своим боссом…"
В грузовом отсеке C-130 я смотрел, как они втроем надевают парашюты поверх своих мешковатых гражданских комбинезонов, разноцветных и гораздо более свободных, предназначенных хватать воздух. У них были захваты на нижней части штанин и на предплечьях, чтобы можно было надежнее хвататься друг за друга во время групповой акробатики – того, чему я буду учиться только на последней трети курса. Затем они надели свои Про-Теки и прогнали отработку действий, в точности так, как, по словам инструкторов, это делают профессионалы. Это было почти как наблюдать за сеансом тайцзи: они медленно поднимали руки и изображали раскрытие, глядя вверх, затем вниз на свое снаряжение, дергая воображаемую подушку, которая должна была отцепить запутавшийся купол. Затем они снова переходили в свободное падение и раскрывали запаску.
Когда мы были над DZ, Роб дал мне сигнал двигаться вперед на рампу, как обычно. Когда я повернулся к нему, то увидел, что остальные трое были лицом не внутрь самолета, как я, а наружу, и сгрудились очень близко друг к другу, сразу за Робом, чтобы выйти вместе. Они шли вместе со мной.
Фрэнк прикусил апельсин, чтобы держать его во рту.
Я подумал: "Окей, понятия не имею, что, нахрен, происходит".
Роб скомандовал мне "внимание, приготовиться, пошел". Я прыгнул и посмотрел вверх, чтобы установить визуальный контакт, прежде чем я стабилизировался по направлению, чтобы начать упражнение.
Ниш, Фрэнк и Эл были прямо за ним. Они летели ко мне и улыбались, все, кроме Фрэнка. Все лицо у него было занято апельсином.
Они взялись за руки чуть справа от меня. Я же должен был за пятьдесят секунд свободного падения выполнить упражнение. Я сделал разворот на 360 градусов влево, убедившись, что когда закончил, нахожусь лицом к Робу. Роб кивнул. Я сделал 360 градусов вправо и немного перекрутил. Мне удалось исправить это и получить кивок.
Ниш распрямил ноги, чтобы поймать воздух, и все трое скользнули ко мне. Их головы были так близко, что почти соприкасались.
Фрэнк открыл рот и выпустил апельсин. Он подпрыгивал между их головами в течение трех или четырех секунд, прежде чем был пойман и вытолкнут из вихря.
Моя рука затряслась. Роб схватил меня и жестикулировал. У меня еще было несколько упражнений, которые нужно было сделать до 5000 футов.
Я сделал кувырок вперед, затем кувырок назад и выскочил из него устойчиво по направлению. Ниш показал мне большой палец, сделал сальто назад и отвалил, помахав рукой. Фрэнк повернулся, отвел руки назад, как треугольное крыло, и понесся по небу. Эл сделал сальто вперед, и в результате стремительно провалился вниз.
Я проверил высотомер. Он приближался к 4000 футам.
Поймав взглядом кольцо, я схватился за него и выждал до 3500, прежде чем потянуть его вниз и в сторону.
Оказалось, что не все ждали поездки в По так же сильно, как я. Один из ребят из SBS, самый крупный, высокий, сильный на курсе, один из тех раздражающих парней, которые тупо качают мышцу, начал выглядеть несколько обеспокоенно и все спрашивал инструкторов, какие еще подразделения там будут.
"Пара рот из 2 REP", - ответили ему. Deuxième Régiment Étranger de Parachutistes (2 REP) или 2-й иностранный парашютный полк был частью всемирно известного французского Иностранного легиона. Они служили его элитными силами быстрого реагирования. Недостатка в добровольцах во 2 REP никогда не было, но отбор был жестким и ограниченным.
Парень из SBS притих. Я было подумал, что это из-за того, что он был крепким засранцем, возможно, он не хотел столкнуться с Иностранным легионом и оказаться в проигрыше.
Когда мы оказались там, половину времени он прятался и никогда не ходил на камбуз. Он жил на шоколадных батончиках и объедках, что приносили его товарищи. Сам себе придурок: 2 REP были отличными ребятами, они хотели знать все о нас, а мы о них. Они брились налысо, но выглядели очень Гуччи со своими портмоне и элегантной формой. Многие из них были австрийцами, возможно, внуками сотен нацистов, которые пошли в Легион в 45-м и отправились воевать во Вьетнам. Они были крутыми, но мы хорошо ладили с ними. Большинство из них были хорошо образованными; они хорошо говорили на английском и французском, как и на своем родном языке.
Наш парень так и не высовывался. Мне подумалось, что он немного странный, да и хер бы с ним. Скорее всего, я его больше не увижу. Только в последний вечер, когда мы пошли в город в рыбный ресторан, он, наконец, признался. Он сбежал из морской пехоты, и затем отправился во Францию. Оказавшись там, он совершил романтический поступок и вступил в Легион, где, в конце концов, оказался во 2 REP. Он отбыл только три года из пяти, на которые обязался. "Мне просто стало скучно". Он повозил по тарелке большой кусок рыбы, первую настоящую еду, увиденную им за две недели. "Так что я дал ноги и от них, вернулся в морскую пехоту, предстал перед военным трибуналом, отсидел свой срок, вернулся в коммандос и, в конце концов, попал в SBS. Когда мне предложили курс фрифолла, я не мог отказаться, потому что на военный курс свободного падения хотят попасть все и каждый. Вернуться во Францию уже было достаточно плохо, но потом я узнал, что здесь собирается быть 2 REP… А потом еще хуже. Я увидел одного из своих приятелей, который пришел служить вместе со мной. Если беглеца ловят, он получает где-то лет десять – отсюда и все эти батончики "Марс"…"

29
БЕЛФАСТ
Ноябрь 1984 г.

В шаттле "Бритиш Эйрвейз" из Хитроу передо мной возвышался белый перманент Глории Ханнифорд(2), но это не было моим самым большим кайфом. С трехдневной щетиной на подбородке, длинными волосами и в дешевых кроссовках, купленных на деньги, выданные на одежду, это был первый раз, когда я летел в Северную Ирландию гражданским рейсом. Обычно меня запихивали в грузовой отсек C-130 с парой стрелковых рот, отправляющихся в командировку или, в первые годы, на борт парома Королевского транспортного корпуса из доков Ливерпуля. Это было хуже всего. Они были плоскодонными для высадки на берег, что превращало Ирландское море в американские горки, а плавание обычно длилось около четырнадцати часов. Это были в буквальном смысле пароходы.
А теперь я сижу с пластиковым стаканчиком очень черного, крепко заваренного кофе, сомнительного вида сэндвичем с сыром в пластиковой упаковке и батончиком "Твикс", и слушаю, как Глория болтает со своим приятелем. У обоих был какой-то странный парфюм, но это было гораздо лучше, чем пары дизеля на пароме или потная вонь от солдат, набитых как сардины в C-130.
Я развернул свой "Твикс" и использовал половинку, чтобы размешать крошечную порцию молока в кофе. Я заглянул в свою газету. Они просили читателей написать и оценить самые важные события года. Выбор был достаточным. Был выявлен вирус СПИДа. Была убита премьер-министр Индии Индира Ганди. Десять миллионов человек голодали в Эфиопии. Советский блок бойкотировал Олимпийские игры в Лос-Анджелесе. Майкл Джексон продал миллиарды копий "Триллера" и, казалось, весь мир шел на работу лунной походкой.
Ближе к дому, и, конечно, ближе к тому, во что я собирался ввязаться, Джон Сталкер, заместитель главного констебля полиции Большого Манчестера, прибыл в Белфаст в мае, чтобы начать расследование предполагаемой политики стрельбы на поражение со стороны сил безопасности в регионе. В сентябре силы безопасности Ирландской Республики перехватили траулер "Марита Энн" у побережья графства Керри и обнаружили семь тонн оружия и взрывчатых веществ, предположительно предназначавшихся PIRA. А всего пару дней назад PIRA осуществила взрыв бомбы в Гранд-отель Брайтон в Англии, использовавшийся в качестве базы для ежегодной конференции Консервативной партии. В результате погибли четыре человека, и еще один скончался позже от полученных ранений. PIRA опубликовала заявление, адресованное Маргарет Тэтчер: "Сегодня нам не повезло; но помните, нам должно повезти только один раз – вам будет нужно, чтобы везло всегда".
Фрэнку повезло всего две недели назад. Безумец направился прямо к возможной огневой точке PIRA, чтобы проверить, есть ли кто-нибудь на позиции. Он повел патруль к отдельно стоящему дому, принадлежащему внештатному сотруднику сил безопасности. Группа постановки задач и координации (Tasking and Coordination Group – TCG) выяснила, что он стал целью и, вероятно, будет застрелен, когда выйдет из дома.
Планировалось устроить засаду снаружи дома и дождаться появления PIRA. Проблема была в том, что там было только одно укрытие, где ее можно было устроить. Что, если PIRA добрались туда первыми и уже сидят в кустах, ожидая, когда цель покинет дом с первыми лучами солнца?
Решением Фрэнка было пройти 300 метров по открытому пространству между домом и укрытием, и посмотреть, бросится ли кто-нибудь бежать, или начнет стрелять в него.
Они должны были придти в замешательство, когда Фрэнк направится к ним. Какого хрена он делает? Сколько их там еще? Это ловушка? Если они убьют его, они подпишут себе смертный приговор?
Фрэнк продолжал идти, ожидая в любой момент получить очередь в лицо. Наконец он добрался до кустов и раздвинул их. Там никого не было.
Теперь все перевернулось с ног не голову. Патруль занял позицию в укрытии. Они ждали четверо суток, но PIRA так и не пришла. Возможно, они услышали, что на районе появился парень, чей следующий трюк – обратить их всех в соляные столбы.
Загорелось табло "пристегните ремни", и Глория оставила автограф на бортовом журнале последнего из пассажиров. Я посмотрел в иллюминатор, вниз на пятимильный снайперский полигон, который большинство людей называло Белфастом. С моим свежеобретенным навыком вывода я ощущал себя полноценным членом Седьмого Отряда, и теперь я отправлялся на дело.
Перед отбытием я не получил никаких особых инструкций. Я забрал свой билет у эскадронного писаря, и он сказал, что кто-то подберет меня на том конце. И на этом все, потому что это было все, что он знал.
Эл ждал меня, одетый в джинсы и куртку-бомбер. По крайней мере, он снял свитер. "Привет, приятель, как дела?" Он говорил так, словно у него была простуда, из которой он не мог выкарабкаться, и на его лице не было ни капли краски.
Мы проделали теплый и сердечный ритуал приветствия, затеянный для любопытных взглядов тех, кто высматривал военных, которых можно было пристрелить, когда они покидают аэропорт, и направились к парковке. Мы сели в седан "Мазда". Эл вручил мне Браунинг и запасной магазин. "Заряжен и дослан – предохранитель включен".
Я засунул его под правое бедро. Он вытащил свой из кобуры, засунул его себе под ногу, и мы отправились прочь.
Эл сразу приступил к инструктажу. "Мы направляемся в расположение. Ты будешь жить в комнате на двоих".
Я замахал руками. Он увидел это и улыбнулся. "Не, все окей – ничего, связанного с библиями или пердежом. Ты с Полом".
"Как дела с работой?"
Он криво усмехнулся. "Только что проделали одну в Южной Арме – ощущается небольшое напряжение".
"Это как?"
"Сейчас узнаешь".
Мы ехали по узким проселкам. Восьмифутовые живые изгороди зажимали нас с каждой стороны. Я решил, что Эл вовсе не мистер Ворчун. Он просто не любил болтать с людьми, и, казалось, вполне довольствовался собственными мыслями.
Я нет. Было странно просто сидеть и молчать. "Как новый дом? Жена Фрэнка закончила обставлять его?"
Я посчитал, что он не такой большой, как дом у моря, в котором он вырос. Он провел свое детство, ловя рыбу и крабов, и предаваясь приключениям в приливных бассейнах. Теперь он перешел к фрифоллу, дайвингу и езде с 9-мм под бедром.
"Выглядит неплохо. Она затеялась покраской, коврами, ну, знаешь, всем этим вот. Думаю, они с Фрэнком хотят, чтобы я посидел с детьми в качестве оплаты". Он улыбнулся. "Я не против".
"Что она будет делать, когда найдет тебе жену? Построит детскую?"
Улыбка превратилась в удивительный, искренний смех.
"Может быть, когда я вернусь. Может быть… Я бы хотел, но. Ну, ты знаешь…"
Эл был солдатом. Он не проявлял много эмоций, за исключением своей семьи. Но я знал, что он пытался сказать: когда придет время, он посвятит себя кому-то вне пределов Полка. Но не сейчас.
Мы въехали на территорию хорошо защищенного армейского лагеря, а затем в лагерь внутри лагеря.
"Добро пожаловать в наш мир".

30

Блокгауз Полка был похож на большой склад B&Q(3) без окон, с воротами, достаточными, чтобы въехал грузовик, и по высоте способным вместить шестиэтажное здание. Прожектора освещали все внутреннее пространство, заполненное синими и белыми Портакэбинами(4), некоторые в один уровень, некоторые в три или четыре яруса, как на стройплощадке. Там были места для обслуживания машин, склады и оборудование.
Эл указал через лобовое стекло. "Оружейка. Сауна. Это спортзал. А это корты для сквоша. Они для драк. Если хочешь, просто иди туда, делай это, только не говори никому".
"Кен не одобряет?"
Эл помотал головой. "Он всегда рад присоединиться".
Фрэнк был не единственным в Полку, кто славился своими религиозными убеждениями. Кен верил в реинкарнацию: когда-то он уже был здесь в качестве викинга-грабителя и, как любой уважающий себя норманн, любил подраться. Из-за этого его даже временно выгнали из Полка.
Кен приглашал парней сыграть в сквош, а потом говорил: "Давайте устроим спарринг". Конечно, это всегда выходило из-под контроля, поэтому в отряде не было никого, кто стремился бы принять приглашение. Единственным, кто регулярно соглашался, был один из поваров. Не то чтобы его кто-то принуждал, но они дрались по крайней мере раз в неделю. С этим нужно было завязывать. Разбитое лицо было слишком заметно в толпе, и повар не мог должным образом сосредоточиться, чтобы жарить яйца. Он разбивал их, но не попадал в сковородку.
Эл показал мне кухню и дежурку, ту мелочевку, что мне нужно было знать в первую очередь. "Ты со всем разберешься. Ты здесь достаточно надолго".
Вокруг шарахалась стая из шести или семи огромных собак.
"Чьи они?"
"Без понятия".
"Кто их кормит?"
"Их просто кормят… да много кто".
С визгом шин Эл припарковался возле одноэтажной шлакоблочной постройки. Я последовал за ним в темный центральный коридор. Выцветшие стены из белого кирпича были голыми и шелушащимися. Слева и справа были двери, штук по шесть. За парой из них раздавались звуки телевизионного шоу.
Мы остановились у второй слева. "Ну вот. Увидимся позже".
Я вошел в комнату, годящуюся для спартанца. Там были две тяжелые старые металлические койки, из тех, от которых постепенно отказывалась армия. Они были сделаны так, что могли прослужить тысячи лет, но имели один фатальный недостаток. Законцовки койки очень легко надевались на металлические трубки, образующие ножки, и так же быстро снимались. А двадцать пять дюймов прочной стальной трубы с затычками по концам были идеальным оружием. Армия все еще пыталась вычеркнуть фразу "так что мне пришлось его окроватить" из своего словарного запаса.
В ногах коек расположился телевизор. Пара шкафчиков, поясной комплект, Берген и всякое прочее снаряжение занимали один из углов.
Пол растянулся на одеяле с нарисованным Отчаянным Дэном(5). "Все в порядке, приятель?"
Он держался особняком в джунглях. Касательно него мне больше всего запомнилось, как мы добрались до дороги и ждали транспорт. Он поднял глаза, услышав звук пролетающего самолета, и сказал: "Знаешь что? Расстояние, которое мы прошли за сегодня, кто-то там наверху преодолел за один глоток джин-тоника".
Пол был ниже меня, но гораздо коренастее. Он играл в регби за армию и имел полный рот вставных зубов, доказывающих это. В этом эскадроне много у кого были вставные зубы. Он побывал в деле в посольстве и на Фолклендских островах. Он также был в составе группы на какой-то задаче в Юго-Восточной Азии как раз перед Малайзией, и еще на одной в Судане. Изначально он служил в артиллерийском корпусе, в так называемой Тяжелой Выброске (Heavy Drop), десантном подразделении, базирующемся в Олдершоте. Он был женат и имел пару детей, и судя по акценту, должно быть, родился и вырос недалеко от Херефорда. Он мне очень нравился.
Я бросил сумку. "Где ты берешь варево, приятель?" Мне хотелось его после сраного кофе в самолете.
Он указал вдоль коридора. "Там "Бьюрко"(6) – не промахнешься".
"Ты будешь?"
Он посмотрел на меня с чем-то, близким к отвращению. "Нет! У меня сейчас 4-й канал – Каунтдаун(7) начинается, затем время супа. Не хочу никакого чая, чувак".
Я побрел обратно в коридор. Дверь в первую комнату справа теперь была открыта. Я засунул голову и увидел Тини, развалившегося на одной из коек. Его волосы были длиннее, подчеркивая лысину и делая его еще более похожим на безумного монаха.
Среди стопок журналов и старых газет, разбросанных по другой кровати, приютилась гитара. Пол был усыпан тарелками, покрытыми засохшим Мармитом(8) и окурками. Что-то ревело из телевизора, но я не мог понять, что именно – экран, похоже, был щедро покрыт засохшими плевками.
"Привет, дерьмошапка, мило с твоей стороны заскочить. С фрифоллом все окей?"
Я догадался, что это был способ Тини выглядеть мило, даже приветливо. Я рассказал ему историю про SBS и 2 REP, и он чуть не упал с кровати. "Да, но это еще не все. Он рассказал мне, что произошло, когда он пытался записаться".
Парень из SBS добрался до вербовочного пункта в Марселе, но было уже поздно, и он закрылся. Парень был без гроша, и у него не было нихрена из снаряжения, поэтому он пошел в парк через дорогу, забрался в кусты, просто застегнул куртку и попытался согреться. Затем пошел проливной дождь. Он мок примерно три часа, и провел остаток ночи весь дрожа.
"С первыми лучами солнца он выбрался из кустов, чтобы привести себя в порядок к открытию офиса, и увидел, что единственным мокрым местом во всем парке, были те кусты, где он прятался. Тут-то он и понял, что свернулся калачиком прямо рядом с разбрызгивателями…"
Позади меня раздалось: "А, ты здесь?" Затем несколько раз раскатисто перднули. "Говорили, что какой-то задрот из Зеленых курток уже в пути сюда. Давно пора".

31

Я обернулся. "Ну что, Ниш, как дела?"
На нем были джинсы, шлепанцы и старая футболка в тон тарелкам. Волосы стояли дыбом, а в углу рта торчала сигарета. "Хочешь варева?"
"Как раз туда и направлялся".
Он просунул голову в дверь. "Тини?"
"Не! Каунтдаун! Но можешь принести".
Ниш повернулся в коридор.
"И отнеси хоть часть этих долбаных тарелок обратно!"
В этой комнате шла война. Но кто первым сдастся? Чем больше жаловался Тини, тем больше это нравилось Нишу. Держу пари, плевки принадлежали не Тини.
Ниш усмехнулся себе под нос, когда мы направились в другой конец коридора, свернули налево и вышли у туалетного блока, еще одного Портакэбина.
Мы добрались до зоны заварки. Почетное место занимал котел "Бьюрко", выглядевший так, будто работал двадцать четыре часа в сутки. Рядом была большая коробка печенья "Наафи", банки с кофе и сахаром, и горы пакетиков чая и белых бумажных стаканчиков. Ниш принес собственную однопинтовую кружку в сине-белую полоску.
"Ты хорошо разбираешься в головоломках?"
"Что?"
Каунтдаун. Не говори только, что тебе не нравится Каунтдаун…"
"Да вроде бы норм…"
"Каждый вечер в половине седьмого "молитва", а перед этим, примерно в половине шестого перекус. Кен и ребята на работе, но он определиться с тобой сегодня вечером".
Я услышал звуки заставки Каунтдауна. Ниш бросился прочь со своей кружкой и бумажным стаканчиком. "Долг зовет. Увидимся позже, приятель".
Я сделал себе варево и побрел обратно в свою комнату. Я не стал распаковываться, просто завалился на матрас, вместе с Полом вникая в ход дела. Мы смотрели, как Кэрол Уордерман добавляет согласные то туда, то сюда.
Когда мы добрались до вопроса по математике, Ниш, очевидно, ответил правильно. Громкое йеее-ха разнеслось по коридору, прежде чем он устроил Тини взбучку за то, что тот такой тупой. Кэрол и команда закончили и помахали на прощание.
Пол вскочил и потер руки: "Время жрать, чувак – ты идешь?"
Было всего полпятого. Ниш сказал, что перекус будет в пять тридцать, но я все равно пошел за ним на кухню, еще одно одноэтажное кирпичное здание, сразу по ту сторону от умывальников. Двое ребят за стойкой из нержавейки выглядели как персонал любой столовой в мире. Перед ними стоял большой стальной чан с чем-то дымящимся, и стопки белых мисок. Мы положили себе по порции минестроне. Тини схватил полбуханки хлеба. "Это полезно, помакать в юшку".
На склад заехали четыре или пять машин, обычные седаны, вроде того, на котором меня встречал Эл. В каждом впереди сидело по два человека.
Отряд выбрался, в джинсах, кроссовках и бомберах или кожаных куртках. У пары парней все еще были бороды. Они выглядели как заводские рабочие в конце смены, пока не начали разряжать свои G-3, 7,62-мм немецкие штурмовые винтовки Хеклер-Кох, и MP-5. Отрывистый лязг передергиваемых подвижных частей эхом отдавался от Портакэбин.
Ниш выглянул в окно. Эл вошел и хлопнул его по руке. Он выглядел еще бледнее, чем в аэропорту. "Похоже, эти двое еще не помирились, а?"
Я не понимал, о чем он говорит.
"Фрэнк и Кен".
Я проследил за взглядом Ниша. Это было правдой: они не собирались присоединяться ко всеобщим объятьям, когда вылезали из своих машин. Кен подошел к Фрэнку. Фрэнк пристально посмотрел на него, не дрогнув и не отступив. Похоже, его пригласили сыграть в сквош.
Тини, очевидно, думал примерно так же. "Что бы им просто не разобраться с этим дерьмом?"
Я ничего не сказал. Что бы то ни было, это не мое дело. Может, это были какие-то дела, связанные с богом – Фрэнк не хотел стрелять в людей по воскресеньям или что-то в этом роде. Что я мог знать об этом? Внезапно я перестал чувствовать себя частью отряда, как когда любовался прической Глории.

1. Antiques Roadshow – известное британское телевизионное шоу, где команда, состоящая из высококлассных экспертов по антиквариату и искусству, и оценщиков знаменитых аукционов, выезжает в какое-либо место, где к ним приходят местные жители и приносят всякие старые вещи. Самые интересные находки снимают, и они входят в передачу. Хозяин рассказывает, откуда у него эта вещь, давно ли ею владеют и за сколько она была куплена. В свою очередь эксперт рассказывает, кто и когда ее изготовил, насколько она редкая, в каком она состоянии и ударным аккордом в конце – сколько она стоит (прим. перев.)
2. Британская телеведущая, актриса и певица, родом из Портадауна, Северная Ирландия (прим. перев.)
3. Крупнейшая в Британии сеть гипермаркетов стройтоваров и товаров для дома. Примерно как "Максидом" у нас или "Хоум-Дипо" в Штатах (прим. перев.)
4. Имя собственное, ставшее нарицательным. Как у нас ксерокс. Торговая марка фирмы, с 60-х годов производящей модульные вагончики, из которых составлялись бытовки и т.п. (прим. перев.)
5. Персонаж ныне не существующего шотландского журнала комиксов "Данди" – ковбой, который съедая пирог с говядиной, получал суперсилу и мог одной рукой поднять быка (прим. перев.)
6. Британская фирма-производитель бойлеров-кипятильников для предприятий общественного питания (прим. перев.)
7. Телешоу, в котором участники должны были на время угадывать слова и решать арифметические задачи и головоломки (прим. перев.)
8. Бренд популярной в Великобритании, Австралии и Новой Зеландии пасты-топпинга, производимой из пивных дрожжей и обладающей ярким вкусом и запахом (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam

32

Суп был прикончен, и остальная часть группы разбрелась. Вокруг также шаталось множество других. Седьмой Отряд был маленьким, поэтому численность дополняли парни из других отрядов. На обратном пути в свою комнату я прошел мимо Седлбэгса, снимавшего с пояса кобуру-блинчик.
Я кивнул ему.
"Как дела?"
Я получил кивок в ответ, но он не стал задерживаться, чтобы ответить. Он исчез в комнате, которую, должно быть, делил с Элом. На двери висела наклейка с изображением Мистера Ворчуна.
Я вытащил сумку и принялся застилать койку. Я нашел изрядно потрепанный синий пододеяльник, который, должно быть, был оставлен кем-то много лет назад и передавался по наследству. Он был лишь слегка затхлым. Я запихивал в него одеяло, когда появился Фрэнк. "Привет. Я по соседству, напротив Ниша и Тини".
"Надолго выходили?"
"Да не, просто поигрались. Ничего особенного. Суп уже ел?"
"Да. И Каунтдаун".
"Ты в курсе про молитву в полседьмого?"
"Ага".
Пока я занимался постельным бельем, по коридору прошел Кен. Он помахал мне рукой.
"Энди. Все в порядке, приятель?"
"Кен".
"Увидимся после молитвы, я снабжу тебя всем необходимым для выхода на вечеринку".
Он пошел дальше. По крайней мере, он улыбался, чего нельзя было сказать о Фрэнке.
"Ты слышал, что случилось?"
Я помотал головой.
"Вышла небольшая драма".
Конечно, я хотел знать, но не собирался спрашивать. Он меня не подвел.
"Мы вдвоем высадили Кена и еще пару ребят из фургона, чтобы они поработали на границе. Мы даже не знали, что было целью. Все, что нам было известно, это точка высадки, точка подбора и экстренная RV(1).
Мы выехали из района и встали, ожидая вызова, чтобы забрать их. Это была небольшая тропинка, отходящая от дороги. Я открыл термос, когда по дороге проползла машина с включенными габаритными огнями. Она остановилась немного дальше и вернулась, очень медленно. Там были двое.
Они остановились возле нашей колеи, посмотрели, затем снова поехали. Они, должно быть, увидели нас.
Мы вышли на связь, сообщили о возможном раскрытии и двинулись прочь. Как только мы вернулись на дорогу, то снова заметили ее. Она начала нас преследовать.
Мы были прямо на границе. Машина шла за нами, и к ней присоединилась вторая, обе с включенными габаритами. Я снова вышел на связь, ожидая выстрелов в любую секунду.
Дорога стала шире, и ведущая машина внезапно ускорилась, чтобы догнать нас. Когда я снял предохранитель, этот старый "Форд" поравнялся со мной. Двое. Оба в масках. Если бы я увидел оружие, то открыл бы огонь. Но ничего.
Мы подъезжали к перекрестку, и как раз когда оказались там, к нам присоединилась третья машина.
Я вышел на связь, комментируя происходящее. Так продолжалось минут десять. К нам присоединились еще машины. Это было безумие – вскоре их стало шесть. Это как минимум двенадцать игроков, возможно, больше.
Мы по-прежнему должны были оставаться в районе цели, чтобы подобрать патруль, но от них пока не было никаких вестей – и, конечно, их и не будет, пока работа не будет закончена. Мы ездили большими кругами, и они даже забаррикадировали дорогу щебнем.
Патруль сообщил о готовности. Я описал им ситуацию и сказал, что мы постараемся оторваться от машин позади, но без гарантий. Они должны быть на низком старте.
И тут я вдруг кое-что понял. "На подборе нас будет пятеро. Пятеро против двенадцати – погнали".
У меня была G3 на коленях, и я одной рукой управлялся с радио, а другой подсвечивал карту фонариком. Это как быть штурманом у гонщика на ралли, только с шестью машинами на хвосте, и я должен был быть готовым обставить их.
Мы оттормозились в пол на точке подбора, и парни запрыгнули внутрь. Я передал, что мы их забрали. Но Кен меня оборвал".
Фрэнк был очень зол.
"Я здесь главный", - сказал он, - "и я говорю, что мы должны немедленно покинуть район".
"Я сказал: "Но нас гоняли полчаса! У нас есть шанс уничтожить нескольких игроков!" Он сказал делать то, что он приказал. Что я мог сделать?
Шесть машин преследовали нас, пока мы не отъехали достаточно далеко от района. Я не мог в это поверить. Я приберег это, пока мы не вернулись сюда, а затем выложил ему.
Я все еще злюсь из-за этого, Энди. Мы упустили большую возможность, и все потому, что у него не было полной картины, и он не нашел времени, чтобы ее выяснить. Если хочешь знать мое мнение, Кен, это…"
"Ой, да ну нахер, Фрэнк". Пол вернулся с кружкой в руке. "Просто забей на это, ладно?"

33

Не было ни призывов, ни колокольного звона, зовущих на молитву, все просто собрались. Территория оперативного отдела состояла из восьми Портакэбин, четырех вверху, четырех внизу. Я последовал за парой парней по металлической пожарной лестнице.
Комната для инструктажей была оборудована стандартной психоделической армейской мебелью, которой обставлялось жилье для семейных – мешаниной пластиковых стульев и кресел, выглядевших так, будто они какое-то время стояли в Доме убийств. Она была в дерьмовом состоянии. На стенах висели общие карты Провинции, схемы улиц, газетные вырезки и фотографии парней, доставляющих неприятности. Старый шестифутовый деревянный складной стол был завален подборкой ежедневных газет. Табличка предупреждала всех ничего не выносить из комнаты. Для всякого дерьма на гвозде висел большой черный мусорный мешок.
Комната наполнилась. Чьи-то лица были мне знакомы, некоторые принадлежали ребятам из эскадрона, которых я не видел в Малайзии. Всего нас было человек пятнадцать – не считая большого толстого добермана, пыхтящего в углу – в спортивных костюмах или джинсах и шлепанцах. У каждого была кружка с варевом, кроме новичка, у которого был бумажный стаканчик.
Кен стоял у белой маркерной доски с блокнотом в руке. Он огляделся, пока мы рассаживались. "Где Эл?"
В этот момент в дверь вошел Мистер Ворчун. Он выглядел немного лучше. Ниш бросил скомканный лист А4. "Вот он. Вот EPC-шний зубрила".
Сертификат об образовании был цензом, который требовался на разных этапах карьеры. Эл, должно быть, уже сдал стандартный EPC, иначе он не стал бы капралом в Пара Рег. Независимо от того, каким хорошим солдатом вы были, вас не произведут в сержанты, даже имей вы степень, если вы не прошли EPC. Если нацелитесь в уорент-офицеры, вам будет нужно сдать продвинутый уровень EPC. Я уже прошел свой EPC и был рад, что все закончилось, но где-то на горизонте маячил EPCA (EPC Advanced). Ниш подался вперед, пока Эл искал место. "Надеюсь, ты сделал за меня домашку, а то не получишь яблочко".
Кен оглядел всех в последний раз. "Добро, слушай сюда". Его речь была короткой, резкой и агрессивной: по существу. Он рассказал о работе, которую они проделали сегодня утром. Оператор MI5 встретился с источником в PIRA. Информатор, наводчик, предатель – их много как называли. Кен с группой прикрывали встречу на случай, если это будет замануха. Такое случалось постоянно. PIRA взорвет бомбу, армейцы прибудут, организуют оцепление и развернут командные пункты. Как только район наводнит солдатня, PIRA взорвет еще пару штук.
Ярким примером был Уорренпойнт.
По меньшей мере восемнадцать солдат погибли в августе 1979 года в результате двух нападений с использованием мин-ловушек в Южном Дауне, недалеко от границы с Республикой. Это были самые большие потери, понесенные британской армией в одном инциденте с момента ее прибытия в Северную Ирландию в 1969 году, и всего через несколько часов после того, как дядя герцога Эдинбургского, лорд Луис Маунтбеттен, был убит бомбой IRA в Донегол-Бей.
Засада была тщательно спланирована. Первое устройство весом в полтонны было заложено в груженом сеном бортовом грузовике рядом с двухполосной дорогой на границе, в семидесяти километрах от Белфаста. Оно убило шестерых членов Второго парашютного в четырехтонном грузовике в хвосте колонны из трех машин.
Оставшиеся в живых бойцы в двух других машинах были немедленно задействованы, чтобы оцепить территорию, и были вызваны подкрепления. Ее Величества хайлендцы вылетели на место на вертолете через двадцать минут после первого взрыва; пока они эвакуировали раненых, сдетонировало второе устройство, убив еще двенадцать солдат – двух хайлендцев и десятерых парашютистов – которые укрывались в сторожке поблизости.
Сегодняшней работой было не допустить ситуации, когда сотрудник разведки получает по башке, а потом появляются мишени №11, чтобы выяснить, что происходит.
Кен пробежался по остальным административным пунктам, с которыми приходилось иметь дело в расположении. Наряды, такие как уборка кухни и общественных зон, и общие вещи, вроде проверки оружия. Все оружие должно было проверяться на предмет наличия ежедневно.
В этом процессе прослеживалось нечто затаенное. Фрэнк выглядел чрезмерно спокойным. Он просто сидел, кивал и соглашался, когда это требовалось, не вступая в разговор. Как будто часть его при этом не присутствовала. Если бы он не рассказал мне о своей проблеме с Кеном, я решил бы, что бог дает ему свой собственный инструктаж, и Фрэнк слушает его.
"Ну и наконец, Энди здесь – как мы видим".
Я получил несколько дружеских жестов и улыбок.
"Вопросы?"
Их не было.
"И последнее – собаки. Перестаньте их кормить. Включая моего ублюдка". Он указал на добермана, который, дрыгая ногами, пытался встать, чтобы получить свои овации.
Тини, Ниш и Седлбэгс едва удерживались, чтобы не лопнуть от смеха.
Кен ткнул пальцем в Тини. "Никаких-больше-сосисок".
Смех стих, и Крис встал со своим блокнотом. "Сперва наряды, потом бар".
Я остался сидеть, а Ниш залип в кроссворде Дейли Телеграф.

34

После того, как Кен разобрался со своими бумагами, он отвел меня в Портакэбин под комнатой инструктажа и выдал оружие – пистолет, MP-5, M-16, G-3, плюс магазины, патроны и ночные прицелы.
"Фрэнк и Крис – командиры патрулей, и ты просто идешь с тем, кому понадобишься. Все вперемешку. Когда появляется работа, тебя на нее назначают".
Он двинулся обратно к металлической лестнице, направляясь в оперативный центр, затем повернулся и пристально посмотрел на меня. "Вот что, все, что мы здесь делаем, носит стратегический характер. Вот кем мы являемся – стратегическими войсками, направленными на задание. И это исходит от TCG. Мы работаем на них".
Группа определения задач и координации (Tasking and Coordinating Group – TCG) состояла из Специального отдела полиции, MI5, всех агентов и правительственных советников, собранных вместе и планировавших эту грязную войну.
"Так что не будет никаких спекулятивных операций. Я не хочу, чтобы ты отправился в свободное плавание. Это, приятель, проиграет нам войну, ясно? Ты не будешь кататься по округе, не будешь искать неприятностей, ты пойдешь и сделаешь то, что тебе положено делать".
Я подумал, что стоит рискнуть. "Фрэнк только что рассказал мне о работе в Южной Арме".
Кен глубоко вздохнул. Он щелкнул пальцами самой толстой собаке в мире, изо всех сил пытающейся не отстать. "Фрэнк не знал, что мы там ставили, и он до сих пор не знает – никто не знает, потому что никто не должен знать. Я говорил ему, я говорил всем остальным, и теперь я говорю тебе – именно разведка выиграет эту войну. Разведданные, а не количество убитых. Мы могли бы завалить этих ублюдков, но это отбросило бы нас на месяцы назад. Их время придет, не волнуйся".
Он снова щелкнул пальцами и пошел прочь, а собака поплелась за ним. "Увидимся в баре".
Я нашел Криса в туалете и забрал у него швабру. Сказанное Кеном показалось мне разумным. Зачем подвергать риску то, что происходило, то, что они устанавливали – прослушивающее устройство, камеру? В PIRA узнали бы, что в районе побывало спецподразделение, если бы они взяли их. Вместо этого, судя по рассказанному, они ровным счетом нихрена не поняли. Фургон мог принадлежать контрабандистам свиней или сигарет, которые ехали с юга и обделались, пытаясь свалить, когда эти машины подъехали и проверили их. В PIRA, должно быть, задавались вопросом: "Это был фургон SF? Но они не стреляли, так что это не могли быть они". Если бы Фрэнк открыл огонь, были бы трупы. Но, возможно, PIRA приостановила бы операции в этом районе или вообще прекратила их, и не было бы никакой информации от тех устройств, которые были установлены. И тогда мы так и не смогли бы разобраться с остальными.
Прошло совсем немного времени, прежде чем я узнал, что Кен был прав: разведка действительно выиграла войну. Мне довелось провести много времени за проливом, имея дело с активными ячейками (Active Service Units – ASU)(2) – не для того, чтобы убить их, а чтобы узнать их лучше, чем они знали себя сами.
Фрэнк явно считал себя агентом бога, посланным, чтобы нести его наказание злодеям, и что Полк на самом деле существует для борьбы со злом. Но Кен знал, что иногда господу приходится действовать неисповедимыми путями.
Я бросил свой стаканчик в мусорное ведро возле "Бьюрко" и принялся мыть пол.
Я убил одного из тех так называемых злодеев, когда мне было девятнадцать, и вообще-то у меня не было ощущения, что я делаю божье дело. Скорее мне казалось, что я просто пытаюсь остаться в живых.
Это было в мою вторую командировку и во время моего четвертого контакта. Несмотря на мой возраст, я был командиром "кирпича"(3). Однажды субботним вечером я был с несколькими патрулями по четыре человека в Южной Арме. Старшим командиром был Дэйв, капрал.
Мы прибыли в жилой массив на окраине города. Оттуда тянулись куды (открытая сельская местность) до самого места под названием Каслблейни по ту сторону границы, всего в нескольких минутах езды.
Я повел своих троих через реку и вверх, на пустырь неподалеку от жилья. Дэйв двинулся вдоль реки; мы встретимся внутри района.
К этому времени субботнего вечера улицы были полны автобусов, приехавших забрать местных и отвезти их в Каслблейни на кутеж. Они отправлялись на вечерний выход в люди, а затем возвращались в два ночи. И правильно делали: если бы я застрял в Киди в субботний вечер, я бы тоже захотел надеть свежую рубашку и поехать туда надраться в стельку.
Мы патрулировали в мертвой зоне. Местные жители не могли видеть нас, а мы не видели их. Я ожидал, что это изменится, когда мы приблизимся к жилью; так что лучше, если мы оставим их в покое. Было бессмысленно проталкиваться сквозь толпу: это только подстегивало их бросать камни и бутылки, и усложняло нашу жизнь. Мы намеревались обойти их стороной и быстро прошвырнуться по району, чтобы посмотреть, что происходит.
Находясь на месте, патруль собирал больше информации, чем в движении. Это называлось "затаиться": мы приходили на позицию и просто останавливались. Это могло быть на чьем-то заднем дворе; мы уходили в тень, ждали и слушали. Раньше это было отличным развлечением для солдат: мы видели все, от домашних ссор на кухне до молодых парочек, обжимающихся в мамочкиной гостиной.
Патруль Дэйва был справа от меня, примерно в 150 метрах, в мертвой зоне для нас. В переговорах по радио не было нужды. Мы были там уже несколько месяцев и хорошо сработались.
Мы все еще были скрыты от жилого массива рядом из трех или четырех магазинов. Я повернул направо и двинулся вдоль задов построек, пока не дошел до линии забора. Здесь пустырь больше походил на заброшенное фермерское подворье; там были старые разбитые машины, консервные банки, мешки с мусором. Я перепрыгнул через забор и оказался на виду у, наверное, 120 человек на другой стороне улицы.
Я услышал крики, что было необычно. Обычно они бы вовсю болтали и смеялись; пацаны, пахнущие "Брютом"(4) и лаком для волос, и девушки в наглаженных блузках.
Посмотрев на толпу, я понял, что они действительно напуганы, хватают своих детей, оттаскивая их с дороги. Некоторые упали, пытаясь убежать. Когда я развернулся налево в сторону магазинов и пересек дорогу, я наткнулся на три или четыре легковых автомобиля и грузовик для перевозки скота. Это было обычным зрелищем в этой глуши. Но когда я миновал их, то заметил группу людей в масках и с оружием.
Мой взгляд зацепился за пацана, поднявшего кулак в воздух, изображая Че Гевару со своим Армалайтом(5), и скандируя лозунги толпе через дорогу.
До него было не больше десяти метров. Достаточно близко, чтобы я мог видеть его глаза под маской, такие же широко раскрытые от неожиданности, как и мои.
Бля!
Он затеребил свой Армалайт и закричал. Еще несколько масок выбежало из-за скотовоза.
Его оружие уже было взведено, и он принялся палить в меня. Я стал стрелять в ответ по нему и другим маскам – размытому движению позади него.
Еще одна маска появилась из-за фургона, я выстрелил и в нее. Они были ошарашены так же, как и я, суматошно пытаясь забраться в грузовик и уехать.
Один из пацанов запрыгнул в кузов фургона и принялся стрелять, прикрывая остальных, пока они перебирались через задний борт.
Я попал в одного из них. Я увидел, как две тяжелых 7,62-мм пули вонзились ему в грудь, и через долю секунды кровь хлынула из выходных отверстий. Он визжал как свинья, когда его затаскивали в грузовик.
Из кабины послышались еще крики. Им тоже прилетало.
К этому времени Скоуз, номер два в моем патруле, слал им добрые вести с другой стороны забора. Двое других все еще были в мертвой зоне, полностью сбитые с толку. Все случилось так быстро.
Я встал на колено, продолжая стрелять, и тут раздался сухой щелчок.
Подвижные части были в порядке, но в патроннике не было патрона.
Я засуетился. Я знал, что делать, но чем быстрее пытался сделать это, тем сильнее лажался.
Я растянулся на земле, изо всех сил пытаясь перекричать выпускаемые из грузовика в нашем направлении очереди: "Задержка! Задержка!"
Когда я потянулся за очередным магазином, все вокруг, казалось, замедлилось. Это было, конечно, не так: все было быстро и коряво, но это было похоже на внетелесный опыт, словно я наблюдал за собой, выполняющим упражнение.
Я вщелкнул новый магазин и взвел оружие. Я слышал еще выстрелы, я слышал крики. Но самым громким звуком был вопль у меня в голове: "Мне это не нравится! Но я знаю, что должен это сделать!"
Машина двигалась, и теперь Скоуз стрелял по кабине. Но этот скотовоз был сзади обложен мешками с песком, и они наварили стальные пластины, чтобы защитить водителя.
Я все еще был один по мою сторону забора. Я побежал вперед, мимо витрин магазинов. Я не знал, остался ли кто-нибудь снаружи фургона, возможно, лежа между припаркованными машинами. Или они дали деру в жилой массив? Или в магазины? Или к перекрестку всего в десяти метрах и свернули налево? Или направо, вдоль заброшенной железнодорожной линии? Я понятия не имел.
Краем глаза я увидел, как люди съежились на полу ближайшего магазина. Один из них вскочил на ноги. Я повернулся и пару раз влепил в верх окна, чтобы до него дошло. Стекло обрушилось, и парень бросился обратно на пол.
"Вот так и лежи!"
Я не знал, кто был больше напуган, они или я. Это была глупая, инстинктивная реакция – выстрелить через стекло, но я не знал, что еще делать. Я был настолько на взводе, что все, что двигалось, было угрозой.
Я доскакал до перекрестка. Во время тренировок в застройке мы снова и снова отрабатывали два способа заглянуть за угол. Можно опуститься очень низко и выглянуть или, что лучше, отойти от угла и постепенно обходить, чтобы представлять собой меньшую цель. Все это было очень хорошо на тренировках, потому что я знал, что с той стороны нет никого с Армалайтом. Я сделал глубокий вдох, распластался с оружием, готовым к стрельбе, и быстро выглянул. Там никого не было.
Между тем на месте контакта какой-то бедняга полз к жилому комплексу, ругаясь и крича, в то время как его инвалидная коляска лежала на боку на дороге. Местные высыпали из своих домов, чтобы помочь ему.
Матери кричали на детей. Хлопали двери. Женщина в магазине вопила: "Здесь никого нет! Здесь никого нет!"
Позже на юге объявилось тело с парой 7,62-мм ранений, а пара масок оказались в больнице с огнестрельными ранениями. Их планом было проехать мимо одного из наших патрулей на другой стороне города. Маски в кузове должны были изрешетить патруль, идущий по обе стороны улицы, а затем продолжить движение, пока не пересекут границу. Мой патруль наскочил на них, когда они занимались пиаром у магазинов и забирались в скотовоз.
В тот момент у меня были смешанные чувства по поводу контакта. На первый взгляд, все было здорово. Они понесли потери, и никто из нас не пострадал. Я записал себе первый результат в нашей командировке, и благодаря армейской системе поощрений у меня было две дополнительные недели отпуска. Но была и другая сторона. Я не чувствовал себя одним из слуг божьих, просто был испуган и чертовски счастлив, что пули достались не мне.

35

После наряда я пошел в свою комнату и продолжил распаковывать снаряжение. Я слышал, как по коридору эхом разносился ужасный вариант "Дыма над водой" в исполнении Ниша. Хуже того, он подключился к усилителю и динамику. Любители музыки по всему расположению орали, чтобы он заткнулся нахер.
Мой Берген и комплект боевого снаряжения были доставлены вертолетом неделю назад. Я немного разобрал их, пока не пришло время идти в бар. Как и везде в армии, первой задачей новичка было выставить всем выпивку.
В баре был кафельный пол и где-то с дюжину столов с тремя-четырьмя стульями вокруг каждого. Стойка выглядела так, будто ее приволокли прямиком из паба, и, возможно, так и было. Достаточно много их было взорвано обеими сторонами религиозного раскола. Она была около трех метров длиной, ощетинившаяся стеклом и всем прочим, и загруженная банками "Теннентс", на каждой из которых красовалась фотография "Лагер Лавли"(6) в стиле третьей страницы(7). Девушки занимали примерно половину банки, и я был их большим поклонником.
Я обходил столы, собирая заказы. Там было, должно быть, человек двадцать пять, включая связистов и зеленую слизь. За баром никого не было. Действовала система честности. Вы записывали взятое на листок и платили в конце месяца. Мне нравилось такое доверие. Для меня это, вообще-то, было впервые.
Ниш и Эл сидели, положив на стол перед собой нераскрытые папки EPCA. Ниш склонился над кроссвордом Телеграф, держа в одной руке банку Теннентс, а в другой огрызок карандаша. Эл время от времени вставлял ответы.
Для этих двоих EPCA вряд ли окажется хоть сколько-нибудь сложным. У Ниша и Эла было гораздо больше общего, чем казалось. Оба были не просто умны, они были хорошо образованы. Они были из обеспеченных семей среднего класса. Отец Ниша, инженер, летал на "Спитфайрах" во время Второй мировой войны и был дважды сбит. Он стал изобретателем; сэр Фрэнсис Чичестер использовал один из его насосов на "Джипси Мот" во время своего одиночного кругосветного плавания. "Они хорошо ладили", - шутил Ниш. "О, как дела, старина? Очень приятно познакомиться".
Единственной большой разницей было то, что Ниш был женат и имел маленького сына, а Эл пока нет, хотя скоро станет, если жена Фрэнка добьется своего.
Ниш позвал Фрэнка. "Нам нужно прояснить это, приятель. Та работа, когда ты пошел на огневую точку, что это было? Ты решил по-быстрому попасть в рай?"
Еще пара парней обернулись и прислушались. Тини закинул в себя пару орешков, но не отошел от бара. Я тоже остался на месте.
"Я же говорю тебе, меня нельзя убить". Впервые я услышал, как Фрэнк повысил голос. "Мне гарантирована вечная жизнь, Ниш, правда".
Ниша это не впечатлило. "Ради всего, нахер, святого, что дальше? Мы увидим, как ты ходишь по воде?"
"Дело не в чудесах". Фрэнк отхлебнул из своей банки. На мгновение показалось, что лишь его рука не позволила сиськам Фионы вывалиться из платья(8). "Если кто-то из нас должен быть убит, так это я. Я христианин, мне гарантирована жизнь вечная. Я лучший из тех, кто должен умереть. Вот почему я это сделал".
Глаза Ниша сузились. "Что такое ты несешь? Что у тебя есть какая-то святая страховка?"
"Все, что я хочу сказать, если кто-то из нас должен умереть, то это должен быть я. И вообще, лучше прожить один день тигром, чем тысячу лет овцой".
Тини закатил глаза и повел меня к бильярдному столу. "Ты хорош в этом?"
Я кивнул.
"Вполне".
Фрэнк был в полном ударе. "Хорошо, мне следовало бы отправить ребят проверить кусты. Но мы не могли сделать этого, не рискнув чьей-то жизнью. Как христианин, я чувствовал, что не могу этого сделать. Послушайте, я не был безрассуден – просто я не боюсь умереть".
Ниш ткнул в воздух огрызком карандаша. "Хочешь сказать, что я такой?"
"Нет, Ниш, нет. Но я верю, что у бога есть цель для меня. И если он захочет моей смерти, то так тому и быть".
В общем, Фрэнк разворошил осиное гнездо. На него набросились все; единственным, кто ничего не сказал, был Эл. Он сидел, опустив голову, не до конца понимая, как обойти все это. В конце концов, он поднял глаза. "Тебе нужно остыть, Фрэнк. Религия, это личное дело..."
"Разумеется".
"Так что тебе не стоит впихивать ее людям насильно. Просто оставь все как есть".
Тини взял кий под мышку и зааплодировал голосу разума. Затем он вернулся к столу и облажался с ударом с места.
Дискуссия, казалось, закончилась. Я видел, как Эл ушел с папками под мышкой, чтобы заняться работой. Ниш вернулся к своему кроссворду.
Тини нахмурился. "Как бы то ни было, ему не следует здесь находиться".
"Кому? Фрэнку?"
"Да нет, придурок. Элу. У него малярия. Ему нужно быть в постели".
Дверь бара распахнулась, и ввалился Минки с полотенцем на талии и лицом, покрытым пеной для бритья. Я знал его по Отбору. Он был одним из руководящего персонала и в Шестом Отряде. Здесь он находился в качестве оперативного сержанта, отвечая за связь с TCG и всевозможными полицейскими и шпионскими организациями. Он был похож парня из "Профессионалов"(9) – того, у которого волосы не кудрявились. Он был почти что SAS-овцем с плаката. Ну или был им до сих пор.
"Вы ублюдки!" У него в руках была мыльная палочка для бритья. Что бы ни происходило, все, кроме меня, похоже, были в курсе шутки. Пока они покатывались со смеху, он продолжал кричать: "Вы ублюдки! Вы ублюдки!" Он закончил тем, что бросил ее в Кена.
Тини смеялся так сильно, что не смог сделать удар. "Там креветки! Потребовалось несколько часов, чтобы их туда засунуть. Он уже несколько дней бреется мылом с ароматом креветок и жалуется, что "Жилетт" поменял состав".
Минки подставляли столько раз, что он был на грани. Последнее время он даже не пользовался общей уборной расположения, потому что ожидал, что под ним взорвется унитаз или рухнет крыша.

1. Сокращение от "рандеву" – точка сбора (прим. перев.)
2. Основная боевая единица Ирландской республиканской армии, насчитывающая в среднем от 5 до 8 человек и организующая вооруженные нападения (прим. перев.)
3. Термин, обозначающий низовой патрульный элемент, состоящий из четырех человек, возглавляемый ланс-капралом или капралом. За пределами Северной Ирландии практически не использовался (прим. перев.)
4. Марка британского дезодоранта (прим. перев.)
5. Автоматическая винтовка AR-18, широко использовавшаяся PIRA (прим. перев.)
6. Знаменитая рекламная кампания пива Теннентс Лагер, когда на банках с пивом размещались фотографии девушек, длилась с 1965 по 1991 годы (прим. перев.)
7. Традиция британских таблоидов помещать на третьей странице большую фотографию какой-либо из гламурных моделей (прим. перев.)
8. Имеется в виду Фиона Галлагер, персонаж британского комедийно-драматического сериала "Бесстыдники" (прим. перев.)
9. Британский криминальный телесериал, шедший с 1977 по 1983 годы (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam

Спасибо!