Текущее время: 28 мар 2024, 18:03


Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 44 ]  На страницу 1, 2, 3  След.
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 21 авг 2022, 13:26 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
ЭЛИТА УБИЙЦ
Майкл Смит


Изображение

Майкл Смит, редактор Санди Таймс по вопросам обороны, является экспертом в области разведывательных операций и действий спецподразделений, и в 2006 году был назван писателем-специалистом года на церемонии вручения наград British Press Awards. До своего увольнения и прихода в Би-би-си Смит прослужил десять лет в Разведывательном корпусе Британской армии. Он живет недалеко от Хенли со своей женой и семьей.

Впервые опубликовано в 2006 г. издательством Weidenfeld and Nicolson.
Это издание в мягкой обложке было опубликовано в 2006 г. издательством Cassell Military Paperbacks, отпечатано Orion Books Ltd, Orion House, 5 Upper Saint Martin's Lane, London WC2H 9EA.
Переиздание 2011 г.
Авторские права © Майкл Смит, 2006 г.
ISBN 978-1-9080-5905-5

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ПРОЛОГ
1. РАЗГРОМ НА "ПУСТЫНЕ ОДИН"
2. ОПЕРАЦИЯ "ЗИМНИЙ УРОЖАЙ"
3. НЕНАДЛЕЖАЩИЕ ДЕЙСТВИЯ
4. ЗАСТАВЬТЕ ЗЕМЛЮ СОДРОГАТЬСЯ
5. "ТЕ ЛЮДИ В ВАШИНГТОНЕ"
6. СЕТЬ "ФЕЛИКС"
7. ВОЙНА С КОКАИНОМ
8. ЛОВЛЯ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПНИКОВ
9. "АНГЕЛЫ-МСТИТЕЛИ АМЕРИКИ"
10. НАСТОЯЩАЯ ЭЛИТА УБИЙЦ
ГЛОССАРИЙ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

В 70-е подразделение специального назначения британской армии, Специальная авиационная служба, и ее морской эквивалент, тогда известный как Специальный лодочный эскадрон, имели договоренности об обмене со своими американскими коллегами, Силами специального назначения Армии США и SEAL ВМС США. Именно время, проведенное им в SAS, побудило полковника Чарли "Атакующего" Беквита, основателя "Дельты", создать свое новое подразделение по образцу SAS. Аналогичным образом Шестая Команда SEAL, контртеррористические силы ВМС США, созданные по следам "Орлиного Когтя", провалившейся попытки в 1980 году спасти американцев, взятых в заложники в Тегеране, черпали вдохновение в SBS.
Но были и другие американские специальные подразделения, созданные в ответ на фиаско с "Орлиным Когтем". Одно из них было основано другим полковником Сил спецназначения, имеющим собственный опыт работы с SAS. К Джерри Кингу, который собрал разведгруппу специального назначения для второй попытки спасения заложников, в начале 60-х годов, когда он служил в Форт-Брэгге, Северная Каролина, был прикомандирован сержант SAS. Навыки британского солдата произвели на Кинга неизгладимое впечатление. Однако когда ему предложили создать регулярное разведывательное подразделение специального назначения, готовящее почву для действий "Дельты" или Шестой Команды SEAL, у него не было британского образца, от которого можно было бы оттолкнуться.
Британцы всегда использовали ситуативную систему при создании групп разведки для работы вместе с SAS под конкретные задачи. Я служил в одной из них в Омане в 70-х, сражаясь с поддерживаемыми Йеменом повстанцами. Группы выполняли свои задачи, но никогда не могли быть столь же эффективными, как специализированное разведывательное спецподразделение, которое сочетало бы в себе все различные направления: радиотехническую, видовую и агентурную разведку, готовя продукт специально под нужды специальных операций.
Новое подразделение Джерри Кинга, получившее название "Служба разведывательного обеспечения" (Intelligence Support Activity), открывало новые горизонты. Оно было очень успешным, но, тем не менее, страдало от руководящей армейской верхушки, которая с подозрением относилась ко всем подразделениям специальных операций, считая их ковбоями, которые могли лишь ввязать высших офицеров в проблемы с политиками. Иногда Службе приходилось буквально сражаться за свою жизнь. Это дань уважения Кингу и его последователям за то, что она не только выжила, но и выполнила ряд весьма успешных операций, часто не получая никакого признания за сделанное.
История вряд ли будет благосклонна к Дональду Рамсфелду за его решения игнорировать желания военных об увеличении численности войск в Ираке и обеспокоенность Госдепартамента отсутствием подготовки к послевоенному восстановлению Ирака. Однако для американских сил специального назначения, использование которых неоднократно блокировалось высшими чинами, готовность Рамсфелда взять верх над генералами была глотком свежего воздуха. Это в особенности касается Службы, имевшей гораздо меньше сторонников, чем иные подразделения специального назначения Америки.
Масштабы успеха Службы в войне с террором, пожалуй, ярче всего проявились в решении Управления сил специального назначения Великобритании обратить вспять прецеденты общей истории и воспоследовать лидерству Америки. В апреле 2005 года оно создало собственные подразделения агентурной и инструментальной разведки, Полк специальный разведки и 18-й полк связи (UKSF), что является достойной данью успеху Службы.
Я благодарен всем тем, кто помогал мне в написании этой книги. Большинство из них не могут быть названы по понятным причинам – Пентагон уведомил всех, запрашивавших разрешение, что они ни при каких обстоятельствах не должны общаться со мной. Но я особенно благодарен Джерри Кингу за объяснение обстоятельств, при которых изначально было создано подразделение, и Биллу Коуэну за его помощь том, чтобы повествование об операциях Службы в Ливане в 70-е годы было верным. Все прочие, кто помогали мне, знают, кто они, и знают, что я благодарен им. Я благодарю писателей, которые предшествовали мне, и чьи работы легли в основу моего исследования, из которых особого упоминания заслуживают Джеффри Ришелсон, Марк Боуден, Сеймур Херш и Стивен Эмерсон. Работа Роуэна Скарборо и Шона Нейлора о применении сил специальных операций в войне с террором была неоценима для последних двух глав книги. Я также должен поблагодарить Марка Резника, моего редактора в St. Martin's Press, Яна Друри из Orion, моего агента Роберта Кирби, мою жену Хейли и моих детей.

ПРОЛОГ

ПЕРВЫЙ ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР для неискушенного уха показался бы вполне безобидным. Ничто не указывало на его важность в более широком мироустройстве. Просто два старых друга, болтавшие о том, что происходит в их жизни, банальный разговор, не имеющий значения ни для кого другого. Не было ни намека, что это может привести к тому, что "тюлень" ВМС США выпустит две пули в голову Усамы бен Ладена в качестве окончательной расплаты за 11 сентября.
Это был Пакистан, июль 2010 года. Эксперты разведки из Службы, самой секретной группы специальных операций Америки, выслеживали курьера Аль-Каиды по имени шейх Абу Ахмед аль-Кувейти. Они играли ключевую роль в охоте на Усаму бен Ладена, работая вместе не только с ЦРУ, но и со специалистами радиотехнической разведки из Агентства национальной безопасности и техническими волшебниками из Национального управления Геопространственной разведки, могущими раскрыть тайную жизнь террориста по снимкам, сделанным за тысячи миль из космоса. В прошлом между различными американскими спецслужбами существовала напряженность, и обмен информацией был слишком мал. В худшем случае ЦРУ намеренно утаивало от Службы жизненно важные разведданные. Но времена изменились.
Вскоре после вступления в должность президент Барак Обама приказал им действовать сообща, чтобы сконцентрироваться только на одном: выследить бен Ладена. Все мелкое соперничество, мешавшее предыдущим операциям американской разведки, было отложено в сторону. Совместная охота на HVT-1, особо ценную цель номер один (High Value Target Number One), должна была координироваться ЦРУ, но основываться на шаблоне, разработанном Службой и успешно используемом против плохих парней в Латинской Америке, Африке, Азии и на Ближнем Востоке, не последний среди которых – иракский диктатор Саддам Хусейн.
План состоял в том, чтобы выследить всех ключевых помощников бен Ладена, "ядро" террористов Аль-Каиды или "AQT" (Al-Qa'eda Terrorists), прослушивая их телефоны, держа их под физическим наблюдением и создавая оперативную картину руководства Аль-Каиды с помощью "анализа контактов". Всех, с кем они разговаривали или встречались, всех, кому они звонили по мобильным телефонам, всех, кому они писали по электронной почте, изучали, чтобы увидеть, как они вписываются в мозаику. С помощью секретных возможностей АНБ операторы американской разведки смогли даже заглянуть внутрь телефонов террористов, чтобы узнать, кто был в списках их контактов, что дало еще больше целей для изучения и отслеживания.
Как только наблюдение давало максимум разведданных, высылался беспилотник "Хищник" (Predator), чтобы уничтожить цель с помощью ракеты класса "воздух-земля" "Хеллфайр" или "Гриффин". При президенте Джордже Буше-младшем "Хищники" нанесли 42 удара по целям в Пакистане – спорная политика, которая, по мнению критиков, являлась нарушением международного права и убийством мирных пакистанцев – но это было ничто в сравнении с тем, что должно было произойти. Обама дал согласие на значительное увеличение числа ударов "Хищников", количество которых неуклонно приближалось к двум сотням по мере того, как Служба и другие разведывательные агентства США счищали слой за слоем с "ядра AQT", усиливая давление на бен Ладена, давая ему и его людям понять, что спрятаться негде.
Теперь они приближались к HVT-1, как американские военные обозначали самого бен Ладена. Имя Абу Ахмеда неоднократно фигурировало в их расследованиях в качестве ключевой фигуры, близкой к лидеру Аль-Каиды, его верного и надежного помощника. Пуштуноязычный пакистанец, он вырос в Кувейте, отсюда его псевдоним в Аль-Каиде – шейх Абу Ахмед аль-Кувейти. Он свободно говорил на арабском и пушту – двух основных языках, используемых террористами Аль-Каиды. Он был идеальным курьером.
Служба знала, что он, вероятно, перебрался из Афганистана в Пакистан вместе с бен Ладеном в декабре 2001 года, спасаясь от сил специальных операций союзников после битвы за Тора-Бора. Один из террористов Аль-Каиды, содержавшийся в Гуантанамо, заявил, что Абу Ахмед скончался от ран, полученных в ходе боя. Двое бывших оперативных руководителей Аль-Каиды, захваченных американцами, настаивали, что такового вообще не было. Но пара других задержанных, арестованных в Ираке и Афганистане, показала, что он не только все еще жив, но и являлся человеком, поддерживающим связь бен Ладена с его ключевыми командирами, позволяя лидеру террористов сохранять контроль над всей деятельностью Аль-Каиды.
Обеспокоенный успехом "крутильщиков ручек" Службы в перехвате его радиопереговоров в Тора-Бора и не намеренный быть выслеженным, бен Ладен полностью исчез из эфира. Он никогда не пользовался телефоном или электронной почтой. Его связь с другими членами Аль-Каиды всегда осуществлялась курьерами, которые отъезжали на много миль от убежища бен Ладена, до интернет-кафе, превращая находящиеся на флеш-картах послания лидера в сообщения электронной почты, которые можно было рассылать без риска раскрыть местонахождение главы Аль-Каиды.
Но хотя отследить бен Ладена посредством электроники было невозможно, если найти его главного курьера, используя старую добрую разведывательную методику физического наблюдения, вы, в конечном итоге, найдете лидера Аль-Каиды. Опознайте курьера и ведите его достаточно долго, в конце концов он приведет вас к своему боссу.
Вот почему знающие пушту "крутильщики ручек" из Службы прослушивали мобильный телефон Абу Ахмеда, ожидая, когда он совершит ошибку. Он включал свой телефон лишь изредка, вынимая аккумулятор, чтобы Служба не могла удаленно проникнуть в него и включить, способ, которым она весьма эффективно пользовалась ранее. Когда же он пользовался им, он использовал только заранее установленные кодовые слова, делая практически невозможным понимание смысла сказанного.
Но он вот-вот совершит большую ошибку. Служба должна была быть уверена, что они заполучили нужного человека, что Абу Ахмед действительно был той важной рыбой, которой, по их мнению, мог являться, человеком, передававшим распоряжения бен Ладена, человеком, который приведет их к HVT-1.
Затем, в июле 2010 года, на мобильный телефон Абу Ахмеда позвонил старый друг, просто чтобы спросить, как он. Почему он так долго не выходит на связь? Чем таким он занимается, что заставляет его игнорировать своих друзей? Ответ курьера был первым признаком того, что Служба и их коллеги из других разведывательных агентств США на правильном пути.
Абу Ахмед обычно строго придерживался кодовых слов, но на этот раз он разговаривал не с другим террористом. Он разговаривал с другом. У него было два варианта. Разумнее было бы отбиться от вопросов, ничего не выдавая. Но это был старый друг. Абу Ахмед решил, что может отделаться намеком на то, что он делает, не говоря об этом прямо.
"Я вернулся к людям, с которыми был раньше", - сказал он другу.
Наступило короткое молчание, пока друг переваривал сказанное Абу Ахмедом, обдумывая последствия и то, как ему следует ответить.
"Худай де йе воки",- наконец сказал он.
Это была традиционная фраза на пушту, пожелание кому-либо успехов в том, что он делает, буквально означающая "Да облегчит это бог". Но важнее было признание Абу Ахмеда: "Я вернулся к тем, с кем был раньше". Учитывая его прежнюю связь с бен Ладеном и показания задержанных, Служба теперь была уверена, что они нашли своего человека. Все, что им нужно было сделать, это окутать его коконом электронного, физического и воздушного наблюдения, и позволить ему отвести их к лидеру Аль-Каиды. Тот единственный безобидный телефонный звонок от друга в конечном итоге приведет к операции в пакистанском горном городе Абботтабаде 2 мая 2011 года, в ходе которой бен Ладен был убит вместе с самим Абу Ахмедом и еще троими. Наконец-то все сошлось.
Необычайный успех Службы и остального разведывательного сообщества в выслеживании бен Ладена был порождением полного провала предыдущей специальной операции более чем за тридцать лет до этого.

_________________
Amat Victoria Curam


Последний раз редактировалось Den_Lis 05 дек 2022, 20:39, всего редактировалось 2 раз(а).

Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 21 авг 2022, 14:43 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Ай, спасибо!
Вот ведь круто!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 21 авг 2022, 21:20 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Я бы радиотехническую на радиоэлектронную заменил. Ибо радиотехническая это один из подвидов, а конкретно ISA столь же, если не более, активно радиоразведку ведут. Не считая прочего.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 22 авг 2022, 15:01 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
Garul писал(а):
Я бы радиотехническую на радиоэлектронную заменил. Ибо радиотехническая это один из подвидов, а конкретно ISA столь же, если не более, активно радиоразведку ведут. Не считая прочего.


Хмм... Термин, вобщем-то, устоявшийся. Но возможно так лучше будет.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 22 авг 2022, 16:00 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Устоявшийся безусловно. Но это подвид, подмножество. Равно как в свое время начали использовать термин РЭР что бы не писать все время РиРТР (радио и радиотехническа), плюс появление новых подвидов. А до того, РР и РТР были и вовсе самостоятельными видами.
ИМХО - оптимально переводить SIGINT как РЭР, COMINT как РР, а ELINT как РТР )


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 22 авг 2022, 19:53 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
Garul писал(а):
ИМХО - оптимально переводить SIGINT как РЭР, COMINT как РР, а ELINT как РТР )


Ох уж мне эти ОсНаз-овские штучки... :D Ладно. Пусть будет.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 28 авг 2022, 12:54 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
РАЗГРОМ НА "ПУСТЫНЕ ОДИН"

СИДЯЩИЙ НА ПЕРЕДОВОМ оперативном центре в грязном ангаре египетских ВВС на авиабазе Вади-Кена в 300 милях (483 км) к югу от Каира, полковник Джерри Кинг был бессилен предотвратить катастрофу на "Пустыне Один". Будучи начальником штаба генерал-майора Джеймса "Хаммера" Войта, человека, отвечавшего за попытку отряда "Дельта" спасти 53 американских заложников, удерживаемых в Тегеране, Кинг мог лишь с нарастающим гневом слушать ужасающие сообщения, поступающие по спутниковому радио из Ирана ранним утром 25 апреля 1980 года. Не то чтобы кто-то там, в пункте сосредоточения "Пустыня Один", в 250 милях (402 км) к юго-востоку от иранской столицы в пустыне Дешт-и-Кавир, мог придумать что-нибудь лучшее. Даже "Атакующий" Чарли Беквит, полковник, бывший "Зеленый берет", создавший "Дельту" и руководивший наземной частью операции "Орлиный коготь", не смог предотвратить то, что по всем меркам было "полным козлотрахом", в результате которого погибли восемь американских военнослужащих.
Операция была отменена после того, как у трех из восьми вертолетов ВМС США, участвовавших в задаче, возникли технические проблемы, в результате чего их осталось слишком мало, чтобы объединенная оперативная группа вывезла как заложников, так и группу спасения. Один был брошен в пустыне после того, как световое табло предупредило, что лопасть несущего винта может сломаться, второй был вынужден прервать выполнение задачи из-за неисправности гироскопа, а третий был признан непригодным для использования после приземления на "Пустыне Один". После некоторых споров между командирами оперативной группы о том, продолжать дальше или нет, задача была отменена. Именно тогда вертолет столкнулся с одним из C130, в результате чего погибли восемь американских военнослужащих.
Была целая куча причин, по которым они погибли, и почему оперативная группа провалила свою задачу: соперничество между родами войск, означавшее, что каждый из них четырех хотел принять участие в операции, несмотря на тот факт, что они никогда раньше не действовали совместно, и у всех был свой порядок действий; решение отправить вертолеты с авианосца, а не из соседней страны; плохое техническое обслуживание ВМС своих вертолетов; странное решение не задействовать для пилотирования всех воздушных судов пилотов ВВС с опытом работы в специальных операциях, шаг, который, по крайней мере, обеспечил бы выход операции за пределы "Пустыни Один".
Но даже если бы так было, была еще одна серьезная проблема, которая могла привести к провалу операции в самой опасной точке, внутри самого Тегерана, и позже Джерри Кинг, прямолинейный ветеран операций армейских Сил спецназначения на тропе Хо Ши Мина, не замедлил изложить свои взгляды. ЦРУ облажалось по-крупному. Оно утверждало, как позже выяснилось, ложно, что в Тегеране нет никого, кто мог бы помочь "Дельте" подготовиться к тому, что и так будет непростой задачей. Пренебрежительное отношение Кинга к вкладу Агентства разделяли практически все остальные участники "Орлиного Когтя", не в последнюю очередь командир оперативной группы генерал Войт. "Разведданные от всех источников изначально не были адекватны и так и не стали таковыми", - говорил он. "ЦРУ не предоставило, не захотело или не смогло выделить достаточное количество агентов для заброски в страну и получения необходимой нам информации".

КАКОВЫ БЫ НИ БЫЛИ причины провала "Орлиного Когтя", это точно не был недостаток детального планирования. Подготовка к рейду началась шестью месяцами ранее, 4 ноября 1979 года, в тот самый день, когда толпы иранских революционных гвардейцев и воинствующих студентов, сторонников аятоллы Хомейни, ворвались в посольство США в Тегеране и захватили заложников. Джерри Кинг, который в то время был начальником направления нетрадиционных боевых действий отдела специальных операций в Оперативном управлении Объединенного комитета начальников штабов, был вызван генералом ВВС Дэвидом Си Джонсом, председателем Объединенного комитета начальников штабов, вместе с начальником текущих операций, бригадным генералом Джонсоном. "Нам сообщили о захвате посольства, и мне было приказано к следующему утру разработать какие-либо варианты военного характера", - вспоминал Кинг. "Мне было запрещено информировать или привлекать кого-либо еще, включая моего непосредственного начальника".
В конце концов Джонс немного отступил, позволив Кингу взять двух своих коллег из спецопераций, чтобы в его специальной ячейке планирования, созданной в восьмом коридоре Пентагона недалеко от Речного входа, были хотя бы представители военно-морских и военно-воздушных сил. Эти трое должны были стать ядром оперативной группы под командованием Джима Войта, которого Джон Т. Карни, один из офицеров спецопераций ВВС, привлеченных к созданию передовой оперативной базы Пустыня Один, описал как "высокого, худощавого, взъерошенного, тихого пехотинца с сильным, но мягким голосом". Подразделением, выбранным Войтом и Кингом для фактического исполнения спасательной операции, было недавно сформированное Оперативное подразделение Сил специального назначения – "Дельта", контртеррористические силы, только что созданные Беквитом по образцу британской Специальной авиационной службы (SAS), чтобы обеспечить США контртеррористической группой. "Дельта" базировалась в "Форте", старой военной тюрьме штаба армейских Сил спецназначения в Форт-Брэгге, Фейетвилл, Северная Каролина. Беквит и Кинг были ветеранами специальных операций во Вьетнаме, многое узнавшими о своем ремесле во время совместной службы с членами SAS. "В начале шестидесятых ко мне в Форт-Брэгг назначили сержанта SAS", - вспоминал Кинг. Это было частью программы обмена, которая послужила источником вдохновения для "Дельты". Сержанта и офицера SAS
направили в Форт-Брэгг, в то время как Чарли Беквит и сержант "Зеленых беретов" отправились на базу SAS в Брэдбери Лэйнс, Херефорд, в Англии. Для Джерри Кинга время, проведенное с опытным сержантом SAS, было очень полезным. "Я был желторотым юнцом", - говорил Кинг. "Он научил меня ходить".
Родившийся в Кантоне, Северная Каролина, в 1937 году, Джерри Кинг был армейским отпрыском, росшим на военных базах в Германии, Корее и на Филиппинах. Его отчим был кадровым унтер-офицером Армии США. Кинг пошел служить в воздушно-десантную пехоту, и после быстрого продвижения в званиях был отобран в качестве потенциального офицера. Первым назначением молодого лейтенанта была должность командира взвода в Германии. "Столкнувшись с "Фульдским коридором" и возможностью советского удара, я начал понимать, что мои шансы на выживание резко повышались, когда я лучше контролировал действия своего подразделения", - говорил он. "Высокомерие молодости, однако вера с течением времени укреплялась".
Как прямой результат этого убеждения, Джерри Кинг выработал упрямую позицию, которая принесет ему большое уважение и немало врагов в выбранной им области специальных операций. Ростом 6 футов 2 дюйма (188 см) и весом чуть менее 196 фунтов (89 кг) Кинг был прирожденным победителем. Возможно, были и другие, кто был в лучшей форме, но очень немногие могли продержаться дольше него. Будь то плавание под водой для подготовки к скрытному выдвижению к цели или бег на марафонские дистанции, у него был склад ума, означающий, что он не сдастся. Он пошел в 77-ю Группу Сил специального назначения (десантную) в Форт-Брэгге, и был направлен в Лаос во главе одной из мобильных учебных групп "Уайт Стар", которые обучали местные силы противодействовать использованию Северным Вьетнамом Тропы Хо Ши Мина, пути снабжения Вьетконга, проходящего через Лаос и Камбоджу в Южный Вьетнам. Впоследствии Кинг возглавлял отряд Сил спецназначения во Вьетнаме и помог разработать программу подготовки для Группы исследований и наблюдений (SOG) – завуалированного названия командования специальных операций, в период с января 1965 года по март 1973 года совершившего несколько тысяч крайне успешных трансграничных разведывательных операций в Лаосе, Камбодже и Северном Вьетнаме. В 28 лет Кинг считался "слишком старым" для изнурительных выходов, но пару раз ему удавалось обойти скептиков и все-таки отправиться через границу.
Он знал Чарли Беквита, когда они оба были молодыми лейтенантами, и не был большим поклонником командира "Дельты", но это не повлияло на его мнение, что "Дельта" была "очевидным выбором для сил вторжения". Первое предложение заключалось в том, чтобы провести рейд по спасению заложников из восточной Турции, что казалось разумным вариантом, допускающим полную гибкость в выборе типа авиационных средств, используемых в спасательной операции, и создание безопасной базы непосредственно у границы с Ираном. Но по необъяснимым причинам генерал Джонс исключил использование Турции и двух других дружественных ближневосточных стран. "То, что я считал чисто политическим и необоснованным решением Председателя, заставило нас искать альтернативную стартовую платформу", - вспоминал Кинг. "Авианосцы были единственным приемлемым вариантом".
В конце концов было решено, что самолеты MC130 "Комбат Тэлон" с личным составом "Дельты" и небольшим отрядом Рейнджеров вылетят из Вади-Кена, с короткой остановкой на британской авиабазе на острове Масира, недалеко от Омана, в то время как вертолеты, которые должны будут доставить "Дельту" к месту укрытия неподалеку от Тегерана и эвакуировать ее вместе с заложниками, должны стартовать с авианосца "Нимиц" в Оманском заливе. Это последнее решение создало целую кучу проблем, которые в конечном итоге привели к провалу операции.
"Выбор авианосца в качестве стартовой платформы фактически диктовал тип летательного аппарата", говорил Кинг. Это будут RH53 "Си Стэльон" ВМС США, обычно используемые для разминирования, но достаточно большие, чтобы вывезти заложников и спасательную группу "Дельты" из Ирана в безопасное место. Кингу не потребовалось много времени, чтобы понять, что флотские пилоты, управлявшие машинами, просто недостаточно хороши. "Я рекомендовал нам привлечь пилотов ВВС, летавших на аналогичных вертолетах и имевших значительный опыт длительных полетов, включая тех, кто участвовал в рейде на Сон Тай". Но старший офицер, к которому он должен был обратиться за одобрением замены флотских пилотов, был генералом морской пехоты, и соперничество между родами войск, которое будет бичом операции "Орлиный коготь", взяло верх. "Прежде чем я закончил излагать предлагаемое решение", - говорил Кинг, "Он снял трубку и позвонил в штаб-квартиру морской пехоты, заявив, что у них есть парни, необходимые для выполнения этой работы".
По плану все борта встречались на "Пустыне Один", где вертолеты будут дозаправлены самолетами-заправщиками EC130. Затем они должны будут доставить группы эвакуации "Дельты" на второй пункт сосредоточения в 50 милях (80,5 км) к юго-востоку от Тегерана, где они будут укрываться на протяжении дня и ждать группу, проникшую в Иран. Она должна была провести шесть заранее подготовленных грузовиков с коммандос "Дельты" в Тегеран, чтобы вырвать заложников из комплекса посольства и министерства иностранных дел, где отдельно содержались трое американских дипломатов. Прикрытие с воздуха будут обеспечивать два ганшипа AC 130 "Спектр". Вертолеты тем временем вылетят в Тегеран и будут кружить над городом, ожидая сигнала о посадке и подборе спасательных команд "Дельты" вместе с заложниками. Затем они должны будут вылететь на аэродром Манзария в 35 минутах к югу от иранской столицы, где гигантский транспортный самолет C141 "Старлифтер" будет ждать, чтобы вывезти заложников из страны.
В таком виде все звучало довольно просто, но у Джерри Кинга и его коллег-планировщиков была одна серьезная трудность: отсутствие сколь-нибудь надежных разведданных. Чарли Беквит жаловался, что Уэйд Ишимото, офицер разведки "Дельты", был завален разведданными, большая часть которых, по-видимому, имела лишь ограниченную достоверность и не имела никакого отношения к заложникам и ситуации с ними. "Почти каждое из агентств, которые присылали нам материалы, использовало собственную систему", - говорил Беквит. "Поступает донесение, в котором говорится, что источник "не проверен". Разведчикам нужно было больше, чем это. Были ли каким-либо признаки, что источник надежен? В другом сообщении можно было бы прочесть: "Непроверенный источник, получено через неофициальный контакт…" Что значит неофициальный контакт? Был ли контакт надежным или ненадежным в прошлом? Некоторые люди в разведке очень возмущались, когда мы жаловались на донесения. Один из сотрудников обратил внимание на то, что "Дельте" было представлено более 200 донесений. Уэйд Ишимото очень деликатно, но твердо объяснил, что большая часть информации, которую мы получали и усердно прочитывали, не имела никакого отношения к заложникам. В донесении, которое он представил, перечислялось четырнадцать донесений, полученных от путешественников, только что вернувшихся из Ирана. Эти четырнадцать сообщений касались всего, от турецкой границы до Белуджистана через Систан на юге. Ни одно из них не было даже отдаленно связано с заложниками".
Имелось множество снимков, сделанных американскими разведывательными спутниками "Кихоул" и самолетами SR71 "Блэкберд". Но то, в чем они нуждались, могло быть предоставлено только шпионами-людьми, а Стэнсфилд Тернер, директор ЦРУ, намеренно сократил людей Агентства на земле, парней, которые занимались агентурной разведкой, тем, что "призраки"(1) называют "Хьюминт"(2), в пользу технических средств, спутников-шпионов, которые могли сфотографировать каждую деталь комплекса посольства и перехватить то, что иранские охранники говорили друг другу по своим радиосистемам. Точка зрения Тернера была ясной: "Агенты не только подвержены предубеждениям и человеческим ошибкам, всегда есть риск, что агент, в итоге работает на кого-то еще. Вместо того чтобы инстинктивно тянуться к местным агентурным источникам, Соединенным Штатам необходимо обратиться к этим обезличенным техническим системам, в первую очередь спутниковой фотографии и радиоперехватам". Если бы это заявление было сделано главой Агентства национальной безопасности, американской службы радиоперехвата, или Национального управления разведки, управляющего спутниками-шпионами, это было бы понятно. Исходящее от директора ЦРУ, оно было близким к катастрофическому.
Для Джерри Кинга и других офицеров спецопераций, пытавшихся спланировать операцию "Орлиный коготь", отношение Тернера, казалось, легло в основу их проблем. "У нас было бесчисленное множество снимков посольства, и они были увеличены в сто раз", - говорил один из них. "Мы могли бы рассказать вам о мощении, мы могли бы рассказать вам о траве и о том, сколько машин было там припарковано. Все, что вы хотели знать о внешних аспектах посольства, мы могли бы рассказать вам в бесконечных подробностях. Мы нихрена не могли рассказать о том, что происходит внутри здания. Вот тут-то в дело вступают люди". Разведданные, в которых они нуждались, должны были исходить от людей, говорил Карни, который вылетал в преддверии операции для рекогносцировки пункта сосредоточения "Пустыня Один" и установки посадочных огней. "Но Тернер опустошил ряды хьюминт Агентства, и из Ирана не поступало почти никаких агентурных разведданных".
ЦРУ было вынуждено все больше и больше полагаться на технические средства сбора информации, и, по мнению Джерри Кинга, его немногие оставшиеся оперативные сотрудники были недостаточно хороши, чтобы восполнить пробел. "Как я позже свидетельствовал Конгрессу, у Агентства была дурная привычка вербовать тех, кого я называл "тусовщиками с вечеринок", иногда ценных, но первыми терявших доступ в случае переворота или революции", - говорил он. "Им не хватало ресурсов и вообще способности работать в переулках и на базарах мира". Представители ЦРУ в Тегеране были среди заложников, удерживаемых на территории посольства, и ЦРУ заявило, что не имеет внутри страны "ни одного доступного информатора".
Имелись некоторые ограниченные агентурные разведданные от источника ВВС США – экспатрианта, живущего в Тегеране – и от иранского сотрудника американской компании, который покинул Иран через несколько месяцев после Исламской революции и вызвался вернуться, чтобы получить всю доступную ему информацию от бывших друзей, теперь входящих в состав Стражей исламской революции. Но хотя они и были полезны, их разведданных было недостаточно. Спасательная команда отчаянно нуждалась в людях на территории Ирана, чтобы получить подробные разведданные, которые им потребуется, если они хотят знать, где найти заложников. Им также нужен был кто-то, кто предоставил бы грузовики и снаряжение, которые были необходимы, если они собирались проникнуть в Тегеран незамеченными иранскими властями. Джерри Кинг решил, что у них нет иного выбора, кроме как отправить собственных людей. "Оперативная группа потратила много времени, отбирая говорящих на фарси среди военных", - вспоминал он. "Что еще больше усложняло проблему, Чарли Беквит настаивал, чтобы это были его собственные люди. Само по себе это было понятно, но никто в Дельте, приемлемый для Чарли, не был обучен действовать под прикрытием".
Человеком, которого они решили послать, был Дик Медоуз, один из представителей "Дельты" в группе планирования Кинга. Медоуз был еще одним из старых спецназовцев с опытом Вьетнама и главных игроков рейда на Сон Тай, легендарной попытки 1970 года вызволить американских военнопленных из лагеря близ столицы Северного Вьетнама Ханоя. (Когда Медоуз и остальная часть команды прибыли в Сон Тай, они обнаружили, что военнопленные были вывезены незадолго до операции. Разведка подкачала, но в остальном задача была выполнена идеально, и его участники стали легендами в американском сообществе специальных операций.) Дик Медоуз был сержантом Сил спецназначения, отправленным вместе с Беквитом на базу SAS в Херефорде, где он в результате женился на дочери сержант-майора SAS. Он выступал в качестве консультанта, советуя Беквиту, как следует управлять "Дельтой". Медоуз не был идеальным тайным оперативником. Агентство было обеспокоено тем, что он слишком похож на террориста, и просило Кинга попытаться заставить Медоуза носить рубашку с и галстук, а не свитер с высоким горлом, который он предпочитал. Они также жаловались, что он, похоже, не уделял особого внимания их попыткам заставить его слиться с окружением. "Из Агентства приходили по нескольку раз и говорили, что он не слишком быстро врубается", - говорил один из членов "Дельты".
Но Медоуз был истинным профессионалом, готовым воспользоваться самым ненадежным прикрытием, отправившись в Тегеран по поддельному паспорту, предоставленному ЦРУ, как Ричард Х. Кейт, ирландский бизнесмен, работающий на европейского производителя автомобилей. В это же время Агентство заявило, что наконец-то нашло иранского агента, который мог помочь Медоузу купить необходимые ему грузовики и снаряжение, и вызвало из отставки Боба Плана, бывшего во время войны сотрудником Управления стратегических служб, чтобы вести его. План въезжал в Тегеран и выезжал из него практически как хотел, дав уверенность в том, что проблем с проникновением в Иран других агентов под прикрытием не будет. Поиск в личных делах военнослужащих всех, кто говорил на фарси, выявил молодого сержанта ВВС, родившегося в Иране, и он отправился в качестве помощника Медоуза. (Другие говорящие на фарси, обнаруженные в ходе поисков, были включены в спасательную группу "Дельты", чтобы попытаться минимизировать какие-либо проблемы на месте.) Но самые лучшие разведданные были собраны двумя сержантами Сил спецназначения, базирующимися в Берлине, которые бегло говорили по-немецки и могли действовать под легендой западногерманских бизнесменов. "Они предоставили наилучшую тактическую информацию относительно внешней обстановки в посольстве, расположения охраны, ее распорядка, средств связи и вооружения", - говорил Кинг. Во время самой операции в его распоряжении была группа гражданских сотрудников АНБ, работавшая вместе с ним в передовом оперативном центре в Вади-Кена, используя американские спутники для отслеживания всех радиопередач, исходящих из Ирана. Они могли сообщить ему, взлетал ли какой-либо иранский самолет, и куда он направлялся. В какой-то момент, когда американские вертолеты пересекли границу Ирана, "группа АНБ услышала сообщение иранской полиции о том, что над ними пролетел самолет, и мы все затаили дыхание, потому что они не должны были пролетать над населенными территориями".

ЧЕТЫРЕ ОПЕРАТИВНИКА ПОД прикрытием проверили шесть грузовиков "Форд" и два фургона "Мазда", которые иранский агент держал на складе, готовыми к задаче, проехали к американскому посольству по маршруту, которым должна будет идти спасательная команда "Дельты", и часами сидели в кофейне напротив территории посольства, проверяя эффективность охраны. "Мастерство, подготовка, опыт и смелость, проявленные этой небольшой группой военных, были уникальными и первоклассными", - говорил один из бывших офицеров разведки спецназначения. "Работая тихо и осторожно, и принимая на себя огромный личный риск во имя выполнения своих задач, эти люди смогли собрать и передать точные разведданные, необходимые для надлежащего планирования спасательной операции во враждебном окружении. Им удалось создать механизм обеспечения прибывающих спасательных сил. Он включал аренду зданий и сооружений для использования в качестве "надежных мест", обеспечение транспортными средствами, необходимыми для передвижения по городу, рекогносцировку мест высадки и эвакуации, подготовку групп приема и проводников и, в конечном счете, успешную эвакуацию всего личного состава, когда прибывшие силы были вынуждены прервать операцию". Это само по себе было немалым подвигом. Медоузу и его коллегам удалось выбраться, лишь немного опередив иранские силы безопасности, которые забрали из американских вертолетов, оставленных на "Пустыне Один", документы приведшие их к складу.
"Неудивительно, что оперативник ЦРУ покинул Иран за день до начала спасательной операции", - вспоминал Джерри Кинг. "Я принимал активное участие в координации этих операций с ЦРУ. На рабочем уровне сотрудничество с ЦРУ не сильно улучшилось, когда я обвинил связного от ЦРУ в оперативной группе в использовании ЦРУ как прикрытия для его реальной работы в Госдепартаменте. Вскоре после этого разговора его заменили".
Но поведение ЦРУ было даже хуже, чем предполагали Джерри Кинг и его товарищи по оперативной группе. Незадолго до того, как спасательная группа "Дельты" отправилась в путь, Агентство заявило, что повар-пакистанец из американского посольства, которому иранские власти разрешили уехать, случайно сел рядом с сотрудником ЦРУ и сообщил ему, где именно находятся все заложники, включая троих, которые, как считалось, находились в иранском министерстве иностранных дел. Агентство также передало другие важные данные, якобы предоставленные поваром. "Внезапно на нас обрушился поток информации", - говорил один из планировщиков операции. "Замок поворачивается сюда, окно выходит сюда. Выключатель находится в конце коридора. Это был огромный объем информации".
Джерри Кинг был не единственным в оперативной группе, кто почуял неладное. Но лишь много позже подтвердится широко распространенное мнение, что Агентство утаивало это. "Спустя восемнадцать лет после попытки спасения некоторые из нас узнали, что ЦРУ получило тайное сообщение, в котором подробно излагалась часть самой важной информации, которая нам была нужна – точное место нахождения трех заложников, удерживаемых в иранском Министерстве иностранных дел", - говорил Джон Карни. "ЦРУ утверждало, что лишь благодаря провидению оно наткнулось на столь подробную информацию о почти всех заложниках, содержавшихся на территории американского посольства, когда случилось так, что пакистанский повар, работавший в посольстве, на последнем отрезке рейса из Тегерана во Франкфурт оказался сидящим рядом с сотрудником ЦРУ. ЦРУ, по-видимому, сфабриковало историю с ним, чтобы защитить свой собственный источник в посольстве, и выдало свою информацию только после того, как стало абсолютно уверено, что спасательная операция может быть начата". У ЦРУ все это время был кто-то в Тегеране, очень хороший источник, снабжавший свое начальство в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли первоклассной разведывательной информацией. Но оно до самой последней минуты удерживало поставляемые им богатейшие залежи жизненно важных разведданных, потому что боялось, что информация о существовании их агента и его сети просочится наружу, что поставит под угрозу единственный источник информации.
Мнение Джерри Кинга о том, что ЦРУ крупно облажалось, было поддержано Группой анализа специальных операций из шести человек, созданной под руководством бывшего начальника военно-морских операций(3) адмирала Джеймса Л. Холлоуэя III для выяснения причин провала операции. Комиссия Холлоуэя, как стало известно, критически относилась к "определенным элементам разведывательного сообщества" из-за их неспособности своевременно оказать достаточную поддержку операции "Орлиный коготь".
"Для операции такого масштаба и сложности, как задача в Иране, значительное усиление существующих возможностей разведки было обязательным", - заявила комиссия. "Это наращивание имело место с течением времени и несколько фрагментарно. Некоторые элементы разведывательного сообщества сначала, казалось, не спешили со своим задействованием в выполнении поставленных задач. Группа считает, что активы и ресурсы разведывательного сообщества могли быть объединены быстрее и эффективнее, чем имело место в действительности".
Несмотря на решимость комиссии не называть имен и не возлагать вину на кого-либо, причастного к операции, было ясно, что эти комментарии адресовались ЦРУ. Комиссия заявила, что в будущих подобных ситуациях должна быть создана специальная группа разведки, "использующая отдельные элементы разведывательного сообщества США и объединяющая их в комплексно поддерживаемый механизм". Это "значительно облегчило бы достижение приемлемой готовности и передового развертывания сил там, где время является критическим фактором".

ПРОВАЛ ОПЕРАЦИИ "Орлиный коготь" стал большим позором для американских военных: иранское телевидение показывало фотографии обгоревших тел погибших американских военнослужащих, эти кадры ретранслировались в вечерних новостных программах американского телевещания. Американскому народу, ежедневно смотревшему телевизор в поисках новостей о заложниках, казалось, что все надежды на спасение рухнули. Но в действительности практически сразу началось планирование второй операции под кодовым названием "Снежная птица" (Snow Bird). Реакцией генерала Войта на катастрофу на "Пустыне Один" было создание группы разведки специальных операций для помощи "Дельте" в проведении операции "Снежная птица". На этот раз ЦРУ не должно было иметь возможности скрывать ключевые разведывательные данные почти до самого начала "вечеринки". В служебной записке Министру армии и председателю Объединенного комитета начальников штабов от 31 июля 1980 г. Войт запросил финансирование для "формирования небольшой оперативной группы, которая могла бы различными способами проникнуть в Иран. Этой небольшой, тщательно отобранной группе поручается подготовить, спланировать и быть готовой провести широкий спектр действий, чтобы повысить успех операции и позволить основным спасательным силам сосредоточиться на своей основной задаче". Отряд уже был собран на секретном тренировочном полигоне и был готов начать "интенсивную подготовку", но для финансирования его формирования требовался бюджет, исчисляемый многими миллионами, сказал Войт. Финансирование было утверждено в течение недели. Джерри Кинг был назначен руководителем нового агрессивного, проактивного разведывательного подразделения специальных операций, способного собирать информацию, необходимую спасательной команде на месте в Иране. Ему было приказано направить своих людей в Тегеран, в большом количестве, и сделать это чертовски быстро.
"Группа полевых операций (Field Operations Group – FOG), так называлось подразделение, которое мне было поручено собрать для планирования второй спасательной операции в Иране", - вспоминал Кинг. "На самом деле сперва появилась аббревиатура, FOG. Всякий раз, когда я пытался понять, что мы должны были делать, задача менялась. Нам поручали проводить разведывательные операции на территории Ирана, выводить из строя средства связи иранского военного командования, тайно уничтожить или вывести из строя несколько радиолокационных станций, прослушивать определенные телефонные линии, быть готовыми к парашютному десантированию на ключевые здания, обозначать площадки приземления и выброски, быть готовыми к проведению диверсионных действий, собирать и эвакуировать оставшийся личный состав, и другие поставленные задачи. Вы можете понять, почему на ум пришла эта аббревиатура: туман, постоянно меняющийся, трудноуловимый и часто непредсказуемый(4)".
"Генерал Войт сформировал это специальное подразделение из-за недостатков в работе ЦРУ в ходе первой попытки. Он хотел иметь формирование, которому доверял бы и на которое мог положиться в решении сложных задач. Почему он поручил эту задачу мне? Во-первых, он доверял мне, во-вторых, он понимал, что я настроен решительно, в-третьих, он знал, что у меня есть воображение, и, наконец, после того, как я получал приказ на операцию, за мной не требовался надзор. Попытки набрать и подготовить отряд для столь обширных задач были трудными. Ядро было набрано из армейских Сил специального назначения. У них могло не быть навыков, но я был убежден, что они способны учиться и овладевать тем, что необходимо для выполнений практически любой задачи. Со временем FOG пополнилась личным составом из ВМС и ВВС".
Корни FOG уходят гораздо дальше, к группам "Джедбург" и "Сассекс", которые были десантированы на север Франции во время высадки в День "Д" в 1944 году для сбора разведданных и организации местных групп сопротивления. Ее название было поразительно схоже с подразделением, созданным во Вьетнаме, SOG – Группой исследований и наблюдений, специализировавшейся на задачах по разведке и наблюдению, направленных на сбор тактической информации о базах Вьетконга и складах снабжения; проникновении секретных агентов через границу в Северный Вьетнам; ведении психологической войны, включая так называемые "грязные приемы"; организации налетов с моря на северовьетнамское побережье; пресечении движения противника на тропе Хо Ши Мина.
Наиболее эффективными из операций SOG были те, что проводило OPS-35, ее подразделение разведки и трансграничного наблюдения. "Разведывательные группы SOG добывали бесценные разведданные, недоступные ни из какого иного источника", - говорил один из офицеров Сил спецназначения. Группы, которые также спасали американских и союзных военнослужащих, захваченных в плен или пропавших без вести, насчитывали от шести до дюжины человек, в большинстве это были специально подготовленные местные бойцы, но их возглавляли военнослужащие Сил спецназначения армии США, которые составляли около трети каждой группы. SOG неоднократно конфликтовала с армейскими традиционалистами, считавшими специальные операции тем, что один бывший офицер Сил спецназначения назвал "незаконнорожденным пасынком", и с политически бдительным Государственным департаментом, который беспокоила законность их трансграничных операций в Лаосе и Камбодже.
Это была проблема, которая терзала силы специальных операций США на протяжении всей второй половины двадцатого века. SOG была создана во время краткого периода возрождения при президенте Кеннеди. Он видел в политически подкованных, культурно осведомленных и адаптируемых в военном плане Силах специального назначения ответ на его настойчивые утверждения о том, что послевоенный мир требует "совершенно нового вида стратегии, совершенно иного рода сил, нового и совершенно другого вида военной подготовки". В послании армейскому руководству Кеннеди описал силы, чьи действия будут эффективно отражать тактику "сердец и умов", принятую SAS в битве против коммунистических повстанцев в Малайе десятью годами ранее. "Одних военных навыков недостаточно", - говорил Кеннеди. "Для достижения успеха необходимо объединить весь спектр военных, военизированных и гражданских действий. Противник использует в бесконечном сочетании экономическую и политическую войну, пропаганду и неприкрытую военную агрессию. Наши офицеры и солдаты должны понимать и сочетать политические, экономические и гражданские действия с квалифицированными военными усилиями". Несмотря на президентскую поддержку, армейские начальники насмехались над видом боевых действий, который имел в виду Кеннеди: "Это всего лишь род малой войны, партизанские операции, которые мы долгое время вели против индейцев. Любая хорошо подготовленная структура может "сменить темп" на тот, который может потребоваться в такого рода ситуации. Все это облако пыли, которое исходит из Белого дома, в реальности не нужно".
Безвременная смерть Кеннеди привела к тому, что SOG так и не получила однозначной поддержки, необходимой для того, чтобы быть максимально эффективной, и в конечном итоге она была признана незаконной. "Поддержка, исходившая из верхов, была в худшем случае холодной, а в лучшем – чуть тепловатой", - говорил один из бывших офицеров Сил спецназначения. "Традиционалисты в Пентагоне и Командовании военной помощи Вьетнаму рассматривали тайные операции как побочные. Госдепартамент и беспокойный американский посол в Лаосе наложили политические ограничения, которые в течение первых двух лет объявили тропу Хо Ши Мина едва ли не "запретной".
Американский посол Уильям Х. Салливан имел полный контроль над тем, будет или нет SOG продолжать выполнять задачи в Лаосе. "Билл Салливан имел обыкновение налагать собственные ограничения сверх тех, которые были установлены Государственным департаментом", - говорил генерал Уильям Уэстморленд, командовавший американскими войсками во Вьетнаме в период с 1964 по 1968 год. "Мы иногда называли тропу Хо Ши Мина "Автострадой Салливана". Часто SOG говорили, что они не могут куда-то отправиться, потому что там уже есть группы ЦРУ, но когда они запрашивали разведданные – как и в случае с "Орлиным когтем" – им говорили, что их не имеется.
Но, несмотря на все проблемы и противодействие специальным операциям со стороны многих высших офицеров армии США, в исследовании Пентагона об "извлеченных уроках" во Вьетнаме говорилось: "Операции SOG предоставили Вашингтону и Сайгону значительный объем разведданных о передвижении войск Северного Вьетнама по тем участкам тропы Хо Ши Мина, которые патрулировались силами OPS-35. Благодаря этим разведывательным мероприятиям американские планировщики к началу 1969 года имели довольно четкое представление о силах противника в районах сосредоточения и вдоль тропы".

ДЛЯ ОПЕРАЦИИ "СНЕЖНАЯ ПТИЦА" была собрана команда из более чем 2000 человек и много нового оборудования, чтобы на этот раз у них были подходящие инструменты для работы. В рамках попытки обеспечить полную оперативную безопасность 200 миллионов долларов были переведены из официальных несекретных программ на совершенно секретные неофициальные "черные счета" и использованы для закупки новейшего оборудования связи и радиоэлектронной борьбы для оснащения вертолетов "Блэкхок", которые планировалось использовать. Новое подразделение Джерри Кинга вновь отправило в Тегеран людей, в том числе двух сержантов Сил спецназначения из Берлина, и собрало больше разведданных, чем у них имелось при первой попытке спасения. Он даже разработал творческий план по отправке в Тегеран агентов, залегендированных как члены независимой кинокомпании, пытающиеся получить доступ к заложникам для съемок документального фильма, но лишь затем, чтобы юридический отдел Пентагона наложил вето на эту идею. Агентство национальной безопасности, американская организация радиоэлектронной разведки, также предоставило одного из своих ведущих экспертов, Бада Спенса, для помощи в прослушивании связи иранцев. "Спенс был открыт для рассмотрения практически любого решения, и благодаря его самоотверженности было разработано, опробовано и использовано несколько уникальных методов сбора данных", - говорил один из участников операции. Некоторые из чрезвычайно сложных операций "непосредственной" радиоэлектронной разведки, которые являются характерной чертой текущих операций Службы, были впервые применены во время планирования "Снежной Птицы".
Но после провала "Орлиного Когтя" иранцы разделили заложников, чтобы затруднить следующую попытку спасения. Несмотря на то, что ее собрали на коленке и требовали выполнять зачастую противоречивые задачи, Группа полевых операций проделала довольно неплохую работу, но не смогла определить точное местонахождение всех заложников. В конце концов, они были освобождены, и "Снежная Птица" так и не понадобилась. Но теперь в армии появились влиятельные голоса, готовые бороться с укоренившимся предубеждением против сил специальных операций. Они знали, что объединение групп специального назначения, ранее никогда не тренировавшихся вместе, для проведения контртеррористических операций, как были вынуждены сделать в "Орлином Когте" генерал Войт и Джерри Кинг, не имело смысла.
Комиссия Холлоуэя рекомендовала создать "Объединенную контртеррористическую оперативную группу(5) в качестве полевой организационной единицы Объединенного комитета начальников штабов с постоянным штабным персоналом и некоторым количеством штатных сил", чтобы подобное никогда не повторилось. "CTJTF будет планировать, готовиться и проводить операции по борьбе с террористической деятельностью, направленной против американских интересов, граждан или собственности за пределами Соединенных Штатов", - говорилось в заявлении комиссии. "Командующий будет подчиняться непосредственно Объединенному комитету начальников штабов. Штаб CTJTF должен быть укомплектован представителями всех четырех родов войск, отобранными на основе их профессиональных способностей в области специальных операций различных типов. Штатные силы, постоянно приписанные к JTF, должны быть небольшими и ограничиваться теми, кто обладают уникальными навыками в области специальных операций".
Еще до освобождения заложников сторонники специальных операций во главе с генералом Эдом "Шаем" Мейером, начальником штаба Армии и давним сторонником достоинств сил специальных операций, создали Объединенное командование специальных операций (Joint Special Operations Command – JSOC, произносится как "Джей-Сок"), по соседству с "Дельтой" в юго-восточном углу авиабазы Поуп. Его публично провозглашенной задачей было "изучение требований специальных операций всех родов войск США для обеспечения стандартизации". Но его реальной, совершенно секретной ролью является координация действий контртеррористических "подразделений специальных задач", которые могут использоваться в качестве основы любой будущей Объединенной оперативной группы специальных операций.
Для сил специальных операций Америки это выглядело так, словно прилив наконец-то начал поворачивать вспять. В 70-е годы их возможностям позволили увянуть на корню. Бюджет специальных операций, достигший своего пика в 1 миллиард долларов в разгар войны во Вьетнаме, резко упал до менее 100 миллионов долларов в 1975 году. Наконец-то казалось, что Спецоперации снова на пути к росту. Прогресс будет медленным, а зачастую приостанавливающимся, но это будет прогресс. В подразделения специальных задач JSOC в конечном итоге войдут Оперативный отряд специального назначения "Дельта"; контртеррористическое подразделение ВМС США Шестая Команда SEAL; армейское вертолетное подразделение под названием "Оперативная группа 160"; и подразделение ВВС США, ранее известное только как "Бренд X", которому было дано нарочито нейтральное и невыразительное наименование "Отряд 1" оперативного штаба Военно-транспортного авиационного командования" (Det 1 MACOS), чтобы скрыть его истинное предназначение. Джон Карни, один из основателей "Бренд X", говорил, что, по словам командира JSOC, "у нас было лучшее прикрытие среди всех его шести подразделений специальных задач, потому что никто не мог понять, что означает наше наименование".
Хотя FOG не должна была входить в структуру JSOC, не было сомнений, что она продолжит свое существование. Эд Мейер и его союзники знали, что их объединенные оперативные группы специальных операций будут нуждаться в специально ориентированной разведке, и они не были склонны отказаться от Группы полевых операций Кинга и вновь положиться на ЦРУ. 10 декабря 1980 года начальник оперативного отдела Объединенного комитета начальников штабов генерал-лейтенант Филипп Си. Гаст направил начальнику Разведывательного управления Министерства обороны генерал-лейтенанту Юджину Тайге совершенно секретный меморандум, в котором призвал Пентагон создать постоянно действующее подразделение для реализации разведывательного потенциала, имеющегося у FOG. "Обзор разведывательных данных, собранных за последний год для обеспечения многовариантного планирования по Ирану, выявил серьезный и постоянный дефицит информации", - гласил он. "Этот дефицит связан с потребностью военных планировщиков в точных и своевременных ситуативно-ориентированных данных об оперативной обстановке. Хотя технические системы могут и действительно предоставляют некоторую необходимую информацию, характер требуемых данных возлагает бремя их сбора на надежных людей-наблюдателей. Текущая структура агентурной разведки Министерства обороны не организована для удовлетворения этих требований".
Эд Мейер был полон решимости не раздражать ЦРУ, создавая впечатление, что он создает конкурирующее подразделение разведки, и он знал, что Билл Кейси, новый директор ЦРУ, был на слуху у президента. Если Агентство будет рассматривать его оперативно-разведывательное подразделение специальных операций как соперника, это может привести к тому, что военные будут получать от Агентства еще меньше информации, чем уже было. Поэтому в январе 1981 года он пошел к Кейси и спросил, не хочет ли он, чтобы новое подразделение стало частью ЦРУ. У него была группа оперативников разведки, и он хотел, чтобы они сформировали новое, полностью "черное" подразделение, абсолютно закрытый отряд тайных операций. "Это задача, которую не обязательно должна выполнять Армия", - сказал он. "Это общегосударственная задача. И я не собираюсь распускать их сейчас, когда с Ираном покончено, потому что они могут понадобиться нам в будущем. Вам решать, что вы собираетесь с ними делать: хотите ли вы получить их себе, или хотите, чтобы они остались у нас". Кейси сказал, что это подразделение военной разведки, и командовать им должны военные.
29 января 1981 года Эд Мейер официально санкционировал создание Службы разведывательного обеспечения Армии США (USAISA – US Army Intelligence Support Activity). Два месяца спустя, 3 марта 1981 года, FOG была переименована в Службу разведывательного обеспечения, а Джерри Кинг стал ее первым командиром. На тот момент в подразделении было всего двадцать пять "оперативников", большинство из которых служили в FOG. Но немногие из них обладали необходимыми языковыми или профессиональными навыками, и Кинг подсчитал, что потребуется не менее года, чтобы подготовить пятьдесят человек, которых ему приказало набрать командование. Он запросил восемнадцать месяцев, чтобы создать подразделение. Ему дали всего сорок дней. ISA намеренно не входила в JSOC, потому что она должна была делать гораздо больше, чем просто бороться с террористами, что на том этапе было единственной ролью, которую должны были выполнять такие подразделения, как "Дельта" и Шестая Команда SEAL. Мейер уже предложил создать Командование стратегических служб, в которое он намеревался включить все силы специальных операций, кроме тех, которые конкретно занимаются терроризмом, и он хотел, чтобы USAISA была одной из его первых составных частей. Но у отдельного командования специальных операций было так мало поддержки – даже среди собственного штаба Мейера – что идея запнулась и умерла. Так что первые несколько лет своего существования ISA не будет частью какого-либо военного командования. Ее подчинили непосредственно помощнику заместителя начальника штаба армии по разведке генерал-лейтенанту Уильяму Э. Одому.
В совершенно секретной истории подразделения говорится, что ISA была создана в ответ на "организационные недостатки в возможностях национальной разведки и специальных операций США", выявленные в результате провала операции "Орлиный коготь", а также потому, что "в возможностях государства отсутствовала организация, способная оказать столь важное обеспечение". Когда первая спасательная операция провалилась, "Объединенный комитет начальников штабов отреагировал на удовлетворение острой потребности в точной разведывательной информации, создав предшественницу USAISA, объединенную организацию, известную как Группа полевых операций", - говорится в совершенно секретной истории. "Это была специально созданная организация, состоящая из отборного личного состава, который был подготовлен для удовлетворения важнейших разведывательных и оперативных потребностей. Объединенный комитет начальников штабов поручил Армии рационализировать уникальный потенциал, созданный во время иранского кризиса с заложниками. 29 января 1981 года Начальник штаба Армии санкционировал создание Службы разведывательного обеспечения Армии США". Предполагалось, что Служба разведывательного обеспечения будет временным наименованием до тех пор, пока подразделение не будет официально сформировано и профинансировано. Но оно прижилось, и тем немногим посвященным, которые знали о существовании этого подразделения, оно вскоре стало известно просто как Служба. Она была создана для удовлетворения "уникальных потребностей военной разведки и специальных операций", гласит совершенно секретная история, добавляя, что эти уникальные потребности были "сочетанием сбора разведданных и оперативного обеспечения ударных сил". Проще говоря, это должно было быть одно из самых элитных военных подразделений, задача которого заключалась в поиске врагов Америки, где бы они ни находились. Что за этим последует, было менее ясно. Президент Форд подписал указ, запрещающий убийства, независимо от того, совершаются ли они Силами специальных операций США или ЦРУ, а президент Рейган усилил этот запрет. Но никто из тех, против кого будут вести секретные операции ISA, скорее всего, не сдастся спокойно. Если ее стрелки оказывались в перестрелке, они знали, что выбор прост: убить или быть убитым.

1. "Призрак" (spook) – жаргонное прозвище сотрудника агентурной разведки, занимающегося полевой работой (прим. перев.)
2. Сокращение от "human intelligence" (прим. перев.)
3. Начальник штаба ВМС (прим. перев.)
4. По-английски туман – fog, что соответствует аббревиатуре названия подразделения: FOG – Field Operations Group (прим. перев.)
5. Counter-Terrorist Joint Task Force – CTJTF (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 28 авг 2022, 13:26 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Спасибо большое, очень интересно!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 29 авг 2022, 05:13 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Спасибо!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 01 сен 2022, 17:17 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
ОПЕРАЦИЯ "ЗИМНИЙ УРОЖАЙ"

ДЖУДИТ ДОЗЬЕ БЫЛА ЗАНЯТА на кухне, готовя ужин, когда рабочие позвонили в дверь. Это было в четверг, 17 декабря 1981 года. На звонок ответил муж Джудит Джим, который отдыхал в гостиной их квартиры на шестом этаже в итальянском городе Верона. "Я просто встал, подошел к двери и спросил, кто там", - рассказывал Джим Дозье. Один из двух неряшливо выглядящих рабочих на ломаном английском объяснил, что они сантехники, и в грязных комбинезонах, в которые они были одеты, не было ничего, указывающего на что-то иное. Они устраняют протечку в квартире этажом ниже. Вода просачивается через потолок, могут они взглянуть, откуда она течет? Такое обычное бытовое происшествие, которое могло произойти где угодно и когда угодно. Но это было другое, действительно другое. Джим был генералом Джеймсом Ли Дозье, самым высокопоставленным офицером США в Южном командовании НАТО, а сантехники – членами итальянских Красных бригад, левыми террористами, которые уже похитили и убили ряд видных заложников, включая бывшего премьер-министра Италии Альдо Моро. Джим Дозье был предупрежден, что он является потенциальной мишенью террористов. Однако после кризиса с заложниками в Иране всем говорили об опасностях того или иного. Верона не была Тегераном, а Дозье был не единственным среди своих коллег, считающих, что парни из службы безопасности преувеличивают риски. Эти ребята не показались 50-летнему Дозье террористами, они выглядели просто как обычные рабочие. "Они были похожи на сантехников и вели себя как сантехники", - говорил он. "Поэтому я впустил их". Он провел их в подсобное помещение, наиболее вероятный источник любой протечки, и как раз собирался пойти и взять итальянско-английский словарь, чтобы лучше понимать, что они пытались сказать, когда они сделали свой ход. "Следующее, что я осознал, я был развернут и увидел стволы двух пистолетов с глушителями", - говорил Дозье. Один из двух мужчин ударил его пистолетом. Он попытался подняться, чтобы дать отпор, но, увидев третьего террориста, приставившего пистолет к голове его жены, отступился. "Дорогая", - сказал он ей. "Делай все, что они говорят". Затем самозваные бригадисты избили его до потери сознания, затолкали в чемодан, стащили вниз по лестнице, погрузили в обезличенный синий фургон Фиат и уехали.
Тем временем двое других членов ячейки приковывали Джудит Дозье к стулу. "Они положили меня лицом вниз на пол", - говорила она. "Они сковали мне руку и ногу. Закрыли лицо, один угрожал ножом". Террористы бросили ее в подсобном помещении и несколько раз возвращались, чтобы проверить ее. Лишь через несколько часов, когда она, наконец, почувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы начать колотить по стиральной машине и звать на помощь, все поняли, что террористы похитили американского генерала. У бригатистов было достаточно времени, чтобы скрыться. В ту ночь они объявили миру, что Дозье был доставлен в "народную тюрьму", где будет "предан пролетарскому правосудию". Через два дня они выпустили первое из серии коммюнике, в котором говорилось: "вооруженное подразделение нашей организации захватило и поместило в народную тюрьму свинью-янки из американской оккупационной армии". Они призвали к террористическому союзу с другими группировками, такими как ИРА, "антиимпериалистическому боевому фронту за новый интернационал". Красные бригады бросили перчатку администрации Рейгана и ее обещанию занять жесткую позицию по отношению к террористам, нападавшим на американцев, кем бы и где бы они ни были.
Несмотря на всю жесткую риторику, первоначальная реакция новой администрации была скоординирована не лучше, чем у ее предшественницы во время кризиса с заложниками в Иране. Будучи созданным специально для того, чтобы принять командование в случае любых будущих террористических инцидентов, где бы они ни происходили, JSOC немедленно приступило к действиям. По приказу министра обороны США Каспара Уайнбергера оно направило группу взаимодействия из шести человек, включая членов "Дельты" и Службы, во главе с полковником Джесси Джонсоном, старшим офицером "Дельты", чтобы узнать, могут ли они предложить итальянцам какую-либо "техническую помощь". Это немедленно вызвало разборку за сферу влияния с EUCOM, американским армейским командованием, которое ведало всеми военными операциями США в Европе. Оно уже отправило членов своей собственной группы специальных операций, Оперативной группы специальных операций "Европа", на близлежащую базу НАТО в Виченце. Возможно, JSOC и было поручено руководить всеми контртеррористическими операциями, где бы они ни проводились, но никто, похоже, не удосужился упомянуть об этом региональным командованиям, которые традиционно руководили всеми военными операциями США, проводимыми на их театре военных действий. EUCOM просто отказалось признать, что борьба с терроризмом была призванием JSOC. На просьбу выступить арбитром в споре о том, кто главный, члены Объединенного комитета начальников штабов издавали успокаивающие звуки и сидели, сложа руки, в то время как, как и в случае с "Орлиным когтем", в дело пытались влезть практически все виды американских вооруженных сил. ВВС США даже хотели послать экстрасенсов, часть проводимой ими совершенно секретной разведывательной программы под названием "Ясновидение" и, по-видимому, заваливали итальянцев бесконечным потоком "разведданных", пригрезившихся экстрасенсам, ничего из которого не имело вообще никакого применения. Один из экстрасенсов нарисовал картину того, что они "увидели", на которой была изображена женщина с длинными светлыми волосами, смотрящая из окна башни в холмистой местности. Когда его показали офицеру морской пехоты из группы EUCOM, он воскликнул: "Теперь мы знаем! Генерала Дозье похитила Рапунцель!" Все это переплюнул американский посол Максвелл Рэбб, близкий друг президента Рейгана и директора ЦРУ Билла Кейси, который настаивал на том, что он главный, и велел военным отваливать. "Они лезли в окна, ломились в двери", - вспоминал Рэбб. "Все в спецслужбах хотели участвовать".
Но что касается JSOC, отвалить, это был не вариант. Тысячи итальянских карабинеров и сотрудников антитеррористической полиции прочесали окрестности Вероны, не найдя ни одной зацепки. Американский генерал был похищен левыми террористами. Было совершенно необходимо, чтобы его спасли. Американцам нужно было продолжать давить на итальянские власти, чтобы найти генерала. Террористам нельзя было позволить выиграть эту битву. "Мы хотели сунуть их башкой в жернова", - говорил один из американских чиновников. Итальянцы должны были осознать, "что мы очень хотим вернуть Дозье, что они не могли допустить повторения убийства Моро". Но нельзя было отрицать необходимость большей тонкости. Никто не хотел расстроить итальянцев предположением, что они не справляются с работой. Команда JSOC выработала компромисс с Рэббом, юристом, чьи связи на местах и способность привлечь людей на свою сторону должны были иметь жизненно важное значение в охоте на похитителей Дозье. "Мы взяли за правило не злить итальянцев", - говорил Ноэль Кох, который в качестве заместителя помощника министра обороны по международной безопасности и международным делам осуществлял политический контроль над контртеррористическими операциями. "Мы должны были убедиться, что не обидим итальянцев и не заставим их вскинуть руки и сказать: "Окей. Вы, ребята, такие умные. Вот и занимайтесь этим". Наш вклад заключался в том, чтобы поддерживать давление на итальянцев, предлагая помощь, закидывая их информацией и "гаджетами". Команда EUCOM не была готова идти на компромисс и оказалась оттеснена в сторону".
Джесси Джонсон и его группа связи изучили, что есть у итальянцев и что такого, чего нет у итальянцев, могли предоставить американцы. Была одна область, где никто не мог сравниться с силами США: электронные средства наблюдения, их способность уловить любой радиосигнал и отследить его местонахождение. Был шанс, что ячейке Красных бригад, которая взяла Дозье, придется связываться с другими ячейками, хотя бы для того, чтобы организовать публикацию их "коммюнике" о так называемом процессе над Дозье в их самозваном "народном суде". Если они проявятся, передовые американские средства прослушивания смогут их обнаружить. Группа связи Джонсона доложила в штаб JSOC на авиабазе Поуп, что это идеальная задача для Службы, и операция "Зимний урожай" (Winter Harvest) началась.

В МАРТЕ 1981 ГОДА Эд Мейер передал в распоряжение Джерри Кинга 7-миллионный бюджет и несколько непритязательных ветхих построек напротив штаба Командования разведки и безопасности в Арлингтон-Холле, и велел ему собрать команду из 50 человек, способную добывать секретные разведданные независимо от остального разведывательного сообщества США. Задачей ISA был сбор "актуальных разведданных" и проведение того, что ныне известно как "оперативная подготовка района боевых действий": выйти туда первыми и снабдить информацией тех, кто последует за ними. Когда Кинг сказал, что у него недостаточно людей, ему ответили, что подразделение должно проявить себя, прежде чем ему будут предоставлены ресурсы, необходимые для расширения штата. В конце концов, количество личного состава было увеличено до 250. В попытке гарантировать, что существование ISA останется совершенно секретным, ей дали нейтрально звучащее наименование прикрытия: "Служба тактических концепций" (Tactical Concept Activity). "Еще одним названием, которое рассматривалось, но было с неохотой отброшено, была "Бригада стратегических операций" (Strategic Operations Brigade)", - говорил один из бывших членов подразделения. "Это замаскировало бы истинную численность подразделения и, надеюсь, заставило бы другие разведывательные службы потратить много времени в попытках выяснить организационную структуру и задачи". Название Бригада стратегических операций имело еще одно преимущество, которое импонировало членам подразделения. Аббревиатура наименования подразделения была бы очень подходящей: SOB(1). Финансирование Службы и любые упоминания о ней в официальных документах, имевших гриф ниже, чем "совершенно секретно", скрывались за так называемой "Программой специального доступа" под красочным, но нейтральным кодовым названием, первоначально Роял-Кейп (Royal Cape), которое будет регулярно меняться.
Как только ISA официально получила статус действующего подразделения, она направила группы для проверки наиболее уязвимых американских посольств по всему миру, особенно в Латинской Америке и на Ближнем Востоке. Они фотографировали их со всех сторон, наносили на карту расположение зданий, сооружений и подъездных дорог, тщательно фиксировали подробности потенциальных точек проникновения и отхода, и отмечали любые возможные препятствия. По сути, они собрали всю информацию, которая была бы жизненно важна для любой успешной попытки спасти заложников в Иране, но отсутствовала в разведданных, предоставленных ЦРУ. Намного опередив свое время, они попытались создать виртуальную компьютерную программу, которая объединяла бы фото- и видеоизображения и позволяла спасательной группе "виртуально" пройти по заданному коридору и заглянуть в каждый кабинет или комнату вдоль него.
Одним из первых посольств, в которое они заглянули на фоне опасений, что сандинистское правительство Никарагуа может скопировать иранцев и взять американских дипломатов в заложники в отместку за поддержку Вашингтоном контрас, была миссия США в Манагуа. Служба также выполняла задачи по "поиску путей", выявляя маршруты, которые могли бы использовать спасательные команды специальных операций, чтобы попасть на предположительно являющуюся враждебной территорию, и лучшие пути, которыми можно будет воспользоваться для вывоза попавших в ловушку американских граждан, намечая потенциальные площадки десантирования для воздушно-десантных сил и готовясь действовать в качестве проводников при выполнении любых специальных задач в отношении важнейших объектов в столицах, которые они обследовали. Это был тот тип задач, которые британская SAS регулярно выполняла на протяжении многих лет, периодически посещая страны и тщательно фиксируя данные для возможного использования в будущем. Но до тех пор, пока не появилась Служба, никто в американских вооруженных силах не думал о том, чтобы делать это на такой системной основе. Кинг также восстановил мосты с ЦРУ. "Со временем наши отношения с ЦРУ, по крайней мере, на высшем уровне, улучшились", - говорил один из бывших офицеров Службы. "Однако мы продолжали сталкиваться с некоторыми скептиками, особенно в военизированном (специальных мероприятий) отделе. Наши акции существенно выросли, когда два сержанта прошли учебный курс ЦРУ на "Ферме" (учебная база Оперативного директората ЦРУ в Кэмп-Перри, недалеко от Уильямсбурга в Вирджинии). Перед отъездом они получили следующий наказ: "Вы должны стать выпускниками номер 1 и 2 на своем курсе. Можете выяснить между собой, кто будет номером первым". Именно так они и поступили. Для наблюдения за финалом курса, заграничными учениями, были приглашены пять бывших начальников резидентур ЦРУ. В заключение все они дали хвалебные оценки".
Каждый из членов подразделения должен был быть добровольцем, и быть проверен лично самим Джерри Кингом. Каждый из них отбирался на основе конкретных способностей, которые были сочтены полезными для подразделения, с использованием тех же методов, которые были придуманы при отборе фарсиговорящих для спасательной операции в Иране. Все навыки, необходимые для каждой штатной должности, скармливались компьютеру в армейском кадровом центре, который выдавал список всех солдат с такими характеристиками. Мужчин и женщин отбирали начальники управлений Службы, в которых они должны были служить, из списков, составленных компьютером, а затем проверенных Кингом. После того, как они были отобраны, их имена исчезали из списков военнослужащих. С того момента, как они оказывались в ISA, и до их ухода, их имена будут отображаться только в специальном списке армии, в котором перечислялись члены сверхсекретных подразделений, таких как "Дельта" и Служба.
Там не было дискриминации по половому признаку, во всяком случае, не в отношении женщин. Командиры подразделений очень рано пришли к выводу, что некоторым женщинам при должной подготовке сойдет с рук гораздо больше, чем мужчинам. "Женщины проходили ту же программу, что и мужчины", - говорил один из бывших офицеров подразделения. "Мужчинам по-прежнему требовалось время, чтобы действительно принять женщин в качестве полноценных партнеров. К сожалению, нам пришлось оценивать женщин несколько иначе. Одна женщина-капитан, выпускница Вест-Пойнта, исключительно хорошо показавшая себя на аттестации, была отсеяна, потому что была чрезвычайно привлекательной, высокой блондинкой". Для оператора под прикрытием, чем более безликим вы будете, тем лучше. Способность слиться с окружением, мгновенно забыться, является всем. "Куда бы ни пошла блондинка, она будет выделяться в толпе, и взгляд любого мужчины, находившегося рядом с ней, будет мгновенно к ней прикован", - говорил бывший офицер. "Ей пришлось уйти. Она была так хороша в своем деле, что это казалось несправедливым, но мы пришли к общему согласию, что отказать ей будет правильно".
Одними из признаков, по которым должен был искать компьютер, были принадлежность к этническому меньшинству. В особенности это касалось кандидатов с латиноамериканской, восточной или ближневосточной внешностью, идеально подходящих для операций в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии или на Ближнем Востоке. А также солдаты со вторым гражданством, у которых будет настоящий неамериканский паспорт, который они смогут использовать в тайных операциях. В числе прочих были эксперты по разведке, обладающими навыками в области работы с агентурой, аналитики или радиоэлектронной разведки; компьютерные хакеры; лингвисты; специалисты по связи и люди, хорошо зарекомендовавшие себя в боевых операциях малой интенсивности. "После выявления в армии лиц, владеющих языками, направлялась группа для проведения опроса", - говорил один из бывших офицеров ISA. "В дополнение к административному персоналу в группу обычно входили два старших унтер-офицера и психолог подразделения, которые проводили предварительное психологическое тестирование. На основе рекомендаций группы опроса и анализа командования люди отбирались для участия в аттестации и отборе. Каждому говорилось, что, возможно, они никогда больше не будут повышены в звании и не получат никакого официального признания, даже за проявленную доблесть. Любой может попросить о переназначении, и его/ее просьба будет удовлетворена в течение 24 часов. Если они показывали себя хорошо, им пытались предоставить желаемое назначение. Если они убывали ввиду нежелательных показателей, то могли оказаться в Исландии".
Одним из тех, кто был набран путем ввода необходимых способностей в компьютерные дела личного состава Армии, был подполковник Кэлвин Сасаи, заместитель командира подразделения, офицер-гаваец с большим опытом по части агентурной разведки, включая командировку во Вьетнам в качестве оперативного офицера в SOG. "Кэл был отобран после изучения личных дел всех полковников и подполковников с большим опытом работы в операциях агентурной разведки", - говорил один из бывших членов ISA. "Он был выдающимся офицером, который умело применял свои знания и навыки ко всем аспектам подразделения".
Джерри Кинг считал, что один из командиров и его заместитель должны быть опытными специалистами по разведке, а другие – с опытом в спецоперациях, чтобы обеспечить надлежащий баланс. Заместитель берет на себя полномочия командира в его отсутствие, тем самым обеспечивая непрерывность командования. В случае Кэла Сасаи, чтобы обеспечить сохранение баланса, он затем назначит своим заместителем специалиста в области спецопераций. Идея была в том, что никто посторонний не должен вмешиваться и брать на себя руководство подразделением. "Знание всех аспектов командования и спектра задач было крайне важно", - говорил бывший офицер ISA. "Командир не мог позволить себе такую роскошь, как время на раскрутку". Независимо от степени предыдущего опыта и подготовленности новобранца, каждый из них должен был пройти один и тот же курс. "Требование о прохождении оперативным персоналом аттестации не только давало хорошее представление о человеке, но и создавало узы общности и доверия", говорил другой бывший член подразделения. "Каждому приходилось идти по тем же тропам, подниматься на те же горы с тем же грузом". Поскольку Кинг был известен тем, что не терпел дураков, они также должны были быть чертовски хороши".
Подготовка обязана была стать ключом к тому, чтобы Служба могла выполнять свою работу, и курсы, разработанные Джерри Кингом и его группой командования, были чрезвычайно сложными. Они должны были быть такими. Меньше всего хотелось, чтобы на тех задачах, которые выполняла ISA, оказался кто-то, кто не знает, что они делают. Из-за одного плохого оператора могут погибнуть все. "Подготовка является одной из самых интенсивных в американской армии", - говорится в совершенно секретной истории. Она начиналась с аттестации и отбора, известных просто как A&S (Assessment and Selection). Это была "суровая программа, призванная поместить кандидата на зачисление в Службу разведывательного обеспечения Армии США в достаточное количество различных физически и психически стрессовых ситуаций для получения аттестационных данных, которые лягут в основу решения командира об отборе", говорится в совершенно секретной истории. Один из бывших членов отряда вспоминал, что существовала целенаправленная политика постоянно держать потенциальных новобранцев в напряжении. "В отличие от регулярных подразделений, расписание тренировок никогда не обнародовалось", - говорил он. "Мы не знали, с чем столкнемся в следующий час: казалось бы, малозначащий подход, но такой, который начал приучать нас ожидать неожиданного".
Сначала добровольцев бросали посреди пустыни без еды, воды и средств связи, и вручали список практически невыполнимых разведывательных запросов. Им нужно было добыть "разведданные" и найти безопасный способ передать их на командный пункт. Проделывая это, они были вынуждены не спать в течение нескольких суток, затем их оставляли в незнакомом городе и приказывали провести ряд сложных операций, которые проверят их полевые навыки и изобретательность, например, следовать за подозреваемым, избегая других агентов, шедших по его следу. "Физическая форма была вторична по отношению к умственным способностям, особенно психологической устойчивости и решительности", - говорил один из бывших членов подразделения. "Надо признать, аттестация требовала определенного уровня физической подготовки. Для групп ISA было обычно преодолевать до 50 миль (80,5 км) за 24 часа. Поскольку кандидаты прибывали из разных сфер, с ними проводили интенсивные занятия по физподготовке и ориентированию на местности. Они также проходили, пусть и вводное, обучение другим аспектам, которые они должны были выполнять".
После того, как они проходили A&S, добровольцев пропускали через основной курс обучения, описанный в совершенно секретной истории как "всесторонний курс, предназначенный для обучения вновь принятых выпускников A&S перед назначением в оперативные подразделения, готовые к развертыванию для выполнения задач Службы разведывательного обеспечения Армии США". Он включал навыки выживания, парашютную подготовку, огневую подготовку и шпионское ремесло, такое как работа с агентурой. Подготовка продолжалась на протяжении всего времени нахождения оператора в подразделении, которое неоднократно проводило контрольные занятия и учения для проверки его различных возможностей с упором на способность адаптироваться к любой ситуации. "Структура подразделения предусматривает внеочередные командно-штабные учения, необходимые для надзора за надлежащим функционированием этого уникального (формирования)", - говорится в совершенно секретной истории.
Служба должна была быть в состоянии получить любые разведданные, которые могут понадобиться для "специальных задач" JSOC. Она также должна быть способна действовать как самостоятельное спецподразделение, задействуя собственную команду "стрелков" – коммандос, обученных мероприятиям "прямого воздействия" – занимающихся реализацией на основе разведданных, полученных их коллегами. Кинг начал с примерно двадцати пяти человек, в основном из состава армейских Сил спецназначения, некоторого количества специалистов по разведке и нескольких сотрудников, занимающихся административными и обеспеченческими вопросами. Это дало ему основу в лице разведывательных аналитиков и "стрелков", которые ему понадобятся. Состав подразделения будет меняться по ходу развития, когда Кинг и его командиры будут привносить в него новые возможности, чтобы соответствовать различным ситуациям, с которыми они сталкивались. Довольно скоро численность подразделения превысила 200 человек. Джерри Кинг начал с того, что добавил группу специалистов по работе с агентами, "призраков"(2), для получения агентурных разведданных, которые не смогло предоставить ЦРУ, и группу электронного наблюдения – "крутильщиков ручек" – для мониторинга радиосвязи и прослушивания телефонов, сбора того, что на шпионском жаргоне называют радиоразведкой, или сокращенно "СИГИНТ". Именно крутильщики ручек составляли основную часть команды из двадцати пяти человек, которую он отправил в Верону, чтобы помочь итальянцам найти террористов из Красных бригад.

СПУСТЯ ДВА ДНЯ после Рождества и через десять дней после похищения Дозье Красные бригады выпустили второе коммюнике с фотографией его, сидящего перед полотнищем с пятиконечной звездой, которую террористическая группировка использовала в качестве своей эмблемы. В коммюнике генерал осуждался как "убийца и герой американской резни во Вьетнаме" и объявлялось, что над ним начался "пролетарский суд". Его левый глаз был сильно опухшим. Казалось, это было предвкушением того, что должно было произойти. Ни один из заложников, взятых Красными бригадами за последние семь лет, не был найден живым. Теперь это было гонкой за то, чтобы найти американского генерала до того, как террористы приговорят его к смерти и казнят.
В то время как карабинеры наводняли территорию между Вероной и Венецией блокпостами, специалисты радиоэлектронной разведки Службы взялись за дело, пытаясь отследить сети связи Красных бригад. "Парни в темных очках уже здесь, и они собираются делать все по-своему", - заявил журналистам один из американских чиновников. Вертолет Bell UH1 "Хьюи", который крутильщики ручек ISA оснастили новейшим сканирующим радиооборудованием и электронными средствами пеленгации, кружил тут и там в поисках портативных радиостанций, которыми, предположительно, пользовались бригадисты. "Вертолет был стандартным "Хьюи", - говорил один из бывших членов группы разведки. "Оборудование представляло собой экспериментальный комплект, созданный в подразделении. Принцип был рекомендован и разработан одним из наших уорент-офицеров. Целью был портативный комплект, который можно было бы быстро разместить в имеющемся летательном аппарате. У армии и разведывательного сообщества таких штук не было". Идеалом подразделения было нестандартное мышление, поиск новых способов выполнения задач, которые наилучшим образом соответствовали бы требованиям каждой конкретной операции. "Это было продолжением подхода, который развился в FOG", - говорил один из бывших офицеров. "Совершенствованием существующих тактики, приемов и оборудования путем определения потребностей, с использованием нашей изобретательности, и в том числе применения готовых коммерческих решений".
Сканеры на борту Хьюи рыскали по частотам в поисках тех, на которых были террористы. Как только их обнаруживали, они могли зафиксироваться на их и продолжать отслеживать радиосети Красных бригад по всем диапазонам волн, когда они меняли частоту. Другие члены команды РЭР находились на земле в машинах и на стационарных постах в поисках каналов связи террористов, проникая в любые системы связи, которые могли быть использованы. Подробная информация обо всех частотах и террористических сетях, которые их использовали, была передана Агентству национальной безопасности в Форт-Мид, Мэриленд, которое нацелило разведывательный спутник "Аквакейд" (Aquacade) над Средиземным морем на отслеживание радиосигналов, чтобы помочь в точном определении местонахождения ково – конспиративных квартир Красных бригад.
Поначалу казалось, что террористы берут верх, освободив четырех женщин-бригатисток в результате впечатляющего побега из тюрьмы строгого режима в Ровиго, в 45 милях к юго-востоку от Вероны. Но постепенно комбинированная операция начала приносить плоды. В начале января 1982 года полиция арестовала четырех членов Красных бригад в Милане и трех в Падуе. В понедельник, 4 января, полиция Рима арестовала двоих членов группировки возле Испанской лестницы. В их машине обнаружили автомат, ручные гранаты, обрез ружья и компрометирующие документы, а также цепь, замки и эфир – химическое вещество, которое группировка использовала для обездвиживания своих заложников. Двумя днями позже террористы Красных бригад попытались похитить заместителя начальника антитеррористической полиции Италии Никола Симоне, уговорив его открыть дверь своей квартиры, повторив похищение Дозье. Когда он понял, что происходит, и отпрянул, захлопнув дверь, они выстрелили сквозь нее, дважды ранив его в лицо, прежде чем скрыться. Но аресты дали дополнительную информацию, частью из захваченных документов, а частью полученную в ходе допросов, процесса, которого бригадисты безуспешно пытались избежать, объявляя себя "политическими заключенными". Последовали новые аресты, и рано утром в субботу, 9 января, поисковая группа совершила свой первый крупный прорыв. Полиция провела обыски в двух укрытиях Красных бригад в пригороде Рима, арестовав десять подозреваемых в терроризме, в том числе Джованни Сензани, 42-летнего академика, эксперта по криминологии и итальянской правовой системе, который возглавлял одну из двух фракций в составе Красных бригад. Дозье похитила другая, более жесткая фракция, возглавляемая Антонио Савастой, бывшим студентом юридического факультета, но, что особенно важно, Саваста искал у Сензани совета о том, как допрашивать американского генерала, и даже предлагая академику взять на себя руководство "народным судом". Сензани выступал в качестве главного следователя Красных бригад в трех политических похищениях банды в предыдущие пятнадцать месяцев. Полиция нашла у него письмо, в котором он предлагал, какую тактику следует использовать Савасте, при этом одной из остальных девяти арестованных была 28-летняя Франка Муси, которая выполняла роль курьера между двумя фракциями. Спустя три дня полиция арестовала 27-летнего Массимилиано Корси, студента-архитектора, принимавшего участие в попытке похищения заместителя начальника антитеррористической полиции и принадлежавшего к той же фракции, что и похитители Дозье. Объявив себя "политзаключенным", Корси отказался отвечать на вопросы. Но с арестом на протяжении нескольких дней четырнадцати бригадистов росли надежды, что вскоре они найдут Дозье. Арест следовал за арестом, нанося Красным бригадам самый большой удар за всю их десятилетнюю историю.
Но широкомасштабные полицейские репрессии дали доказательства гораздо большего, нежели террористическая кампания Красных бригад. Полиция начала выявлять признаки того, что террористы были связаны с международными операциями мафии по контрабанде оружия. Вполне возможно, что именно это побудило мафию решить помочь итальянским властям выследить Дозье, когда Франкино Рестелли, крестный отец мафии в североитальянском городе Милане, из своей камеры в городской тюрьме строгого режима Сан-Витторе якобы приказал своим соратникам сделать все возможное, чтобы найти убежище похитителей. Правда это или нет, Рестелли позже перевели в гораздо более комфортабельную тюрьму.
К этому моменту сеть вокруг Савасты и его товарищей-похитителей смыкалась. Сочетание информации, собранной в ходе арестов, и анализа разведданных, проведенного Службой, сузили поиск до трех отдельных районов в узком треугольнике, образованном тремя северными итальянскими городами Падуя, Верона и Виченца. Передатчики Красных бригад работали во всех трех районах. Они говорили завуалировано, используя простые и довольно очевидные отсылки, чтобы попытаться замаскировать упоминания о Дозье, но сотрудникам ISA было очень легко вычленить их и определить местонахождение. Затем группа Службы отследила передатчик на яхте у берегов Венеции, с которой регулярно выходили на связь с предполагаемыми террористами Красных бригад в одном из мест, отмеченных крутильщиками ручек – унылом районе Гизза в Падуе, всего в 48 милях (77 км) от того места, где был похищен Дозье, и где проживали многие городские студенты. Оказалось, что яхта принадлежит доктору Марио Фраскелле, уважаемому местному врачу, специализирующемуся на заболеваниях легких.
Учитывая приблизительное расположение мест, где мог содержаться американский генерал, аналитики разведки Службы провели исследование потребления электроэнергии во всех местных домах и квартирах в последние месяцы, прослушивая телефоны любого дома или квартиры, использующих необычное количество электричества. В конце концов, во вторник, 25 января, они нашли квартиру в Гиззе, где в день похищения Дозье внезапно увеличилось энергопотребление.
После нескольких простых запросов итальянской полиции команда Службы была уверена, что они нашли своего человека. Квартира на втором этаже над супермаркетом в доме №2 по Виа-Пиндемонте была арендована Марио Фраскеллой, тем самым доктором, чья яхта поддерживала радиосвязь с предполагаемыми террористами. Фраскелла арендовал его для своей 21-летней дочери Эмануэлы, которая изучала историю в университете Падуи. Соседи были удивлены большим количеством еды, которое, покупала стройная, одинокая молодая женщина, а продавец газет сказал, что на протяжении последних шести или около того недель она каждое утро покупала у него множество разных газет. В умах тех, кто координировал поисковую группу, не было никаких сомнений в том, что они нашли место, где держат Джима Дозье. Единственным вопросом теперь было, как подойти к спасательной операции. Рейд на квартиру должна была провести Нуклео Оперативо Централе ди Сикурецца, первоклассная полицейская штурмовая группа по борьбе с терроризмом, созданная тремя годами ранее после убийства Моро и известная как "кожаные головы" из-за полнолицевых кожаных шлемов, которые они носили. Сначала было предложение, что следует идти той же ночью, но в итоге решили дождаться утра.
Когда соседи в окрестностях восьмиэтажного многоквартирного дома начали просыпаться, а в супермаркете толпились покупатели, туда прибыли полицейские в штатском, которые заняли стратегические позиции и смешались с местным населением, ожидая "кожаных голов". Вскоре после одиннадцати часов полицейские под прикрытием, замаскированные под строительных рабочих, начали раскапывать дорогу возле здания, запустив шумный бульдозер, что отвлекло внимание. Ровно в половине двенадцатого двинулись "кожаные головы", одетые в потрепанные джинсы, в кожаных масках, защищенные бронежилетами и с их любимым оружием, итальянскими пистолетами-пулеметами Беретта M-12. Полдюжины прошли через главный вход и поднялись по лестнице, другие вскарабкались по пожарной лестнице в задней части здания, в то время как еще несколько вооруженных полицейских заблокировали все проходы через супермаркет.
Рейд внутрь завершился через пару минут. Когда штурмовая группа "кожаных голов" ворвалась в квартиру, они столкнулись с Джованни Чуччи, 32-летним бывшим железнодорожником, который только что вернулся из супермаркета и держал в руках два пластиковых пакета, полных продуктов. Его вырубили одним ударом карате. Саваста, встревоженный шумом, подбежал к маленькой 6-футовой палатке, в которой держали скованного Дозье, и приставил к его голове пистолет с глушителем. Но полицейский коммандо, пробравшийся внутрь через окно заднего хода, ударил лидера террористов сзади пистолетом, прежде чем он успел выстрелить, и тот упал на пол, выронив оружие. Трое других террористов, Эмануэла Фраскелла; 26-летняя медсестра из Рима Эмилия Либера, девушка Савасты; и Чезаре ди Ленардо, 22-летний бывший строитель, немедленно сдались. Не было сделано ни одного выстрела. Выполнение задачи итальянскими коммандос было потрясающе успешным. Это был крупный триумф, и только второй раз за десятилетие разнузданного террора Красных бригад, когда полиция благополучно спасла заложника. После этого американские официальные лица старались приписать все заслуги итальянской полиции, и не без оснований. Служба была важной частью спасательной операции. Но в соответствии с секретностью, окружающей ее деятельность, ее роль осталась незамеченной, по крайней мере, публично.

ЧЕРЕЗ ШЕСТЬ НЕДЕЛЬ после того, как террористы похитили его из дома, пропавший американский генерал был спасен целым и невредимым. Это был первый крупный успех Службы. Но те же самые проблемы о том, кто во главе специальных операций, что терзали спасательную операцию в Иране, явно не исчезли. Нелепая борьба за сферы влияния, предшествовавшая операции "Зимний урожай", не должна была повториться. "Мы поняли, что у нас гребаная неразбериха", - говорил Ноэль Кох, один из немногих твердых сторонников сил специальных операций в Пентагоне. "Я поднял шум (и сказал), что мы должны изменить то, как мы структурированы".
Кох начал лоббировать Уайнбергера, чтобы он дал спецоперациям больше влияния. Это была тяжелая борьба. Но несколько месяцев спустя бюджеты на специальные операции были увеличены после того, как Эд Мейер и Джон Марш, Министр армии, заявили Конгрессу, что террористическая угроза требует от армии готовности "специализированных подразделений к пресечению такой беззаконной и бесчеловечной деятельности, как похищение людей и убийства". Марш сказал, что акцент будет сделан на "силах специальных операций, Рейнджерах и воздушно-десантных подразделениях, а также на наших Силах специального назначения, чтобы повысить возможности в области нетрадиционной войны".
Служба была на подъеме, но она была сосредоточена не только на террористах. В центре всего, что делали американские военные, оставалась советская угроза. Совершенно случайно команде Джерри Кинга представилась возможность получить всю необходимую армии информацию о важнейшем оружии Красной Армии, основном боевом танке Т-72. Силы Армии США были развернуты в Западной Германии, готовые противостоять советскому вторжению, в котором Т-72 будет одной из главных угроз. Поэтому Джерри Кинг и его старший офицер разведки Том О'Коннелл разработали операцию "Великий сокол" (Great Falcon) – план убедить иракского Саддама Хусейна расстаться с одним из Т-72, переданных ему Советским Союзом. Ирак получил от Москвы большие запасы оружия, но после нападения на южный Иран увяз в затяжной войне на истощение. Он отчаянно нуждался в более современном оружии, но Москва отказывалась сотрудничать. Саддам был в ярости, и когда возможность внезапно представилась, Служба вмешалась.
"Был источник для возможной вербовки, и было обнаружено, что у него есть связи в Ираке", - говорил один из бывших членов подразделения. "Через него была выявлена острая потребность Ирака в дальнобойной артиллерии". Завязались контакты на высшем уровне, с Удаем Хусейном, старшим сыном иракского диктатора Саддама Хусейна. На серии секретных встреч в Вашингтоне и Европе члены команды Джерри Кинга встретились с представителями Ирака, чтобы выторговать сделку. Иракцы отчаянно нуждались в дальнобойной артиллерии. Поэтому переговорщики Службы предложили им американскую 175-мм самоходную тяжелую гаубицу M107, которая могла обрушить шквал огня по позициям на расстоянии 20 миль (32 км) и идеально подходила для того, что было на уме у иракцев. "Было известно, что Армия США вывела 175-е из боевого состава и готовилась уничтожить или утилизировать их", - говорил бывший член подразделения. "Родилась идея "продать" иракцам 175-е с сопутствующим оборудованием. В обмен на пару миллиардов долларов они предоставят Т-72".
Иракцы были настолько довольны сделкой, которая была одобрена Объединенным комитетом начальников штабов США и Каспаром Уайнбергером, министром обороны США, что они также предложили добавить боевой вертолет Hind D(3) и истребитель МиГ-25. Боевые вертолеты Hind успешно использовались русскими в Афганистане. Получение одного из них позволило бы американцам выработать наилучший способ их уничтожения, информация о котором могла быть передана моджахедам через ЦРУ и его британский эквивалент МИ-6. Но в последнюю минуту Саддам отказался от сделки, опасаясь, что его советские спонсоры могут счесть такое двурушничество зашедшим слишком далеко. "Обсуждали и другие вещи, но договоренности не достигли", - говорил бывший член ISA. "Когда выяснилось, что иракцы не решаются выполнить свою часть сделки, командир рекомендовал заместителю министра обороны по разведке и представителям ЦРУ прекратить операцию. ЦРУ настаивало, что канал в Ирак через Удая не следует разрывать, и он должен продолжать работать. Судя по их заявлениям, у них не было никаких контактов в Ираке, особенно на том уровне, с которым мы имели дело, старшего сына Саддама. Впоследствии это обеспечило доступ США к режиму".

ДЖЕРРИ КИНГ СТРАСТНО желал получить больше заданий для своей команды, на эмблеме которой красовалась восторженная установка: "Пошли меня". У них не было нарукавных эмблем, и, по словам одного из бывших бойцов подразделения, они редко носили форму. "Как правило, члены подразделения носили гражданскую одежду", - говорил он. "Форму надевали, когда этого требовали обстоятельства". Девизом Службы было Veritas Omnia Vincula Vincit, что на латыни означает "Истина побеждает все цепи", а на ее гербе был изображен орел, сжимающий клеймор – традиционный палаш, использовавшийся средневековыми шотландскими горцами для отражения английских захватчиков – и обмотанный металлической цепью. Герб появился потому, что у ряда основных членов подразделения, в том числе Джерри Кинга, были шотландские корни. Внешнее обрамление герба представляло собой кожаный пояс, обычно надеваемый на килт. Одно из девяти звеньев цепи было сломано как напоминание о провалившейся операции "Орлиный коготь". Каждое из восьми других целых звеньев представляло одного из восьми человек, погибших на Пустыне Один. Слова "Пошли меня" были начертаны на лезвии клеймора. Это была цитата из Библии, Исайя 6 стих 8: "И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать, и кто пойдет для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня".
Еще одна из ранних специальных задач, в которой участвовала Служба, привела ее к конфликту с человеком, который станет занозой в боку Джерри Кинга. Подполковник Джеймс Лонгхофер был еще одним членом высшего руководства операции "Снежная птица". Невысокий, коренастый и чертовски напористый, Лонгхофер был выдающимся пилотом-вертолетчиком, получившим за службу во Вьетнаме ряд наград, включая Серебряную звезду и три Летных креста за выдающиеся заслуги. Он был назначен возглавлять новый отдела штаба Армии США в Пентагоне, именуемый Армейским отделом специальных операций, который, несмотря на свое громкое название, должен был быть всего лишь небольшим отделом планирования. Его новая должность была наградой за хорошую работу, которую он проделал над "Медоедом" (Honey Badger), авиационной составляющей "Снежной птицы", второй попытки спасти заложников в Иране. Лонгхофер служил под началом генерала Войта в 24-й дивизии и был привлечен к планированию второй спасательной операции в Иране для изучения имеющихся вариантов с вертолетами, чтобы решить проблемы с "авиаперевозкой", которые привели к провалу первой попытки. Он помог создать Оперативную группу 160, заполучив вертолеты MH60 "Блэкхок", используемые армейской авиацией 101-й воздушно-десантной дивизии, и оснастив их дополнительными топливными баками, увеличившими их дальность действия до 1200 миль (1930 км), что на 400 миль (645 км) больше, чем у Си Стэльонов, использовавшихся в "Орлином когте". Как и любому оператору с передовой, получающему назначение в штаб, ему не нравилось сидеть за столом. Но в то время как большинство признает, что кто-то должен это делать, Джим Лонгхофер не мог не принимать участия на месте в задачах, которыми должен был руководить на расстоянии.
Его делом как начальника Армейского отдела специальных операций, было обставить противников специальных операций и выполнить свою работу, чего бы это ни стоило. Один из его команды вспоминал, что они интерпретировали это как однозначное разрешение в определенных пределах делать все, что они считали необходимым для выполнения задачи. "Раздвиньте законность до крайних пределов. Держитесь в общих рамках правил и предписаний, если можете, но сначала выполните работу. Мы намеренно игнорировали бюрократию. Нам приходилось, потому что всякий раз, когда мы имели дело с обычной бюрократией, возникали огромные препятствия. Нам говорили: "Нам нужно двадцать семь подписей" и: "Вы не можете этого сделать". Побудительным мотивом было то, почему что-то нельзя было сделать, а не то, как это сделать. Конечно, мы бесили внутриармейскую бюрократию, потому что мы полностью избегали ее. Мы получали бумажку, подписанную генералом Мейером, и бац, мы засовывали ее какому-нибудь инспектору в жопу. Он неизменно спрашивал: "Какое у вас обоснование для этого?" А мы просто говорили: "Иди нахер. На этой бумажке стоит подпись начальника штаба. Тебе не обязательно знать. Ты просто должен сделать это для меня".
Такое отношение могло бы показаться оправданным непреодолимыми барьерами, воздвигнутыми армейскими традиционалистами, выступавшими против того, что считали элитистским, индивидуалистичным поведением сил специальных операций. Но на практике это только укрепляло и в некотором смысле оправдало эти предрассудки. Спрятавшаяся в подвале под армейским оперативным центром в конце седьмого коридора Пентагона, команда Лонгхофера называла свои кабинеты "Зоопарком". Но тем, кому приходилось иметь с ними дело, они стали известны как "Безумцы в подвале".
"Ночные охотники" (Night Stalkers) Оперативной группы 160, которые помимо тридцати "Блэкхоков" имели шестнадцать транспортных вертолетов CH47 "Чинук" (Chinook), двадцать восемь разведывательных вертолетов OH6 "Кейюс" (Cayuse) и боевых вертолетов AH6 "Маленькие птички" (Little Bird), обеспечивали Лонгхофера всеми транспортными возможностями, необходимыми для обычных специальных операций. Но он хотел иметь более тайные силы, которые могли бы помочь в проведении операций, о которых знали бы лишь немногие избранные. Поэтому он создал сверхсекретное подразделение, которое официально называлось "Первая винтокрылая испытательная служба" (First Rotary Wing Test Activity), но упоминаемое во время операций под кодовым наименованием "Сиспрей" (SEASPRAY). Он оснастил его смесью гражданских и военных воздушных судов. Изначально это подразделение должно было быть частью Службы, но Лонгхофер взял его под свой контроль. "Первая предложенная организационная схема Службы включала авиационную компоненту", - говорил один из бывших офицеров. "Генерал Войт, по-видимому, с побуждения Лонгхофера, решил создать авиационный элемент отдельно и заявил, что он будет приписан к Службе позже. Сиспрей был хорошей идеей, но Лонгхофер не смог обеспечить их живой силой и средствами, чтобы надлежащим образом планировать и проводить операции. Пока у них их не было, Лонгхофер и его дружки из Министерства армии по факту могли действовать лишь как командир и штаб".
Была еще одна проблема. В соответствии с указом президента, подписанным Джимми Картером в 1978 году, только ЦРУ было разрешено проводить операции с использованием фиктивных компаний для тайных задач. Решение Эда Мейера оставить Билла Кейси на своей стороне теперь принесло дивиденды. Агентство согласилось разделить участие в Сиспрей. Армия платила за машины, используя неофициальное так называемое "черное" финансирование, высосанное из обычных армейских бюджетов. Но фактически их купило ЦРУ и предоставило Сиспрей свое прикрытие в виде частной гражданской компании "Авиэйшн Теч Сёвисиз" (Aviation Tech Services). Фальшивая подставная компания приобрела несколько гражданских легких самолетов Цессна (Cessna) и Бичкрафт Кинг Эйр (Beechcraft King Air), которые могли использовать как люди Лонгхофера, так и ЦРУ. В число машин Сиспрей также входили несколько Хьюз (Hughes) 500MD "Скаут Дефендер" (Scout Defender), созданных на базе малыша OH6 Кейюс, разработанного для войны во Вьетнаме. Они были вооружены пулеметами и ракетами класса "воздух-земля", а также хвостовыми винтами уменьшенной шумности и складными "салазками", с каждой стороны, способными нести по четыре "стрелка" специальных операций. Салазки были разработаны группой планирования Кинга для второй операции по спасению заложников в Иране. Скаут Дефендер мог лететь со скоростью 140 миль/ч (225 км/ч) в полной темноте, скользя над деревьями, используя современную инфракрасную систему переднего обзора, чтобы видеть, куда направляется. Машины Сиспрей в основном базировались в Форт-Эустис, Вирджиния, а другие находились в Тампе, готовые к тайным операциям военных и ЦРУ в Латинской Америке, которые будут расширяться во время президентства Рейгана.
Именно через Сиспрей Служба получила еще одну из своих первых задач. Башир Жмайель, самый влиятельный христианский лидер среди враждующих группировок Ливана, прилетел в Вашингтон для секретных переговоров с ЦРУ в августе 1981 года. Шестью годами ранее в Ливане разразилась гражданская война между мусульманами и христианским меньшинством, занявшим в период французской оккупации большинство важных мест в правительстве, оставившая некогда космополитичную столицу Бейрут в руинах. К началу 1981 года Жмайель безжалостно устранил всех христианских лидеров, которые представляли угрозу для его руководства, и спровоцировал ссору с Сирией. Поскольку войска фалангистов использовали оружие, предоставленное Израилем, для борьбы с сирийскими войсками и силами ООП, базирующимися на юге Ливана, обстреливающими Израиль ракетами "Катюша", существовал риск перерастания гражданской войны в полномасштабный ближневосточный конфликт. Поэтому Америка вмешалась и, посредством ЦРУ и прочих, начала вести секретные переговоры со всеми сторонами. Тут появились заслуживающие доверия сведения о том, что сирийцы планируют убить Жмайеля. Добившись его согласия на временное прекращение огня в обмен на деньги, оружие и поддержку, никто в Лэнгли не хотел видеть его убитым. План состоял в том, что сначала он должен был вылететь в Каир на борту бизнес-джета "Гольфстрим" Армии США, обычно используемого для перевозки генералов. Затем Сиспрей возьмет дело на себя, переправив Жмайеля и его окружение в Джунию, оплот фалангистов к северу от Бейрута, на двух тяжеловооруженных вертолетах Скаут Дефендер.
Задача под кодовым наименованием "Проект Отто" включала сложную координацию как с египтянами, так и с израильтянами, в то время как эксперты РЭР Службы прослушивали эфир в поисках тех, кто хотел атаковать вертолеты. К задаче были также привлечены связисты Службы, поскольку у Сиспрей отсутствовала какая-либо форма командной связи. Несмотря на то, что предположительно он будет управлять письменным столом в своем подвальном кабинете в Пентагоне, Лонгхофер взял под свой активный контроль дела на месте, отправив одного из своих офицеров в Тель-Авив для взаимодействия с израильтянами, а другого – на базу ВВС Египта в Аль-Арише, недалеко от границы с Израилем, где будут дозаправляться вертолеты. Сам он тем временем следил за общим ходом операции с крыши посольства США в Каире, имея рядом офицера связи Службы, который должен был держать его в курсе происходящего. У сотрудника ISA имелась спутниковая связь для получения самых свежих данных, и он записывал все сообщения, что было стандартной процедурой. Запись радиопереговоров давала возможность быстро проверить сказанное, а также была бы полезна для последующего разбора действий. Реакция Лонгхофера, когда он увидел магнитофон, похоже, была вызвана параноидальной уверенностью в том, что Джерри Кинг хотел поиметь его и, вероятно, использовать кассету против него, если что-то пойдет не так. Он отказался выслушать аргументы офицера связи Службы о том, что это не более чем рутинная процедура, и настоял на его отключении. "Молодой человек", - сказал он. "Это операция ЦРУ. Вы можете либо выключить магнитофон, либо я сброшу его с крыши". Лонгхофер также настаивал на том, чтобы связисты ISA свернули деятельность после того, как Жмайеля высадили в Джунии, что Кинг счел намерением помешать его команде выполнять свои функции. Это было началом того, что превратилось для Лонгхофера и его "Безумцев из подвала" в ожесточенное и навязчивое соперничество со Службой в целом и с Джерри Кингом в частности.

1. Созвучно сокращению от выражения "сукины сыны": SOB – Sons Of a Bitches (прим. перев.)
2. "Спук" (Spook) – сленговое наименование специалистов, занимающихся "шпионской", агентурной разведкой (прим. перев.)
3. Принятое в НАТО обозначение советского боевого вертолета Ми-24Д (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 02 сен 2022, 13:49 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Спасибо!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 26 сен 2022, 22:37 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
НЕНАДЛЕЖАЩИЕ ДЕЙСТВИЯ

ВСЕ В ЛА-СЕЙБА знали, что место, где жила американская группа аэрофотосъемки, хорошо охраняется, и никто не был настолько глуп, чтобы попытаться проникнуть внутрь. Жители северогондурасского порта привыкли к нортеамериканос – более сотни их работало там, в местной банановой индустрии. Но никого из них не охраняли так хорошо, как людей, живущих в "Квебеке", большом доме с шестью спальнями на окраине города. Вооруженные охранники в синих ветровках и бейсболках с автоматами Узи круглосуточно патрулировали территорию. Но члены группы, похоже, не слишком беспокоились о собственной безопасности. Были пляжные барбекю с лобстерами, стейками и пивом, доставленным самолетом из Штатов, и регулярные поездки в горы Номбре-де-Диос, которые возвышались над Ла-Сейбой, отвесно поднимаясь от Карибского побережья. Охрана была явно не для нортеамериканос. Местные пришли к единому мнению, что таскающаяся с Узи стража охраняет что-то еще, что-то внутри дома.
Вывод местных был правильным. Дом был полон сверхсекретного оборудования. Нортеамериканос и самолет Бичкрафт Кинг Эйр 100, на котором они наматывали бесконечные восьмерки над южным Гондурасом, занимались вовсе не аэрофотосъемкой. Они были операторами американской разведки, членами Службы разведывательного обеспечения Джерри Кинга, крутильщиками ручек из его группы электронного наблюдения, в то время как их охранники были из "Дельты". Никто не интересовался картографированием территории Гондураса. Это была тайная операция подразделения, которого теоретически даже не существовало. Крутильщики ручек прослушивали связь сальвадорской левой повстанческой коалиции, Фронта освобождения имени Фарабундо Марти (ФНОФМ), подрывавшего правительство президента Хосе Наполеона Дуарте, христианского демократа, который, хотя первоначально и был частью хунты, впоследствии победил на неожиданно свободных и честных президентских выборах. Администрация Рейгана решила, что Сальвадор не должен стать еще одним государством-сателлитом Советов. Так что кто-то должен был предоставить людям Дуарте информацию, которая помогла бы им победить повстанцев. ЦРУ и АНБ не смогли помочь. А вот ребята из Службы смогли. Скрытые ото всех, об их существовании не знал даже Конгресс, они творили нечто невероятное, перехватывая планы практически каждого нападения и засады повстанцев, которые затем передавались Силам спецназначения Армии США, консультировавшим сальвадорское военное командование.
Внимание американского народа впервые было приковано к Сальвадору четырнадцатью месяцами ранее, в декабре 1980 года, когда четыре американки, три монахини и мирянка-миссионер, были убиты правыми из эскадрона смерти неподалеку от столицы, Сан-Сальвадора. Убийство четырех американских женщин привело к тому, что администрация Картера временно прекратила военную помощь правительству Дуарте. Месяц спустя два американских юриста, работавших на правительство Сальвадора, были убиты, когда боевики вошли в ресторан отеля Шератон и застрелили их. Роберт Уайт, посол США в Сальвадоре, недвусмысленно заявил, что виновны эскадроны смерти. "Я не думаю, что разумный человек может придти к какому-либо иному выводу, кроме того, что правые карательные отряды имеют какие-то связи с некоторыми людьми в силовых структурах, которые, по крайней мере до сих пор, давали им некий иммунитет", сказал он. 11 января, когда администрация Рейгана ждала перехода правления в свои руки, ФНОФМ объявил о "финальном наступлении", направленном на свержение правительства, и начал серию нападений, в результате которых были убиты сотни людей. В ответ Дуарте объявил военное положение, а администрация Картера, пока еще находящаяся у власти, одобрила отправку правительству Дуарте "срочно необходимых оружия и боеприпасов" на 5 миллионов долларов.
Как только администрация Рейгана была приведена к присяге, она опубликовала досье, в котором обвиняла Советский Союз, Кубу и Никарагуа в оказании "тайной военной поддержки" и передаче ФНОФМ 200 тонн оружия. "Их цель в Сальвадоре, как и везде, состоит в том, чтобы добиться – с небольшими затратами для себя – свержения существующего правительства и установления коммунистического режима вопреки воле сальвадорского народа", - говорилось в досье. "Вышеприведенные данные не оставляют сомнений в том, что сальвадорское повстанческое движение стало объектом широкомасштабного участия коммунистических государств за пределами Латинской Америки. Проще говоря, за последний год повстанческое движение в Сальвадоре постепенно превратилось в хрестоматийный случай косвенной вооруженной агрессии коммунистических держав посредством Кубы".
То, что администрация США проявляет такой большой интерес к будущему иностранного государства размером с Массачусетс, было не так удивительно, как могло показаться на первый взгляд. США считали контроль над Латинской Америкой жизненно важным для интересов собственной безопасности с момента провозглашения в 1823 году доктрины Монро, которая предупреждала европейские страны не вмешиваться в дела континента. Это вновь проявилось во время президентских выборов 1980 года, когда администрация Картера не смогла предотвратить сандинистский переворот в Никарагуа, а идея о том, что это была еще одна костяшка домино, упавшая под влиянием Советов, образовала ключевой элемент избирательной кампании Рональда Рейгана. Сторонники жесткой линии в лагере Рейгана утверждали, что нет смысла поддерживать режим Дуарте, который считался слабым. Ястребы считали, что эскадроны смерти, подконтрольные Роберто д'Обюиссону, бывшему офицеру разведки Сальвадорской национальной гвардии, имели больше шансов выдворить левых повстанцев. Но убийства эскадронами смерти семи американцев и приверженность Дуарте демократии означали, что о поддержке д'Обюиссона не могло быть и речи. Билл Кейси убедил президента Рейгана подписать директиву по национальной безопасности, разрешающую ЦРУ начать вливание средств в Христианско-демократическую партию Дуарте, а также в поддерживающие Дуарте профсоюзы и кооперативы, чтобы укрепить позиции президента Сальвадора перед демократическими выборами, обещанными на март 1982 года. Белый дом также направил в Сальвадор более пятидесяти военнослужащих, в основном инструкторов из армейских Сил спецназначения и "Дельты" для подготовки правительственных войск. Президент Рейган сказал, что полон решимости остановить падение костяшек домино до того, как оно достигнут самой Америки. "Террористы нацеливаются не просто на Сальвадор", - говорил он. "Они нацелены на всю Центральную и, возможно позже, Южную Америку и, я уверен, в конечном итоге на Северную Америку. То, что мы делаем, это пытаемся остановить экспорт сюда этих дестабилизирующих сил, партизанской войны и революции".
Военное участие США в Сальвадоре не пользовалось популярностью внутри страны, отчасти из-за наследия войны во Вьетнаме – участие США там началось с отправки небольшого числа военных советников – но во многом из-за безжалостности эскадронов смерти д'Обюиссона, чье количество убийств намного превышало то, что совершал ФНОФМ. Тем не менее, конфликт сыграл решающую роль в возрождении сил специальных операций США. Мероприятия, которые они проводили в Сальвадоре, позволили применить на практике уроки, полученные во Вьетнаме, и извлечь новые важные уроки. Иногда из-за ущерба, нанесенного спецоперациям за годы, прошедшие после Вьетнама, старые уроки приходилось усваивать заново. Это была решающая – и что иногда забывают, в конечном счете, весьма успешная – кампания, которая сформировала полезный образец того, что американские военные называют действиями по внутренней обороне иностранных государств (Foreign Internal Defense – FID), по сути, помощь союзной стране в противоповстанческих операциях, ключевая роль для американских сил специальных операций. FID, это гораздо больше, чем просто обеспечение вооруженных сил поддерживаемой страны оружием. Британцы продемонстрировали в Малайе в 50-х и в Омане в 70-х, что ключ к победе в битве с повстанцами в гораздо большей степени связан с психологией – или, как выражалась британская SAS, "завоеванием сердец и умов" – нежели с огневой мощью военных. Основной вектор операции по борьбе с повстанцами должен быть направлен на то, чтобы лишить партизан доступа к местному населению, который необходим им для получения поддержки, особенно в виде еды и крова, и в то же время на улучшение положения местного населения, чтобы отучить его от поддержки повстанцев и широко распространенного убеждения, что поражение правительственных войск каким-то образом улучшит их жизнь.
ФНОФМ целенаправленно извлекал выгоду из низкого уровня жизни сальвадорского населения и пережитых репрессий череды военных хунт, используя свои нападения для обострения ситуации и постоянно стремясь укрепить впечатление, что поскольку террористические нападения были результатом государственной политики, вина за них, таким образом лежит на правительстве. Целью ФНОФМ был не захват территории, а скорее захват умов "масс". Как только революция завершится, все проблемы общества исчезнут. Повстанцы действовали на плодородной почве. Уровень детской смертности был высок, и тысячи сальвадорцев были вынуждены перебраться в Гондурас в поисках средств к существованию. Правые эскадроны смерти усиливали ощущение репрессий и на самом деле являлись самым большим союзником террористов. Их нужно было искоренить, а не поддерживать, как предлагали некоторые в администрации Рейгана. Они были частью проблемы, а не частью решения. Хуже того, в их число входило много военнослужащих. Короче говоря, Сальвадор был трудноразрешимой проблемой.
Основной упор в открытой поддержке США возлагался на офицеров и сержантов Сил спецназначения Армии США и "Дельты". Он имел форму двуединого подхода, предусматривающего обучение сальвадорских солдат противоповстанческой тактике как в Сальвадоре, так и на базах в Гондурасе, Панаме и самих Соединенных Штатах, а также введение офицеров Сил спецназначения в фактическую структуру армейского командования в качестве советников по оперативным вопросам, планированию и обучению (Operations, Plans, and Training – OPAT). Конгресс, якобы, установил на количество американских солдат в Сальвадоре ограничение в пятьдесят пять человек. Но на самом деле было задействовано намного больше, потому что мобильные учебные группы могли въезжать в страну и выезжать из нее, оставаясь на срок менее трех месяцев и не попадая в число этих пятидесяти пяти. Они занимались подготовкой сальвадорской армии, которая находилась в ужасающем состоянии. Она насчитывала около 9000 военнослужащих, в основном пехоты, организованных в четыре бригады. Офицерский корпус был расколот на тех, кто стоял за Дуарте и необходимость реформ, и тех, кто поддерживал эскадроны смерти. Нижние чины, многих из которых призвали насильно, практически не имели никакой подготовки, а та, что у них имелась, была полностью основана на обычной армейской тактике. У них не было понимания, как бороться с повстанцами.
В сальвадорских силах процветал менталитет "с девяти до пяти" и склонность к неизбирательному использованию силы в крупномасштабных операциях по "погрому джунглей". Было огромное искушение, учитывая относительную нехватку у ФНОФМ огневой мощи, использовать подавляющую силу для нападения на партизан. "Изначально мы использовали традиционный военный подход, заключающийся в том, чтобы встретить силу большей силой", - говорил один из офицеров армейских Сил спецназначения. "Это было похоже на удар кулаком в воду в ведре. Вы погружаете кулак, крутите им, а когда вы его вынимаете, не остается никаких следов того, что вы вообще были там. Затем мы изменили нашу стратегию, чтобы разработать более политическую кампанию, в которой влияние на людей рассматривалось как ключ". Американские инструкторы начали уделять особое внимание большому количеству мелких, круглосуточных, высаживаемых с вертолетов патрулей, которые препятствовали доступу ФНОФМ к местному населению, а также необходимости избегать применения чрезмерной силы и нанесения побочного ущерба, что оттолкнуло бы простых людей.
Ключевым фактором в начале битвы за сердца и умы было обещание Дуарте провести в марте 1982 года выборы, за которыми последуют экономические реформы, которые повысят уровень жизни. Но продолжающиеся нападения ФНОФМ и действия эскадронов смерти подрывали поддержку президента на выборах и угрожали подтолкнуть большинство к д'Обюиссону. Существовала также необходимость отрезать повстанцев от источника поставок оружия, которое, согласно администрации Рейгана, поступало через границу из Никарагуа, где сандинисты также предоставляли безопасные базы, с которых ФНОФМ мог проводить трансграничные рейды. Томас Эндерс, помощник госсекретаря по делам Латинской Америки, заявил в начале 1982 года, что тайные поставки оружия и боеприпасов "вновь приближаются к высоким уровням, зафиксированным перед прошлогодним наступлением". Перед лицом критики со стороны конгрессменов-демократов он был непреклонен в том, что Америка должна действовать. "Нет никаких сомнений в том, что решающая битва за Центральную Америку идет в Сальвадоре", - говорил он. "Если после Никарагуа Сальвадор будет захвачен агрессивным меньшинством, кто в Центральной Америке не будет жить в страхе? Сколько времени пройдет до того, как основные стратегические интересы Соединенных Штатов – Панамский канал, морские пути, запасы нефти – окажутся под угрозой?"
У ЦРУ в Сальвадоре имелось большое количество людей, но не было технических средств для перехвата радиопереговоров повстанцев. Так что оно обратилось в Агентство национальной безопасности в Форт-Мид. Успех британской SAS в прекращении партизанской войны в Омане зависел от надежных разведывательных данных, предоставленных малыми группами агентурной разведки британской армии и операторами радиоэлектронной разведки. Многие средства связи партизан были маломощными, и поэтому их было трудно перехватить, не имея операторов радиоразведки на месте, как было у SAS в Омане. Партизаны также плохо разбирались в безопасности связи. Таким образом, любая операция по перехвату раскроет многие подробности их операций и укрытий, дав сальвадорской армии золотые россыпи разведданных, которые, вероятно, повернут войну в пользу Дуарте, с дополнительным бонусом в виде получения разведданных о Никарагуа, которые могут быть переданы Контрас, поддерживаемым ЦРУ повстанцам, сражавшимся с сандинистским правительством. Но АНБ не смогло помочь. Оно полагалось на подразделения вооруженных сил для обеспечения организации прослушивания на месте, необходимого для отслеживания ФНОФМ, и поэтому передало запрос Биллу Одому, помощнику начальника штаба по разведке, который осуществлял непосредственный оперативный контроль над Службой, и приказал Джерри Кингу начать проведение операции радиоэлектронной разведки.
Лучшим способом прослушивать радиосвязь ФНОФМ и сандинистов было использование воздушного судна, поэтому Кингу пришлось обратиться к Сиспрей, которая арендовала самолет Бичкрафт Кинг Эйр 100, перекрасила его и нанесла логотип гражданской компании, занимающейся аэрофотосъемкой. Затем Бичкрафт оснастили новейшим оборудованием для радиоперехвата, в том числе аппаратурой частотного сканирования и оборудованием для пеленгации от Сандерс Ассошиэйтс (Sanders Associates), специализированного производителя систем радиоэлектронной борьбы, базирующегося в Нашуа, Нью-Гемпшир. Служба, упоминаемая под кодовым названием программы специального доступа Роял-Кейп, работала с Сандерс Ассошиэйтс над устранением проблем, возникших во время операции "Зимний Урожай", операции по спасению Джима Дозье от итальянских Красных бригад. Использование самолета Сиспрей поставило Службу в зависимость от Джима Лонгхофера, что, учитывая его отношение к подразделению, было не идеальным и позже вызовет проблемы, но без собственной неотъемлемой воздушной составляющей у нее не было выбора.
Люди Джерри Кинга расширяли свои операции в Центральной Америке, и там проводилась еще одна операция радиоэлектронной разведки под кодовым наименованием "График Бук" (Graphic Book). Поскольку ожидалось, что "Куин'c Хантер" (Queen's Hunter) продлится всего тридцать дней, чтобы охватить подготовку к выборам, Кэл Сасаи переключил на ее проведение некоторых операторов с "График Бук". Первоначально они работали в арендованном доме в Сан-Педро-Сула, втором по величине городе Гондураса, а пилоты Сиспрей базировались в отеле. Но операция была впечатляюще успешной, были вскрыты большое количество укрытий повстанцев, маршруты контрабанды оружия в Сальвадор, подробности ряда спланированных повстанцами нападений и многое другое. Крутильщики ручек обнаружили множество активно действующих радиосетей в диапазонах волн, которыми пользовались не только сандинистские силы, помогавшие ФНОФМ, но и те, что сражались с поддерживаемыми США Контрас. Они также получили много разведданных о нескольких небольших и в значительной степени неэффективных повстанческих организациях, действующих в самом Гондурасе. Члены команды были раздражены тем, что на этот успех позже претендовала Сиспрей, которая всего лишь предоставила самолеты и пилотов. Но еще до того, как они попали в Службу, их всех предупреждали, что их подвиги никогда не будут признаны публично, но значимые фигуры в разведывательном сообществе США, знали, что успех исходил от Роял-Кейп, даже если многие из них не знали точно, чем этот Роял-Кейп являлся.

АНБ БЫЛО ЧРЕЗВЫЧАЙНО довольно тем, что оно назвало "добычей" "Куин'с Хантер", которую сначала продлили еще на шестьдесят дней, а затем – после того, как масштаб операций по перехвату, в частности, направленных против сандинистов, был осознан – расширили с привлечением еще нескольких самолетов Бичкрафт Кинг Эйр 100. Операцию также пришлось перенести на север, в Ла-Сейбу, чтобы избежать лишних вопросов, и ей было присвоено новое кодовое наименование: "Тихий Сокол" (Quiet Falcon). Самолет летал, пересекая границу Сальвадора и Никарагуа не менее шести часов в день, в среднем налетывая около 1500 часов в год. "Добычу" передавали вооруженным силам Сальвадора и Гондураса, а также офицерам ЦРУ и Сил спецназначения на местах в обеих странах, что предотвратило, по меньшей мере, пятнадцать засад повстанцев. ЦРУ также передавало соответствующие разведданные по Никарагуа Контрас, пока в декабре 1982 года не была принята поправка Боланда, запрещающая разведывательную поддержку антисандинистских сил. Вся "добыча" Службы в Сальвадоре передавалась в Форт-Мид, штаб-квартиру Агентства национальной безопасности. "У подразделения были очень хорошие рабочие отношения с АНБ", - говорил один из его бывших членов. "После одной операции АНБ сообщило, что их небольшой группой было собрано 95% тактической разведывательной информации о Никарагуа, и на это ушло меньше стоимости трех вылетов обычных разведсредств. Неплохо для группы выскочек".
Такое отношение как к "выскочкам" со стороны других структур американских вооруженных сил, несомненно, служило сплочению членов Службы как единой команды. Между элитными подразделениями всегда существует соперничество – "Дельта" и Рейнджеры называли Службу "Секретной армией Северной Вирджинии" из-за строжайшей секретности, окружающей ее операции, и близости ее базы к Вашингтону и Пентагону, что считалось необходимым, если она должна был отреагировать и развернуться так быстро, как это часто требовалось. Члены Службы упивались двусмысленным комплиментом, отражавшим такое соперничество. Но ее старшие офицеры были обеспокоены гораздо более серьезной позицией Джима Лонгхофера и его соратников из Армейского отдела специальных операций. Она была не просто вредной и губительной. Это было явно опасно, а, учитывая, что Служба должна была очень тесно сотрудничать с Лонгхофером и его людьми, вполне вероятно, приведет к чьей-нибудь гибели.
Тлеющий спор перерос в крупный скандал, когда Армейский отдел специальных операций решил установить 15-футовую антенну спутникового телевидения стоимостью 7500 долларов на территории их нового дома неподалеку от Ла-Сейбы. Съехав из своего отеля, пилоты Сиспрей были расстроены тем, что больше не могут смотреть американские телепередачи. Команда Службы в Ла-Сейбе была поражена. Они занимались одной из самых секретных и тайных задач, какие выполнял кто-либо в американских вооруженных силах, и прямо рядом с домом была установлена 15-футовая спутниковая тарелка, которая должна была появиться на снимках советских разведывательных спутников. Это походило на большой указатель, гласивший: "Смотрите, здесь базируется секретная американская группа радиоперехвата". Мало того, она даже не требовалась для оперативной связи. Она должна была позволить пилотам Сиспрей быть в курсе того, что происходит в последнем эпизоде "Далласа". Джерри Кинг вышел из себя и обвинил Лонгхофера в глупости его поступка. Когда начальник Армейского отдела специальных операций отказался идти на попятную, Кинг доложил об этом генералам, присовокупив спутниковые снимки Ла-Сейбы. До установки спутниковой тарелки базу Службы нельзя было отличить от других домов вдоль прибрежной дороги. Затем появилась спутниковая антенна, выглядящая как большой, ровный белый круг. Это было очевидно. "Когда они увидели сделанные сверху фотографии, то приказали ее немедленно убрать", - говорил один из бывших офицеров ISA. "К сожалению, ущерб уже был нанесен".

ДЖЕРРИ КИНГУ ЭТО было не нужно. Ему и так было чем заняться. В отношении ISA шло расследование Генерального инспектора Пентагона, в то время как она переживала сложные времена из-за ее участия в схеме по попыткам поиска пропавших без вести американских солдат, предположительно все еще удерживаемых в качестве военнопленных в Лаосе и Вьетнаме. Это было дело, которое должно было привести к раскрытию тщательно проработанного тайного существования Службы. Во время дачи показаний комитету Конгресса чуть более года спустя подполковник "Бо" Гриц, множество раз награжденный ветеран операций Сил спецназначения во Вьетнаме, рассказал, как он был завербован организацией, которую назвал просто "Служба", чтобы отправиться в Лаос и искать все еще удерживаемых там американских военнопленных.
"Ко мне обратился сотрудник специальной разведывательной службы", - сказал он. "Мне сообщили, что Служба вскоре надеялась получить разрешение на спасение американских военнопленных, и меня пригласили участвовать в ее операции. Служба была полевым подразделением и должна была заслать американца в Лаос, чтобы, используя различные средства записи, проверить присутствие американцев, предположительно находящихся в определенных местах". Адмирал Аллен Дж. Полсон, помощник вице-директора отдела сбора разведданных Разведывательного управления Министерства обороны, подтвердил на слушаниях, что военная организация в какой-то момент "предложила операцию с использованием мистера Грица в качестве добывающего актива".
Гриц, получивший широкую известность благодаря серии частных поездок в Юго-Восточную Азию в поисках пропавших без вести американских солдат, утверждал, что все началось еще в октябре 1978 года, когда он служил в Пентагоне. Генерал-лейтенант Гарольд Аарон, заместитель директора Разведывательного управления Министерства обороны, вошел в его кабинет и сказал: "Бо, теперь у нас есть неопровержимые доказательства того, что коммунисты в Азии против их воли удерживают американцев. Я хочу, чтобы вы подумали о досрочном выходе в отставку, чтобы вы могли через частный сектор делать то, в чем нас политически сковывает администрация Картера". По словам Грица, именно этот разговор привел к его частным поездкам для спасения американских военнопленных.
Сообщения о пропавших без вести американцах, все еще содержащихся в плену в Юго-Восточной Азии, разделили военное сообщество, и многие горячо верили, что и политики, и старшие офицеры предпочли бы, чтобы мальчики остались за проволокой, нежели их спасли бы и возродили дурные воспоминания о войне во Вьетнаме. Большинство сообщений о военнопленных, все еще находящихся в плену, в любом случае были недостаточно детальными. Однако в 1979 году агент РУМО в Лаосе заявил, что восемнадцать захваченных американцев были перемещены в пещеру к северу от лаосского города Нхоммарат. По крайней мере один из них, считалось, был пленным американским пилотом. Его донесение было убедительным, оно, похоже, подтверждалось спутниковыми снимками, и он прошел проверку на детекторе лжи. Этого было недостаточно, чтобы оправдать операцию по спасению при всем противостоянии как в высшей военной иерархии, так и в администрации Картера, которую она повлечет за собой, но затем, в декабре 1980 года, появилось больше доказательств того, что в Нхоммарате содержатся пропавшие без вести американцы. Агент ЦРУ под кодовым наименованием W1, пожилая женщина, имевшая тесные связи с коммунистическим руководством в столице Лаоса Вьентьяне, сообщила, что около тридцати американских пилотов работали на строительстве дорог недалеко от Нхоммарата, и что недавно за городом был построен лагерь для военнопленных. Позже в том же месяце тайская станция радиоразведки перехватила сообщение, в котором чиновникам на юге Лаоса приказывалось переправить американских военнопленных по воздуху в центральный район.
В тот же день на спутниковых снимках лагеря в Нхоммарат, сделанных на основании донесения W1, выявилось нечто, выглядящее как поразительное сообщение, явно выложенное чем-то похожим на красные плитки. Сообщение якобы гласило: "B 52 SOS POW K", однако расшифровки различались, и единственным непротиворечивым элементом в различных донесениях о сообщении была цифра 52. Лагерь в Нхоммарате стал известен как лагерь "52 на земле". Обозначение B 52 или просто 52, в зависимости от того, какой версии придерживались, считалось отсылкой к сбитому экипажу самолета, и увязывалось с обоими донесениями агентурной разведки о пленных пилотах. Что означало SOS и POW, было очевидно, буква K, как говорили, была сигналом поисковому самолету, что пилот сбит, но жив.
Вскоре после того, как президент Рейган вступил в должность, его проинформировали о разведданных и показали спутниковые фотографии лагеря "52 на земле". Как сообщалось, он сказал: "Мы должны вернуть их домой", и была поставлена сверхсекретная задача по возвращению авиаторов. Грицу позвонил высокопоставленный сотрудник РУМО, сообщивший ему об официальных планах, санкционированных президентом, задействовать "Дельту" для спасения пленных в Нхоммарате, и попросил его приостановить свои частные визиты, чтобы не мешать им. Будучи скептически настроен, Гриц проверил у своих контактов в "Дельте", действительно ли готовится операция "Бархатный молот" (Velvet Hammer), как ее якобы называли, и они подтвердили, что да. То, что операция разрабатывалась, не вызывает сомнений. Эрик Хейни был членом команды "Дельты", которая начала отрабатывать задачу по возвращению домой людей, которые, как считалось, содержались в плену в Нхоммарате. "Отряд "Дельта" начал планирование проведения спасательной операции", - говорил Хейни. "Мы работали очень быстро. К лету 1981 года мы были готовы стартовать". Но затем высокопоставленный сотрудник РУМО позвонил Грицу и сообщил ему, что "Бархатный молот" отменен после того, как в ходе рекогносцировочной операции лаосских наемников, работающих на ЦРУ, не удалось обнаружить никаких доказательств того, что в лагере в Нхоммарате содержались американцы.
"В тот момент Дэн Майер, агент, которого я знал более 20 лет, подошел ко мне в Лос-Анджелесе и сказал, что не может называть свою организацию, но они хотят, чтобы я продолжил операцию по спасению военнопленных под их руководством", - заявил Гриц. "Он признался, что его организация следила за "Бархатным молотом" через Объединенный комитет начальников штабов, и что им следовало участвовать в нем с самого начала. Он сказал мне, что они хотят, чтобы я продолжил операцию, работая на них в качестве главного агента".
Бывший офицер ISA отмахнулся от этого как от "чуши". Дэн Майер на тот момент был в Службе, но он был на съезде воевавших во Вьетнаме бывших членов групп SOG в Лас-Вегасе, когда услышал, как Гриц говорил о спасении пропавших без вести. "Излишне говорить, что военнопленные были горячей темой для многих в вооруженных силах, особенно для Сил специального назначения", - говорил бывший офицер ISA. "Мы были в курсе некоторых донесений и фотографий определенных мест в Лаосе, но нам никогда не говорили, что JSOC планирует операцию". Среди старших офицеров подразделения были определенные дебаты о том, что делать. "Мы подробно обсудили этот вопрос. Мы не пытались взять на себя всю ответственность за спасение военнопленных в Юго-Восточной Азии. Мы пришли к выводу, что спонтанные усилия, подобные тем, о которых распинался Гриц, не имеют высокой вероятности успеха. Если такая попытка должна быть предпринята, это должно быть сделано при полной поддержке правительства США, с лучшими из имеющихся сил и средств. О, в глубине души мы хотели бы быть теми, кто займется спасением, но мы полностью осознавали, что "Дельта" была лучшим кандидатом для такого предприятия. Некоторые члены подразделения знали Грица и не слишком уважали его. Было решено, что нам следует помешать ему сорвать возможную операцию преждевременными одиночными усилиями, во-вторых, мы были чрезвычайно заинтересованы предполагаемыми многочисленными контактами Грица в регионе. Мы намеревались узнать личности его контактов, оценить их и, если они будут перспективными, взять их на себя".
Затем Дэн Майер снова поговорил с Грицем, который с подозрением отнесся к такому подходу, но обсудил его с контактами в Вашингтоне. Они подтвердили, что Майер был в курсе и работал на секретное подразделение военной разведки. "Оно было известно как ISA, Служба разведывательного обеспечения", - сказал Гриц. "Даже аббревиатура была совершенно секретной - "Специальная разведка", потому что Конгресс не знал об этом. ISA командовал Джерри Кинг. Его псевдоним был "Крэнстон". Я снова встретился с Дэном Майером, агентом ISA, который стал моим куратором. Когда я упомянул ему об ISA, он был буквально ошеломлен. Мы встречались в номере мотеля на Сенчери-Бульваре. Он записывал на пленку все, что было сказано, как обычно. Он сказал мне: "Я должен стереть эту часть записи, потому что абсолютно никто за пределами штаба не должен знать аббревиатуру организации". Я согласился работать посредством ISA".
Гриц утверждал, что часто встречался с Джерри Кингом, а также с офицерами связи ЦРУ. Один из бывших офицеров ISA, участвовавший в операции, сказал, что сам Кинг присутствовал только на одной из встреч, и если у Грица были какие-либо встречи с сотрудниками ЦРУ, это было сделано без ведома кого-либо в Службе. Но Гриц говорил, что для планирования спасения американских военнопленных состоялась целая серия встреч в помещении Рэд-Карпет-Клуба в Национальном аэропорту Вашингтона, округ Колумбия, на конспиративных квартирах и в гостиничных номерах.
"Встречи использовались, чтобы определиться с организацией, которая будет включать агентов в Советском Союзе, Китайской Народной Республике, Северной Корее, Вьетнаме, Лаосе, Камбодже, Малайзии, Индонезии и Таиланде", - сказал Гриц. "Я должен был поручить этой организации сбор информации". На самом деле, говорил бывший офицер ISA, все обсуждения были организованы Службой для выяснения, где находятся агенты Грица и могут ли они предоставить достоверные и полезные разведданные по проблеме военнопленных.
В цветистом отчете о предполагаемых приготовлениях к своей поездке в Лаос Гриц говорил, что ему присвоили позывной "Медведь" (Bear), а его жене Клаудии, которая должна была сыграть небольшую роль в передаче документов и тысяч долларов, позывной "Медвежонок" (Little Bear). "Она должна была встретиться с агентом ISA в определенном проезде в Сейфвэй, пригороде Росслина", - говорил Гриц. "После обмена сигналами агент передал пакет из продовольственного магазина, полный документов и денег. Помимо упаковок 100-долларовых банкнот там был запечатанный конверт с тремя американскими паспортами с моей фотографией, но на другие имена". Гриц также утверждал, что на встрече в Тусоне, Аризона, Майер передал ему "огромный красный чемодан с самодельным шпионским набором, включающим камеры, шифровальные машины и портативный детектор лжи". Он утверждал, что получил в общей сложности 40000 долларов; две камеры; полиграф; аппаратуру связи; "шифровальные устройства ISA, использующие систему одноразовых блокнотов "Диана"; карты; секретные аэрофотоснимки; авиабилеты до Бангкока и несколько телефонных номеров ISA, в том числе один вашингтонский, "на который мне было приказано позвонить в случае "затруднений".
Но бывший офицер ISA отверг предположения о том, что Грицу когда-либо давали какие-либо фальшивые документы, не говоря уже о 40000 долларов. "Это неправда", - сказал он. "Это все чушь. Мы бы не доверили Грицу такие деньги. Ему предоставили одну камеру с фиксированным фокусным расстоянием и сломанный полиграф. Больше ему ничего не давали. Мы пытались выиграть время в надежде, что он лучше обозначит свои контакты. Но мы начали понимать, что в регионе у него нет никаких стоящих контактов, и все больше думали, что он просто наслаждается нахождением в центре внимания и пытается получить от нас денежные средства".
Фальшивая операция ISA получила кодовое наименование "Великий Орел" (Grand Eagle) и предположительно должна была начаться в декабре 1981 года, когда Гриц переправится в Лаос в сопровождении лаосских наемников, работавших на ЦРУ. Он также получал финансирование от частных лиц, включая, предположительно, Росса Перо. (Среди прочих, кто позже оказывал финансовую поддержку Грицу и его частной деятельности, были актеры Клинт Иствуд и Уильям Шатнер.) Но Джерри Кинг и другие члены Службы быстро пришли к пониманию, что Гриц, это "обезьяна с гранатой", и совершенно неуправляем.
Кинг попытался вернуть его в Армию, чтобы он мог хоть в какой-то степени контролировать его. "Я не помню дату, но мы узнали, что Гриц приедет в округ Колумбия для дачи показаний в комитете или подкомитете Конгресса", - говорил бывший офицер ISA. "Джерри Кинг проинформировал Билла Одома, и на следующий день Одом позвонил ему и приказал прекратить все контакты с Грицем. Одом, которого периодически информировали о наших делах с Грицем, как и мы, пришел к выводу, что Бо неуправляем. Командир предупредил Билла Одома, что если мы резко порвем с Грицем, существует явная вероятность того, что он, Гриц, выйдет на публику. Он попросил разрешения продолжать дурачить Грица, и со временем разорвать контакт с ним. Одом отклонил запрос. Тогда командир предложил другую альтернативу: вернуть его на действительную военную службу, где на него будут распространяться требования воинской дисциплины. Мы полагали, что угроза военного трибунала покончит с его склонностью к болтовне".
Гриц нарисовал совершенно иную картину происходившего, утверждая, что Кинг полностью поддерживал его действия, и утверждал, что командир Службы сказал ему: "Бо, мне приказали положить операцию "Великий Орел" на полку, как будто ее никогда не существовало. Здесь, в Вашингтоне, округ Колумбия, слишком много бюрократов, которые не хотят, чтобы американские военнопленные вернулись домой живыми". Он также утверждал, что Кинг велел ему продолжать поиски пропавших без вести военнопленных. "Действуйте дальше и оставайтесь с нами на связи", - процитировал он слова Кинга. "Мы продолжим делать все возможное, чтобы помочь вам".
Однако бывшие офицеры ISA отвергают любые предположения о том, что они хотели продолжения операции или что Кинг мог бы сказать что-то подобное. "У нас никогда не было намерений посылать Грица в Лаос", - говорил один из них. "Нашим планом было отделаться от него, как только мы узнаем все и установим связь с его предполагаемыми тайскими контактами. Полковник сообщил ему, что ему было приказано прекратить все контакты с ним, и потребовал вернуть предоставленное ему оборудование. Он так и не вернул его. Командир не обсуждал с ним никаких дальнейших действий и определенно не предлагал поддержку его спонтанной деятельности". Какова бы ни была правда об этом деле, оно должно было иметь разрушительные последствия для репутации Службы, что привело к расследованию, которое едва не положило конец ее короткому существованию.

ДОКЛАД ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА о Службе представлял собой странное сочетание. В нем с некоторым обоснованием утверждалось, что за подразделением "недостаточно внимательно следили" в первый год его существования, когда оно существовало без президентского решения, санкции, которую оно должно было иметь в соответствии с законом. Но он также критиковал Службу за "поддержку непродуманных схем". Похоже, это относилось к оборудованию, на которое, по мнению Генерального инспектора, Служба вообще не должна была впустую тратить деньги. Но по факту это было беспредметно. "Непродуманные" приобретения включали воздушный шар, от которого отказалось армейское подразделение, так что вряд ли это могло быть злоупотреблением средствами со стороны Службы. "Воздушный шар принадлежал Армии, и они собирались его выбросить", - говорил бывший офицер ISA. "Мы хотели посмотреть, сможем ли мы использовать его в качестве подъемного устройства для парашютной подготовки. У британцев в прыжковой школе была программа, где для первых двух тренировочных прыжков использовался воздушный шар. Это не сработало, слишком нестабильно, и трудно выдерживать заданную высоту".
Другими вещами, на которые указывалось в докладе, были багги для езды по песку, должным образом и действительно разумно приобретенные во время подготовки FOG ко второй операции по спасению заложников в Иране. Подобные багги использовались союзными силами специальных операций во время войны в Персидском заливе 1991 года. И, что наиболее спорно, лимузин Роллс-ройс. Он был получен от Управления по борьбе с наркотиками, которое конфисковало его у наркоторговцев. Возможно, от Роллса следовало избавиться, а деньги использовать с большей пользой. Но среди сотрудников Службы существовало убеждение, что он может пригодиться в случае проведения контртеррористической операции в недружественной стране. Роллс мог быть замаскирован под машину известного политика или персоны, и использоваться для тайной перевозки бойцов "Дельты" к месту проведения антитеррористической операции. Учитывая, что таков был один из выдвинутых позднее планов по спасению взятых террористами заложников в Ливане, вряд ли он был столь уж "легкомысленным приобретением", как считал Генеральный инспектор Пентагона. Он также не мог понять, зачем Службе было нужно создавать частные компании, такие как холодильная установка в Панаме, для прикрытия своей деятельности. Несмотря на недостатки доклада, он был прав, заключив, что Служба нуждается в надлежащем надзоре Конгресса за ее деятельностью и отчетностью, как всплыло позже.
Доклад Генерального инспектора серьезно подорвал репутацию Службы в верхах Пентагона, вынудив Министра обороны США Каспара Уайнбергера отдать приказ о расформировании подразделения в течение месяца. В меморандуме помощнику заместителя министра по вопросам политики от 26 мая 1982 года Франк К. Карлуччи, заместитель министра обороны, взялся за Службу, назвав отчет Генерального инспектора "крайне тревожным". Однако интенсивное лоббирование со стороны Билла Одома спасло ISA для последующих битв, а его доводы в пользу команды Джерри Кинга, которую вряд ли можно было обвинить в главной проблеме – отсутствии президентской санкции – были отражены, пусть и сжато, в служебной записке Карлуччи. Однако тон заместителя министра обороны в других местах говорил о том, что у него есть сомнения, что все это того стоило, и выдвигал довольно твердые условия, если Служба продолжит существование.
"Кажется, мы создали собственное ЦРУ", - сказал он. "Но, как и Топси(1), нескоординированное и бесконтрольное. Бесспорно, в ISA много талантов и, вероятно, еще больше самоотверженности. Возможно, присутствует и необходимость, но это менее ясно. Но мы должны были усвоить уроки 70-х (три или четыре слова пропущены, вычеркнуты). Подотчетность имеет решающее значение, а мы создали организацию, которая не подотчетна. Будут приняты меры по прекращению всех операций ISA в течение 30 дней или их передача другим компетентным организациям. Если желательно продолжить существованием ISA в той или иной форме, не позднее 15 июня на мое утверждение должно быть представлено следующее.
- Концептуальный план.
- Список потребностей.
- Командная структура с указанием, кому и как она подотчетна.
- Список мер контроля, которые должны быть установлены, особенно в отношении (два или три слова удалены цензурой).
- План финансового управления и отчетности.
- Программа работы с соответствующими комитетами Конгресса.
- План финансирования, полностью согласованный с финансовой инспекцией.
- Согласие РУМО и главного юрисконсульта по всем вышеперечисленным вопросам".

ПОКАЗАНИЯ ГРИЦА и утечки информации от противников внутри военных структур, надеявшихся забить последние гвозди в гроб Службы, привели к тому, что факт существования подразделения вырвался на поверхность. Выяснилось, что к моменту появления меморандума Карлуччи, Служба выполнила около дюжины задач разной важности, две из которых были заказаны Биллом Кейси, доказывая ложность зачастую противоречивых утечек из Пентагона, что ЦРУ ничего не знало об этом подразделении или знало, и было против его существования.
Наиболее значительными заданиями были деятельность радиоэлектронной разведки в Италии и Гондурасе; операция по возвращению Башира Жмайеля в Ливан; попытка выменять на оружие советский танк Т-72 у Ирака; и краткое и разрушительное взаимодействие с Грицем. Служба также провела по принципу так называемой "черной шляпы" обследование на предмет доступа в посольства США в Сальвадоре, Гватемале и Никарагуа для проверки безопасности и разработала "планы обеспечения повторного проникновения и освобождения" для эвакуации или спасения американского персонала из посольств, если в этом возникнет необходимость; организовала в Панаме операцию по наблюдению за президентом Мануэлем Антонио Норьегой, используя в качестве прикрытия холодильную компанию; вместе с личным составом "Дельты" организовала подготовку нового "Отряда специального назначения" Национальной гвардии Саудовской Аравии, созданного для проведения операций антитеррора и "специальной безопасности", а также обеспечения дополнительной защиты членов королевской семьи; отправила небольшую группу экспертов по обезвреживанию взрывоопасных предметов и безопасности в Хартум, чтобы разработать схему защиты президента Судана Гаафара Нумейри от ожидаемой попытки покушения по заказу ливийского лидера Муаммара Каддафи. "Дельта" также помогала телохранителям Нумейри, проводя подготовку по вопросам безопасности. В обмен на свой вклад Служба получила хорошие разведданные о перемещениях ливийских и эфиопских войск.
Хотя может показаться, что это относительно небольшое количество операций для подразделения, насчитывающего более 250 человек, Служба была первопроходцем. Джерри Кинг и Кэл Сасаи тщательно нащупывали свой путь в области тайных операций, которую до этого никто из военных толком не исследовал, и они противостояли военной иерархии, куда входили многие из тех, кто после травм, вызванных уходом из Вьетнама, не желали куда-либо посылать американские войска. "Важно помнить, что в те дни было не так много горячих точек, которые привлекали внимание США", - говорил один из бывших офицеров ISA. "Более того, в руководстве Пентагона было много бесхребетных ублюдков, которые бледнели при мысли о том, что военные отправляются на тайные или нелегальные операции. Я хочу сказать, что у нас было полно народу, чтобы справиться с поставленными перед нами задачами. Мы никогда не оказывались в положении, связанном с необходимостью отправлять куда-либо крупные группы. Характер присутствия ISA в чуждых местах был в малочисленности и скрытности".
На протяжении следующих нескольких месяцев Служба была временно помещена в "анабиоз" без каких-либо новых задач, хотя все, что уже было развернуто, продолжало действовать, как и прежде, включая весьма успешную операцию радиоэлектронной разведки против сальвадорских повстанцев и их союзников-сандинистов. Если противники Службы считали, что она вот-вот скончается, они сильно ошибались. Давая секретные показания на закрытых заседаниях комитетов Сената и Палаты представителей по разведке, Кинг решительно защищал деятельность Службы. Ныне он отказывается от интервью об ISA или ее операциях, но он говорил, что результаты расследований Конгресса разочаровали некоторых из тех, кто "нес дрова к подножию креста, на котором, они точно знали, меня собираются сжечь". Они были сильно разочарованы тем, что меня не казнили без суда и следствия, и были опустошены, когда по цепочке инстанций пришло благодарственное письмо от председателя сенатского комитета с похвалами в мой адрес. Мне была поставлена трудная задача создать подразделение, в отношении которого большинство военных не понимали, что ему необходимо или желательно. Да, мы совершали ошибки, но они были ошибками, извлеченными из попыток выполнять сложные задачи, а не из сидения на нашей коллективной большой ягодичной мышце".
К середине 1983 года для Службы был составлен устав подразделения. В служебной записке Министру Армии Джону Маршу Каспар Уайнбергер говорил, что "мы должны быть крайне осторожны при постановке подразделению каких-либо новых задач или миссий", и что он ожидает получать ежемесячный отчет о выполняемых задачах. Устав, датированный 5 июля 1983 года, содержал то, что в совершенно секретной истории описывалось как "чрезвычайный контроль за использованием подразделения". Он подтверждал прежний статус-кво, согласно которому Билл Одом, как помощник начальника штаба по разведке осуществлял оперативный контроль над подразделением, которое, хотя и было разнородным, подчинялось непосредственно штабу сухопутных войск. Кинг, как командир ISA, в будущем будет держать Одома и заместителя начальника штаба по оперативным вопросам и планированию "полностью и своевременно информированным" обо всем, что делает подразделение, а Одом аналогичным образом будет делать то же самое для всех соответствующих надзорных комитетов Конгресса.
Крайне важно, что устав разрешал ISA заниматься "специальной деятельностью", тайными операциями по добыванию разведывательных данных. В соответствии с указом №12333, изданным президентом Рейганом 4 декабря 1981 года, "специальной деятельностью" должно было заниматься только ЦРУ, если только страна не находится в состоянии войны или "президент не определил, что другое ведомство с большей вероятностью достигнет конкретной цели". Служба также могла проводить тайные военные операции в поддержку как вооруженных сил, так и прочих неназванных ведомств. Все действия по добыванию разведданных, будь то с использованием агентурной или радиоэлектронной разведки, должны были быть санкционированы как ЦРУ, так и РУМО, в то время как любые операции радиоэлектронной разведки будут осуществляться под оперативным и техническим контролем Агентства национальной безопасности. В уставе также указывалось, что любые мероприятия, с задействованием членов подразделения, предусматривающие участие в боевых действиях за рубежом, должны быть одобрены как Министром, так и начальником штаба Армии. Их также следует информировать о любых мероприятиях, которые могут быть связаны с: "значительны риском компрометации" для США; "существенным риском причинения физического вреда" личному составу или "существенного ущерба" военным ресурсам; использованием "видного или имеющего дурную славу лица"; или нацеливанием на гражданина США. Возможно, наиболее красноречивым пунктом всего устава, резюмирующим весь смысл Службы, был указывающий, что она будет "направлена на осуществление деятельности только тогда, когда задействование других элементов и ресурсов разведывательного или оперативного обеспечения невозможно или неуместно". Короче говоря, если возникнет чрезвычайно сложная операция в части добывания разведывательных данных, с которой не сможет справиться никто другой, для выполнения этой работы будет вызвана Служба.

1. "Topsy" – одно из прозвищ ЦРУ, сокращение от "совершенно секретно" (Top Secret), также жаргонное словечко, обозначающее "неразбериха высшего уровня, на грани умопомрачения" (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 27 сен 2022, 01:55 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Спасибо!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 10 окт 2022, 15:58 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
ЗАСТАВЬТЕ ЗЕМЛЮ СОДРОГАТЬСЯ

ДАНДАС МАККАЛОУ НЕМНОГО опаздывал. 25-летний консульский сотрудник из Беркли, Калифорния, разговаривал с одним из ливанцев, которые регулярно толпились в визовом отделе семиэтажного здания посольства США в Бейруте. Это было обеденное время в понедельник, 18 апреля 1983 года. Авеню де Пари, усаженный пальмами променад, отделяющий посольство от Корниш, была забита прохожими. Маккалоу был приверженцем распорядка, и в это время обычно ел сэндвич у себя за столом. Всего в долю секунды краем сознания Маккалоу уловил раскат грома. Ранее в тот день были шквалы с грозами, и сначала он подумал, что это просто очередной удар грома. Потом он понял, что это не так. Была сильная вспышка, комнату, казалось, промяло сначала внутрь, а затем наружу. Его повалило на землю, когда сверху на него рухнула стена. Воздух был полон удушливой пыли. "Была полная тьма", - вспоминал он. "Я думал, что меня может убить если не взрыв, то удушье. Когда воздух прояснился, не осталось ничего". Весь фасад здания исчез, включая его кабинет, где он находился бы, не будь его рабочий график нарушен. Он огляделся и увидел женщину, лежащую под обломками. "Я попытался стащить с нее мусор", - сказал он. "Тогда я понял, что она мертва".
Погибшая женщина была всего лишь одной из шестидесяти трех убитых, семнадцать из которых были американцами, когда террорист-смертник на оранжевом пикапе GM, начиненном примерно 300 фунтами (136 кг) взрывчатки, пересек кольцевой подъезд к посольству и въехал прямо в подковообразное здание, разрушив оранжево-розовый фасад и превратив бывшую гостиницу в мешанину из бетона и стали. Среди погибших было шесть сотрудников ЦРУ, в том числе Роберт Эймс, директор аналитического отдела Агентства по Ближнему Востоку и Южной Азии, приехавший с визитом, Кеннет Хаас, начальник резидентуры, и его заместитель. Основную часть погибших американцев составляли военнослужащие: одиннадцать морских пехотинцев и один член "Дельты". Сержант первого класса Терри Гилден с одиннадцатью ливанскими телохранителями, которых он тренировал, стоял у входа в посольство, когда в него въехал террорист-смертник. Он и его ливанские коллеги погибли мгновенно.
Вскоре после нападения христианская радиостанция "Радио Свободный Ливан" сообщила, что Исламский Амаль, отколовшаяся экстремистская группировка, когда-то входившая в ливанское шиитское ополчение Амаль, взяла на себя ответственность за взрыв смертника. Главарем террористической группы был Хусейн Мусави, поддерживаемый Ираном экстремист, который впоследствии возглавил Хезболлу. "Тут мы подчеркиваем, что Хусейн Мусави, которого поддерживают Иран и Сирия, угрожал провести ряд операций против иностранных посольств в Ливане", - сказал диктор радио. Исламский Амаль базировался в Баальбеке, в долине Бекаа, которая была оккупирована сирийской армией. Но сирийцы уступили контроль над самим городом Баальбек Ирану, и около пятисот Стражей иранской революции обосновались там, обучая исламистских террористов.

ЛИВАН БЫЛ СЛОЖНОЙ мозаикой из различных этнических групп, состоявших в основном из людей, чьи предки бежали туда, чтобы избежать преследований в других местах. Марониты, крупнейшая христианская секта Ливана, бежали из Сирии на рубеже восьмого века. Друзы, последователи еретического ответвления ислама, пришли из Египта в одиннадцатом веке. Самая большая фракция – мусульмане-шииты – была на сегодняшний день самой бедной. Существовало также значительное меньшинство мусульман-суннитов. До Первой мировой войны Ливан был частью Османской империи, но после войны стал французским протекторатом, в котором большая часть хороших рабочих мест доставалась доминировавшим тогда христианам. В соответствии с Национальным пактом 1943 года, соглашением о разделении власти, основанным на переписи населения 1932 года, на каждые пять мусульман в правительстве и на государственной службе должно было приходиться шесть христиан. Президентом всегда будет христианин, премьер-министром мусульманин-суннит, спикером парламента шиит, а министром обороны – друз.
Положение Бейрута как столицы единственной демократической арабской страны привело к тому, что он стал крупным финансовым центром и излюбленным местом отдыха богатых арабов, поэтому все были заинтересованы не раскачивать лодку. Но гораздо более высокая рождаемость среди бедноты, в основном мусульман-шиитов, делала Национальный пакт 1943 года выглядящим все более устаревшим. В 1958 году произошла короткая гражданская война, которая почти сразу была остановлена интервенцией США. Но к началу 70-х годов увеличение числа бедных шиитов и приток все более воинствующих палестинских беженцев из Израиля и Иордании создали огромные проблемы. Нападения палестинских боевиков на Израиль на южной границе Ливана привели к ответным действиям, вынудив тысячи бедных шиитов бежать в Бейрут, где они построили трущобы на юге города. Сочетание крайней нищеты и гнева на то, как они были изгнаны из своих домов, давало большое количество добровольных и фанатичных новобранцев, пополняющих растущее количество радикальных левых мусульманских групп, связанных с палестинскими партизанами.
Ответом стало массированное наращивание сил ополчений, крупнейшим из которых был 12-тысячный Христианский фалангистский Ливанский фронт, доминировавший в Восточном Бейруте и анклаве на севере. Друзская прогрессивно-социалистическая партия, вторая по величине, насчитывающая порядка 4000 человек, базировалась в горах Шуф над Бейрутом. Шиитский Амаль, численностью около 3000 человек, контролировал Западный Бейрут и обширные южные пригороды и трущобы. Напряженность между этими группировками в апреле 1975 года вылилась в гражданскую войну. По сути, это было стравливание мусульман с христианами при поддержке деньгами и оружием из Сирии, Саудовской Аравии, Ирака, Ливии и Израиля. Поддержка ООП дала мусульманам преимущество, но президент Сирии Хафиз аль-Асад опасался, что любой результат, оставляющий ООП в доминирующем положении, будет угрожать безопасности Сирии, и вмешался на стороне Христианского ливанского фронта. Это привело к хрупкому миру, нарушаемому периодическими вспышками боевых действий. Он также ввел сирийские оккупационные силы численностью около 50000 человек на север и восток Ливана.
Численность военных сил в Ливане еще больше увеличилась в марте 1978 года, когда теракт палестинцев против израильтян привел к захвату Силами обороны Израиля юга страны, вынудив палестинцев на границе бежать в лагеря беженцев в Бейруте. Через несколько месяцев Израиль ушел, передав контроль над приграничным районом своему союзнику, преимущественно Христианской армии Южного Ливана. Четыре года спустя, в ответ на нападение палестинских террористов на своего посла в Лондоне, Израиль вторгся в Ливан и вынудил палестинцев отойти. Президент Рейган 25 августа 1982 года направил американских морских пехотинцев в Ливан в составе многонациональных сил, призванных сформировать буфер между израильтянами и бойцами ООП, которые эвакуировались из Бейрута. "Мы предложили, чтобы каждый уходящий человек был тайно сфотографирован и, по возможности, опознан", - говорил один из бывших офицеров ISA. "Одом пришел к выводу, что такая задача должна быть возложена на INSCOM (Командованию разведки и безопасности). Как мы и ожидали, они изучали проблему до тех пор, пока развитие событий не положило ей конец, и ООП не ушла". Три недели спустя морские пехотинцы были выведены – лишь затем, чтобы быть отправленными обратно почти сразу после убийства Башира Жмайеля, повлекшего за собой быстрое возмездие со стороны христианских ополченцев, убивших 2000 палестинцев в лагерях беженцев Сабра и Шатила, операцию, проведенную при попустительстве Израиля. Эти нападения и растущее влияние Ирана, союзного Сирии, привели к созданию ряда крайне радикальных исламистских террористических группировок, таких как Хезболла и Исламский Амаль, большинство из которых прошли подготовку и получили вооружение у Корпуса стражей исламской революции в Баальбеке.
Ноэль Кох, заместитель помощника Министра обороны по вопросам международной безопасности, человек, якобы отвечающий за контртеррористическую политику Пентагона, с момента первого развертывания американских морских пехотинцев тратил время, отчаянно пытаясь предупредить Объединенный комитет начальников штабов и своих боссов в Пентагоне, что радикальные новые террористы, базирующиеся в Ливане, начали серию взрывов террористов-смертников. Он едва сдерживал свой гнев из-за того, что его предсказания, которые были проигнорированы, теперь оказались столь убедительно верными и стоили стольких жизней. У Коха, ярого сторонника использования Сил специальных операций, таких как Служба и "Дельта", был такой же упрямый подход, как и у Джерри Кинга, и он нажил столь же много врагов среди более традиционно настроенной военной иерархии. Он направил Каспару Уайнбергеру опасно несдержанное послание. "Я возмущен", - писал он. "Это лишь еще один пример того, что происходит в Пентагоне в рамках политики "нет решений – нет ошибок". В Бейруте находилось 1500 морских пехотинцев США, направленных туда президентом Рейганом вопреки совету Уайнбергера и Объединенного комитета начальников штабов. Министр обороны приказал небольшой группе Службы из пяти человек во главе с заместителем Джерри Кинга Кэлом Сасаи тайно отправиться в Бейрут и провести тщательный анализ разведывательных данных, имевшихся в посольстве и у морских пехотинцев. Были ли они лучшим, что можно было получить, и максимально ли использовалось то, что имелось?
Одним из членов команды Сасаи был подполковник Билл Коуэн, офицер морской пехоты США, почти три с половиной года проведший на боевых должностях во Вьетнаме. Большая часть его пребывания там была связана со специальными операциями. У него был опыт работы в разведке и совместных действий с ЦРУ. Родившийся в Сакраменто, Калифорния, он вырос на Аляске, в детстве воспитав инстинкт следопыта. "Аляска была и остается основой моего характера", - говорил Коуэн. "Дни, а иногда недели в лесу в одиночестве, пытаясь понять, как выжить. Мои чувства – обоняние, слух, зрение – стали очень острыми, и это навыки, которые не исчезают со временем". Однажды во Вьетнаме, возглавляя небольшой патруль, он учуял запах противника, который зачастую не мылся многие дни. Его вьетнамские бойцы ничего не заметили, но он привел всех в боевую готовность. "После тщательного вынюхивания и выслеживания мы наткнулись на небольшой базовый лагерь. В тот момент в нем никого не было, но дата, нацарапанная на земляной крыше одного из бункеров, была предыдущим днем. Меня насторожил и привел туда именно запах. Это было то же самое, что вынюхивать медведей или другую крупную дичь на Аляске. Это был вопрос выживания".

КОУЭН ПОСТУПИЛ НА СЛУЖБУ в ВМС США в возрасте 17 лет и получил назначение в Военно-морскую академию, которую в 1966 году окончил в качестве офицера Корпуса морской пехоты США. Он прослужил два срока во Вьетнаме. Первый год он провел на севере страны, где служил командиром взвода во время ожесточенных боев в ДМЗ (демилитаризованной зоне) осенью 1967 года. Последние пять месяцев он был начальником программы Скаутов Кита Карсона, готовя перебежчиков из Вьетконга и Северовьетнамской армии действовать в качестве проводников-разведчиков для американских войск. "После непродолжительного возвращения в Штаты я понял, что пока идет война и пока я морской пехотинец, мне нужно быть там, где идут боевые действия", - говорил Коуэн. "Я отправил рапорт и получил приказ вернуться во Вьетнам после 10 месяцев пребывания в Штатах". Его отправили в специальную зону Рунгсат, одну из двух особых зон во Вьетнаме. По словам Коуэна, зона Рунгсат контролировала судоходный канал из Южно-Китайского моря в Сайгон. "Вьетконговцы намеревались перекрыть эту линию, и нападения участились. Мы работали с ротами вьетнамских региональных сил, взводами народных сил и нашими собственными разведывательными отрядами, которые мы организовывали и обучали. С американской стороны в Рунгсат всегда был взвод SEAL, менявшийся каждые шесть месяцев. Я сосредоточился на своих вьетнамских войсках. Мы часто проводили дневные операции силами тридцати человек, дневные или ночные операции силами двенадцати человек, и у меня был разведвзвод, часто выходивший группами по пять или семь человек. Самым важным аспектом моего опыта работы в Рунгсат было знакомство с методами разведки, отличными от тех, с которыми сталкивалось большинство морпехов. Мы получали разведданные из многих источников, и все они были направлены на сдерживание деятельности Вьетконга и Северовьетнамской армии вдоль судоходного канала. В последние восемь месяцев я начал руководить операциями Провинциального отдела реконструкции (читай ЦРУ) Рунгсат. Все наши усилия были направлены вовне, в джунгли или на рисовые поля. Мы никогда не действовали вокруг деревень, потому что в то время наш противник был не там. Наши разведданные зачастую были исключительными. Много убитых и много пленных. Этот опыт позже сделал меня в некотором смысле уникальным в морской пехоте, и именно это привело к тому, что меня отобрали в ISA".
В начале 1983 года Коуэну предложили теплое местечко в аппарате Советника по науке Белого дома. "Это было серьезное дело, тесное общение с большими шишками в администрации и корпоративном секторе. Им нужен был кто-то с большим опытом работы в разведке и с техническим образованием. Помимо моего опыта работы в разведке морской пехоты, во Вьетнаме я довольно много работал с ЦРУ и армейской разведкой, и у меня была степень магистра в области информатики". Но Коуэну не суждено было попасть в число сотрудников Белого дома. Представитель Корпуса морской пехоты в Службе, заместитель оперативного офицера, служивший вместе с Коуэном во Вьетнаме и хорошо знавший его, должен был увольняться летом 1983 года. Когда было взорвано американское посольство в Бейруте, и Служба искала кого-нибудь, чтобы поехать туда, друг Коуэна порекомендовал для этого его. Компьютер управления личного состава вооруженных сил показал, что он обладает всеми качествами, необходимыми Службе на должности заместителя оперативного офицера. "Он предположил, что я буду хорошей заменой – обширный боевой опыт, особенно в части малых подразделений, и хороший опыт в разведке. В конце апреля ко мне подошел один из полковников отдела назначений морской пехоты и спросил, что бы я предпочел – Белый дом или ISA. Различия были разительными, но у меня не было сомнений, к чему лежало мое сердце – операции. Так я ему и сказал, и туда и отправился".
Изначально Коуэн был придан ISA только для действий в Бейруте. Он сразу же был впечатлен подготовкой и уровнем операторов, работающих в Службе. Очевидно, это были одни из лучших и квалифицированных людей в Армии. Уровень боевого и разведывательного опыта с Вьетнама вырос невероятно, и многие операторы участвовали в действиях по спасению американских заложников из Тегерана в 1979 году. Это были одни из лучших коммандос – истинные "специальные операторы" задолго до того, как этот термин вошел в моду. "ISA проводила очень жесткий курс отбора для большинства своих операторов и кое-кого из штабного персонала. Курс предполагал физическое, умственное и эмоциональное давление, чтобы подвергнуть кандидатов стрессу и проверить, смогут ли они выдержать или приспособиться к суровым условиям. Те, кто не могли пройти через это, не могли попасть в подразделение. У "Дельты" был свой курс отбора, у SEAL, разумеется, имелся собственный вариант. Я так понимаю, отборочный курс ISA был на тот момент самым сложным".
Как и большинство новичков Службы, Коуэна также отправили на вводный курс ЦРУ. "Это был стандартный курс, проводимый ЦРУ", - рассказывал другой бывший офицер ISA. "Мы направляли на него ряд так называемого неоперативного штабного персонала, офицеров и сержантов в надежде, что он даст им лучшее понимание того, чем занимаются те, кто находятся на переднем крае. Я говорю "так называемого неоперативного", поскольку ожидалось, что большинство из них, если и когда потребуется, пойдут вперед, чтобы обеспечить поддержку. Очевидно, что не все они должны были стать активными нелегальными или тайными оперативниками, но часто им приходилось действовать в таком режиме или обстановке, чтобы поддерживать тех, кто действует "внизу". На первый взгляд, во множестве действий, одновременно проводимых подразделением, нет ничего гламурного и героического. Несомненно, наибольшее внимание привлекала деятельность наших людей "внизу". Но каждый член подразделения вносил свой вклад в конечный успех оперативников, отправленных на задачу. Выполнение повседневных обыденных задач младшим писарем по кадрам, оружейником или снабженцем делало возможным все остальное".
У Коуэна было очень мало времени, чтобы привыкнуть к духу Службы, прежде чем он присоединился к команде Сасаи, летевшей в Бейрут и прибывшей в ливанскую столицу 26 мая. "Основной целью было прояснить ситуацию с разведкой", - говорил Коуэн. "То есть, было ли получено достаточно разведывательных данных? Как они были добыты? Передавались ли они? Видели ли их нужные люди? Мы, Соединенные Штаты, в то время имели в Бейруте много разведывательных служб. Не все они были подотчетны одному и тому же лицу. Реальная проблема была в том, поступали ли все эти разведданные в одно место, где они могли бы быть проанализированы и немедленно и должным образом использованы?" Сасаи и его команда быстро поняли, что ответ – нет. Они сразу же столкнулись с оппозицией со стороны посольства, которое неоднократно предупреждали, что его безопасность плоха, но стопорившее ее улучшение, и изначально со стороны Билла Бакли, нового начальника резидентуры ЦРУ. Никто не видел причин для того, чтобы кто-то извне говорил им, что следует делать. Все старые предубеждения относительно секретных военных тайных подразделений всплыли на поверхность, особенно в резидентуре ЦРУ. Никто не хотел, чтобы они были там, и никто не желал оказывать им какую-либо помощь. Все, кто мог сделать что-либо, что могло бы помочь предотвратить нападение, в первую очередь ушли в отказ.
Помимо всего прочего, по словам Коуэна, трое наиболее опытных сотрудников резидентуры ЦРУ в Ливане, каждый со своими контактами и связями в различных враждующих ливанских общинах и сирийских оккупационных силах, были вычеркнуты из уравнения взрывом бомбы. "Начальник резидентуры ЦРУ и ряд работавших у него людей были убиты, когда это случилось. Так что на тот момент, большая часть операций ЦРУ в Бейруте фактически была прекращена. Когда вы теряете таких людей, вы теряете связи с источниками, с их агентами. Все это должно было быть восстановлено и собрано воедино".
Сасаи и его команда задавали вопросы, которые раньше никто и не думал задавать. Они провели десять дней, разговаривая со всеми: с сотрудниками посольства; ЦРУ; американскими морскими пехотинцами, базировавшимися в аэропорту, уязвимом для обстрелов с возвышающимися над Бейрутом гор; телохранителями из Дельты; сотрудниками службы безопасности посольства. Они также переговорили с израильтянами, которые лучше всех разбирались в ситуации, и с Мобильными учебными группами армейских Сил спецназначения, которые работали с ливанской армией. Группы Сил спецназначения "были определены как потенциально важные источники, и в рамках своего задания подразделение различными средствами косвенно подтвердило основные элементы разведданных", - сказал один из бывших офицеров ISA. "Все группы SF после завершения задачи писали пространные доклады о своих действиях. Нас, как и Армию, особо интересовали имена и биография лидеров или ключевых лиц, выявленных группами в ходе выполнения задачи".
Но они не просто оставили все как есть. Они пошли на улицы, разговаривая с местными жителями, узнавая, какова ситуация на местах, знакомясь с городом, его жителями, различными фракциями и всем многообразием их точек зрения. Выясняя, что местные жители думали об американцах, в чем их считали несостоятельными, что они делали хорошо, а что плохо. "Сутью наших действий в Бейруте, было в первую очередь не привлекать внимания", - говорил Коуэн. "Я имею в виду, что самое важное, что можно сделать в вещах, которыми мы занимались – это быть незаметным. Остановиться и поговорить с людьми всех типов, никогда не вести себя так, будто делаете что-то зловещее. Мы останавливались и говорили с любым, с кем встречались взглядом. Мы всегда говорили: "Хорошо, поговорим с мусульманами, поговорим с христианами". Мы останавливались и выпивали чашечку кофе. Мы гуляли по улицам. Мы всегда смеялись. Мы хорошо проводили время. Но суть в том – что бы мы ни делали, мы собирали информацию".
Генерал Карл Стайнер, который был направлен в Ливан в августе 1983 года как бригадный генерал, чтобы действовать в качестве представителя Объединенного комитета начальников штабов на месте, вспоминал, что, в частности, у американских морских пехотинцев ситуация с разведданными после взрыва посольства в Бейруте была очень плохой. "Морпехи всегда стремились получить разведданные и оперативную информацию по Бейруту, но часто жаловались на свое уязвимое положение, и ситуация усугублялась нехваткой точной информации об окружающих их районах", - говорил Стайнер. "Правда в том, что имелось очень мало разведывательных данных о характере угроз американским силам".
Специалисты разведки Службы обнаружили, что недостаточное количество полезных разведданных, переданных морским пехотинцам, не было результатом отсутствия информации, доступной американским источникам в целом. Общая разведывательная картина была бедной, но были люди, имевшие доступ к необходимой информации, ею просто не делились должным образом. Не было единой группы, имеющей доступ ко всем источникам разведданных, которая могла бы обеспечить надлежащую координацию и быстрое распространение полученных из всех источников сведений: данных РЭР от АНБ в Форт-Миде, Мэриленд, и с британской базы наблюдения неподалеку от Фамагусты на Кипре, где круглосуточно работали группы арабских специалистов, перехватывавшие сообщения различных ливанских группировок; изображений со спутников "Кихоул" и разведывательных самолетов SR71 "Блэкберд"; данных агентурной разведки, добытых ЦРУ на месте. "Где бы я ни был, в посольстве или резиденции, я читал последние данные разведки, полученные начальником резидентуры Биллом Бакли", - говорил Стайнер. "Бакли был хорош в своем деле. Он успешно восстанавливал агентурную сеть, утраченную во время взрыва в посольстве, и мы хорошо ладили, но, как и следовало ожидать, он не всегда охотно делился информацией с кем-либо за пределами своего офиса".
Сасаи и его команде удалось развеять первоначальные подозрения Бакли относительно их задачи. Они держали его в курсе всего, что делали, передавали ему полученную информацию, и, когда он понял, что они знают, что делают, выстроили с ним хорошие отношения, которые позже принесут дивиденды. Они пришли к выводу, что разведка непосредственно в Бейруте нуждается в гораздо большей координации, и что должна быть создана специальная "координационная группа", которая будет действовать как центр анализа и распределения, и гарантировать, что каждый получит необходимые ему разведданные, адаптированные к их конкретным требованиям. Они также предупредили о низком уровне безопасности в казармах морской пехоты в аэропорту и указали, что они представляют собой соблазнительную цель для террористов, возможно, самую заманчивую в Бейруте.
"Мы направили министру обороны Каспару Уайнбергеру доклад о том, что на самом деле нам необходимо провести там разведывательную операцию, которая была бы более целенаправленной, чтобы все имеющиеся разведданные собирались в одном месте", - говорил Коуэн. "Нам нужно было быть уверенными, что разведданные были должным образом проанализированы, и что результаты поступают напрямую к военным силам в Бейруте, чтобы они могли знать об угрозах и быть готовыми защищаться, если таковые возникнут. В докладе мы заявили, что если не будет предпринято что-либо для улучшения получения разведданных и обмена информацией в Бейруте, то по факту военное присутствие было под угрозой".
По словам другого бывшего офицера ISA, группа Службы также проинформировала командиров морской пехоты о потенциальных угрозах их войскам и позициям, особо предупредив их об их уязвимости перед заминированными автомобилями. "Они обсудили необходимость усовершенствования блокпоста, ведущего к их позиции, и правил, введенных в отношении тех, кто на нем находится. Морпехам не разрешалось держать оружие заряженным. Устройство блокпоста позволяло машинам проезжать через него на довольно высокой скорости без остановки. Короче говоря, блокпост был таковым только по названию. Полагаю, это также было включено в наш итоговый доклад. Мы были в ярости, когда позже, после взрыва, командира морской пехоты допросили по этому поводу, и он ответил, что мы предупреждали только об угрозе заминированных легковых автомобилей, но не грузовиков. Какая, черт возьми, разница?"
Кэл Сасаи вернулся домой и представил доклад группы, предполагая, что их рекомендации будут изучены и по ним будут приняты меры. Но уже появились дурные знамения. Джерри Кинг велел Сасаи возвращаться через штаб-квартиру EUCOM (Европейского командования) в Штутгарте, которое контролировало действия в Ливане, чтобы проинформировать его об операции и выводах группы. "EUCOM, в свою очередь, сорвало с катушек, потому что они не знали, что мы там находились", - говорил офицер. Предполагалось, что РУМО проинформирует EUCOM о том, что на театре действий будет группа Службы. "Они этого не сделали. И вновь нас обвинили, на этот раз EUCOM, за просчеты другого агентства".
Коуэн был настолько впечатлен Службой, что согласился на постоянное назначение в подразделение. Вскоре после возвращения из Бейрута он оказался на двухнедельном курсе, специально устроенном для Службы, в прыжковой школе, где научился прыгать с парашютом, включая выполнение прыжков с задержкой, ныне известного как HAHO (большая высота, высотное раскрытие), в чем была искусна Служба. "На заре моей службы Корпус морской пехоты направлял мало людей в прыжковую школу, и у меня не было шанса, поэтому я пошел в 40 лет", - говорил он. По словам другого бывшего офицера ISA, пионером HAHO стала Служба, которая познакомила с этой техникой "Дельту" и других в Силах специальных операций. "Дельта организовала конференцию и демонстрацию HAHO где-то в Техасе, и вместе с 1-м батальоном Рейнджеров и Шестой Командой SEAL присутствовали и мы. Кто-то, не помню кто, предложил посоревноваться. Мы знали, что они часто тренировались, но мы пошли вместе. В итоге мы привели их в довольно сильное замешательство. Больше нас никогда не приглашали участвовать в соревнованиях".
Через две недели после того, как команда Сасаи вернулась из Бейрута, тренировки, которые Служба и "Дельта" провели для президента Судана Гаафара Нумейри, показали себя. Партизаны из поддерживаемого Ливией Фронта освобождения Южного Судана взяли штурмом комплекс миссии в Боме на границе с Кенией и Эфиопией. Они похитили Джона Хаспелса, 36-летнего пресвитерианского миссионера из Лиона, Канзас, вместе с его семьей и шестью другими гражданами западных государств. Семеро из этих удерживаемых повстанцами заложников были американцами. Они просто оказались не в том месте и не в то время. Две дюжины плохо одетых повстанцев прибыли в Бому двумя неделями ранее в поисках пилота суданских ВВС, который, помогая в подавлении армейского мятежа, потерял ориентацию и остался без топлива. Пилоту удалось приземлиться на разбитой грунтовой взлетно-посадочной полосе рядом с небольшим миссионерским отделением в национальном парке Бома. Партизаны надеялись взять его в заложники и использовать для торга за деньги с суданским правительством. Но после того как его самолет был дозаправлен, и ему удалось убедить Фила Снайдера, главного смотрителя национального парка, использовать его новый грейдер, чтобы удлинить полосу, суданский пилот взлетел и пролетел 200 миль на запад обратно на свою базу в Джубе, столице региона.
Через несколько дней повстанцы прибыли в Бому на его поиски. Они выдержали недельный переход под проливным дождем лишь затем, чтобы обнаружить, что их добыча сбежала. Лишившись одного потенциального заложника, они решили, что американские миссионеры станут выгодной альтернативой. Лидер повстанцев Лекурнянг Ладо, известный как "Двойной Л", утверждал, что был одним из охранявших заложников в Иране, и говорил своим последователям, что захватив американцев можно получить деньги и известность. Он заверял их, что они могут заставить могучих "янки" выглядеть бессильными, как это сделали иранцы. Но он ошибался.
Несмотря на полученную в Ливии обширную контрреволюционную подготовку, "Двойной Л" был не более чем никудышным мошенником. Через несколько дней он освободил Гвен Хаспелс и ее детей, а также британского зоолога, больного дизентерией, и пилота, который доставит освобожденных заложников в Найроби. Они привезли с собой пафосные требования Ладо. Он хотел чуть менее 100000 долларов, кое-какие медикаменты, а также одежду и обувь на 150 человек. Он также просил, чтобы намерение Фронта создать на юге независимое государство было передано международной радиостанцией. Партизаны сражались за освобождение черного, христианского южного Судана от господства арабов-мусульман с севера. Сделать так, чтобы международная вещательная компания объявила эту простую истину было несложно. Голос Америки и Всемирная служба Би-би-си быстро согласились. Переговорщики, добивавшиеся освобождения оставшихся пленных, начали переговоры с повстанцами по коротковолновому радио. Заложников теперь было всего пятеро: Хаспелс; 29-летний пилот-миссионер Рон Понтье из Клермона, Флорида; канадский летчик-миссионер, 32-летний Мартин Овердуин из Лондона, Онтарио; Виллем Ноорт, голландская медсестра миссии и Алоиз Пшойдт, западногерманский механик, работающий в национальном парке.
В течение двух недель велись регулярные разговоры на коротких волнах между переговорщиками в Джубе и словоохотливыми похитителями, которые, казалось, совершенно не понимали, что повторение длинных списков их требований продлевает их пребывание в эфире и позволяет суданским силам безопасности выйти на их местонахождение. Группа из Службы, состоящая из специалистов радиоэлектронной и видовой разведки, предоставляла разведданные для спасательной операции. Операторы по спасению заложников из "Дельты", которые всего несколько месяцев назад помогли в создании своего суданского аналога, часами вновь и вновь проводили их по этапам спасательной операции, тщательно вколачивая, что они должны делать и как они должны действовать: необходимость избежать убийства заложников, но убедиться, что любой из повстанцев, которого они увидят, не сможет встать и открыть ответный огонь, ни сейчас, ни когда-либо еще.
Тем временем группа разведки Службы приступила к установлению точного местонахождения повстанцев и выяснению, что представляет собой противостоящая сторона. Обнаружить убежище повстанцев было легко. То, что повстанцы не могли перестать перечислять все свои требования всякий раз, когда переговорщики выходили на связь, означало, что у крутильщиков ручек Службы не было проблем с засечкой передатчика. Тем временем аналитики видовой разведки задействовали спутник "Кихоул", который был нацелен на убежище повстанцев, и, используя сложное оборудование спутниковой связи, скачали снимки, чтобы суметь выяснить, какие проблемы были на земле. И Служба, и "Дельта" также воспользовались советами главного смотрителя национального парка Фила Снайдера, который во время нападения повстанцев был в Хартуме, и знал каждый дюйм района, где они держат заложников. По общему мнению, болотистый характер местности, в которой укрывались повстанцы, означал, что прямолинейный наземный штурм не сработает. Передвижение спасательной группы по болоту будет медленным и не будет элемента неожиданности, в то время как партизаны могут легко затеряться от суданских войск среди высокой слоновой травы. Им придется проводить атаку с вертолетов.
Через две недели после захвата заложников суданцы были готовы провести спасательную операцию. Во время одного из ежедневных сеансов радиосвязи переговорщики попросили поговорить с Хаспелсом, чтобы они могли заверить его, что его жена и дети в безопасности в Найроби. Они трижды произнесли слово Кения. Три раза они использовали Хаки как фонетическое обозначение буквы K вместо обычного Кило(1). Пятеро заложников распознали зашифрованное сообщение – солдаты на пути к ним – но для неграмотных повстанцев оно было бессмыслицей. "Общение было затруднено", - говорил Хаспелс. "Во время сеансов связи наши похитители стояли прямо там с гранатами в руках. Когда было сказано Хаки, мы поняли, что армия что-то замышляет. Мы думали, что уже на следующий день суданская армия придет и заберет нас". Передав свое сообщение, переговорщики прервали связь, заявив, что атмосферные условия не позволяют услышать, что говорят повстанцы.
Тем вечером голландская медсестра-миссионерка сдобрила ужин повстанцев коктейлем из фенобарбитала и трав, предназначенных для того, чтобы вырубить их и сделать легкой добычей для спасательной команды. Затем пятеро заложников скрылись, чтобы избежать готовящегося нападения. "Наши охранники заснули, и в 9 вечера мы смогли бежать, не имея с собой никаких припасов", - говорил Хаспелс. "Мы отошли на небольшое расстояние и уселись в скалах, ожидая прихода армии. Но к 06.45 стало очевидно, что в этот день армия не придет, так что мы направились к границе с Эфиопией. Внезапно появились похитители и забрали нас обратно. Они были разозлены, угрожали убить нас, и нас выпороли, каждый получил четыре-пять ударов по голове и спине".
Суданские силы не смогли начать штурм, потому что с Индийского океана принесло проливные муссонные дожди, пронесшиеся через болота Южного Судана. На следующий день пришла перемена погоды, которой ждала миссия по спасению. И заложники, и повстанцы услышали рубящий звук вертолетных лопастей за несколько миль и знали, что спасательная группа скоро будет там. Желудок Хаспелса начал бурлить. Через несколько минут боевые вертолеты Хайнд суданских ВВС подошли с разных направлений к месту на болотах, где повстанцы держали заложников, их ракетный и пулеметный огонь, прошел по слоновой траве, где укрывались повстанцы, как коса по кукурузному полю. Большинство похитителей вскочили и бросились бежать в ту же минуту, как услышали звук лопастей. Но люди, охранявшие заложников, первые минуты штурма остались, замерев на месте. Следует ли им бежать в укрытие и потерять драгоценных заложников, или рискнуть остаться на открытом месте, чтобы и их и заложников убили, скосив из крупнокалиберных пулеметов ганшипов? "Наконец появился один из главарей и сказал: "Давайте, бегите к скалам", что мы и сделали", - рассказывал Хаспелс. Они подождали, пока стрельба прекратилась, и вышли из-за скал. К этому моменту суданские войска убили восемнадцать повстанцев, потеряв лишь одного из своих людей, и охотились за несколькими оставшимися в кустах партизанами. Двое американцев и трое других заложников были спасены. Никто в Вашингтоне не претендовал на победу. Президент Рейган поздравил своего коллегу, президента Судана Гаафара Нумейри с успехом операции. Американские официальные лица настаивали на том, что не знали, что должно произойти. Правда была несколько иной. Для Службы и для "Дельты" смерть Ладо представляла собой малую часть расплаты за иранских заложников. На этот раз пять западных заложников, в том числе двое американцев, были успешно спасены, а их похитителям больше не удастся повторить этот трюк. Но, как и в случае со спасением Дозье, роль Службы должна была оставаться тайной.
Несмотря на сохраняющуюся в других частях Армии оппозицию самому их существованию, Кэл Сасаи, Билл Коуэн и другие члены группы Службы, направленные в Ливан, по крайней мере, ожидали, что, когда они вернутся из Бейрута, по их докладу будут приняты меры. Они ошибались. "В общем, не было сделано ничего", - говорил Билл Коуэн. "Мы столкнулись с бюрократическими препятствиями, когда зашло дело о внесении каких-либо изменений". Ноэль Кох высказал свое мнение, почему отчет, написанный специалистами по разведке специальных операций, работающими в своей конкретной области компетенции, будет проигнорирован. Просто Джерри Кинг, командир их подразделения, и сам Кох, и Сасаи, и его команда слишком многим наступали на ноги. Военные не привыкли к прямой критике. Донесения о провалах обычно медленно проходили вверх по цепочке командования и на каждом этапе видоизменялись подчиненными, стремившимися не расстраивать начальство, которое могло разрушить их карьеру. Но доклад, написанный командой Службы, попал прямо наверх и был спущен обратно. "Их донесение было представлено, не дав военной системе возможности подчистить их выводы, и негативно отразилось на людях, которые превосходили их по званию", - сказал Кох. "Это привело к опровержениям, прикрытию задниц и всеобщему возмущению тем, что рекогносцировка вообще была проведена. Таким образом, было решено, что никаких проблем нет, а если и были, то они устранены". Единственной реакцией на доклад со стороны Европейского командования было назначение единственного офицера разведки в Управление военного сотрудничества США в Бейруте, которое руководило американскими военными операциями на месте.
Гнев Коха проистекал из того факта, что он несколько месяцев пытался проинформировать Объединенный комитет начальников штабов о росте радикального исламистского терроризма в Ливане. Его неоднократно останавливали даже после апрельского взрыва посольства. "В августе пришел ответ", - говорил Кох. "Было действительно очень важно, чтобы я проинформировал начальников, но имелась одна небольшая проблема. Произошли кадровые изменения, у нас был новый начальник Объединенного штаба и два новых заместителя по оперативным вопросам, и сначала необходимо будет проинформировать их. Прошел август, а затем и сентябрь".

К ЭТОМУ ВРЕМЕНИ появлялось все больше признаков того, что исламистские террористы планируют "эффектное" нападение на иностранные войска, прибывшие в Бейрут в качестве миротворцев. "Мы начали получать достоверные донесения разведки о возможных взрывах заминированных автомобилей, иногда даже с указанием марки и цвета машины", - рассказывал Карл Стайнер. За шесть месяцев, прошедших после взрыва посольства, американские войска в Бейруте получили более 100 предупреждений о заминированных автомобилях, из которых материализовались лишь очень немногие. Но 26 сентября от АНБ поступили разведданные, которые оказались гораздо более серьезными. Это был перехват сообщения иранской разведывательной службы в Тегеране, велевшего Али Акбару Мохташеми, иранскому послу в Сирии, связаться с Хусейном Мусави и приказать тому "предпринять впечатляющую акцию, которая заставит землю под иностранными войсками содрогаться".
"Зрелищная сотрясающая землю акция", заказанная Тегераном, произошла в 06.30 23 октября 1983 года. Карл Стайнер сидел в кабинете генерала Ибрагима Таннуса, начальника штаба ливанской армии, обсуждая подготовку США ливанских войск. "Мы услышали мощнейший взрыв", - говорил Стайнер. "Вскоре после этого здание сотрясла ударная волна. Огромный черный столб дыма, увенчанный белой, быстро вращающейся кольцевидной шапкой – подобный атомному взрыву – стремительно поднимался из района, находящегося примерно в двух милях (3,2 км), недалеко от аэропорта". Он и генерал Таннус отправились на машине в аэропорт. По пути они услышали второй взрыв, когда французские казармы были поражены вторым смертником, убившим пятьдесят девять французских военнослужащих. "Расположение морских пехотинцев было взорвано заминированным грузовиком", - говорил Стайнер. "Когда мы приехали, там были почти неописуемые разрушения. Я никогда не видел ничего подобного. Повсюду полыхали пожары, люди были разорваны на части, а здание просто обрушилось. Царила полная разруха. Все четыре железобетонных перекрытия сложились в один слой. Окружающая территория была завалена всевозможными обломками – разбитыми джипами, оружием, кусками изорванной одежды, касками, кухонной утварью". Штаб-сержант Кэл Опеншоу, 34-летний морской пехотинец из Джексонвилла, Северная Каролина, бросился к завалу, чтобы помочь в спасении. Он был потрясен видом тел, лежащих среди обломков. Лишенные своего нормального телесного цвета из-за внезапной потери крови, они стали бледными и серо-белыми, сливаясь с разбитыми бетонными блоками. "Я пробыл в шоке минут пять", - рассказывал Опеншоу. "Сначала было очень тяжело смотреть на тела. На них натыкаешься еще до того, как понимаешь, что это они". Посреди разрушений, поверх спутанной массы личных вещей морских пехотинцев, лежал экземпляр "Псов войны", и ветер с моря перелистывал его страницы.
"Одно из самых прочных зданий в Бейруте сложилось и теперь превратилось в груду обломков", - говорил Карл Стайнер. "Тяжелые арматурные стальные стержни в бетоне были срезаны, как соломинки. Через несколько минут разведывательное сообщество перехватило следующее анонимное сообщение: "Мы смогли совершить впечатляющую акцию, заставив землю содрогаться под ногами неверных. В ее ходе мы также зацепили бригадного генерала армии и начальника резидентуры ЦРУ". Хвала господу, это было не так. Но это был первый признак того, что мы с Бакли попали в список на уничтожение".
Разочарование Службы усугублялось тем, что во время своей предыдущей рекогносцировки они вышли на подготовку, по крайней мере, одного из нападений, но были лишены Пентагоном возможности предпринять упреждающие действия. "Мы полагали, что знаем местонахождение гаража, в котором собирали заминированную машину", - говорил один из бывших офицеров Службы. "Мы предложили устроить диверсию, чтобы взрывное устройство сработало в гараже, и чтобы это выглядело как некомпетентность изготовителей бомбы. Но это было в жилом районе, и предложение было отклонено, потому что вызвало бы слишком много жертв среди гражданского населения. Мне подумалось, что это могло бы побудить другие сообщества попытаться предотвратить подобные действия в своих районах. По нашему предположению заминированный автомобиль был использован против французов".
Кох был крайне раздосадован нежеланием командования осознать безотлагательность действий по борьбе с исламской террористической угрозой. "Я так и не попал в Объединенный комитет начальников штабов", - говорил он. "Я попытался прояснить ситуацию с начальником Объединенного штаба задним числом, чтобы наши разногласия по поводу Сил специальных операций остались, но мы могли делать то, что должно в отношении терроризма. Я спросил его, как так вышло, что большую часть года в повестке ОКНШ не нашлось времени для обсуждения этого вопроса. Я живо помню его реакцию после гибели 241 человека. Он сказал: "Ну, вы знаете, терроризм легко игнорировать".
Созданная для расследования взрыва комиссия под руководством адмирала ВМС США в отставке Роберта Л. Дж. Лонга особо указала на неспособность командующего EUCOM и прочих должным образом распространять разведданные, а также на отсутствие эффективных мер безопасности вокруг казарм морской пехоты, как на главные причины ужасающего успеха террористического нападения. Полковник Тим Джерати, командующий морской пехотой в Бейруте, "не был своевременно обеспечен разведданными, адаптированными к его конкретным оперативным потребностям", а укрепления в казармах аэропорта были "недостаточны для предотвращения продолжающихся значительных потерь личного состава". В своем несекретном докладе комиссия Лонга кратко упомянула о действиях Службы в Бейруте. Секретная версия содержала цитаты из доклада Сасаи и соглашалась с его выводами о том, что разведданные были в изобилии, но они были плохо отсортированы и оценены. В несекретных рекомендациях комиссии повторялся призыв Службы к созданию центрального "центра координации всех источников" для обработки разведывательных данных и обеспечения надлежащего информирования находящихся под угрозой терроризма командиров на местах.
Президент Рейган заявил, что как главнокомандующий он несет ответственность за развертывание и, следовательно, за любые решения, которые привели к гибели людей. Никого из офицеров нельзя было винить, даже несмотря на то, что они были предупреждены об опасностях докладом Службы и просто проигнорировали их. Джерати и еще один высокопоставленный морской пехотинец, базирующийся в Бейруте, получили "предупредительные письма рекомендательного характера", по сути положившие конец их карьере. Но это было все. До взрыва казарм морской пехоты с его ошеломляющими человеческими потерями военная иерархия просто не была заинтересована делать что-либо по иному, даже признать, что правила игры изменились, что исламистский терроризм был новой и мощной угрозой, гораздо более безжалостной, чем его предшественники из таких организаций, как Красные бригады или даже ООП. Он требовал совершенно иного умонастроения, чем то, что было выстроено за тридцать пять лет Холодной войны, если военные вообще собирались найти способы победить его. Отчет Кэла Сасаи был проигнорирован, отправлен собирать пыль на полке в Пентагоне. Теперь комиссия согласилась практически со всем, что в нем говорилось. "Никаких изменений в соответствии с нашими рекомендациями не происходило до тех пор, пока не было взорвано расположение морских пехотинцев", - говорил Билл Коуэн. "После этого все рекомендации были реализованы. Но добились этого ценой жизней 241 военнослужащего".
Майкл Ледин, в то время консультант Пентагона, сказал, что неспособность поделиться разведданными "вызвала изменения в структуре разведывательного сообщества, потому что обнаружилось, что мы должны были это предвидеть, и у нас было достаточно информации, чтобы мы должны были это предвидеть. Мы этого не сделали из-за раздробленности различных частей разведывательного сообщества. В результате люди, которые что-то прослушивали, не общались с людьми, которые на это смотрели, а те не общались с людьми, которые это анализировали, и так далее".

НО ЭТО НЕ ОЗНАЧАЛО, что люди, которые так оплошали в Бейруте, вдруг захотели прислушаться к Службе. Даже в сообществе специальных операций были старшие офицеры, которые обращали мало внимания на подразделение Джерри Кинга, и такое отношение вновь должно было привести к гибели американских военнослужащих. С момента прихода к власти администрация Рейгана выступала против левого правительства небольшого карибского острова Гренада, сетуя, что премьер-министр Морис Бишоп слишком тесно связан с Советским Союзом и Кубой. Затем, 13 октября 1983 года, Бишоп был свергнут новообразованной Народно-революционной армией, которую возглавил бывший политический коллега, считавший, что популярный премьер-министр стал слишком умеренным. Через шесть дней Бишоп был освобожден тысячами своих сторонников. Но затем он был схвачен армией и казнен без суда и следствия. В Вашингтоне уже были опасения за безопасность американских студентов на острове. 25 октября Рейган направил туда морскую пехоту, 82-ю воздушно-десантную дивизию и Рейнджеров вместе со спецподразделениями "Дельта" и SEAL. Примерно 7000 американских солдат потребовалось восемь дней, чтобы одолеть менее 3000 кубинских и гренадских солдат.
Прошло целых три дня, прежде чем американским войскам удалось найти всех американских студентов, которые находились не в одном месте, как предполагалось изначально, а на нескольких разных объектах. Ни одна из задач спецподразделений не прошла успешно, и в числе погибших двадцати девяти человек оказалось порядка восьми SEAL и операторов "Дельты" (точные цифры потерь спецподразделений остаются засекреченными). Стремясь к военной победе, чтобы смягчить удар от гибели в Бейруте 241 морского пехотинца, президент Рейган назвал это "хрестоматийным успехом". Мнения участников со стороны сообщества специальных операций были по большей части непечатными, но слово "успех" не фигурировало ни в одном из них.
Один из бывших офицеров ISA говорил, что "если бы не гибель людей, усилия ЦРУ на Гренаде можно было бы назвать смехотворными". Агентство закрыло свою резидентуру на Гренаде во время сокращений Картера. Его единственный агент на острове, богатый землевладелец, уехал на Барбадос и отказался возвращаться. Но ISA, которая была создана для непосредственного разведывательного обеспечения Сил специальных операций, не была допущена к участию. Генерал Ричард Шолтес, командующий JSOC, сказал, что не желает их участия, отозвавшись о них, как о "кучке отсеянных "Дельтой". Эту реакцию внутри Службы расценивали как результат фиаско с Грицем.
"Гриц испортил наши отношения с JSOC, считавшим, что мы пытаемся отобрать задачи, которые по праву принадлежали им", - говорил один из бывших офицеров ISA. "Эта ситуация действительно сказалась во время операции на Гренаде. Мы только что завершили продолжительные командно-штабные учения, используя последние разведданные по этой стране". Джерри Кинга вызвали в штаб Атлантического командования в Норфолке, Вирджиния, для обсуждения планирования операции. Он работал со штабом, чтобы свести воедино различные варианты, когда ему позвонил оперативный офицер командования и сказал, что участие Службы не требуются. "Позже нам сообщили, что командующий JSOC возражал против нашего участия", - сказал один из бывших членов Службы. "Черт, если бы они хотя бы позволили нам проявиться, мы могли бы сказать им, что студенты-медики были в разных местах".
Отказ задействовать Службу и, как следствие, отсутствие актуальных разведданных создали для вторгшихся войск США огромные проблемы. Эрик Хейни был одним из операторов "Дельты", которым было поручено взять тюрьму Ричмонд-Хилл, где, как полагалось, содержались политзаключенные. Из-за разногласий среди командования по поводу времени начала вторжения, их вертолеты Блэкхок оказались над тюрьмой средь бела дня, и попали под сильный огонь с земли, отбросивший их назад. "У нас не было абсолютно никаких разведданных о том, чего ожидать или где это ожидать", - говорил Хейни. "Мы понятия не имели, есть ли в Ричмонд-Хилл какие-нибудь заключенные. Мы не знали, охраняется ли это место, а если да, то мы не имели ни малейшего представления о численности и составе сил охраны. Мы не знали, как организованы гренадцы, какие кубинские войска находятся на острове и как они вооружены. И мы даже ничего не слышали о сколь-нибудь приличных картах. Нам удалось раздобыть мишленовский путеводитель по Наветренным островам с более-менее приемлемой картой Гренады". В итоге они обнаружили, что в тюрьме вообще не было заключенных.
По иронии судьбы, несколькими месяцами ранее Служба хотела отправить на остров группу разведки, но Пентагон не позволил им сделать это. "ISA пыталась забросить несколько человек на Гренаду летом перед вторжением", - говорил Билл Коуэн. "Разведданных по Гренаде практически не было. Разведчики ISA пришли к выводу, что там неплохо бы иметь "глаза на месте", но Пентагон отверг эту идею".
Джон Карни, один из боевых диспетчеров подразделения специальной тактики ВВС, принимавший участие во вторжении, язвительно отзывался об отсутствии какой-либо разведывательной информации об острове. "Было множество объяснений и оправданий отсутствия информации о Гренаде, ситуации, которую генерал Весси позже назвал "непростительной", - говорил он. "ЦРУ, Разведывательное управление Министерства обороны, Агентство национальной безопасности и Государственный департамент не предоставили ничего. Никто не имел ни малейшего представления о численности и расположении гренадских и кубинских сил – даже несмотря на то, что у Госдепартамента был утвержденный Белым домом план захвата острова. "Неотложная ярость" (Urgent Fury) была настолько FUBAR(2), что чуть ли не любая история, рассказанная о ней, казалась правдоподобной, и практически каждая версия каждой истории оставила след". По словам Карни, FUBAR, это служебный термин, означающий "провалено по полной – ну или что-то в этом роде".

1. В английском языке слово "Хаки" пишется как Khaki, начинаясь на букву "К" (прим. перев.)
2. Сокращение от "Fucked up beyond all recognition" – по-русски ближайшее, "пиздец сверх всяческих пределов" или, проще говоря, "КРАНТЫ" (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 10 окт 2022, 19:57 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Спасибо!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 10 окт 2022, 20:34 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 23 ноя 2012, 10:58
Сообщений: 1603
Команда: FEAR
Спасибо!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 11 окт 2022, 22:59 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Спасибо большое!
Интересно читать, особенно в контексте того, что пишет Нейлор в истории ОКСО.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 11 окт 2022, 23:44 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
SergWanderer писал(а):
Спасибо большое!
Интересно читать, особенно в контексте того, что пишет Нейлор в истории ОКСО.


Не то слово. Прекрасно, пересекаются на данный момент Смит, Нейлор и Хейни)


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 12 окт 2022, 15:16 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 04 май 2013, 21:23
Сообщений: 1731
Команда: нет
Den_Lis писал(а):
По словам Карни, FUBAR, это служебный термин, означающий "провалено по полной – ну или что-то в этом роде".


"Нет, мисс, эти пи...ы были на "Мессершмитах" :) (с)

_________________
Изображение


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Michael Smith "Killer Elite"
СообщениеДобавлено: 19 окт 2022, 14:51 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
"ТЕ ЛЮДИ В ВАШИНГТОНЕ"

КЛИНТ ОПУСТИЛ ОКНО потрепанной прокатной "Тойоты", надеясь, что этот день будет для него счастливым. Это была его вторая поездка в Ливан в составе разведывательной группы ISA, и впервые его чутье подвело его. На ливанских дорогах было полно блокпостов. Некоторые из них, всего несколько, были дружелюбны к команде Службы. Они уже установили ряд хороших контактов среди ливанских христианских ополченцев, на помощь которых можно было положиться. Но на большинстве блокпостов стояли те или иные мусульмане, и они были враждебны в отношении американцев – крайне враждебны. Сейчас он наткнулся на блокпост сирийской армии. Все могло бы быть и хуже. Это мог быть пост исламского Амаля. Он не был бы первым американцем, которого похитили, удерживали с целью получения выкупа, а затем застрелили поддерживаемые Ираном исламские фундаменталисты. Но все же, это было достаточно плохо. Если бы сирийские оккупационные силы узнали, кто он такой, его бы арестовали как американского шпиона. В конце концов, именно им он и был.
Уязвленная взрывом посольства в Бейруте, убийством стольких американских морских пехотинцев и ударом по престижу Америки, администрация Рейгана была полна решимости нанести ответный удар. Американские официальные лица знали, что Иран снабжает деньгами шиитских террористов, и что хотя и нет доказательств, что Сирия делает то же самое, она определенно закрывает глаза на операции Хезболлы. Но об открытом возмездии не могло быть и речи. Поэтому администрация сделала выбор в пользу тайных разведывательных операций, специализации Службы. Клинт и еще пятеро членов Службы были направлены в Бейрут для проведения предварительной разведки и разработки плана спецопераций против террористов и позиций сирийских военных.
У них появилось много хороших друзей среди прохристианских ополченцев, которые обещали американцам любую необходимую им помощь. Эти контакты были облегчены благодаря навыкам Бекки, представительной и очень привлекательной бывшей модели, которая была добавлена в команду в последний момент из-за ее превосходных навыков аналитика и куратора агентов. Брать женщину, особенно такую поразительно красивую, на задание на Ближнем Востоке, естественно, было рискованно. "Она была прекрасна и до сих пор не сильно постарела", - говорил один из бывших коллег. Но, несмотря на предыдущее решение Джерри Кинга против использования красивых женщин, в случае Бекки очевидные преимущества перевешивали недостатки. Было очень немного мужчин, которых она не могла обвести вокруг пальца, и немногие заподозрили бы ее в том, что она является частью сверхсекретной разведывательной группы под прикрытием. "Она была отличным разведчиком, а ее красота быстро привлекала мужчин. Она была просто как из кино: отличным артистом, отличным собеседником и сверхличностью во всем. Никто бы никогда не подумал, что она занимается тайными операциями. Когда она входила в комнату, все замирали и смотрели! Она умела флиртовать и завладевать вниманием, но была на 100 процентов профессиональна, независимо от того, сколько бы ни выпивала, независимо от того, сколько раз была с кем-то. Это всегда меня в ней. Она знала, где проходят границы, и никогда их не переступала".
Группа из пяти человек наметила места высадки флотских SEAL на ливанском побережье, площадки приземления для парашютного десантирования "Дельты" и ее снаряжения, а также укрытия, где они могли отлежаться, пока не будут готовы к атаке. Они выявили укрытия террористов и ключевые объекты сирийской ПВО, которые необходимо было поразить. Они даже разработали несколько планов нападений, один из которых предусматривал сброс на парашютах люксовых седанов "Мерседес" и "Роллс-ройс". Группа раздобыла несколько ливанских номерных знаков, которые можно было установить на автомобили. Тогда они выглядели бы как принадлежащие одному из богатых арабов, которые все еще жили в Бейруте, обеспечивая идеальную маскировку для любой операции.
Но сейчас все это было под угрозой. Когда стекло опустилось, пыль из-под колес "Тойоты" все еще клубилась вокруг машины. Солнечные лучи, сияющие сквозь него, заставляли сирийского солдата-срочника моргать, когда он наклонялся, чтобы проверить Клинта. Тот убрал руку с оконной ручки и нащупал под сиденьем пистолет. Он сдвинул предохранитель, пока его разум стремительно перебирал варианты. Сирийский солдат явно нервничал, слишком нервничал, чтобы подойти действительно близко. Он сделал жест винтовкой в правой руке, а другую протянул, спрашивая по-арабски документы. Клинт, до попадания в Службу майор армейских Сил спецназначения, провел три года в Группе исследований и наблюдений во Вьетнаме и, по словам одного из бывших коллег, был "спокойным, невозмутимым и очень быстро соображал". Это были качества, которые в данный момент были крайне необходимы. Ломая голову над тем, что из старых дней в SOG могло бы помочь ему выбраться из этого затруднения, он не смог придумать ничего лучше, чем обратиться к испуганному караульному, бессвязно бормоча по-вьетнамски. Не зная, что делать дальше, сирийский солдат начал кричать громче, пытаясь донести свою мысль. Американец посмотрел на него так, словно понятия не имел, чего тот хочет, и так же громко ответил по-вьетнамски. Явно сбитый с толку таким ответом и слишком нервничающий, чтобы заставить его выйти из машины, сирийский солдат выбрал самый простой вариант, махнув, чтобы он проезжал через блокпост, к заметному облегчению Клинта.
Гибель 241 морского пехотинца, крупнейшая потеря американских войск со времен войны во Вьетнаме, поставила Вашингтон перед неопределенностью относительно дальнейших действий. С началом роста политического давления с требованиями вывода оставшихся морпехов, администрация Рейгана, казалось, не могла определиться, что делать дальше. Сразу после взрыва казармы морской пехоты Объединенный комитет начальников штабов приказал Службе направить группу в Бейрут для поиска способов возмездия ответственным за это исламским террористам или их покровителям, Ирану и Сирии. ЦРУ откровенно признало, что оно не обладает опытом, необходимым для понимания, какие ответные меры может предпринять Америка. У него не было сотрудников со специальными знаниями, которые позволили бы им отбирать потенциальные цели для военных и проводить их разведку. Билл Коуэн был старшим оператором команды. Вместе с командиром группы, армейским полковником, он не спал всю ночь, разрабатывая план действий, который затем без проблем был подписан Каспаром Уайнбергером. Каждый член группы был тщательно отобран, каждый обладал конкретными способностями и опытом, которые будут неоценимы на земле в Бейруте. Всех их предупредили, что это будет очень опасное задание. Им нужно было идти в люди, на улицу, и это делало их чрезвычайно уязвимыми для похищения или чего похуже. Они попрощались со своими семьями и затем ждали приказа об отправке. Они ждали и ждали, говорил Коуэн, "пока высокопоставленные военные и гражданские руководители в Пентагоне обсуждали, стоит ли нам отправляться, а затем, после их одобрения, пока бюрократия проворачивала мучительно медленный процесс согласований и утверждений. Пять недель ушло на процесс согласования, чтобы Пентагон, наконец, разрешил нам сесть в самолеты, чтобы лететь. Каждый день я выходил из дома со своими сумками, прощался с семьей, готовился к вылету, и каждый вечер я снова был дома". Пока они ждали, французы отомстили за гибель своих пятидесяти девяти солдат, отправив штурмовики для удара по базам террористов в долине Бекаа. Но ни Пентагон, ни Государственный департамент не были готовы поступить так же.
Группа Службы прибыла в Бейрут в начале декабря 1983 года, прилетев на Кипр, потом на вертолете, сначала на авианосец, стоящий на якоре у ливанского побережья, и затем в Бейрут. В Ливанской столице царили беспорядки, по всему городу происходили спорадические вспышки боев. В тот день два десятка ударных самолетов ВМС США поднялись в воздух с авианосцев USS Индепенденс и USS Джон Ф. Кеннеди для бомбардировки предполагаемой иранской базы подготовки террористов в казармах шейха Абдаллы в Баальбеке, однако по факту они атаковали сирийские артиллерийские позиции. Сирийские артиллеристы открыли по ним огонь из советских зенитных орудий ЗСУ-23, усеяв солнечное небо мелкими клубочками белого дыма, а американские самолеты выпустили красные тепловые ловушки для обмана ракет класса "земля-воздух" с тепловым наведением. Два самолета, одноместный A7E "Корсар" и двухместный A6E "Интрудер", были поражены ракетами "земля-воздух" SAM7(1), выпущенными сирийскими войсками. Горящий "Корсар" разбился в удерживаемом христианами порту Джуния севернее Бейрута. Пилот спасся на парашюте и приводнился в Средиземном море, где был подобран ливанской армией и передан американским ВМС. "Интрудер" упал посреди замаскированных позиций сирийской зенитной артиллерии недалеко от Кфар-Салван, в горах Шуф, в 15 милях (24 км) к востоку от Бейрута. Пилот, лейтенант Роберт Ланге, погиб, а его второй пилот попал в плен. Эти налеты были первыми, предпринятыми американскими боевыми самолетами по целям в Ливане с тех пор, как шестнадцать месяцев назад были развернуты морские пехотинцы. Это также был первый случай боевой потери американских ударных самолетов после войны во Вьетнаме. Друзские ополченцы ответили на удары мощным обстрелом американских казарм в аэропорту, убив восемь морских пехотинцев, а военные корабли Шестого флота, стоявшие у побережья, ответили тем же. Тяжелый грохот мощных орудий ВМС США был слышен по всей столице, когда группа Службы приступила к выполнению своей задачи.
Первая задача, которую должна была выполнить группа Службы, это сориентироваться, ознакомиться с местом, где они работают. Затем им пришлось отправиться в горы за Бейрутом, чтобы обнаружить сирийские зенитные батареи, сбившие самолет ВМС США, и выработать способы эффективных ответных действий против сирийцев. "Мы с Клинтом остановились в маленьком ресторанчике с видом на Бейрут", - вспоминал Коуэн. "Он находился между христианским и мусульманским секторами, и так оказалось, что этот ресторан принадлежал мусульманам. Мы познакомились с владельцем, и некоторое время посидели, попивая пиво и болтая. Обычно ливанцы вспоминали времена, когда Бейрут был прекрасен, и говорили о том, насколько это было замечательно. Спустя короткое время он дал нам конкретную наводку на объект сирийской ПВО, сбивший самолет лейтенанта флота Роберта Ланге. Мы могли бы сами найти его по карте, но он очень хотел помочь нам после того, как мы остались довольны друг другом. Позже, когда мы уходили, он посмотрел на мои ботинки, это были новенькие "Даннеры" (до того, как "Даннер" стал основным поставщиком военных ботинок) и сказал: "Знаете, если сирийцы увидят вас в этих ботинках, они убьют вас лишь затем, чтобы забрать их у вас". Я не придавал значения сказанному им, пока неделю спустя местный христианин не сказал мне то же самое".
Двое операторов Службы, скорее всего, потеряли бы не только ботинки. Любая поездка в районы, контролируемые Сирией, представляла исключительную сложность. Они провели разведку двух сирийских позиций ПВО в районе сел Арбания и Айн-Соха в семи милях (11,2 км) к северо-востоку от Бейрута. Деревни находились под наиболее очевидным путем пролета самолетов, атакующих сирийские позиции с моря, как это делала авиация ВМС США, и были набиты четырехствольными зенитными установками ЗСУ-23 и радиолокационными станциями. Им нужно было подойти вплотную к сирийским позициям и установить маячки для лазерного наведения, которые позволили бы ракетам "воздух-земля", выпущенным американской авиацией, навестись на цель. Но повсюду были блокпосты всевозможных ополченцев и армий, оккупировавших Ливан. Пожалуй, на любом повороте любой дороги мог находиться еще одни блокпост с готовыми спустить курок караульными, и сирийские посты были одними из самых сложных для тайного проникновения американцев. Успешная попытка Клинта обмануть сирийский контрольно-пропускной пункт, бормоча что-то по-вьетнамски, была не первой, когда кто-либо из группы Службы оказывался в таком положении. Парой дней ранее Коуэн и его коллега ехали на арендованной машине по одной из горных дорог, ведущих к зенитным позициям. Когда они проехали поворот, то увидели прямо перед собой сирийский блокпост и, быстро подумав, подъехали к заправочной станции, где попросили служащего заправить бак. Учитывая, что он был почти полон, это было довольно сложно. Но проще было управиться с растерянным заправщиком, чем с агрессивным сирийским солдатом, и, заплатив за ту малость бензина, что удалось залить в бак, американцы развернулись и направились по дороге обратно, прочь от блокпоста.
Другими основными целями были поддерживаемые Ираном террористы, главными из которых были Хусейн Мусави и другие радикалы, создававшие группы, которые тогда находились в зачаточном состоянии, но позже стали синонимами исламского фундаменталистского экстремизма. Главными из них были Хезболла и Исламский джихад. Группе Службы был выдан "расстрельный список" людей, которых администрация Рейгана хотела бы устранить. Убийства как таковые были запрещены, но люди, за которыми они охотились, вряд ли будут держаться тихо, если "Дельта" или сама Служба появятся, разыскивая их, и в ту минуту, когда террористы потянутся к своему оружию, американцы получат право стрелять на поражение. Но все это было на потом. Прямо сейчас команда Службы лишь собирала информацию, готовилась к ударам возмездия и операциям по "выхвату", направленным на вывоз террористов в Америку, где они предстанут перед американским правосудием, а не осуществляла их. Это не мешало заданию быть очень опасным и сложным. Они действовали в чрезвычайно враждебной обстановке.
"Мы получали из Вашингтона информацию о том, кто может быть мишенью, и где эти цели могут находиться", - говорил Коуэн. Он и Клинт руководили операциями на земле, в то время как командир группы поддерживал связь с посольством. "Старший парень был армейским типом, старше меня. Он действовал в качестве связующего звена с посольством и рупора для Клинта и меня, которые были "болтающимися в городе" операторами. Мы с Клинтом побывали повсюду в Бейруте и стране. Мы брали информацию, которую нам давали, выбирались на землю и пытались проверить все, что могли. Старший парень редко отваживался покинуть отель или посольство. Отличный, отличный парень, но опасность – это было не для него. У нас был ряд целей, с идентификацией которых не было проблем. У нас был список, предоставленный ЦРУ. Это потому, что ЦРУ располагало хорошей информацией о людях, причастных к взрыву. Мы не искали конкретно этих людей, поскольку мы искали, где они находились. В каких домах они жили? Какие здания они часто посещали? Поэтому мы больше искали места, а не людей, которые в них находились. ЦРУ, вот кто действительно разбирался с людьми, мы искали возможность разобраться с местами".
Группа Службы разработала ряд схем для внедрения агентов в террористические организации или окружающие их районы. Они ежедневно координировали свои усилия с Биллом Бакли, начальником резидентуры ЦРУ, который предоставил им подробную информацию о гараже, в котором террористы готовили заминированный грузовик, использованный против казарм морских пехотинцев. По словам Роберта Бэра, одного из специалистов Агентства по Ливану, человек, изготовивший бомбу, был опознан ЦРУ как член группы исламских фундаменталистов, обученной в Иране. "Его звали Ибрагим Сафа", - сказал Бэр. "Он работал с Пасдараном – иранской революционной гвардией – в южных пригородах Бейрута. По природе вещей он был просто головорезом, который нашел бога. Во время гражданской войны 70-х годов он был обычным "бах-бахом", разбиравшемся во взрывчатке". Группа Службы произвела рекогносцировку гаража, находившегося в опасном шиитском районе на юге Бейрута. Но подобраться ближе было сложно. Тогда один из членов группы познакомился с американским бизнесменом из компании, у которой был контракт на ремонт телефонных линий в районе, где находился гараж. Он разработал план, предусматривавший внедрение в этот район франкоязычного специалиста под прикрытием, члена ISA, обнаруженного поиском в компьютере армейского кадрового управления. Он будет залегендирован как ремонтник-телефонист. Это не только позволит ему подобраться ближе, он также сможет прослушивать телефоны террористов и/или перерезать линии, чтобы воспрепятствовать их связи.
Группа нанесла на карту местонахождение всех лидеров террористов, которых искали американцы, включая дом шейха Мухаммада Хусейна Фадлаллы, духовного лидера Хезболлы. Они также обзавелись рядом полезных агентов внутри христианского ополчения – людьми, которые смогут оказать помощь на местах в любых специальных операциях, которые решили провести американцы – и обследовали участки побережья, которые можно было бы использовать для высадки коммандос "Дельты" или SEAL, зная, что если задача будет продолжена, вполне вероятно, они сами будут выведены впереди них. Группа арендовала конспиративные квартиры и установила, где можно арендовать или угнать автомобили и грузовики. К концу своей разведывательной задачи группа Службы чувствовала, что они охватили все аспекты в практически всех частях Бейрута, предоставив своим боссам исчерпывающий список вариантов военных решений. Они всегда разрабатывались так, чтобы свести к минимуму риск для лиц, не являющихся террористами. "Некоторые из них включали весьма щекотливые разведывательные операции по проникновению в убежища террористов", - говорил Коуэн. "Другие касались точечного применения военной силы против избранных целей. Однако ни один из них не содержал конкретных рекомендаций, которые могли бы привести к жертвам среди невинных мирных жителей". Любая цель, которая могла привести к сопутствующему ущербу, что на военном жаргоне обозначало гибель гражданских лиц, исключалась.
Коуэн и командир группы улетели вскоре после Нового года, оставив остальных разрабатывать источники разведданных. Они проследовали через Штутгарт, чтобы проинформировать командование EUCOM, которое на сей раз знало, что они были в Бейруте, и встретились с генералом Ричардом Л. Лоусоном, заместителем главнокомандующего EUCOM. Жесткий генерал ВВС, получивший прозвище "Акула", именно Лоусон яростно отреагировал на то, что они были отправлены в Бейрут после взрыва посольства. "Я даже не был в курсе, что ISA находилась там, пока случайно не узнал об этом, проходя по зданию после взрыва", - жаловался он. "Я вышвырнул их, просто еще трое американцев, которые могли быть захвачены". На этот раз он почти час молча слушал, пока команда обрисовывала ряд вариантов, которые они разработали. "Мы проинформировали его о нашем задании и наших рекомендациях", - говорил Коуэн. "Под конец, он наклонился вперед, грохнул кулаком по столу и сказал: "Черт возьми. Надеюсь, те люди в Вашингтоне прислушаются к тому, что вы говорите". Мы тоже".
По словам Коуэна, они вернулись в Вашингтон, полные энтузиазма в отношении потенциала проведенных ими операций. "Мы вернулись в Пентагон с довольно содержательным докладом, в котором говорилось о вариантах, которые мы могли бы предпринять – не только в плане нанесения ответного удара, но и других довольно интересных разведывательных операций, которые могли бы быть начаты". Они не сомневались, что хотя бы часть из этих операций состоится. Они были не одни. "Дельта" была готова начать действовать в Бейруте. "Мы точно знали, где нанести удар", - говорил Эрик Хейни. "На протяжении нескольких месяцев мы отслеживали несколько наиболее активных террористических ячеек в Бейруте и были готовы провести их полную зачистку. Это не положило бы конец террористической деятельности в регионе, но, безусловно, вывело бы их из строя на некоторое время. Я с полной уверенностью ожидал ответных действий в Бейруте". Но к середине февраля ничего не произошло, и требования Конгресса о выводе морских пехотинцев усиливались. "Наш энтузиазм быстро сменился тревогой", - говорил Коуэн. "Реакция на наши усилия была в лучшем случае бюрократической, а в худшем – почти антагонистической. У нас в Пентагоне были высокопоставленные лица, которые буквально отругали нас даже за то, что мы предлагали отомстить. Мы были, мягко говоря, удивлены. За всем, что мы рекомендовали, абсолютно ничего не последовало".
Коуэн и командир группы отправились в Восточное крыло Белого дома к Эду Хики, директору Военного управления Белого дома и заместителю помощника президента Рейгана. Он и старший военный помощник внимательно выслушали то, что хотели сказать два офицера ISA, и задали разумные вопросы об их предложениях, побудив их на краткое время представить, что из их действий все-таки может что-то получиться. Но когда доклад закончился, Хики откинулся на спинку кресла, на мгновение задумался, а затем сказал им: "Джентльмены. Знаете, если бы президент мог услышать то, что вы говорите, он бы приказал сделать это немедленно. Президент не боится предпринимать действия. К сожалению, это никогда не дойдет до его кабинета". Затем он указал через плечо на Пентагон и сказал: "Они никогда не позволят ему увидеть это. Они никогда не позволят этому пробиться через бюрократию". Хики был прав. Ничего не было сделано.

СИТУАЦИЯ В БЕЙРУТЕ уже выходила из-под контроля. 18 января 1984 года Малколм Керр, 52-летний президент Американского университета в Бейруте, был застрелен боевиками, заявившими, что они из Исламского джихада. Двое боевиков беспрепятственно вошли в университет и направились на третий этаж, где был кабинет Керра. Когда он вышел из лифта, его ждали, дважды выстрелив ему в голову из пистолета с глушителем. Чуть более трех недель спустя боевики Исламского джихада похитили Фрэнка Регьера, университетского профессора машиностроения, затолкав его в машину, когда он выходил из ворот кампуса. Регьеру повезло. Два месяца спустя его и французского заложника спасли ополченцы шиитского Амаля. Но его похищение привело к тому, что посольство США начало эвакуацию всего второстепенного персонала, а в Конгрессе росли настроения в пользу вывода американских морских пехотинцев. Несколько дней спустя президент Рейган, наконец, согласился вывести морпехов. Последний покинул Ливан 26 февраля. Сирийцы, иранцы и все исламские террористы на Ближнем Востоке поняли, что могут безнаказанно делать с Соединенными Штатами все, что им заблагорассудится.
В следующие несколько недель исламские террористы похитили сначала Джереми Левина, начальника бюро CNN в Бейруте, а затем Билла Бакли, начальника резидентуры ЦРУ, которого схватили в многоквартирном доме, где он проживал, когда он собирался на работу. Ни одно из сообщений о его похищении не упоминало, что он был сотрудником ЦРУ, описывая его как первого секретаря политического отдела. Но террористам потребовалось совсем немного времени, чтобы узнать личность своего нового заложника. "Вскоре после его захвата его агенты либо исчезли, либо были убиты", - говорил Карл Стинер. "Было ясно, что похитители пытали его, чтобы раскрыть сеть агентов, которую он создал – источник большей части наших разведданных по Бейруту. Соединенные Штаты вновь потеряли свои основные разведывательные источники в Бейруте, что сделало его еще более опасным для остававшихся там американцев".
В качестве главы Службы, Джерри Кинг имел бурные отношения с окружающими, яростно защищая свое подразделение и личный состав от многочисленных критиков внутри армии. Его бескомпромиссная позиция снискала ему мало друзей среди традиционалистских противников Сил специальных операций, и даже в закрытом мире сообщества спецопераций он сумел нажить некоторое количество врагов. Никогда не боясь говорить то, что думает, он несколько раз конфликтовал с Биллом Одомом, своим непосредственным начальником, которого считал слишком политизированным, а не тем, кто "мог когда-либо высунуть шею". По словам Кинга, Одом перешел от указаний Службе "поджечь Ближний Восток" к озабоченности самыми элементарными принципами управления агентами. Другой бывший офицер ISA сказал, что Одом велел Кингу внедрить оперативников в террористические организации на Ближнем Востоке. "Когда было указано, что в паре из тех, которые он указал, обрядом инициации было убийство, его энтузиазм подугас", - сказал офицер. "Затем он согласился с нашей стратегией вербовки местных жителей, которые имели или могли получить доступ в различные вовлеченные в терроризм банды. Мы пришли к выводу, что этот подход может оказаться полезным и, что более важно, даст нам время набрать и подготовить наших оперативников до желаемого уровня мастерства". После случаев, когда генерал, казалось, забывал, что велел делать командиру ISA, Кинг стал запрашивать у Одома все приказы в письменном виде.
Кинг знал, что Одом не являлся его самым большим поклонником, и неудивительно, что непреклонный полковник оказался оттерт в сторону. В марте 1984 года он получил назначение на должность в 82-ю воздушно-десантную дивизию, которая, хотя и базировалась в Форт-Брэгге, не была подразделением специального назначения. Бескомпромиссный подход Кинга и его отказ целовать задницы и играть в политику, что столь часто требовалась в верхних эшелонах Пентагона, не принесли особой пользы ни его карьере, ни подразделению. Однако его профессиональные способности и опыт, отточенные в операциях Сил спецназначения во Вьетнаме, оказались бесценными при формировании подразделения. Команды и структуры, созданные им, пристальное внимание его оперативников к деталям, акцент на непрерывную профессиональную и языковую подготовку, а также отказ мириться с неудачами даже при выполнении самых сложных заданий были фундаментальными факторами успеха Службы. Тщательно разработанные планы Кинга о том, что для сохранения преемственности любого командира должен сменять его заместитель, были проигнорированы, и хотя Кэл Сасаи принял командование на несколько месяцев, его обошли с постоянной должностью командира в пользу постороннего.
Полковник Ховард Дж. Флойд начал свою карьеру в 101-й воздушно-десантной дивизии, прежде чем получить назначение в обычную военную разведку. Он реорганизовал ISA, чтобы сделать акцент на роли разведки. При Кинге всей деятельностью руководила командная группа из примерно восьми человек. Имелись Директорат кадров и администрации; Директорат обеспечения, занимавшийся снабжением и финансированием; и единый Оперативно-разведывательный Директорат. Имелись также три действующих эскадрона: СИГИНТ; Связи; и Оперативный, в котором были бывшие солдаты "Дельты" и Сил спецназначения, предоставляющий стрелков. Каждый эскадрон состоял из нескольких отрядов, которые выделяли личный состав для выполнения реальных задач, и насчитывали от дюжины до пятнадцати человек каждый. Незадолго до своего ухода Кинг добавил в Директорат обеспечения технический отдел для приобретения и разработки специального снаряжения, обеспечения поддельными документами и проработки оперативной маскировки, во многом напоминающий "Кью" Джеймса Бонда.
Через три месяца после вступления в должность Флойд разделил Оперативно-разведывательный Директорат на две части, сделав его Оперативным Директоратом, и выделив исследовательско-аналитический отдел старого директората в отдельный Директорат разведки. В нем имелось три отдельных подразделения. Отдел исследований и анализа, где было три отдельных направления, одно из которых занималось Латинской Америкой, одно – Ближним Востоком и Африкой, а одно – аналитикой, обеспечивая сбор информации из всех источников для помощи в планировании и сопровождении задач по сбору разведывательных данных. Отдел менеджмента угроз выполнял функции центра сбора и обработки разведывательных данных от национальных агентств, таких как ЦРУ, АНБ, НРУ и РУМО. В них входили не только разведданные, связанные с текущей задачей. Менеджмент угроз также предоставлял "оценку и текущие наработки по минимизации угроз со стороны иностранных контрразведывательных служб и деятельности террористов". Третий отдел был административным.
Вскоре Флойд столкнулся с теми же трудностями, что и Кинг при получении одобрения операций, жалуясь, что время от времени ему приходилось иметь дело с семью различными главными юристами, чтобы добиться принятия хоть каких-то оперативных планов, в отличие от коллег из британской SAS, которые могли получать приказы, оперативно подписанные министром правительства. Одна задача, в ходе которой получение разрешения от всех инстанций оказалось особенно трудным, происходила в ноябре 1984 года. На фоне опасений захвата Советами Сейшелл, небольшой группы островов, на главном судоходном пути между мысом Доброй Надежды и Персидским заливом, Служба получила приказ составить план эвакуации американского персонала с главного острова Маэ. Американский посол выражал беспокойство, но риску подвергались не только сотрудники посольства. На острове также находилась станция слежения за космическим пространством ВВС США. Президент Альбер Ф. Рене, левый диктатор, захвативший власть семь лет назад в результате переворота, укрепил свои позиции на выборах, которые допускали лишь один результат, и все больше сближался с Москвой. На островах повсюду были русские, восточногерманские, северокорейские, кубинские и ливийские военные советники, и в американском посольстве нервничали все сильнее. Восточные немцы установили радиолокационные станции, предназначенные для наблюдения за сверхсекретной военно-морской базой США на острове Диего-Гарсия, в 600 милях (965 км) к востоку, с которой американские подводные лодки "Трайдент" патрулировали Индийский океан. В то же время русские проводили исследования островного шельфа, что, по мнению Пентагона, могло быть подготовкой к строительству советской военно-морской базы.
Флойд и его командиры вышли на контакт с персоналом базы слежения ВВС США, который не смог помочь в предоставлении каких-либо разведданных. Поэтому планировщики операций Службы сделали наброски плана отправки на Сейшельские острова передовой разведывательной группы. Действуя под прикрытием, небольшая команда должна была составить планы эвакуации и подготовить маршруты проникновения и эвакуации для американских Сил специальных операций, включая рекогносцировку мест высадки на побережье Маэ на случай, если американских граждан потребуется эвакуировать под огнем. В задачи входило полное обследование американского посольства и базы слежения ВВС США с получением точных сведений обо всех точках выхода и входа вкупе с любыми препятствиями, которые могут помешать спасательной операции, а также оценка вероятного сопротивления со стороны крошечной национальной армии в 1000 человек, северокорейцев и кубинцев, которые ее обучали.
Пентагон передал планы Службы в Госдепартамент, который должен был дать добро на тайное развертывание. Но ответа не последовало. Так что полковник Уильям Гаррисон, заместитель Флойда, и Билл Коуэн отправились в Государственный департамент, чтобы расшевелить их. Гаррисон, высокий худощавый техасец, у которого изо рта, казалось, постоянно свисала половинка сигары, сказал группе высокопоставленных чиновников Госдепартамента, что ему и его коллеге нужна некоторая помощь. "Джентльмены", - сказал он с протяжным техасским акцентом. "Мы пришли, чтобы проинформировать вас о кое-чем важном. Мы здесь, чтобы спасти ваших коллег. Мы здесь, потому что нам кое-что нужно от вас". Затем он сделал небольшую паузу для вящего эффекта, прежде чем добавить: "Нам нужно решение".
Несколько дней спустя Государственный департамент дал добро на операцию, но весь процесс характеризовался тем, что, казалось, каждое движение Службы блокировалось на каждом шагу. Позже Билл Коуэн напишет, что сотрудникам Службы неоднократно препятствовали в их усилиях по выполнению "приоритетных задач … из-за отсутствия уверенности в их возможностях, непонимания их роли и задач, и, очень часто, общего недоверия к элитным подразделениям со стороны более традиционно настроенного военного и гражданского руководства".
Это недоверие усугублялось затянувшимся и разрушительным расследованием обвинений в мошенничестве, которое вот-вот должно было достичь своего апогея в серии судебных дел, которые завершились тюремными сроками для нескольких военнослужащих американских Сил специальных операций. Оно началось с армейского Отдела специальных операций Джима Лонгхофера, а затем распространилось на само сообщество специальных операций. Финансовые нарушения отчасти объяснялись убежденностью Эда Мейера в том, что необходимо сделать все возможное для защиты секретности различных подразделений специального назначения. "У нас была огромная озабоченность по части оперативной безопасности", - говорил он. "Мы использовали все средства, чтобы о причастных к этому людях не было известно". Необходимость секретности не вызывала сомнений, но она имела всевозможные последствия, которых Мейер никоим образом не желал. Полная секретность позволяла незаконным действиям оставаться незамеченными, в то время как расследование и последующие судебные дела привели к тому, что информация, которая должна была храниться в секрете, включая само существование Службы, широко освещалась в СМИ.
В ходе операции под кодовым названием "Предзнаменование" (Foreshadow), санкционированной генералом Джеком Весси, тогдашним заместителем начальника штаба, все упоминания об Отделе специальных операций были удалены из армейской отчетности. Джим Лонгхофер организовал ряд секретных операций по всему миру. Деньги направлялись через секретные счета и фиктивные подставные компании, существовавшие лишь на словах. В числе секретных подразделений была группа контрразведки и безопасности с кодовым наименованием "Желтый фрукт" (Yellow Fruit). Она была создана в июне 1982 года под командованием подполковника Дейла Дункана, и ее ролью было обеспечение "оперативной безопасности и контрразведывательного обеспечения засекреченных, щекотливых специальных операций и разведывательных подразделений", включая Службу. Дункан "вышел в отставку", чтобы основать частную консалтинговую фирму по вопросам безопасности именуемую "Бизнес Секьюрити Интернэшнл" (Business Security International), базирующуюся всего в нескольких милях от Пентагона по адресу 4306 Эвергрин Лейн, Аннандейл, Вирджиния. На самом деле Дункан по-прежнему находился в Армии, а Бизнес Секьюрити Интернэшнл была подставной компанией, прикрытием для Желтого Фрукта, но незаконным прикрытием.
"Создание этих организаций было прямым нарушением существующего федерального законодательства", - говорил один из бывших офицеров ISA. "Мы создали фиктивную подставную компанию, и нам пришлось тут же закрыть ее из-за этого самого закона. ЦРУ было единственным федеральным агентством, которому было разрешено создавать такие подставные организации. В нашем случае самой большой проблемой было то, что созданное нами было на грани в части заключения контрактов и получения значительной прибыли. Мы продолжали работать с Агентством, чтобы разработать способы, совместные операции, которые позволили бы нам на законных основаниях формировать и поддерживать функционирование подставных организаций".

ЖЕЛТЫЙ ФРУКТ НАЧАЛ шпионить за подразделениями специальных операций, включая "Дельту" и Службу. "Мы не знали о существовании Желтого Фрукта, пока не получили сообщения о том, что оперативников ISA выслеживают во время учений", - сказал бывший член Службы. "Мы позвонили в Пентагон и спросили, действуют ли на учениях их агенты контрразведки. Нашей заботой было определить, были это хорошие парни или плохие. Не добившись ответа, мы предположили, что они могут быть плохими парнями и решили выяснить, кто за нами наблюдает. Мы заперли одного из наблюдателей в туалете и опознали в нем типа из армейской разведки, работавшего на Лонгхофера. Мы также выявили лиц, пытавшихся наблюдать за JSOC, "Дельтой" и нами в районе учений. Мы точно установили их фактическое местонахождение. Проще говоря, мы скомпрометировали их операцию. Когда на одного из них наехали, он сказал, чем они занимаются, и назвал Лонгхофера своим контактом в Пентагоне".
Джерри Кинг неоднократно конфликтовал с Лонгхофером из-за амбициозных попыток последнего расширить полномочия Отдела специальных операций Армии. Лонгхофер даже распространил свои операции на Корею, когда туда был направлен один из его офицеров. Один из членов Службы вспоминал, как указанный офицер сфабриковал для ISA задачу в Корее, чтобы использовать ее возможности в области спутниковой связи. Офицер хотел проверить предложенный им план использования вертолетов для наблюдения за северокорейскими шпионами, пытающимися проникнуть на юг. "Задачей, поставленной Службе Министерством Армии – позже выяснилось, что это была банда Лонгхофера – было обеспечение связью поездки президента в Корею", - сказал бывший офицер ISA. "По прибытии в Корею командир группы сообщил, что с ним связался офицер, который до того, как его направили в Корею, служил с Лонгхофером в Отделе специальных операций Армии, и ему сказали, что он должен обеспечить проверку задумки этого офицера. Они почуяли скунса в куче дров. Команде было приказано прибыть в американское посольство и, если они не понадобятся для обеспечения визита президента, возвращаться на базу. Они вернулись в свое место дислокации. Похоже, тому офицеру пришла в голову идея, и он попросил Лонгхофера об обеспечении спутниковой связью, чтобы помочь доказать свою теорию. Когда я позже узнал подробности, это показалось мне сумасшедшей идеей, вряд ли способной принести какую-либо пользу. Однако проведение проверки позволило бы заинтересованному офицеру хорошо выглядеть в глазах своего начальства".
Через пять месяцев после создания Желтого Фрукта Лонгхофера сманил Билл Кейси, который видел в Отделе специальных операций Армии полезный инструмент в попытках Агентства предоставить Контрас оружие и финансовые средства. Конгресс подбирался к операциям по поддержке никарагуанских повстанческих сил, и Лонгхофер с его возможностями проводить секретные операции, о которых не знал Конгресс, был полезным союзником. Он был назначен в ЦРУ главным военным помощником Оперативного директората Агентства и начал использовать некоторые из своих секретных операций, в том числе Желтый Фрукт, для переброски оружия Контрас. Но план Кейси будет работать только до тех пор, пока Лонгхофер будет продолжать контролировать и Отдел специальных операций Армии. Новым начальником SOD стал полковник Роберт Кведерас, но вскоре вышестоящему командованию стало ясно, что им по-прежнему командует Лонгхофер. Когда генерал-майору Гомеру Лонгу, помощнику заместителя начальника штаба по оперативным вопросам, было поручено общее руководство Отделом специальных операций Армии, он велел Лонгхоферу отвалить. "Лонгхофер пытался заправлять всем, одновременно работая в ЦРУ", - говорил Лонг. "Один из неприятных моментов между мной и Лонгхофером был, когда я вызвал его к себе в кабинет и сказал, что ему нечего делать в этом формировании". Лонг сказал ему, что он не руководит ничем, связанным с Отделом специальных операций Армии. "Вот это его взбесило. Думаю, будь у него нож, он бы перерезал мне горло". Лонг сообщил армейским дознавателям, что, по его мнению, Лонгхофер имеет особую протекцию со стороны Эда Мейера и что после того, как Лонг наорал на него, он пошел к начальнику штаба Армии и получил добро продолжать делать то, что делал, хотя и более тайным образом. "Я считаю, что затем он пошел к начальнику", - говорил Лонг. "С помощью записок и личных связей он поддерживал свои контакты, дергая за ниточки. Он был настоящим манипулятором".
Затем в июне 1983 года Эд Мейер вышел в отставку. Главный защитник Отдела специальных операций Армии на вершине армейской иерархии внезапно исчез. Генерал Джон Уикхем, новый начальник штаба, и Джон Марш, Министр Армии, узнали, что Армия проводила десятки секретных операций, о которых они ничего не знали, и приказали провести расследование. Все никуда не двигалось до августа, когда двое сотрудников Желтого Фрукта подали жалобы на Дейла Дункана. Первым был Том Голден, долгое время служивший офицером армейской разведки, и во время рыбалки на Багамах случайно встретивший Дункана, предложившего ему должность в Желтом Фрукте. "Я работал непосредственно на полковника Дункана", - сказал он позже в ходе расследования Конгресса. "Одной из первых задач, которые мне поручили, было установление ответственности за тайные средства, предоставленных отдельным лицам и израсходованных организацией", - сказал Голден. Довольно скоро его обеспокоило крупномасштабное мошенничество. Голден сообщил следствию, что Дункан представил чеки на 89000 долларов расходов. Единственной проблемой было то, что "чеки были поддельными". Он также сообщил следствию о совершенно секретном документе, содержащем планы обхода запретов Конгресса на военную помощь Контрас, используя Отдел специальных операций Армии и Желтый Фрукт, организации, согласно армейским данным, не существующие, для доставки оружия и денег повстанцам, борющимся с сандинистским правительством. Конгресс готовился к запрету на любую военную помощь Контрас, и это было предметом глубокой озабоченности в Желтом Фрукте. "Все были обеспокоены", - говорил Голден. "В офисе было много разговоров о поправке Боланда. Она должна будет прекратить помощь Контрас, мы все останемся без работы, и как мы собираемся обойти это?"
Подозреваемое мошенничество и планы обхода запретов Конгресса на помощь Контрас были не единственными потенциально незаконными действиями, вызывающими беспокойство Голдена. Вскоре после этого Дункан рассказал ему и другому члену Желтого Фрукта о планах крупной контрразведывательной операции. В сентябре в отеле Твин Бриджес Мариотт в Арлингтоне, Вирджиния, должно было состояться ежегодное собрание офицеров спецопераций вооруженных сил и сотрудников отдела специальной деятельности ЦРУ. Там будет 150 бывших спецназовцев, и Желтый Фрукт собирался прослушивать бары, рестораны, уборные и все их номера, чтобы попытаться подловить тех, кто заговорит о секретных операциях. "Все собирались напиться и начать говорить о секретных операциях, и это будет возможность найти управу на них", - заявил один армейский чиновник. К прослушиванию пьяных разговоров будут подключены женщины-офицеры армейской разведки, и Дункан даже говорил о найме проститутки – некоторые даже предполагали проститутки-трансвестита – чтобы попытаться соблазнить Джерри Кинга. Что касается Дункана и Лонгхофера, по словам одного из бывших сотрудников Желтого Фрукта, Джерри Кинг был "врагом". "Это мероприятие должно было дать им возможность прибить его".
И Голден, и другой офицер, бывший эксперт по разведке армейских Сил спецназначения по имени Майк Белчер, были обеспокоены тем, что прослушка была незаконной, и отказались сотрудничать. Впоследствии операцию отменили. Кроме всего прочего, Кинг вообще не собирался присутствовать на встрече. Но Голден решил, что финансовые операции в Желтом Фрукте были незаконными, и сообщил о них начальнику, который передал информацию Джиму Лонгхоферу. Через неделю Лонгхофер позвонил Голдену и велел ему идти домой и никогда больше не появляться в офисе Бизнес Секьюрити Интернэшнл. "Мы вам позвоним. Сами нам не звоните", - сказал Лонгхофер. Несколько недель спустя Голдену было приказано явиться в кабинет к Дункану, который сказал, что Лонгхофер расследовал обвинения, выдвинутые против него Голденом, и снял их все. Голдена переводили на "штрафную должность".
Но на этом интрига не закончилась. Майк Белчер сообщил Джерри Кингу, который был его командиром во Вьетнаме, о слабой безопасности в Бизнес Секьюрити Интернэшнл. Однажды поздно вечером он позвонил Кингу домой и попросил у него совета. Он был уклончив относительно подробностей об организации, в которой он работал, и того, чем она занималась, но сказал, что, по его мнению, она была причастна к "серьезному нарушению безопасности". Он обнаружил совершенно секретный документ, лежавший в незапертом ящике стола в то время, когда в кабинетах работали гражданские маляры. По его словам, когда он доложил об этом сотруднику службы безопасности подразделения, ему велели забыть про это. Джерри Кинг сказал, что ему следует доложить об этом Лонгхоферу. Но Белчер сказал, что, по его мнению, если он это сделает, то его просто уволят. Кинг предложил организовать собеседование с Генеральным инспектором армии, но Белчер вновь заколебался, так что Кинг сказал, что ему следует поговорить с собственным военным юристом Службы, который может посоветовать, что делать. Юрист доложил о своем разговоре с Белчером генерал-майору Альберту Стаблбайну, начальнику Командования разведки и безопасности Армии, который приказал немедленно провести расследование. Оказалось, что сверхсекретным документом, оставленным для чтения малярами, был материал о Службе. Лонгхофер же представил доклад о своем предварительном расследовании обвинений против Дункана, в котором обвинил Голдена, Белчера и других подателей жалоб в ведении "личной вендетты" против командира Желтого Фрукта. Но было уже поздно останавливать расследование, начатое по приказу Стабблбайна, который рекомендовал привлечь Министерство юстиции и приостановить деятельность Лонгхофера, Дункана и других членов Желтого Фрукта.
Расследование расширилось и охватило все подразделения специальных операций, включая "Дельту", Шестую команду SEAL и Службу. В отношении более восьмидесяти членов "Дельты" было проведено расследование по подозрению в мошенничестве с заявленными расходами. Было установлено, что два офицера ISA, один из которых уже был уволен за нарушение правил поведения, были причастны к мошенническим заявкам. "У вас когда-нибудь было ощущение, что что-то не так, но вы не можете определить, что именно?" - говорил один из бывших офицеров ISA. "Раньше я описывал ощущения, как "чую запах дыма, но не вижу огня". Учет денежных средств и предметов снабжения всегда был серьезной проблемой для командира, заботящегося о подотчетности средств. Организационно подразделение состояло из Директоратов. Финансовые средства и предметы снабжения находились в ведении Директората обеспечения. Было установлено, что два человека злоупотребляли средствами в личных целях. Оба отправились в тюрьму. Они различными способами получали реальные чеки с фиктивными суммами в долларах".
Но хотя двое офицеров ISA были замешаны в мошенничестве, один из их бывших коллег отверг любые предположения о том, что это являлось распространенной практикой. По его словам, задачи Службы давали им доступ к крупным суммам денег. Старшие офицеры могли бы нажить состояние на некоторых операциях, в которых она участвовала. Они предпочли не делать этого и продолжали верно служить своей стране. "Как было указано вышестоящему штабу, благодаря механизму финансирования, созданному подразделением, мы могли бы сорвать миллиарды долларов, внесенные иракцами (на покупку американских самоходных гаубиц). У нас были все необходимые документы, чтобы легально с точки зрения банка опустошить счет. Но мы этого не сделали".
Впоследствии Лонгхофер отверг обвинения в том, что Отдел специальных операций Армии "вышел из-под контроля" и никому не подотчетен. Обвинения против него были "сфабрикованы, чтобы уничтожить потенциал специальных операций Армии", заявил он. "Наши операции управлялись и одобрялись президентом и официальными лицами ЦРУ, Минобороны и Министерства Армии. Кроме того, представители соответствующих комитетов Конгресса были проинформированы о наших программах и операциях. Утверждения о том, что мы не соблюдали законы и придерживались позиции, что не должны следовать правилам, ложно. Мы действовали по особым, секретным правилам. Все мы рассматривали свою деятельность как скальпель, которым нужно было твердо управлять и контролировать".
Но один бывший офицер ISA высмеял утверждения полковника Лонгхофера о том, что он действовал в соответствии с "особыми секретными правилами", которые давали Отделу специальных операций Армии лицензию на такого рода деятельность. "Насколько мне известно, "особых секретных правил" не существует", - сказал офицер. "Звучит как какая-то чушь, которую он и другие в его офисе часто использовали, чтобы подавить оппозицию. У Лонгхофера и его команды было то, что я бы назвал "ковбойским" менталитетом. Они были яркими, красноречивыми и изобретательными. К сожалению, не все их идеи были хорошо продуманы".
Другой отверг настояния Лонгхофера о том, что Конгресс был полностью информирован о том, чем занимаются он и его коллеги из Отдела специальных операций Армии. "Я не верю, что они на самом деле информировали Конгресс", - сказал он дознавателям. "Я полагаю, что их заявление о том, что они в действительности информировали Конгресс, было грубым преувеличением фактов. Я не слишком доверял переданной информации. Они были слишком свободны и давали слишком много простых ответов. У меня были большие сомнения относительно того, как контролировались денежные средства. Там творились какие-то шуры-муры".
В конечном итоге Дейл Дункан был приговорен военным трибуналом к десяти годам тюремного заключения за мошенничество с заявлениями о расходах. Впоследствии его приговор был смягчен до семи лет, и он был освобожден, отсидев всего два года в военной тюрьме Форт-Ливенуорт в Канзасе. Лонгхофера посадили на два года за халатное исполнение служебных обязанностей и неподобающее офицеру поведение. Его командование впоследствии сократило этот приговор наполовину. Он был освобожден, проведя шестьдесят три дня в Форт-Ливенуорте, когда суд Армии США по пересмотру дел военнослужащих отменил его приговор на том основании, что процесс над ним не был начат в течение 120 дней после предъявления ему обвинения. Его приговор был впоследствии смягчен, и он был освобожден. Все это дело нанесло огромный ущерб репутации Сил специальных операций, и поскольку Служба была самым секретным из всех причастных подразделений, средства массовой информации, как правило, сосредотачивались на ней, создавая ложное впечатление, что в основе правонарушений лежала она. Эд Мейер впоследствии признался, что ему следовало обратить более пристальное внимание на то, что делал Лонгхофер. "Я думаю, урок заключается в том, что за любой операцией, которую мы проводим, необходим надзор", - сказал он. "И должно быть какое-то соглашение между надзорной и оперативной сторонами, потому что это войны сегодняшнего и завтрашнего дня".

1. Комплекс "Стрела-2" (индекс ГРАУ 9К32), по классификации МО США и НАТО – SA-7 Grail. Советский переносной зенитный комплекс, принятый на вооружение ВС СССР в 1968 году. Помимо СССР производился в Румынии. Китае и Египте (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
Показать сообщения за:  Сортировать по:  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 44 ]  На страницу 1, 2, 3  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 15


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group
Theme created StylerBB.net
Сборка создана CMSart Studio
Русская поддержка phpBB