13.
На западной стороне Кита у оперативной группы "Хаммер" ничего не выходило. К этому моменту они должны были охватить Серханхель, но вместо этого сгрудились под редким минометным огнем в пяти километрах от Фишхука. И что еще хуже, они обнаружили, сколь мало на самом деле значило их назначение основными силами операции "Анаконда". После прошедшего 26 февраля в Баграме пробного прогона для представителей спецподразделений у Макхейла не осталось сомнений, что ОГ "Хаммер" будет обладать первоочередным правом вызова непосредственной авиаподдержки. "Было совершено ясно, что мы являемся основными силами", сказал он. "У нас был приоритет в огневой поддержке вплоть до того момента, когда мы зачистим долину". Но теперь, когда дерьмо в Шахикоте по-настоящему попало на вентилятор, все эти гарантии оказались не более чем пустыми обещаниями. В темное время суток "Хаммер" мог вызвать для обеспечения поддержки "Мрачный-31", но с наступлением рассвета они становились зависимы от штабных офицеров в Баграме, выстраивающих очередность использования реактивных самолетов, оказывающих непосредственную авиационную поддержку, и ее не последовало. "Мы не могли заставить ни один самолет сбросить бомбы, чтобы спасти наши жизни", вспоминал Макхейл. "Никто не сбросил ни одной бомбы по нашу сторону холма". "Приоритет огневой поддержки был, в первую очередь, у сил, находящихся в контакте с противником", сказал Крис Бентли, старший офицер секции огневого поражения штаба Горной. "Затем приоритетные цели – те, которые должны быть поражены для достижения успеха: примером может служить тяжелый пулемет. Мы знали, что нам нужно было, по крайней мере, нейтрализовать эту цель, чтобы наши вертолеты смогли успешно зайти на посадочные площадки". И затем третья категория стала основной силой, а не силами обеспечения. Так что сказать, что основные силы всегда будет иметь огневую поддержку, не всегда будет правдой, потому что иногда основные силы поддерживаются силами обеспечения, чтобы позволить основным силам маневрировать. Поэтому, когда 1-87 оказались под обстрелом в южной части восточного хребта, мы просто предоставили им силы и средства". В ответ на вопрос, не должен ли, пользуясь его собственными критериями, тот факт, что "Хаммер" был не только основной силой, но и находился в контакте с противником, означать, что он, а не ОГ "Раккасан" должен был иметь приоритет огневой поддержки, Бентли выразил скептицизм по поводу того, что донесения личного состава "Хаммера" о столкновении с противником были точны. "Разве они когда-либо находились под огнем противника?" риторически спрашивал он спустя много месяцев после битвы. Сомневался ли Бентли в честности офицеров "Хаммера" или просто был дезинформирован о противодействии, с которым они столкнулись в день "Д", тот факт, что старший офицер огневого поражения в Баграме принимал решения, основанные на столь серьезном непонимании событий на поле боя, недвусмысленно говорит о том, как осуществлялся обмен информацией между различными компонентами CJTF "Горная".
К тому времени, как командир "Техаса-14" Макхейл отступил к периметру у Карвази, силы Хошейяра под руководством пары из четырнадцати сержантов Макхейла установили свои четыре 82-мм миномета. Они направили одну "трубу" в сторону Карвази, другую чтобы работать по Фишхуку, в то время как оставшиеся две сразу же вступили в дело, ведя ответный огонь по мучителям "Хаммера" на вершине Кита. Несмотря на то, что минометные мины, нацеленные на его войска в периметре, падали с недолетом, Хаас был полон решимости не сидеть просто так под обстрелом с Кита, не пытаясь ответить. Он уже отбивался от уговоров Зии позволить им штурмовать Кит. "Мы вели ответный огонь", вспоминал Хаас. "Это давало Зие хоть что-то, чему можно было радоваться". Этот спорадический обмен минометным огнем продолжался в течение следующих нескольких часов, и Саутворт был убежден, что минометы "Хаммера" на тридцать минут вывели из строя как минимум один минометный расчет противника. Общая ситуация в оперативной группе "Хаммер" стала настолько запутанной, что солдаты Сил спецназначения решили скомандовать построение в попытке пересчитать, а затем организовать оставшихся бойцов AMF. В перерывах между разрывами мин бойцы SF выстроили афганцев повзводно и пересчитали по головам, этот процесс занял полчаса. Результаты были довольно обнадеживающими. Хотя многие из бойцов AMF, по-видимому, сбежали во время проблем с конвоем, почти все вернулись в периметр к западу от Карвази. Когда построение закончилось, примерно в 09:00, Макхейл, наконец, сел и разорвал упаковку сухого пайка. В то время как офицеры SF собрались вместе, чтобы придумать новый план, они отправили несколько людей Зии Лодина в Карвази, чтобы посмотреть, что там такое. Войска AMF обошли все здания в кишлаке и не нашли ни одного вражеского боевика, а лишь около двух десятков женщин, стариков и детей. Всех их они задержали на несколько часов. Командиры "Хаммера" также расширили свой оборонительный периметр, разместив афганцев на Гуппи и других высотах вокруг Карвази. Затем Макхейл и Томас посовещались. Все трещало по швам, и они решили выработать общую позицию, чтобы доложить Хаасу, что понадобится им для продолжения атаки. Обстрел, под который ОГ "Хаммер" попала к западу от Кита, стал неожиданным ударом. Никто в Баграме или Гардезе не ожидал, что оборона Аль-Каиды окажется выдвинута так далеко на запад, однако плотность огня свидетельствовала о том, что конвой уже находится внутри оборонительных позиций противника. Это совершенно точно означало одно: проехать через узкое место у Фишхука будет непростым делом. Американцы справедливо предположили, что у их противника будут ДШК, направленные вниз в это дефиле, ширина которого была такова, что за раз могла пройти лишь одна машина. "Это место у них было перекрыто довольно плотно", говорил один из сержантов ОГ "Хаммер". У оперативной группы "Хаммер" не оставалось ни одного хорошего варианта. Даже если бы они прошли мимо Карвази и Гвадкалы, атака на Фишхук со столь слабоуправляемыми силами и без непосредственной авиационной поддержки имела мало перспектив на успех. Вади у южной оконечности Кита была потенциальным местом засады. Все, что артиллеристам Аль-Каиды нужно было сделать, чтобы остановить конвой и превратить приближающуюся оперативную группу "Хаммер" в неподвижную мишень, это выбить головной грузовик. Двое командиров Команд "А" сказали Хаасу, что готовы вторгнуться в Шахикот только если смогут получить непосредственную авиационную поддержку, чтобы уничтожить или подавить противника, который, как они были уверены, будет ждать их на возвышенности, господствующей над Фишхуком. "Если вы начнете бросать бомбы на Сурки и окрестности, нет проблем, мы атакуем", сказал Макхейл Хаасу. Но для получения такого рода авиаподдержки требовалось детальное понимание происходящего в Шахикоте в целом, и расположения сил ОГ "Раккасан" в частности – та самая информация, которой не хватало офицерам оперативной группы "Хаммер". "У нас так и не было четкого представления о том, что происходит с оперативной группой "Раккасан", говорил Макхейл. "Мы знали, что они вступили в контакт с противником, но не знали точно, где они находились, или с какого направления их обстреливали. Продолжать биться за план, не очень хорошо продуманный с самого начала, казалось глупым. Мог реализоваться наш самый большой страх – оказаться непосредственными участниками братоубийственного инцидента". В этих условиях оба капитана не видели особого смысла в продвижении в долину. "Очевидно, что сейчас мы не являемся основными силами", сказал Макхейл подполковнику. Хаас согласился. Тем не менее, все три офицера приступили к разработке запасного плана на случай, если они получат непосредственную авиационную поддержку. Хаас связался с Малхолландом, сообщившим ему, что ситуация у оперативной группы "Раккасан" на другой стороне Кита складывается плохо, и что все имеющиеся самолеты были брошены на помощь пехоте в Шахикоте. ОГ "Хаммер" получала аналогичные сообщения и от разведгрупп AFO над долиной. Взглянув на юг со своей позиции к югу от дефиле, Хаас согласился с командирами Команд "А", что "котловина" возле Гвадкалы и Сурки станет смертельной ловушкой для его грузовиков, если он не получит сколь-нибудь серьезной огневой поддержки. Учитывая, что это выглядело все менее и менее вероятным, он планировал вместо этого выдвинуть силы Зии в направлении Фишхука в пешем порядке, используя возвышенность к западу от Гвадкалы в качестве прикрытия. Оперативной группе "Хаммер" наконец-то выделили единственный F-15E "Страйк Игл", но это лишь стало причиной еще большего раздражения. Несмотря на помощь двух авианаводчиков ОГ "Хаммер" и приданного авианаводчика ВВС, пилот летал туда-сюда в течение сорока пяти минут, но так и не смог найти на земле оперативную группу и не хотел сбрасывать бомбы, даже когда ему сказали просто отбомбиться куда-нибудь по огромному скальному массиву Кита. Он продолжал кружить над "Хаммером" до тех пор, пока не стал "бинго" по топливу, и в тот же момент улетел вместе со своими боеприпасами, к величайшему разочарованию бойцов на земле, прождавших самолета несколько часов. Как ты можешь не найти эту гору? подумал Хаас. "Мы сигналили ему зеркалами, у нас было тридцать семь машин с полотнищами VS-17 на них, а он не мог нас найти", вспоминал Макхейл. "Мое единственное объяснение – к тому моменту ситуация на поле боя была слишком запутанной, на земле находилось слишком много подразделений, и он не ощущал достаточной уверенности, чтобы сбросить бомбы". Помимо французского истребителя "Мираж", который промахнулся по цели более чем на 2000 метров, это был единственный самолет, выделенный оперативной группе "Хаммер" после первоначальной бомбардировки Кита. Вскоре противник привлек дополнительную огневую мощь, чтобы обратить ее против войск, скучившихся возле Карвази. В 10:00 примерно в 100 футах (30,5 м) над их головами с громким жужжащим звуком пролетела ракета БМ-21, а затем воткнулась в землю, не разорвавшись. (Ракету почти наверняка выпустили не из пусковой установки, а просто прислонив к камню – способ, которым моджахеды пользовались еще против Советов.) Вскоре после этого, когда Макхейл обходил периметр, силы быстрого реагирования, посланные для оказания помощи конвою Харримана, вновь присоединились к основной колонне. Через несколько минут командир ODA-372 вернулся к скоплению машин в центре позиции, где мастер-сержант Джон Дин, он же Джей-Ди, старший сержант группы, ждал его со слезами на глазах. Вы слышали? спросил Джей-Ди. "О чем ты?" ответил Макхейл. "Шеф не выжил", сказал Джей-Ди. Это был сокрушительный удар, но первоначальной реакцией командира группы на известие о смерти его заместителя было оцепенелое неверие. "Все время, что вы служите в Армии, вы говорите себе: "В этом деле есть вероятность потерять ребят", вспоминал Макхейл. "Но когда это происходит на самом деле…" его голос стих. Оцепенение продлилось нескольких мгновений, а затем мысль о двух оставшихся без отца детях Харримана ударила его, словно кувалда, и хлынули слезы. Остальные оставили их наедине, скорбеть вместе на протяжении нескольких долгих минут.
Вскоре после полудня, после того, как туман, примерно на час скрывший верхнюю часть Кита, рассеялся, то, что до этого было относительно бессистемным минометным огнем, направленным на позицию "Хаммера", внезапно усилилось. Увеличившаяся дальность и калибр того, что теперь стреляло по ним, заставило Хааса предположить, что противник задействовал "минимум одну" 122-мм гаубицу Д-30 в Бабульхеле, используя корректировщиков на вершине Кита для передачи информации о целях артиллеристам в кишлаке на дне долины. (Позже американские войска обнаружили в Бабульхеле карту с отметками целей, нанесенными вдоль всего маршрута "Хаммера" к западу от Кита.) Когда посыпались снаряды, Спайдеру посчастливилось спастись. Через несколько секунд после того, как он отошел от своей Тойоты Фораннер, чтобы пообщаться с Хаасом, прилетевший снаряд осыпал его сторону машины осколками. Свист падающих артиллерийских снарядов время от времени прерывался шипением пролетающих над головами выстрелов безоткатного орудия. Когда снаряды начали густо и часто рваться вокруг них, офицеры SF поняли, что являются легкой целью. Им нужно было переместиться куда-то, где они будут скрыты от вражеских наблюдателей на Ките. Ощущение, что это следует предпринять в ближайшее время, усилилось в 13:50, когда Шварц доложил, что порядка двадцати вражеских боевиков движутся вдоль близлежащих гребней, пытаясь охватить его позицию с фланга. Хаас вызвал Зию, чтобы проинформировать его о своем плане продвинуть афганские силы на юг, используя возвышенность в качестве прикрытия. Он также отдал приказ убрать грузовики из поля зрения за низкой грядой неподалеку. Но услышав это, афганцы решили, что с них довольно. Их моральный дух был и так низок из-за братоубийственного инцидента, аварий грузовиков и нахождения на протяжении всего дня под огнем минометов, ракет, артиллерии, РПГ и автоматического оружия. Один или два водителя решили, что, если нужно переместить грузовики, они вместо этого проведут их обратно через дефиле к северо-западу от Карвази. На борту грузовиков были вещмешки афганских бойцов, в которых находилось все полученное ими от американцев и высоко ценимое снаряжение. Едва увидев, как грузовик с вещами исчезает, один из афганских офицеров покинул свою позицию и бросился вдогонку за ним. Неизбежно за ним последовали его люди, превратив недоразумение в беспорядочное отступление. Периметр Хааса рухнул, когда афганцы бросились в сторону дефиле. "Они не паниковали, но начали быстро отходить", говорил Макхейл. По факту так быстро, что бросили свои минометы и боеприпасы. Двое человек из "Техаса-14", сержант первого класса Морис Голден и штаб-сержант Грег Сабус, были недовольны этим, и вытащили нескольких афганцев из грузовиков, чтобы навести порядок с их снаряжением. Хаас послал американский грузовик, чтобы догнать и остановить афганские грузовики, но афганцы не останавливались, пока не оказались в нескольких сотнях метров к западу от дефиле. Тем временем остальная часть оперативной группы "Хаммер" все еще поспешно отступала через дефиле, и люди обгоняли машины, когда конвой сбился в кучу у восточного входа в проход. Именно там, в массе людей и машин, чуть восточнее места затора, минометный или артиллерийский снаряд разорвался в десяти-пятнадцати метрах справа от серебристого пикапа Тойота, которым управлял сержант первого класса Джеймс Ван Антверпен, и грузовика перед ним. Взрыв выбил стекла и пробил шины серебристого пикапа, в котором ехали четверо спецоператоров, и снес кузов другого грузовика. Ван Антверпен отчаянно пытался запустить дымящийся двигатель, но когда он поворачивал ключ, ничего не происходило. Когда посыпались еще снаряды, все слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, мастер-сержант Джон Дин, старший сержант ODA-372, ехавший сзади, отдал приказ покинуть грузовик. Бросив Тойоту, которая везла не только все их личное снаряжение, но и большую часть оборудования, извлеченного из машины Харримана, четверо бойцов бросились спасаться, взяв лишь оружие, боеприпасы, GPS-навигаторы и пару радиостанций. Они не останавливались, пока не достигли вади примерно в 1000 метрах от грузовика. Там они встретились с другими американцами и бойцами AMF и снова присоединились к основной части конвоя на западе. Тем временем серебристый грузовик быстро стал мишенью для вражеских минометов, забрасывающих минами все вокруг него, и, следовательно, вокруг войск "Хаммера" все еще застрявших на месте затора. Одна из мин попала точно в цель, убив на месте одного бойца AMF и ранив еще нескольких, троих из которых, по словам Макхейла, "поимело весьма нехило". Как раз на случай такой ситуации Хаас взял с собой своего батальонного хирурга, капитана Роберта Прайса, молодого врача, новичка в мире спецназа. Док сказал Хаасу, что трое из раненных афганцев были "неотложными" а несколько других ранены не так тяжело, но все равно нуждаются в эвакуации. Однако Хаас знал, что ни один американский военный вертолет не приземлится на горячей LZ, обстреливаемой минометами и артиллерией. Он обратился к Спайдеру. Не в первый и не в последний раз оперативник ЦРУ сделал все от него зависящее. Ветеран военизированного подразделения Агентства связался со своим штабом в Кабуле. Через 45 минут один из Ми-17 ЦРУ вздымал пыль, забирая раненых афганцев. Медэвак в некоторой степени восстановил в глазах Зии потрепанный престиж американцев. "Это показало, что мы готовы рискнуть нашим бортом, чтобы прибыть за его ранеными", говорил Хаас. Затем над головами бойцов оперативной группы "Хаммер" начали свистеть РПГ: свидетельство того, что виденные ранее Шварцем вражеские боевики теперь проникли сквозь жидкий кордон сил AMF на близлежащих холмах, чтобы подобраться к машинам на несколько сотен метров. Все это произошло, когда бойцы AMF, находившиеся в охранении, бежали вдоль возвышенности параллельно основным силам колонны. Бойцам Сил спецназначения удалось остановить около половины колонны к западу от дефиле на грунтовой дороге, ограниченной с обеих сторон песком, бывшим слишком рыхлым для грузовиков. Они согнали в кучу столько бойцов AMF, сколько смогли, вновь пересчитали их и попытались распределить афганцев по командирам и машинам. Но когда они это сделали, некоторые из старших афганцев – закаленные в боях моджахеды сорока-пятидесяти лет – начали изливать свое разочарование на своих младших собратьев. "Они были настолько расстроены, что те покинули поле боя, что вытаскивали парней из кузовов грузовиков и выбивали из них дерьмо", вспоминал Хаас. "Ну, в общем, хаос". Подобно военной полиции, бойцам SF приходилось броситься в рукопашную, чтобы прекратить потасовки. Пока вокруг бушевали кулачные бои, Хаас и Зия взглянули на запад и увидели, что несколько грузовиков "джинга", все еще несутся по дороге на Зермат. Зия послал нескольких подчиненных догонять их, а Хаас вновь вернулся к подсчету личного состава. Но пока Хаас отвлекся, Зия решил отправиться за заблудшими машинами сам. Затем один из приданных "Хаммеру" оперативников ЦРУ передал Хаасу тревожное сообщение: Зия планирует атаковать Зермат. Хаас быстро завершил свои попытки реорганизовать конвой и приказал ему двигаться в том же направлении, что и Зия. В конце концов, подполковник Сил спецназначения догнал своего G-вождя на окраине Зермата, где Зия шел вдоль линии машин, разговаривая по радио. G-вождь, в которого американцы так верили, выходил из-под контроля. "Теперь Зия был просто вне себя", вспоминал Хаас. "Он потерял лицо перед своими людьми, он не получил пятидесяти пяти минут (непосредственной авиаподдержки), которые, по его мнению, должен был получить, он нес потери, и он чувствовал, что его подвели и его парни, и я, и все вокруг". Афганский лидер подошел к Хаасу с лицом мрачнее тучи и, воздев руки к небу, закричал: "Коджаст самолеты?!?" (Где самолеты?!?) "Он не говорил по-английски, но знал слово "самолеты", вспоминал Хаас. В своем разочаровании и желании обелить себя в глазах американцев Зия подтвердил худшие опасения своих покровителей. "Я атакую Зермат!" сказал он Хаасу через переводчика. "Враг здесь, я не могу добраться до долины, поэтому я атакую Зермат – там есть враг". "Нет, нет!", ответил Хаас, потрясенный самим фактом того, что его G-вождь предлагает такой план действий. "Я атакую Зермат!" повторил Зия. "Они все предатели. Они рассказали всем, что мы идем. Мы атакуем Зермат!" С этими словами он повернулся и начал собирать своих людей. Офицеры SF в ядре ОГ "Хаммер" поняли, что все изменилось. Их уже не считали основными силами – если вообще когда-либо делали это – и решающую роль в принятии решений в Баграме теперь играли события в Шахикоте. Им было нужно знать, какую роль предусмотрел для них штаб Горной. "Мы контратакуем? Мы ослабляем давление? Теперь это была совершенно иная ситуация", сказал Макхейл. Однако офицеры SF даже не могли получить четкого представления о том, как разворачивалась битва в других местах. "Мы не получали точной информации об этом – где была 101-я? Как далеко они зашли?" вспоминал Макхейл. Смятение и хаос достигли "той точки, когда наша атака не имела смысла… Никто не любит поворачивать назад, но куда мы собираемся идти? Какой участок местности мы собираемся захватить, и какую поддержку мы получим, чтобы попасть туда? Если можете нам что-то нарезать (с точки зрения авиации), и это будет пригодным и эффективным, тогда направьте нас куда-нибудь. Но нам не поставили никакой задачи… Не было четкого, ясного FRAGO (частного приказа), отданного каким-либо штабом, который гласил бы: "Окей, брейк, брейк, брейк, вот ситуация, и вот что мы собираемся делать", сказал Макхейл. "Ничего из этого до нас не дошло. Ни у кого не было другого плана о том, куда нам идти отсюда". "Хаммер" никак не мог остаться там, где они были. "Нам нужно было выбираться оттуда, потому что оставаться рядом с Зерматом и вставать там на ночь будет "плохим джу-джу(28)", сказал Макхейл. Моральный дух их афганских союзников упал еще ниже. "Они были в бешенстве: они несли потери, но не ощущали наличия хоть какой-то авиаподдержки", сказал Макхейл. Для оставшихся афганских бойцов "Хаммера" неспособность американцев предоставить их хваленую авиацию, когда она была необходима, стала последней каплей. Они столкнулись с хаосом, смятением и потерями по дороге из Гардеза, затем были атакованы американским самолетом, убившим и ранившим множество их товарищей, увидели, что обещанная "пятидесяти пяти минутная" бомбардировка Кита оказалась скорее пятидесяти пяти секундной, а когда вражеские боевики, оставшиеся невредимыми на этой огромной горбатой горе, обратили против колонны свою артиллерию и минометы, американцы ничем не могли ответить. Теперь оперативная группа "Хаммер" вновь оказалась на дороге, где более двенадцати часов назад начались все ее проблемы. Они были вне досягаемости минометов на Ките, но их новое местонахождение не давало офицерам SF чувствовать себя в большей безопасности. Многие грузовики стояли всего в пятидесяти метрах от построек, где кто угодно мог высунуться из-за стены и выпустить по машинам очередь из АК. "Зермат не был дружественным городом, мы стояли посреди пустыни, мы не могли съехать с дороги, так что мы там были совершенно не в том месте, которое можно было оборонять", вспоминал Макхейл. "Это было просто ужасное место". Хаас в итоге отговорил Зию от атаки на Зермат, но цена была высокой. Разъяренный афганский лидер решил вообще вывести свои войска с поля боя. "Я не останусь здесь", сказал он. "Если я не могу атаковать Зермат, мне глупо оставаться, потому что на меня нападут из Зермата. Вы подвели меня. Я возвращаюсь в Гардез". В это же время на связь вышел Малхолланд, требуя от Хааса вернуть Зию на поле боя. Хаас, ощущавший, что его силам уже "надрали задницу", попытался объяснить, почему это невозможно. "У меня тут серьезная проблема", сказал своему боссу подполковник. "Зия снимается". "Вы должны остановить его", ответил Малхолланд, пообещавший планировщикам Горной, что его G-вождь не подведет их. "Вы должны заставить его остаться в бою". "Мы пытались убедить их не отступать, а вместо этого остаться на поле боя и удерживать имеющееся позиции", говорил Розенгард, оперативный офицер "Кинжала". "Мы знали, что это будет натяжкой, но мы хотели, чтобы это произошло". Пока Хаас общался с Малхолландом в командной радиосети "Кинжала", Зия расхаживал взад-вперед вдоль линии грузовиков, разговаривая по радио со своими подчиненными. Хаас оказался между молотом и наковальней. Его босс приказывал ему помешать Зие покинуть район, но у афганского лидера были иные соображения. Хаас изо всех сил пытался объяснить реалии происходящего командиру ОГ "Кинжал", и в то же время держать Зию достаточно близко, чтобы убедиться, что G-вождь вновь не сорвется куда-нибудь самостоятельно. Через несколько минут Зия решил, что с него хватит. Он залез в свой пикап, отдал приказ двигаться, и афганская колонна направилась в сторону Гардеза. Хаас без лишних дифирамбов сказал Малхолланду: "Дело вот в чем", сказал он. "Зия уходит". Если "Хаммеру" придется продолжать присутствовать возле Шахикота, Хаас предложил сосредоточить своих американских бойцов вместе с парнями из AFO на их наблюдательном пункте возле Гуппи. Это не заинтересовало Малхолланда. "Вы должны заставить Зию остаться", настаивал он. "Зия не останется", ответил Хаас. "По факту Зия уже едет. Прямо сейчас. Мы можем либо возглавить его, либо следовать за ним". Пришло время для тяжелого решения. Хаасу было очень важно, чтобы американцы держались вместе с Зией, даже отступая, чтобы поддерживать некоторое подобие взаимопонимания с G-вождем. "Если бы мы его оставили, он мог решить: "Окей, они отпустили меня, я больше не буду играть с этими парнями, они не заслуживают доверия", сказал он. "Я объяснил Малхолланду, что больше не могу обсуждать ситуацию или варианты – мне нужно его согласие, чтобы отвести Зию домой. Хотя я был уверен, что на Малхолланда оказывалось сильное давление, чтобы он не давал такого одобрения, он все-таки уступил и поддержал меня, командира на месте событий. Это было тяжелое, но правильное решение". Примерно в 14:30 Шварц сказал Розенгарду, что оперативная группа "Хаммер" возвращается в "надежный дом". Измученный конвой двинулся на север, и к наступлению темноты все оставшиеся в живых члены ОГ "Хаммер" вернулись в Гардез. Там Зия Лодин и Хошейяр принялись поносить американцев за то, что они подвели их.
Отступление "Хаммера" привело к взаимным попрекам между некоторыми офицерами штаба Горной, изначально сомневавшимися, что афганцы явятся на бой, и теперь считавшими, что это подтвердилось, и теми в ОГ "Кинжал", кто гарантировал, что бойцы AMF не подведут американцев, но полагавшими, что, не организовав непосредственную авиаподдержку, ОГ "Горная" не выполнила свою часть сделки. Офицеры Сил спецназначения были особенно взбешены, когда в дни, последовавшие за выводом "Хаммера" с поля боя, офицеры горной отпускали пренебрежительные комментарии в адрес афганцев. "Они просто брали и поливали грязью "джунди"(29), и 594-ю, и 372-ю, потому что они отступили", раздраженно говорил Флетчер. "А почему они отступили? Потому что они были на открытом месте, подходя к Киту по этой огромной открытой местности, где по ним просто били из минометов. Они ничего не могли противопоставить этому обстрелу с закрытых позиций, под которым оказались, потому что не могли получить никакой НАП (непосредственной авиационной поддержки), чтобы выбить их. И у них не было артиллерии. Так что они остались голыми. Они без проблем могли бы пробиться через тот узкий проход, если бы у них была НАП". Но для Бентли, сказавшего, что не припоминает, чтобы он не предоставлял "Хаммеру" непосредственную авиационную поддержку, причина и следствие были обратными. Именно неспособность Зии добраться до Шахикота привела к тому, что вся авиаподдержка была перенаправлена оперативной группе "Раккасан", а не наоборот. "Никаких намерений или злонамеренных попыток сделать пустым небо над оперативной группой "Хаммер" не было вовсе… У меня никогда не возникало впечатления, что отсутствие бомбардировки Кита было фактором, способствующим невыполнению Зией своей части плана", сказал Бентли. "Когда продвижение Зии прекратилось, и мы поняли, что его больше не будет, мы все равно собирались отправиться в долину Шахикот, с Зией или без него". "Суть в том, что атака провалилась", сказал Розенгард. "Она была отбита противником, и командиры на нашей стороне, вместо того, чтобы принять осмысленное решение, приняли это как неизбежную реальность, а затем отправились обратно, чтобы реорганизоваться, выжить и сражаться дальше".
(28) Джу-джу – черная магия, происходящая из западной части африканского континента. Ее частью является, например, гаитянское вуду. В данном случае представляет нечто вроде "плохой кармы", неправильного выбора, влекущего за собой немедленное воздаяние (прим. перев.) (29) Производное от арабского слова "джунд": войско, воинская часть (прим. перев.)
_________________ Amat Victoria Curam
Последний раз редактировалось Den_Lis 03 фев 2020, 19:23, всего редактировалось 1 раз.
|