|
ГЛАВА 5
Ирак, январь 1991 года, день третий
И снова пронизывающий ранний утренний холод пробился сквозь спальный мешок и слои одежды, покрывавшие меня, заставляя меня проснуться. Взглянув на часы, я внутренне застонал: трех часов, которые мне удалось поспать, было явно недостаточно, чтобы пополнить заряд своих батарей.
Из-под камуфляжного одеяла Динжера, лежащего в нескольких футах напротив, виднелась макушка его черной шапки и доносился легкий храп. У меня даже мелькнула мысль швырнуть в него чем-нибудь; я завидовал тому, что он все еще может спать, не обращая внимания на условия. Но, полагаю, они были просто роскошными по сравнению с тем, что ему пришлось вытерпеть на Фолклендах.
К этому времени я уже окончательно проснулся, и пытаться убедить свое тело в обратном было бессмысленно. Стараясь не потревожить остальных, я тихо собрал свой спальный комплект, сначала скатав спальник в тугой шар, а затем засунув его в вещевой мешок. Все, что у меня было из личного снаряжения и одежды, хранилось именно так, поскольку мешки позволяли значительно уменьшить размер вещей, а значит, они занимали меньше места в «бергене». Устроившись поудобнее у основания большого камня, я вскрыл верхнюю часть вакуумного пакета из фольги, в котором находился мой завтрак, и стал с жадностью запихивать в рот холодный фруктовый салат.
— Что-то ты рано проснулся, Киви, — прошептал Винс, придвигаясь ко мне. — Что случилось, не спится?
Я кивнул в знак согласия между ложками персика и груши.
— Не волнуйся, еще пару дней такой рутины, и ты будешь включаться и выключаться как солнечный свет, неважно холодно или нет.
Облизнув свою ложку от сиропа, я поинтересовался у Винса его мнением о вчерашнем вечере.
— Энди передал тебе информацию о вчерашней ночи, не так ли?
— Да, но это могут быть чертовы бедуины, они здесь повсюду. Кочевники пустыни. Но палатки в армейском стиле и «Ленд Крузер» — не совсем их стиль.
— А что ты думаешь о собаках?
— Ну, скорее всего, их проигнорируют. Так же, как и над водой, собаки — хороший сдерживающий фактор, но чаще всего люди просто не обращают внимания на их лай, потому что он раздается весьма регулярно, — если, конечно, он потом прекращается.
Фразу «над водой» ребята использовали для описания Северной Ирландии. Я был единственным в патруле, кто не проходил там действительную службу; даже Сквизер направлялся в Северную Ирландию в краткосрочную командировку. Это сильно подчеркивало тот факт, что в этой группе я был «вишенкой». [1]
Мы поболтали еще несколько минут, прежде чем я отлучился по естественным надобностям. Одна из самых неприятных вещей во время службы на НП — это то, что все, что ты носишь в себе, ты забираешь с собой. Я имею в виду в буквальном смысле все.
Искусство выкрутасов в таком положении, чтобы вывалить содержимое своего кишечника в небольшой пластиковый пакет, с годами не становилось для меня ни привлекательным, ни искусным. Найдя не слишком заметное место, я как раз завершал этот акт, когда раздался тревожный неестественный щелчок. Я с ужасом посмотрел вверх, и мои худшие опасения оправдались. В нескольких футах от меня, самодовольно размахивая маленьким одноразовым фотоаппаратом в руке, стоял набравшийся тестостерона австралиец.
— Как думаешь, приятель, стоит выпить пару кружек пива?
Все еще занятый попытками привести себя в порядок, я выругался в сторону Мэла, говоря о его сомнительном происхождении и о том, какой гнев он навлечет на себя, если фотографии когда-нибудь будут обнародованы.
— Что, черт возьми, ты собираешься с этим делать?
— Я думаю, что это позорит девушку с третьей страницы газеты «Сан», но все обсуждаемо, — ответил Мэл, убирая фотоаппарат в сумку на поясе.
Я мысленно отметил подсумок, в котором он исчезла, и тут же ответил:
— У тебя нет шансов, если ты думаешь, что выберешься отсюда с этим в целости и сохранности, Сквизер. Тебе тоже нужно когда-нибудь спать.
Мэл лишь тихо рассмеялся, осторожно отодвигаясь от меня и возвращаясь к остальным.
Передовая оперативная база САС, Аль-Джуф, 12:30 пополудни
На узле связи (COMCEN) [2] царила оживленная обстановка. С двумя с половиной эскадронами, развернутыми в полевых условиях, это было самое крупное развертывание полка со времен Дофара двадцать лет назад.
— Сэр.
Офицер повернулся и оторвал взгляд от своего стола.
— Мы вышли за пределы срока потери связи, не получив ответа от «Браво Два Ноль». Хотите запустить порядок действий на случай потери связи патрулем?
— У них ведь есть спутниковая связь, не так ли?
— Да, сэр, но у них также есть строгие инструкции не использовать ее, если только не возникнет чрезвычайная ситуация или пока они не увидят «Скад».
— Перед высадкой их радиосвязь с нами была в порядке?
— Да, сэр, но они могли подтвердить связь только с базовой станцией эскадрона, а не с «Лесным героем».
(«Лесной герой» был позывным полковой базовой станции; как таковая, вся связь в районе должна была проходить через нее, прежде чем передаваться на передовую оперативную базу).
— Хорошо, я свяжусь с вами.
Связист повернулся на пятках, чувствуя облегчение от того, что решение теперь зависит не от него.
Повернувшись к соседнему столу, за которым сидел его коллега, офицер начал:
— У нас один патруль возвращается к саудовской границе, боевая задача сорвана, второй даже не высадился на землю, а теперь еще и третий, с которым я не могу связаться. Эскадрон «B» станет посмешищем всего полка!
— Ну, у них, очевидно, нет проблем, иначе ты бы услышал о них по спутниковой связи, да к тому же я никак не могу выделить им «Чинук» на сегодня; вертолеты пополняют запасы эскадронов «A» и «D» в полевых условиях.
— Что ж, тогда это дело не в моей власти. Как только они появятся на спутниковом канале, мы получим лучшее представление об их положении и сможем работать дальше. Как скоро у тебя появится свободный «борт»?
— На данном этапе трудно сказать, но ближайшие 48 часов они определенно заняты. Не волнуйся, скорее всего, в ближайшие несколько часов тебя наберут по спутнику и скажут, что они в Дамаске и смогут прилететь на следующей неделе.
При этих словах оба засмеялись, но тут их снова прервал сержант, который теперь выглядел явно встревоженным.
— Да, в чем дело, парень?
— Сэр, мы только что еще раз просмотрели суточный график частотных прогнозов для нашего района, и один из людей заметил отклонение. Они не совпадают с теми, что были переданы в «Браво Два Ноль». Им выданы частоты для пограничной зоны вокруг Кувейт-Сити.
— Что вы хотите этим сказать?
— В общем, сэр, с этими частотами у них нет ни малейшего шанса связаться с нами.
*****
Наступил полдень, а вместе с ним вступило в действие автоматическое решение оставить НП тем же вечером. Это будет долгий и тяжелый путь обратно к аварийному пункту сбора, но альтернативы не было, — нам нужна была новая радиостанция.
— Боб, — подозвал его Энди. — Настрой спутниковую связь и проверь, нет ли сообщений о прибытии «Чинука» сегодня вечером или чего-нибудь, связанного с нами. Просто следи за этим.
Боб подошел ко мне и сказал:
— Энди хочет, чтобы была настроена и проверялась спутниковая связь.
Я кивнул головой, показывая, что понял, и принялся извлекать необходимое оборудование из своего «бергена». Боб сделал то же самое.
На сборку радиостанции у нас ушло около десяти минут. Она состояла из двух больших черных коробок: собственно приемопередатчика и шифратора/дешифратора, соединенных между собой несколькими кабелями. Вместе с ними шла антенна, помещенная в похожий на трубку контейнер с 20 с лишним метрами коаксиального кабеля, которая раскладывалась наподобие зонта в небольшую спутниковую тарелку на проволочном каркасе.
Я настроил антенну в соответствии с указанным Бобом направлением, а затем попросил его дать мне указания по тонкой настройке. При переводе ЖК-дисплея в режим приема, радиостанция могла засечь спутник и вывести на экран информацию об уровне сигнала. Таким образом, можно было точно настроить антенну: чем больше полосок появлялось на дисплее, тем лучше было качество приема.
— Попробуй влево, вот так, еще, еще, — упорствовал Боб, пока на экране не появилось максимальное количество полосок. — Все, этого хватит.
Осторожно, чтобы не повредить легкую алюминиевую антенну, я спустился со своего насеста и присоединился к Бобу в основании вàди.
— Что-нибудь слышно?
С момента прибытия на место НП мы неоднократно настраивали спутниковую связь, но пока ничего не слышали. Это обескураживало особенно сильно, поскольку нас убедили, что на данной нам частоте работает множество различных организаций, а значит, где-то рядом должны быть слышны и другие сообщения.
Но из трубки доносилось лишь тихое потрескивание помех, и уверенности в том, что мы умеем ею пользоваться, это не прибавляло.
— Может, мы в Бермудском треугольнике Ирака, — прошептал мне Боб. Конечно, то, что ни одно из наших средств связи не хотело работать, было очень странным.
Я отправился доложить Энди, оставив Боба на месте, чтобы он продолжал слушать эфир.
— Спутник настроен, но в сети по-прежнему нет траффика.
— Ладно, к черту все это. Проверь радио. Посмотрим, не прослушивает ли его кто.
— А как насчет радиопеленгации? У нас прямо над головой вражеская позиция. Если у них есть кто-то, кто следит за местностью, мы можем оказаться в заднице через несколько минут.
Прежде чем мы смогли продолжить, нас прервал Легз.
— Я только что частично получил сообщение по дежурной сети! Мы должны быть в состоянии передать ответ!
— Хорошо, передай сообщение о местоположении и обстановке и скажи им, что сегодня вечером мы отправляемся на пункт сбора на случай нештатных ситуаций, чтобы получить новую радиостанцию. Удостоверься, что также отправлены координаты позиции противника.
Повернувшись ко мне, Энди закончил:
— Вы с Бобом продолжайте слушать эфир. Я хочу знать, как только что-нибудь появится в сети.
Я показал Энди большой палец вверх и вернулся к Бобу, объяснив ситуацию.
— Спасибо, черт возьми, хоть за это, — горячо воскликнул он. — Теперь они хотя бы будут знать, что мы живы.
Патруль охватило почти осязаемое чувство облегчения: настолько велико было напряжение, в которое нас всех повергло отсутствие связи. Внезапно мы оказались не такими уж одинокими. Если бы все пошло прахом, мы могли бы хотя бы попросить о помощи.
— Хорошо бы сегодня и выбраться отсюда. Забрать новую радиостанцию и найти место, где можно оборудовать НП заново. У этого места плохая карма.
К сожалению, оптимизм был недолгим. Прошел слух, что, хотя Легз и отправил свое сообщение, никакого подтверждения о его приеме он не получил, что должно происходить автоматически в течение двух минут после получение сообщения на базе.
И, что еще более досадно, снова создалось впечатление, что патруль попал в бездну связи — Легз потерял связь с дежурной сетью.
Энди двинулся к нам, теперь еще более напряженный, чем раньше.
— Проверьте по радио эту штуку, я хочу знать, что, черт возьми, происходит!
Я не стал медлить, просто поднял трубку и начал передавать:
— «Ноль Браво», «Ноль Браво», это «Браво Два Ноль», «Браво Два Ноль», проверка связи, проверка связи, прием.
Отпустив тангенту, я стал ждать ответа. Вызов занял около десяти секунд. Энди пристально наблюдал за мной, держа трубку у уха. Покачав головой, я произнес:
— Ничего.
— Попробуй еще раз.
— «Ноль Браво», «Ноль Браво», это…
Тут Боб крепко схватил меня за руку, заставив остановиться на полуслове.
Звяк, звяк. Сверху послышался звук маленького колокольчика, за которым очень скоро последовало блеяние коз.
— Черт! — выругался Энди. — Все вниз, под прикрытие русла!
Я увидел, как Винс уже пробирается от того места, где он вел наблюдение, чтобы предупредить нас о надвигающейся опасности.
— Этот гребаный мальчишка вернулся со своими гребаными козлами, — прорычал он. — Только на этот раз он идет прямо на нас!
Мы все бросились к основанию сухого русла, пытаясь протиснуться за большой валун, лежавший там, в надежде, что он скроет нас от пастушка. Но если он подойдет очень близко, нам придется несладко.
Все мы никак не смогли бы спрятаться от него, и в любом случае задолго до этого он увидел бы наши мины «Клеймор» и антенны. Вопрос заключался в том, стóит ли нам уничтожать его прямо под носом у солдат, находившихся выше, или же рискнуть оставить и броситься наутек?
Я надеялся, что такое решение придется принимать не мне — не хотелось, чтобы на моей совести была смерть девяти- или десятилетнего мальчика.
*****
— Сэр, — молодой связист сунул офицеру под нос бланк с сообщением. — Это от «Браво Два Ноль», нам удалось ненадолго связаться через дежурную сеть связи, но они не подтвердили наше сообщение с их новыми частотами.
— Значит, они до сих пор не поняли, что у них неправильные частоты?
— Именно, сэр.
— Здесь говорится, что они уходят из НП сегодня вечером и отправляются за новой радиостанцией на аварийный пункт сбора. Это их порядок действий на случай потери связи?
— Так точно, сэр, мы должны были отправить вертолет в это место с последними лучами Солнца либо с новой радиостанцией, либо с запасными частями.
— Ну, теперь в этом нет необходимости, не так ли? Они восстановили связь.
Он передал сообщение на другой стол.
— Взгляни.
Его коллега внимательно прочитал его.
— Здесь говорится, что возле их позиции находится зенитные установки С-60. Я бы не разрешил вертолету к ним приближаться.
В этот момент подошел Гарри, один из командиров патруля эскадрона «B».
— Итак, босс, — рявкнул он через стол, — каков счет?
Гарри был бывшим морским пехотинцем, переполненным яростной агрессивности и горячей крови, свойственными молодости. Ростом более шести футов, худощавый и злобный, он всегда был готов к действию.
— Мы только что получили сообщение от «Браво Два Ноль». Они в порядке, но у них проблемы со связью.
— Значит, мы вышлем к ним еще одну радиостанцию? — продолжил Гарри. — Я бы не отказался от полета на вертолете, чтобы выбраться из этого места.
— В данный момент мы как раз обсуждаем этот вопрос. Ваше добровольное участие принято к сведению.
Тут в разговор ворвался другой связист, протягивая офицеру дрожащими руками хлипкий листок бумаги.
— Сэр, сообщение от «Браво Два Ноль»!
Офицер взглянул на сообщение и почувствовал, как у него кровь холодеет в жилах. Под кодом была написана его расшифровка:
«ПАТРУЛЬ ОБНАРУЖЕН. ТРЕБУЕТСЯ НЕМЕДЛЕННАЯ ЭВАКУАЦИЯ».
*****
Мы никак не могли протиснуться за скалу. Четверо — без проблем, пятеро — куда ни шло, а вот восемь — безнадежно.
Я лежал на спине, прижав к груди «Миними», глядя прямо на вершину вàди, и отчетливо слышал мальчика, который говорил на высоких незрелых октавах, свойственных подростковому возрасту. Козы теперь были хорошо видны, их любознательная натура заставляла их заглядывать за край сухого русла в поисках чего-нибудь съедобного.
— Кыш, кыш, — приговаривал мальчик, пытаясь отвести их от края и направить к какой-то неизвестной цели.
Мы с Джорди оказались по одну сторону, Винс и Энди — по другую. Я мог только разглядеть его кудрявые черные волосы, которые то появлялись, то исчезали из виду между неровными скальными образованиями, усеявшими край русла. Достаточно было бросить один любопытный взгляд на уступ, и он гарантированно увидел бы кого-то из нас.
Его непрерывная болтовня резко оборвалась, как будто кто-то схватил его за горло. Он находился за пределами моего поля зрения, и я не мог понять, почему он вдруг замолчал, но прежде чем кто-то успел отреагировать, пастушок продолжил снова, точно так же, как и раньше.
Мы видели, как козы бредут по краю вàди, никуда не торопясь, и медленно, но верно вместе с мальчиком продолжают свой путь, наконец-то оказавшись вне пределов слышимости.
— Так, — начал Энди, как только голос мальчика перестал быть слышен, — он кого-нибудь видел?
— С этой стороны он нас точно не видел, — быстро сказал Джорди.
Энди повернулся.
— Что скажешь, Винс?
— Трудно сказать. В какой-то момент я увидел всю сторону его лица, но если он и видел меня, то никак не выдал этого факта.
— Дуй наверх и посмотри, не спешит ли он куда.
Винс кивнул головой в знак согласия и медленно поднялся на край сухого русла.
Боб прошептал ему вслед:
— Не думаю, что мы можем рисковать. Нужно ожидать худшего.
— Да, — добавил я. — С того места, где он находился, он должен был быть слепым, чтобы не увидеть мины и провода антенн. Надо полагать, нас обнаружили, независимо от того, заметил он кого-то или нет.
Небольшая лавина щебня пронеслась за Винсом, когда он скатился вниз по склону.
— Мне это не нравится — он направляется к возвышенности, что может означать лагерь бедуинов, или солдат, или и тех, и других. Кто знает!
Энди оглядел патруль, оценивая общее мнение.
— Что скажешь, Динжер?
— Думаю, пора делать диди-мау [3] и валить отсюда. Бросить все ненужное снаряжение и превратиться в змей. До заката еще час, а я не собираюсь задерживать Республиканскую гвардию в этом вàди при свете дня.
Большинство из нас кивнули головой в знак согласия: лучше удалиться от места НП на некоторое расстояние, пока у нас еще есть возможность выбора.
— Тогда давайте сделаем это, — наконец решил Энди. — Выбрасываем все ненужное и готовимся к отходу.
Решение было принято, и больше не нужно было беспокоиться о тишине. «Бергены» раскрывались, и все ненужное сбрасывалось в расщелину за большим валуном. Разведывательно-сигнализационная аппаратура, оборудование для НП, костюмы химзащиты, дополнительные пайки и канистры с водой — все это летело туда.
Я переместился к установке спутниковой связи, чтобы начать ее разбирать, когда услышал шум, который в таких условиях не хотел бы услышать ни один пехотинец: лязг танковых гусениц. На мгновение никто не пошевелился и не произнес ни слова: шок от звука танка привел нас в состояние временной неподвижности.
Однако шум становился все ближе, а мы оставались солдатами. Если уж здесь нам предстоит прорываться, значит, так тому и быть. Профессионалы взяли верх. Мы заняли огневые позиции за ненадежными укрытиями. Вырвав из «бергена» одноразовый противотанковый гранатомет М72, я поднял его на плечо, взял «Миними» и побежал к валуну — самому надежному укрытию. Динжер сделал то же самое на противоположной стороне.
Рев двигателя был уже почти оглушительным, а лязг гусениц, прокладывающих себе путь по гравию и песку, становился все ближе. Раздвигая тубусы РПГ и готовя его к стрельбе, я надеялся, что к нам приближается не Т-72 или что-то подобное, иначе ракета была бы не лучше камня, — настолько толстой и прочной была броня этого основного боевого танка.
— Осторожнее, Майк, — вдруг заговорил Джорди, когда я приладил пусковую установку на плечо. Этому лицу еще предстоит торговать в «Стикки», знаешь ли.
«Стики» — это был один из клубов в Херефорде, и Джорди имел в виду тот факт, что обратная струя от M72 на близком расстоянии была не менее опасна, чем передняя.
— Лучше пригни свою гребаную башку, приятель, потому что я точно не буду беспокоиться о твоем внешнем виде, когда танк выскочит из-за угла!
В 60 метрах от нас за поворотом вáди показался черный танк, и, когда я прикрыл один глаз и сосредоточился на этом зрелище, в моем мозгу возникло ощущение, что здесь что-то не так. Форма танка была совсем не похожа на ту, что я видел раньше.
Вскоре до меня дошло, что передо мной не танк, а чертов бульдозер, на котором сидел очень растерянный арабский водитель, явно пытавшийся выбраться из сухого русла. Даже с такого расстояния я видел, как на его лице отразился шок, как при виде представшей перед ним картины его глаза вылезли из орбит. Запаниковав, он тут же отвернул бульдозер вправо и исчез из нашего поля зрения, двигатель заработал на полную мощность.
— Ну, если нас не обнаружили раньше, то теперь уж точно увидели, — рассмеялся Мэл, снимая напряжение. — Думаю, нам лучше поторопиться.
Вот теперь нас охватило настоящее чувство срочности. До заката оставалось еще около получаса, а до войск противника наверху было явно не 30 минут езды. Я немедленно вышел на связь, пытаясь в последний раз связаться с базой и сообщить о нашем затруднительном положении.
— «Ноль Браво», «Ноль Браво», это «Браво Два Ноль», «Браво Два Ноль», прием. — Ничего, кроме ровного гудения и шипения помех.
В то же время Легз схватил 319-ю и передал по дежурной сети наше заранее заготовленное кодовое слово, означавшее обнаружение патруля, снова и снова нажимая на кнопку передачи.
— «Ноль Браво», «Ноль Браво», это «Браво Два Ноль», передаю вслепую без приема, патруль обнаружен, требуется немедленная эвакуация! Повторяю, патруль обнаружен, требуется немедленная эвакуация!
— Майк, Легз, сворачивайтесь! — крикнул нам Винс. — Уходим отсюда!
Мы с Бобом быстро разобрали радиостанцию и уложили части между собой, Легз сделал то же самое с 319-й.
Динжер носился по вáди, обезвреживая мины «Клеймор» и уничтожая их детонаторы, чтобы они не пригодились. И последнее, но не менее важное: Винс минировал брошенные запасы.
— Вот так, засранцы, — бормотал он про себя, аккуратно укладывая гранату с белым фосфором среди снаряжения. — Вот вам небольшой подарок.
Я жадно вливал в себя воду, опустошив флягу, а потом вновь наполнив ее из канистры. С этого момента единственной доступной водой будет та, которая будет у нас при себе.
— Брось мне свою бутылку, Мэл, я сейчас наполню ее.
Мал бросил наполовину наполненную емкость и закончил перепаковывать свой «берген».
— Все готовы? — спросил Энди. — Тогда вперед, надеваем «бергены» и выдвигаемся.
Мы направились на юг, следуя вдоль извилистого сухого русла, что позволило нам временно укрыться от посторонних глаз. Винс и Энди возглавили патруль, двигаясь в ровном темпе, Динжер и я шли сзади с двумя «Миними», остальные расположились между нами в колонну. По мере удаления от места расположения НП мы по очереди разворачивались к северу, автоматически применяя принцип «одна нога на земле, другая в движении». Я занимал позицию, чтобы прикрыть тыл патруля, и вызывал Динжера к себе, а он, в свою очередь, делал то же самое.
Хотя наши «бергены» стали значительно легче, они все еще были бы слишком тяжелым бременем, если бы мы вступали в контакт с противником. Мы отчаянно нуждались в темноте, чтобы замести следы.
«До заката осталось недолго, — подумал я про себя. — Еще четверть часа или около того, и мы будем в безопасности».
Поднявшись со своей огневой позиции, после того, как мне свиснул Динжер, я заметил, что патруль теперь растянулся на значительное расстояние, вероятно, около 100 метров между головным и замыкающим человеком. Вдруг я увидел Винса и еще нескольких человек, которые размахивали руками в воздухе, словно приветствуя кого-то, и подумал: «Что за хрень?»
Ответ был получен очень скоро, когда над головой раздался первый отчетливый треск и грохот винтовочных выстрелов, и я увидел, что головная часть патруля развертывается вправо в боевой порядок.
— Противник слева, — крикнул я Динжеру и тут же развернул в ту сторону свой «Миними», чтобы отреагировать на угрозу, но ее не было. Прерывистый залп выстрелов, доносившийся до патруля, был направлен всего лишь на 50 метров передо мной, а я просто уставился на трехметровый отвесный скальный выступ, все еще укрытый от посторонних глаз.
Бам, бам, бам, бам, бам, бам… Темп стрельбы начал стремительно расти, поскольку невидимый противник начал использовать еще несколько стволов.
— Вперед, ты, кивийский придурок, уходи вправо! — крикнул мне Динжер, когда остальные скрылись из виду. Он находился на противоположной стороне вáди, стоял на колене с «Миними» наготове, прикрывая мой отход через углубление. Я промчался мимо него, забыв о «бергене» на спине, как будто он и не весил вовсе, и занял позицию метрах в пятнадцати позади.
— Динжер, пошел! — крикнул я, побуждая его проскочить мимо меня на следующий рубеж.
— Пошел! — ответил Динжер через несколько секунд, одновременно выпустив очередь из своего оружия.
Когда я повернулся и двинулся к Динжеру, до меня дошло наше затруднительное положение. Мы внезапно стали видимы для врага на противоположной стороне сухого русла, а склон, по которому нам предстояло двигаться вперед, был голым, как спина младенца. Наступило время стрелять по уткам.
Мой разум смутно уловил вспышки огня пулемета «Миними» дальше вдоль вàди, которые теперь стали перекрывать приближающийся шум — Мэл и Боб открыли огонь, но местность была такова, что они были совершенно невидимы для меня, как и я для них.
Бам, бам, бам, бам, бам, бам — новый, более глубокий и медленный звук возвысился над непрекращающимся грохотом пулеметного и винтовочного огня, когда в бой вступили рокочущие ноты 12,7-мм тяжелого пулемета ДШК.
Мои легкие горели, силясь втянуть воздух, кровь стучала в ушах, как кувалда. Я протиснулся мимо Динжера, его пулемет отстреливался ритмичными очередями по четыре-пять патронов, пока он прикрывал меня. «Берген» теперь брал свою плату, поскольку уклон берега вáди увеличивался, одновременно обеспечивая врагу напротив гораздо более легкую цель.
Это было похоже на дурной сон — один из тех моментов, когда тебе кажется, что ты бежишь по воде. Я споткнулся и упал на землю. Вокруг меня взлетали вверх куски гравия и камня — невидимые снаряды со смертоносным намерением врезались в окружающую пустыню.
Перекатившись на спину, я потянул за быстросъемный ремень на правом плече, но защелка была так сильно натянута, что не поддавалась. Пока я лежал, пытаясь освободиться от рюкзака, казалось, время остановилось. Почти застыв, я наблюдал за белым трассирующим следом, несущимся ко мне, причем расстояние между мной и стрелком было таким, что смертоносный снаряд летел внутрь как в замедленной съемке, ускоряясь в последний момент с пугающей скоростью.
По иронии судьбы, я провел некоторое время, стреляя из ДШК в ОАЭ в рамках подготовки к развертыванию эскадрона «А», и оказаться на стороне принимающего такой выстрел никогда не входило в мои планы.
Трассирующая пуля хрустнула в гравии рядом со мной, — тот парень становился чертовски хорош. Однако меня беспокоило то, что на каждый трассер, который можно было увидеть, приходилось четыре других, не видимых пули. О том, куда они попадают, думать не хотелось.
— Бросай свой гребаный «берген»! — крикнул мне Динжер, проносясь мимо и одновременно опускаясь, чтобы выпустить свою очередь.
— Что, блядь, я и пытаюсь сделать!
Теперь я мог хорошо рассмотреть наших врагов, и их было чертовски много.
ДШК был установлен на бронетранспортере, находившемся примерно в 600 метрах от нас, и ровный темп его выстрелов немного отставал от вспышек света, вырывавшихся из ствола. Примерно в 100 метрах перед ним стояло два белых пикапа «Тойота», которые, очевидно, также перевозили солдат, и все они залегли рядом, ведя огонь в нашу сторону.
Наконец я освободился и промчался мимо Динжера несколько метров, чтобы занять огневую позицию, готовый к тому, что он следом пронесется мимо меня.
До темно-зеленых солдат оставалось еще около 400 метров, их огонь из стрелкового оружия на таком расстоянии был очень неточным, но я продолжал выпускать короткие очереди в их направлении. Это не было односторонним движением.
Бум — над нами появилось темное черное облако.
Посмотрев вверх, я произнес:
— Что это было, мать вашу?
— Сука, не могу в это поверить! — крикнул Динжер, — только не это! Это по нам стреляют гребаные С-60!
Вытащив из подсумка гранату с белым фосфором, Динжер бросил ее прямо перед нами, и легкий хлопок, когда она воспламенилась, практически потонул в окружающем грохоте.
Тут же из нее повалили клубы густого белого дыма, обеспечив нам временную защиту от посторонних глаз, за которой мы могли спокойно скрыться.
— Пошел, пошел, пошел! — крикнул я Динжеру. Не то чтобы он особо нуждался в подбадривании, но мы вместе промчались оставшиеся 50 метров до гребня в относительную безопасность.
*****
Гарри помчался в расположение эскадрона «В», хватая на ходу попадавшихся ему навстречу людей.
— Внимание! — кричал он всем и каждому, кого видел: — «Два Ноль» в дерьме! Берем несколько человек и отправляемся за ними! Так, Мик, берешь «Джимпи»! [4] Скауз, ты, Джон и Тафф — со мной на вертолет! Собирайте снаряжение, шевелитесь, мать вашу!
— Заводи эту штуку! — рявкнул Гарри, набрасываясь на ничего не подозревавшего офицера КВВС. — У нас тут патруль в дерьме, и нам нужна немедленная высадка!
Парни из эскадрона «В» суетились, на ходу надевая РПС и взводя оружие. В тот же момент появился офицер САС, выглядевший не слишком довольным.
— Какого хрена вы делаете? Этот вертолет никуда не летит!
Все движение прекратилось, и люди повернулись, чтобы посмотреть на офицера.
— Что это значит? — ответил Гарри, одарив человека таким взглядом, что тот был вынужден сделать шаг назад.
— Нельзя вот так просто взять и перелететь через границу! Необходимо определить меры по предотвращению инцидентов, утвердить в штабе маршруты полета… Более того, прямо над их позицией находится батарея зениток С-60. Я не стану подвергать вертолет и экипаж такому риску!
— «Два Ноль» находится в десяти кликах к югу от той позиции, это полная чушь, — подсчитал Гарри.
— Слушайте все, вам приказано остаться. Обстановка под контролем. Мы отправим к ним кого-нибудь.
Летчик «Чинука» держался на расстоянии, не желая участвовать в противостоянии. Если шесть вооруженных до зубов солдат САС приказывают ему лететь в Ирак за своими товарищами, он, конечно, не собирался с ними спорить. За это платили офицеру САС.
— Мы внимательно следим за ситуацией. У них достаточно пайков, средств связи и боеприпасов. Давайте успокоимся и позволим «Два Ноль» доложить нам об обстановке и получить больше информации. Тогда мы сможем организовать что-то рациональное.
Тупик длился еще секунд тридцать, прежде чем Гарри наконец заговорил.
— Отставить, ребята. — Это было самое трудное, что ему когда-либо приходилось говорить в своей жизни.
Злоба в глазах солдат разгорелась с новой силой, но они отступили. В конце концов, они были в армии, а приказ есть приказ, независимо от того, согласен ты с ним или нет.
— Полнейшее дерьмо… — ворчание продолжалось всю обратную дорогу к расположению.
*****
Безумный рывок закончился на гребне вáди, и мы с Динжером бросились туда, как спринтеры, отчаянно пытающиеся догнать финишную ленточку. Гребень оказался выше, чем окружающая пустыня, и мы ненадолго залегли там, временно укрывшись от опасности, задыхаясь и благодаря за передышку.
— Нужно бросать курить. Я определенно слишком стар для этого дерьма, — хриплый голос Динжера вполне соответствовал тому, что я чувствовал. Мне потребовалось добрых полминуты, чтобы восстановить дыхание и ответить.
— И это все, о чем ты беспокоишься? Я должен быть дома, загорать на пляже, а не выдавливать из себя десять бочек дерьма посреди какой-то богом забытой пустыни. Когда у меня случился первый бой, я рассчитывал, что шансы будут немного выше, чем сейчас!
Эта попытка проявить легкомыслие, вероятно, была способом выразить облегчение, которое мы оба испытывали от того, что до сих пор оставались целыми и невредимыми. Осознание того, что нас не продырявили пулевыми отверстиями, вызывало чувство восторга — как будто мы только что выиграли соревнование.
С каждым менее сильным вдохом воздуха жжение в груди уменьшалось, как и адреналиновый звон в ушах. Мне казалось, что я в хорошей физической форме.
Стремительно спускались сумерки, и едва различимые иракские войска в своих серо-зеленых мундирах сливались с ночной темнотой. Они проиграли эту гонку с минимальным перевесом. По крайней мере, в этом отношении мы оказались на высоте.
Наш короткий отдых прервал шум движущихся вперед машин, сопровождаемый тяжелыми пулеметными очередями. Хотя он был не очень точным, но достаточно метким, чтобы напомнить нам, что мы еще не совсем выбрались из задницы.
— Где, черт возьми, все остальные? — спросил Динжер, осматривая местность вокруг нас.
— Черт его знает, приятель, но нам лучше поторопиться, пока кто-нибудь не предложил нас подвезти.
В полуприседе, мы двинулись в западном направлении, над головой все еще раздавались звуки спорадической стрельбы. Теоретически патруль должен был собраться на небольшом расстоянии от места боестолкновения; во всяком случае, так считалось в джунглях. Чего бы я только не отдал за то, чтобы сейчас вокруг меня была густая зеленая растительность. Девяносто процентов времени своей армейской карьеры я потратил на подготовку к бою в джунглях, а когда мне впервые выпал шанс повоевать, на сотни километров вокруг не было видно ни единого деревца. Чертовски здорово!
— О чем ты там говорил, Динжер, когда сказал «только не это»? — спросил я его, пока мы рысцой двигались бок о бок, ища хоть какие-то признаки присутствия остальных.
— На Фолклендах у аргентинцев были зенитки С-60, и во время нашей атаки они использовали их для стрельбы по наземным целям. Тогда это напугало меня до смерти, и я не хотел, чтобы такое повторилось в этот раз.
— Вон там, — я указал на фигуру человека в полумраке. Наращивая темп, так как вражеские машины остались далеко позади в сгущающейся темноте, мы догнали Боба и Мэла, тоже без «бергенов». Они оба выглядели целыми и в относительном порядке.
— Что, черт возьми, там произошло? — задыхаясь спросил Боб, когда мы подошли, все еще тяжело дыша от напряжения.
— Думаю, нас застали на открытой местности, и все разделились. Нам с Майком повезло, что благодаря рельефу мы разбились на пары и смогли выпутаться.
— Да, в общем-то, так было и с нами, — добавил Мэл. — Ты видел кого-нибудь из остальных?
— Я видел, как Энди и Джорди ушли в том направлении, — сказал Боб, указывая в сторону, куда мы все направлялись.
— Ну что ж, тогда давайте двигать, — ответил Динжер, взяв ситуацию под контроль. — Они наверняка где-то затаились и ждут нас.
Он взял на себя инициативу, и мы снова двинулись на запад в поисках хоть каких-то признаков остальных.
Через несколько минут мы услышали тихий свист и, приблизившись, обнаружили, что Энди, Джорди, Винс и Легз затаились у основания небольшого уступа.
— Все в порядке? — спросил Энди, осматривая нас по мере приближения.
Джорди через ПНВ наблюдал за далекими фарами машин противника, которые прыгали вверх-вниз по неровной местности, отчаянно выискивая хоть какие-то наши следы, время от времени выпуская беспорядочные очереди красно-белых трассирующих пуль.
— Они движутся на юго-запад, явно прочесывая местность в направлении, в котором мы первоначально шли. У нас есть немного времени, чтобы реорганизоваться.
Динжер опустился рядом с Энди и тут же спросил:
— Что за хрень там произошла, Энди? Мы были хорошо укрыты.
— У нас закончилось сухое русло. Знаешь, это такой участок, где оно исчезает на 100 метров, а потом начинается снова. Мы прошли примерно половину пути, когда подъехали два пикапа и БТР. Мы попытались блефануть, замахав руками, но прилетевшая 7,62-мм пуля поставила точку. Остальное — история.
Я оглядел группу — ни одного «бергена» не было видно. Очевидно, всем пришлось бросить свое снаряжение. Что ж, не слишком большая проблема, вертолет будет здесь через несколько часов, и у нас все еще оставались для связи радиомаяки.
— Легз, — прошептал Энди. — Тебе удалось взять с собой радиостанцию?
— Ты, блядь, шутишь, да? — ответил Легз. — Я еле-еле выбрался, не говоря уже о чертовой радиостанции. Но у меня остались коды и ЭБС, всегда держу их при себе.
Электронный блок сообщений — это электронный мозг 319-й радиостанции, который управлял всеми функциями связи и шифрования сообщений. Без него радиостанция была просто приемопередатчиком кода Морзе и голоса.
— Лучше всего мне связаться с АВАКСом и убедиться, что помощь уже в пути.
Энди достал из подсумка радиомаяк и вынул штырек, предохраняющий от непреднамеренной передачи. Из маленького динамика доносилось ровное хлюпанье помех, которое оборвалось, как только он нажал кнопку передачи.
— Старлайт, Старлайт, это «Браво Два Ноль», передаю на Турбо, прием.
Энди попытался использовать заранее согласованную последовательность кодовых сигналов, установленную для патруля. Когда он отпустил переключатель, мы все напряженно вслушивались, ожидая услышать в ответ дружелюбный английский говор.
Прошло десять, двадцать, тридцать секунд, но тишину нарушало лишь шипение помех.
— Старлайт, Старлайт, — снова начал Энди, но уже несколько более настойчиво. — Это «Браво Два Ноль», это «Браво Два Ноль», передаю на Турбо, передаю на Турбо, слышите, прием!
И снова тот же результат.
— Черт! Попробуйте кто-то еще. Может, у меня батарея разрядилась или еще что?
У патруля было четыре тактических радиомаяка, и те, кто нес оставшиеся три, немедленно бросились доставать свои и устанавливать контакт с самолетом ДРЛОиУ, но ответа не последовало.
— АВАКС обычно отвечает в течение 20 секунд, — произнес Мэл. — Ничего не напоминает? Что за хрень!
В километре от нас виднелись четыре или пять пар фар, которые медленно ползали по пустыне, прочесывая местность. Пора было действовать; вскоре количество фар удвоилось, поскольку на помощь прибывали все новые и новые иракские подразделения.
— Нам лучше определиться с планом действий, да побыстрее! — произнес Боб, настороженно глядя на видневшиеся вдали машины. — Они не позволят нам сидеть здесь и устраивать перекур на всю ночь.
— Ну, а вы что думаете? — Энди ни к кому конкретно не обращался.
— Вертолет должен был вылететь еще засветло, а может, и раньше, если наше сообщение об обнаружении патруля до них дойдет. — Легз взглянул на часы, прежде чем продолжить: — Значит, можно предположить, что он должен быть на аварийном пункте сбора не позднее 23:00.
— Это да, но чертов враг тоже движется в ту сторону. До пункта сбора всего десять кликов, — добавил Винс.
«Магеллан» уже закончил определять нашу позицию, когда я достал из кармана брюк свою карту масштаба 1:250,000. Осторожно, стараясь заслонить крошечный огонек, плясавший на ней, я предложил план действий, который, по крайней мере, заставит нас двигаться в правильном направлении.
— Мы здесь, — мой карандаш указал точку на карте, — а аварийный пункт сбора находится здесь. Мы можем продолжить движение на юг, параллельно вáди, и пройти мимо пункта сбора, держа тот же азимут на запасной пункт сбора, вот здесь. — И снова мой карандаш ткнул в карту с пластиковым покрытием в точке, расположенной примерно в 25 кликах к югу.
— Чтобы пройти над обеими точками, «Чинук» должен держать основной курс на север, а поскольку дальность действия радиомаяка в режиме «земля-воздух» составляет около 70 кликов, то мы сможем навести его на себя и потом обозначить свое место, без проблем.
— Однако мы не можем заходить слишком далеко на юг, — снова вмешался Винс. — Они будут использовать тот основной маршрут снабжения с твердым покрытием в качестве естественной границы района, наводненного войсками. Продолжая давить на нас с этой стороны, они попытаются загнать нас к ожидающим силам. Прямо как фазанов.
Конец дискуссии положил Динжер.
— Слушайте, у нас не такой большой выбор. Пойдем на юг, как сказал Майк. К тому времени, как мы доберемся до запасного ПС, «Чинук» уже должен быть на месте. Если вертолета не будет, то мы отправимся на запад на несколько кликов, потом снова на север и уйдем в Сирию. Это ведь именно то, что предусмотрено планом побега и уклонения от попадания в плен, не так ли?
Энди еще раз окинул взглядом патруль, ища другие мнения, но, как справедливо заметил Динжер, все варианты быстро заканчивались. Лучше принять решение и действовать в соответствии с ним, чем барахтаться здесь и ждать, пока события пойдут своим чередом.
— Хорошо, тогда выдвигаемся. Джорди, у тебя ПНВ, так что идешь впереди и направляешься прямо на юг. Остальные следуют сзади, оба «Миними» в тылу колонны.
Передовая оперативная база САС, Аль-Джуф / Штаб группы сил специальных операций, база «Виктор», ОАЭ
Командир 22-го полка САС вошел в свой штаб на передовой оперативной базе и направился сразу же в комнату связистов.
— Соедините меня по спутниковой связи с базой «Виктор», — приказал он дежурному связисту, — мне нужно как можно скорее переговорить с полковником.
Связист подтвердил распоряжение командира и повернулся к стоящему перед ним массиву средств связи. Схватив одну из множества телефонных трубок, он быстро установил защищенную голосовую связь со своим коллегой в штабе группы сил спецназа в ОАЭ.
— Добрый день, сэр, — единственная формальность, которую соблюли в разговоре командир со своим старшим начальником. Закончив с любезностями, командир перешел сразу к делу: — У нас небольшая проблема.
— И что же это? — поинтересовался далекий голос, слегка заторможенный сложной механикой передачи данных, присущей спутниковой связи.
— Патруль «Браво Два Ноль»: они обнаружены и нуждаются в немедленной эвакуации.
Последовавшее за этим молчание — то ли вследствие вынужденной задержки передачи, то ли по умыслу — длилось несколько секунд, прежде чем прозвучал ответ.
— Я бы решил, что это несколько преждевременно, не так ли?
— Оперативный дежурный сделал аналогичный вывод, и я с ним согласен. Группа быстрого реагирования эскадрона «В» отменена до получения дополнительной информации.
— Что ж, тогда, — перебил заместитель директора, — похоже, решение все равно не в нашей власти. Держите меня в курсе, ладно?
Командир вернул трубку связисту и удалился, не обратив внимания на то, что их рутинная оперативная оценка военных обстоятельств теперь мгновенно превратилась в нечто гораздо бóльшее. За несколько коротких часов была достигнута и пройдена точка невозврата, были приняты решения, которые необратимо предопределили судьбу восьми человек из патруля «Браво Два Ноль».
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] Англ. арм. сл. cherry. Неопытный новичок, новобранец.
[2] Англ. Communications Centre (COMCEN).
[3] Англ. didi-mau. Сленговое слово, пришедшее от ветеранов войны во Вьетнаме и вьетнамских иммигрантов и популяризированное фильмом «Охотник на оленей». Означает «поторапливаться», «быстро сваливать», «бежать».
[4] 7,62-мм пулемет общего назначения (единый) FN MAG (GPMG).
|
