6
Операция «Возвращение героя»
4 ноября 2009 года
ПОБ «Тодд», BMG
— Хватай свое барахло и пошли. Сейчас же! - снова Джо закричал. Ребята вокруг меня зашевелились. Марк, одетый только в брюки BDU и футболку, схватил оружейный контейнер, в которой лежала его снайперская винтовка Barrett M107[1] 50-го калибра. Не обращая внимания на свою аптечку и шлем, он прихватил пару дополнительных магазинов, затем выбежал из палатки вместе с Пэдди, одним из других наших снайперов.
Я спал в ботинках. Теперь я был рад, что сделал это, так как это сэкономило мне пару ударов сердца. Я накинул на себя снаряжение, потянулся за винтовкой и вышел на солнечный свет позднего утра как раз в тот момент, когда воздух огласился очередным залпом выстрелов.
— Пошел! Пошел! - голос Джо перекрикивал шум. Он стоял рядом с бронеавтомобилями. Я двинулся к нему как раз в тот момент, когда заметил Марка и Пэдди, бегущих к пустой сторожевой вышке на углу нашего комплекса. Они взбежали по самодельной лестнице и установили винтовку. Вскоре они начали выискивать цели где-то, как мне показалось, к северу от ПОБ.
Господи Иисусе! Я даже не знаю, в какой стороне север.
— Залезай! Давай же! - закричал Джо.
Я добрался до RG-33 и забрался внутрь. В последний раз я был в одной из этих машин во время поездки из лагеря Эль-Каим на аванпост Рава в Ираке, и это мгновенно заставило меня почувствовать себя так, словно я нахожусь внутри бронированного гроба. Другие парни столпились вокруг меня, пока нас не прижало так тесно друг к другу, что никто из нас не мог пошевелиться.
Машина завелась. У RG-33 было только одно окно, расположенное в задней двери. Это было толстое, ударопрочное стекло, которое было измазано грязью и покрыто афганской лунной пылью, так что разглядеть что-либо сквозь него было практически невозможно. RG резко повернул, и мы прижались друг к другу. Еще несколько поворотов, и я потерял всякое представление о том, где мы находимся и в какую сторону направляемся. Машина подпрыгивала и дергалась на пересеченной местности, яростно швыряя нас из стороны в сторону.
Джо закончил застегивать свой шлем и сказал нам
— Двое солдат 82-й воздушно-десантной дивизии только что утонули в реке. Мы выступаем как СБР[2].
— Утонули? Как, черт возьми, это случилось? - спросил кто-то.
— Десантируемые контейнеры[3] свалились мимо зоны выброски. Некоторые приземлились в воду и на восточный берег реки. Два десантника спустились в реку и попытались закрепить один из парашютов многокупольной системы. Один упал в воду, а другой нырнул, чтобы схватить его. Они оба пошли ко дну со всем своим снаряжением.
— Срань господня - пробормотал я.
Мы выступили только с частью команды. Остальные ребята последуют за нами в другом RG, как только будут полностью готовы. Тем временем мы направлялись прямиком в драку.
Я хотел посмотреть, во что мы ввязываемся, но окно было бесполезно. Я слегка повернулся и посмотрел на место стрелка. Джей управлял дистанционно управляемым пулеметом 50-го калибра на крыше. Рядом с пулеметом была установлена камера, так что Джей мог видеть все, на что было направлено оружие, с плоского монитора на своем рабочем месте. Я попытался заглянуть ему через плечо, чтобы увидеть, как выглядит местность впереди, надеясь получить хоть какое-то представление о ситуации, с которой мы столкнемся, когда наши ботинки коснутся земли. Я мельком увидел неровную грунтовую дорогу, несколько глинобитных хижин и несколько деревьев, но это было все равно что пытаться понять смысл картины, рассматривая ее отдельные части через рулон туалетной бумаги.
— Приготовиться!
RG резко остановился.
— Спешиваемся здесь - скомандовал Джо.
Люк в задней части корпуса приоткрылся, и команда высыпала наружу. Я протиснулся в дверной проем и обнаружил, что мы остановились на окраине маленького кишлака. Оросительный канал огибал первый ряд глинобитных хижин, а дорога, по которой мы ехали, продолжалась вниз, к реке. Прямо напротив раздавались спорадические выстрелы в воздух. Поверх всего этого я время от времени слышал грохот «Барретта» Марка. Они с Пэдди, очевидно, нашли какие-то цели.
Я двинулся в сторону кишлака, но, пересекая канал, по колени погрузился в стоялую воду и грязь. Мои ноги промокли насквозь. Я выругался, занимая позицию за глинобитной стеной жилого комплекса. Мои ботинки промокли насквозь.
Несколько итальянских солдат слонялись по дороге, которой мы воспользовались. Джо заметил их и пошел выяснить, что происходит. Несколько мгновений спустя он крикнул нам, чтобы мы поднимались обратно. Мы забрались обратно в RG и, пошатываясь, поехали по дороге, через центр кишлака, к реке еще метров сто или около того, прежде чем снова остановиться.
Мы спешились прямо в разгар перестрелки, бушевавшей на другом берегу реки. Мимо нас пробегали солдаты 82-й воздушно-десантной дивизии, неся груз снаряжения вниз, к берегу реки. Некоторые из них действительно находились в воде, держась за стропы парашютов, которые уносило стремительным течением. Противоположный берег был достаточно высок, чтобы, казалось, защитить их от встречного огня, но, если бы кто-нибудь из стрелявших в нас талибов подошел ближе, люди в воде оказались бы в ловушке на открытом месте.
В то время как солдаты 82-й метались по округе, бойцы АНА залегли за стенами и хижинами, время от времени высовываясь, чтобы выпустить по автоматной очереди из своих АК. Поливали в никуда. Никакой дисциплины ведения огня. Несколько итальянских бронированных машин были припаркованы на этой стороне кишлака, орудия были заряжены, но молчали. Пули ударялись о стены комплекса, когда талибы обстреливали наши позиции из пулеметов и АК.
Я укрылся за стеной как раз в тот момент, когда автоматная очередь ударила по ближайшим деревьям, осыпав меня обломками веток и листьями. Прибыл другой наш RG и занял позицию через дорогу от меня. Пэт был на пулемете, и он с холодной мстительностью спустил дистанционно управляемый Ma Deuce с поводка. Загрохотал крупнокалиберный пулемет, и количество нападающих уменьшилось, по крайней мере на мгновение.
Роб бежал по дороге, пригнувшись, с поднятым оружием. Он грациозно двигался сквозь весь этот хаос - человек, рожденный быть воином.
— Роб! Эй, сюда - крикнул я ему. Он поднял голову и увидел меня за укрытием.
— Где Энди? - крикнул он мне в ответ, пока плескался в том же канале, направляясь ко мне.
— Не знаю.
Вдалеке прогремел выстрел из снайперской винтовки Марка. Он нашел другую цель.
— Почему итальянцы просто стоят без дела? – спросил я.
— Им не разрешается вступать в бой, если только в них персонально не стреляют. Персонально - сказал Роб.
— Что ж, удобно.
Я бросил взгляд на ближайший итальянский броневик. Конечно же, стрелок был за своим оружием, глядя через реку — палец убран со спускового крючка. В нескольких метрах от него пули отскакивали от стены комплекса, используемого некоторыми афганскими солдатами в качестве укрытия.
— Джо и Роб, вы нужны нам на реке - раздался голос Энди по рации. Роб хлопнул меня по плечу и бросился вниз к реке.
— Увидимся позже, брат - сказал он, уходя.
Мгновение спустя я услышал, как Джордж выругался. Он спустился вниз со второй половиной команды и устроился на крыше ближайшей ко мне хижины.
— Отсюда ни хрена не видно - сказал Джордж, поворачиваясь, пытаясь получше разглядеть кишлак на другом берегу реки.
«Барретт» взревел дважды подряд, словно находящаяся в тылу пушка. По радио Марк сообщил, что свалил двух человек с минометом примерно в тысяче метров от своей вышки.
— Чтоб меня! Перед этим кишлаком есть траншеи и крысиные тропы - доложил Джордж - Чуваки бегают там повсюду.
Его М4 затрещал. Враг быстро нанес ответный удар. Стрелок «Талибана», находившийся в нескольких сотнях метров от нас, развернул свой ПКМ в нашу сторону и выпустил длинную очередь. Пули калибра 7,62 мм насквозь пропилили дерево между хижиной Джорджа и моей позицией на стене. Еще одна метель из щепок, веток и листьев обрушилась на меня дождем.
— Господи, мать его, Иисусе! - крикнул я, прислоняясь к стене, в то время как буря из обломков продолжалась.
— Ски, ты в порядке? - спросил Джордж.
— Фан-блядь-тастически!
— Вот это было охеренно.
Его М4 снова треснул. Кто-то еще был с ним на крыше, и он тоже открыл огонь.
Толпа растерянных людей пробежала мимо по дороге, держа оружие под любым углом. Я понятия не имел, куда они направлялись и что, по их мнению, они делали, кроме как выставляли себя напоказ. Я сомневаюсь, что они тоже об этом догадывались.
Нас послали сюда отчасти для того, чтобы обучить этих парней. Это будет долгая командировка.
— Ски, где ты находишься? - спросил голос Энди по моему радио.
Я включил свой микрофон.
— На окраине кишлака, недалеко от перекрестка.
— У нас есть самолет в пути. Ты будешь нужен нам здесь, у реки. У парней из 82-й нет ПАНа.
— Принято, выдвигаюсь.
Я попрощался с Джорджем и бросился вдоль стены, выходя из укрытия только тогда, когда у меня не было выбора. Быстрый бег вниз по берегу, и я добрался до реки. Там, на каменистом пляже, стояла маленькая глинобитная лачуга, и я направился к ней. Гремели выстрелы, но внизу, в русле реки, было безопасно — пока. Все пули пролетали над головой, так как талибы еще не смогли разглядеть саму реку.
— Кто здесь старший по званию? - спросил я группу парней из 82-й, занимавших позиции вдоль заросшей тростником группы деревьев.
— Первый сержант Заппала - сказал один из мужчин, указывая на суровую фигуру чуть дальше по берегу реки.
Я подбежал и представился. Мы немного поговорили, потом я вернулся в хижину и скинул свое снаряжение. Мы собирались пробыть здесь еще долго. С таким же успехом можно было бы поселиться здесь.
Я огляделся по сторонам. В какой стороне север? Без понятия. Мне нужно было быстро сориентироваться до прибытия самолета.
— Эй! Ты авианаводчик? - я отвернулся от своего штурмового ранца и увидел бегущего ко мне молодо выглядящего солдата. С первого взгляда я мог сказать, что он не был рядовым десантником. На нем были камуфляжные штаны ВВС, только футболка под бронежилетом и черная спортивная повязка, которая не позволяла его длинным волосам лезть в глаза. У него была клочковатая, как у трейлерного отребья[4], борода, которая изо всех сил пыталась отрасти. Он выглядел как нечто среднее между Джо Грязнулей[5] и Джоном Макинроем[6].
— Ты авианаводчик? - снова спросил он, опускаясь на колено рядом со мной.
— Да. Я из команды MARSOC».
Мы встали и пожали друг другу руки.
— Я Ски. Ореол 1-4 - сказал я.
— Бен. Посвящение - ответил он, сообщив мне свой позывной передового авианаводчика.
На его бронежилете болталось всевозможная крутая снаряга. Мне сказали, что здесь нет другого ПАН. Все это сразу же вызвало у меня подозрения и настороженность.
— Хорошо - сказал он. - У меня в пути «Predator» вместе с парой F-16.
— Превосходно - ответил я.
— Ты хочешь управлять авиацией сам или хочешь, чтобы это сделал я? - спросил он.
Я коротко взглянул на него. Этот вопрос сбил меня с толку.
Он связывался с летящими бортами? О чем, черт возьми, он говорит?
— Подождите, у тебя есть квалификация ПАН? - прямо спросил я.
Он выглядел смущенным. Он уклонился от ответа и начал нести какую-то чушь, в которой не было никакого смысла. В моей голове вспыхнули предупредительные огни, а пули продолжали вонзаться в ветви деревьев над нами.
— Послушай, ты авианаводчик или нет? - оборвал я его
— Я помощник наводчика[7], - наконец сказал он. Помощник наводчика был чем-то вроде стажера, который должен был работать совместно с квалифицированным ПАН.
— Почему ты дал мне позывной? - спросил я его. Позывные выдаются только квалифицированным диспетчерам. Он лгал мне с самого начала.
— Ну, это позывной моего авианаводчика.
— Где он сейчас?
Он снова смутился.
— В Герате.
Это был полный пиздец. Возможно, я и не знал, в какой стороне север, но этот парень ни за что не будет наводить бомбы куда-нибудь рядом с моей командой.
— Ладно. Послушай - многозначительно сказал я - Я здесь единственный квалифицированный парень. Я беру воздух на себя. Какая частота частота?
Он сдулся[8].
— Бежевый 44 - неохотно сказал он.
— Принято. Бежевый 44-й. Спасибо.
Это все, что мне было от него нужно. Я приступил к сборке того, что составляло мою рабочую станцию на поле боя: радио и VideoScout. Затем я приготовился выйти на Бежевый 44. Бен наблюдал за происходящим несколько минут, затем ускользнул.
Я надел наушники как раз вовремя, чтобы услышать спокойный, четкий голос, произносящий:
— Любая станция, это Варварские огни на Бежевом 44.
— Ореол 1-4, принимаю - ответил я. Варварскими огнями был сержант огневой поддержки, который вернулся на службу в командно-оперативный центр 82-й воздушно-десантной дивизии. По сути, его работа заключалась в координации всей огневой поддержки в районе BMG — артиллерии, минометов, авиации.
— Ореол, это Варварские огни. Ты хочешь, чтобы я вызвал воздух, или ты сам хочешь это сделать?
— Спасибо, брат, но я сам разберусь.
— Принято. Я здесь, если понадоблюсь.
— Спасибо - сказал я. Спокойный голос посреди всего этого хаоса успокоил меня. Я глубоко вздохнул и огляделся. Роб, Билли, еще один штурмовик и бывший разведкчик-инструктор Джек и Джо разделись до своих черных трусов[9] и переходили реку вброд. Течение было очень сильным, и ребята держались на веревки, натянутые над водой, чтобы их не унесло течением, как двух погибших солдат 82-й дивизии.
Стрельба немного ослабла, но я все еще мог слышать выстрелы Марка и Пэдди из массивных «барреттов» 50-го калибра поверх случайных выстрелов из АК и М4.
Я запоминал все, что мог увидеть, фиксируя изображения в своем мозгу, как моментальные снимки, собранные в альбом. Когда птички доберутся сюда, мне придется смотреть с их точки зрения так же, как и со своей, сохраняя при этом собственную ситуационную осведомленность о том, что происходит вокруг меня. Для этого было бы крайне важно знать местность в поле зрения.
Я опустился на колени. VideoScout загрузился, и я начал сканировать полосы сигнала в поисках видеопотоков.
Два истребителя F-16 и беспилотник «Predator». Это была большая огневая мощь. Это серьезно. До упора.
Я не собирался все портить.
Я включил гарнитуру.
Вот и мы.
__________
[1] Barrett M107 – армейское наименование американской самозарядной крупнокалиберной снайперской винтовки Barrett M82, выпускаемая компанией Barrett Firearms Manufacturing
[2] QRF (Quick Response Force) – силы быстрого реагирования.
[3] CDS (container delivery system) - система доставки контейнеров десантным путем с самолета.
[4] В оригинале - trailer trash sort, «людей сорта трейлерного мусора». Трейлерный мусор (trailer trash) – современный термин, близкий к белому отребью (white trash) – маргинальной части белого населения США, и конкретно касающийся людей, которые живут в трейлерах и не стремятся изменить свой быт. Термин описывает не обязательно сельских жителей, а подчеркивает предполагаемые моральные недостатки человека, независимо от условий воспитания.
[5] «Джо Грязнуля» или «Приключения Джо Грязнули» (англ. Joe Dirt) — приключенческая комедия 2001 года режиссёра Дэнни Гордона. Главный герой имел стереотипную внешность белого отребья – длинные, особенно сзади, волосы, характерные усы с бакенбардами и бороду.
[6] Джон Патрик Макинрой-младший (англ. John Patrick McEnroe, Jr.; род. 16 февраля 1959) — американский профессиональный теннисист, бывшая первая ракетка мира. В молодости носил пышную прическу, которую удерживал повязкой.
[7] ROMAD (radio operator, maintainer and driver) это или вспомогательный член команды авианаводчиков (Tactical Air Control Party, TACP), либо военнослужащий, проходящий обучение на ПАН.
[8] В оригинале «The wind went out of his sails», дословно «ветер ушел из его парусов».
[9] В оригинале «silkies», беговые шорты (running shorts).

Спасибо!

Спасибо большое. И лейтенант с компасом и картой присутствует.

7
Место спасения
Берег реки Мургаб
— Ореол 1-4, это Гадюка 2-1, захожу с юга для демонстрации силы - раздался голос по радио.
— Продолжай - ответил я.
Над нами из облачного слоя вынырнул F-16, форсажные камеры опалили небо конусом сине-красного пламени, похожим на хвост кометы. Сначала это была всего лишь точка в небе, и ни звука не сопровождало ее приближение со скоростью пятьсот миль в час. Затем она превратилось в плоскую серую птицу. Единственный хвостовой плавник, заостренный нос, большой воздухозаборник, расположенный под фюзеляжем, придают ему убийственно гладкий вид. Гадюка 2-1 следовал прямым курсом над восточным берегом реки, где окопался противник, снижаясь все ниже, пока его реактивные струи не взъерошили разбросанные деревья вокруг позиций талибов.
Стрельба прекратилась. Талибы на противоположном берегу реки увидели, что надвигается на них. Талибы слишком хорошо знают о разрушительной силе, которую может нанести по запросу американская авиация. Одно нажатие на спусковой крючок, и за считанные секунды пушка «Вулкан»[1] выпустит сотню разрывных снарядов, поразив район цели. Выживают только самые везучие.
Но артиллерийский удар с воздуха был наименьшей из забот талибов. F-16 нес JDAM[2] - бомбы с GPS-наведением. Введите точные координаты с точностью до нескольких метров, и JDAM сотрет цель в порошок с точностью, невиданной ни в одной другой войне.
Одинокий F-16 в ярости пронесся мимо нас, превращая долину в ад. Я наблюдал за этим, и мое сердце билось быстрее. Такая мощь и красота никогда не переставали вызывать у меня благоговейный трепет. И я надеялся, что это зрелище до смерти напугает врагов и заставит их разбежаться по всем укромным уголкам, в которых они здесь обитали.
Самолет пролетел над кишлаками на противоположном берегу реки. Я представил себе, что если там и были какие-то окна, то сейчас они все разбиты. Звук двигателя General Electric F-110[3] был просто оглушительным. Внизу земля содрогалась, как будто стремительно приближались сейсмические волны землетрясения.
Одиночный самолет начал крутой набор высоты, чтобы избежать пересечения воздушного пространства Туркменистана. Теперь серая птица почти вертикально исчезла в облаках.
Все было кончено в считанные секунды. Звук двигателя стихал, пока не растворился в послеполуденном бризе. Но они барражировали там, наверху. И теперь враг знал это.
Прошло несколько минут, в долине было тихо, пока несколько выстрелов эхом не разнеслись по берегам реки. Не обращая на это внимания, Роб и Джо углубились в воду в поисках наших пропавших солдат. Я остался возле хижины, включив радио. Беспилотник «Predator» прибыл район через двадцать минут после F-16. Должно быть, он был где-то поблизости, раз добрался сюда так быстро.
Странно, что пилот, за тридевять земель отсюда, управляя летательным аппаратом откуда-то из США, управлял дроном, как какой-нибудь помешанный геймер, накачанный кофеином, сидящий за клавиатурой компьютера и играющий в авиасимулятор. Благодаря колдовству спутниковых технологий у меня была почти мгновенная связь с пилотом беспилотника.
У «Predator» была единственная задача - просканировать реку ниже по течению от нашего района поиска. Если бы хоть одно из тел всплыло на поверхность, мы бы увидели это с помощью сенсора дрона. Тем временем Гадюка кружил далеко вверху, вне поля зрения, но все еще слышимый.
Отчаянные поиски продолжались. Облачный слой начал распадаться, и сквозь него пробились лучи солнечного света. Температура быстро поднималась. Вскоре мы все обливались потом, солнце палило на нас со всей силой, которую мы испытали в пустыне Невада.
Прошло сорок пять минут. Дежурство Гадюки закончилось безрезультатно из-за нехватки топлива, а это означало, что у F-16 было ровно столько керосина, чтобы вернуться на базу и приземлиться. Они повернули к дому. Когда они покинули район, прилетели еще две птицы. На этот раз нам выделили Боровов — еще одну пару А-10 «Тандерболт», ласково известных своим пилотам как «Бородавочники» из-за их ужасно уродливого внешнего вида. Самолет А-10 нарушает все правила авиационной эстетики. Двойные хвостовые рули, 30-мм многоствольная пушка, предназначенная для уничтожения советских танков. Под каждым прямоугольным крылом подвешен груз бомб. Они были великолепным страхолюдинами для нас.
Они кружили, как хищники, ожидая, когда мыши сделают свой ход.
Тем временем ребята из команды, оказавшиеся в воде, обнаружили, как упали два солдата. Скальный выступ тянулся от берега реки примерно до середины реки. Течение было неистовым, и люди на выступе едва удерживались на ногах, борясь с ним. Затем он исчез без всякого предупреждения. Вода текла слишком быстро, была слишком мутной и слишком бурной, чтобы разглядеть эту пропасть. Только что солдаты 82-й воздушно-десантной ступали ботинками по твердому камню. В следующее мгновение они упали в подводную пропасть глубиной не менее шестидесяти футов. Ни один человек не смог бы выжить в бушующем течении и на глубине, будучи одетым в полное боевое снаряжение. Нашим парням было трудно удержаться на плаву в одних трусах, а они были морскими пехотинцами-разведчиками, прошедшими серьезную водную подготовку.
Приближался полдень, и Боровы покинули квадрат. Я связался с их заменой. Операция «Возвращение героя», как это теперь называлось, была самой приоритетной миссией во всем Афганистане. Наше вышестоящее командование позаботилось о том, чтобы у нас была вся поддержка с воздуха, с которой мы могли справиться, и мы никогда не оставались без этих птиц-защитников над головой.
Их много, а я только один.
Мой голос стал скрипучим и грубым. Я выпил воды из своей бутылки Nalgene[4], которую держал рядом с радиоприемником. Кто бы ни был Варварскими огнями на ПОБ, он оказался для меня огромным помощником. Мы вошли в ритм, каждый помогал другому и следил за тем, чтобы груз никогда не становился слишком тяжелым для одного человека. Я сделал мысленную заметку разыскать его и поблагодарить позже.
При ясной погоде я мог бы использовать свой VideoScout для подключения к датчикам самолета над головой. На «Predator» была установлена сложная цветная камера, с помощью которой я продолжал сканировать реку ниже по течению. Мы также использовали его инфракрасную систему, чтобы посмотреть, сможем ли мы обнаружить тепловые признаки любого из тел, какими бы слабыми они сейчас ни были. День тянулся безрезультатно. В течении всего врмени, работая с другими самолетами, сообщая последние новости Варварским огням и Энди, я поддерживал постоянный контакт с экипажем «Predator». Пока быстроходы[5] появлялись и исчезали, «Predator» барражировал над головой. Он мог оставаться в районе более десяти часов, что делало его невероятно полезным активом для нас.
После полуденного призыва к молитве у талибов поднялось беспокойство. Марк, который на попутке добрался до места эвакуации, находился на крыше хижинывел наблюдение с помощью своей винтовки SASR. Его поисковые усилия снова засекли движение вдоль траншей и крысиных троп. Вскоре вспыхнула еще одна перестрелка, и трассирующие пули описывали дугу туда и обратно через реку над нами. Я положил этому конец еще одной демонстрацией силы. На этот раз спустился одиночный А-10 и с гулом пронесся над полем боя. Талибы залегли на землю, и огонь прекратился. Прошло, наверное, минут двадцать, и спорадическая стрельба возобновилась.
Используя свой мощный оптический прицел, Марк начал выдавать мне непрерывный поток свежих сведений. Я воспользовался его информацией, чтобы направить датчики Борова на ряд из трех поселений на окраине кишлака за рекой, где Марк заметил большую активность. Теперь я ориентировался и все лучше узнавал местность. кишлак называлась Людина, и каждый раз, когда у нас наступало затишье в боях, его жители пытались выбраться в поле, где были траншеи, чтобы разграбить поддоны с припасами, случайно сброшенные туда сегодня утром. Время от времени мы вступали в перестрелку с талибами, а жители кишлака все еще были там, роясь в наших вещах. Затем, когда для них становилось слишком жарко, они забирались обратно в свои калаты и садились на корточки. К нашему удивлению, проходило несколько минут, и они посылали своих детей — мальчиков и девочек — продолжать мародерство. Пули и трассирующие снаряды свистели мимо, когда стайки шести и семилетних детей ковыряться в поддонах. Время от времени кто-нибудь забирал ящик «Gatorade»[6] или какое-нибудь другое сокровище и мчался обратно в кишлак, сжимая его, как футбольный мяч[7]. Это было чудо, что никто из них не погиб.
Когда Марк дал мне краткий комментарий по этому поводу, я не могла не подумать о своей собственной маленькой девочке. Что, если бы мой дом в Колорадо был охвачен таким насилием? Что бы сделали мы с Сабриной?
Что ж, последнее, что было бы в списке — это вышвырнуть ее на улицу.
— Что, черт возьми, за родители заставляет своего ребенка лезть в перестрелку? - спросил я Марка. Было трудно не выдать отвращения в моем голосе.
— Не знаю. Отчаявшиеся, я полагаю. У этих людей нет ничего.
Несколько бутылок «Gatorade» против потери еще одного рта, который нужно кормить — вот уравнение жизни в Афганистане.
Каждый раз, когда боевые действия разгорались, я вызывал воздушную кавалерию. Полеты с демонстрацией силы были очень драматичными и благотворно влияли на моральный дух. Кроме того, каждый раз они заставляли талибов замолчать на несколько минут, хотя к этому времени они уже привыкли к ним и, возможно, чувствовали себя в большей безопасности, поскольку мы еще не забрасывали их бомбами.
Я старался подбирать моменты для достижения максимального эффекта. Каждый заход сжигал много топлива, сокращая время, в течение которого каждая пара самолетов могла поддерживать нас. И все же на данный момент это было все, что я мог сделать. Я хотел сделать больше, и было неприятно, что в рамках наших правил ведения боя у меня не было четкой цели, которую я мог бы уничтожить, используя всю огневую мощь, нависшую над головой. Я не мог запросить удар по кишлаку — слишком много мирных жителей. В комплексах, которые идентифицировал Марк, кроме людей, стрелявших в нас, могли находиться мирные жители. В большинстве войн это был чертовски тяжелый момент для этих гражданских лиц. Мы могли бы сравнять с землей их дома бомбами или артиллерией, но не сейчас. Нам пришлось рискнуть пострадать от талибов, использующих эти безопасные убежища, для защиты жизней «невинных». Как это называло наше командование? Героическая сдержанность[8]. Я до сих пор понятия не имею, что это значит.
Если бы я пошел дальше и назвал цель, эта бомба и все, что она уничтожила, было бы на мне, ни на ком другом. Если бы я убивал мирных жителей, военные, скорее всего, привлекли бы меня к ответственности — особенно если бы инцидент стал новостной историей, разнесенной по основным сетям.
Работа продолжалась, люди в реке пытались дотянуться до дна с помощью крюков, прикрепленных к парашютным стропам. Они нашли много обломков, но тел наших погибших не было. Нам понадобится нечто большее, чем крюки. Были вызваны водолазы, и к концу дня поисково-спасательный отряд Военно-воздушных сил была переброшена по воздуху на ПОБ «Тодд». 82-я воздушно-десантная доставила их на место эвакуации, и когда я наблюдал, как они достают свое снаряжение для подводного плавания, я понял, что мы пробудем на месте еще долгое время.
Пока они готовились, взвод из 82-й присоединился к группе АНА и направился вверх по реке к старому мосту, который был построен русскими еще в 80-х годах, к востоку от ПОБ. Они пересекли его, затем двинулись вдоль дальнего берега, скрываясь из виду врага, пока не оказались рядом с полем, где лежали паллеты.
На тот момент на улице было много взрослых, а дети рылись в наших припасах. Бойцы 82-й и АНА заняли берег и ворвались на поле, заставив жителей кишлака разбежаться по домам. Они захватили то, что осталось от наших припасов, но, прежде чем они смогли сделать что-либо еще, талибы контратаковали. Коалиционные силы редко бывали на той стороне реки, и из радиопереговоров противника, которые мы получили из ПОБ «Тодд» от нашего специалист по РЭР Джеймса, было ясно, что они думали, что мы атакуем их позиции.
После обмена выстрелами через реку бой перерос в яростную схватку на окраине кишлака. Теперь гражданское население там находилось в значительной опасности, поскольку талибы использовали их дома и сооружения для обстрела наших людей с близкого расстояния. Я снова почувствовал себя беспомощным. Мы не могли ударить по ним в этих обстоятельствах, не убив женщин и детей. Все, что я мог сделать, это наблюдать и посылать штурмовики вниз для еще большей демонстрации силы.
Во время вечерней молитвы враг разорвал контакт, и на поле боя воцарилась тишина.
— Я думал, восхваление Аллаха предшествует убийству неверных - сказал Марк.
Солнце зашло, когда ныряльщик спасателей вошел в воду. Солдаты 82-й и некоторые из наших бойцов продолжали тралить участки реки с помощью парашютных строп и кошек. Поиски не дали никаких следов пропавших. Чем дольше мы здесь находились, тем больше рисковали потерять еще больше американцев, но никто не сдвинулся с места. Это было личным делом каждого из нас. Все возвращаются домой, все. Для наших воинов оставаться в этой адской дыре было просто неприемлемо. По правде говоря, какая-то часть меня почувствовала облегчение от всех усилий, огневой мощи и средств, привлеченных к этой трагической сцене. Это напомнило мне, что, если я умру здесь, мои братья перевернут небо и землю, чтобы убедиться, что мои останки вернутся в Колорадо. Для Сабрины и моей маленькой девочки это было бы последней каплей.
Потерять любимого человека в бою — это уже само по себе плохо. Но потеря их останков также оставляет так много вопросов без ответов. Разум проигрывает всевозможные сценарии, один из миллиона, которые дают ложную надежду и не дают близким павшего воина двигаться дальше и снова обрести чувство реальности после такого ужасного удара. Множество стран, множество военных и диванных аналитиков[9] критикуют риски, на которые мы, американцы, идем на поле боя, чтобы вернуть наших павших. Вот почему. Мы делаем это для наших семей. Все возвращаются домой.
— Эй, мне кажется, я что-то вижу - сообщил Марк с крыши хижины.
Я взглянула на него снизу вверх. К этому времени мы уже были в туманных серых сумерках, как раз перед полной темнотой.
— ACU[10] в реке - сказал Марк - Я почти уверен. У нас на плаву тело.
ACU были стандартной формой, которую носили в 82-й воздушно-десантной и в большей части армии в Афганистане в то время.
Группа наших сослуживцев — наш медик Райан, Джек, Билли, Роб и Джордж — присоединились к солдатам 82-й и бросились в воду. Повиснув на парашютных стропах, они цепочкой перебрались через подводный выступ, пытаясь перехватить то, что видел Марк. Джордж был в конце цепочки, самым дальним. Он мог видеть ACU солдата, когда течение унесло его дальше в нескольких футах от его рук. Джордж бросился к нему — и свалился с выступа в пропасть.
Роб был следующим в цепочке и видел, как Джордж ушел под воду, над бурлящей водой оставалось видно всего несколько пальцев. Он схватил Джорджа за руку и втащил его обратно на выступ. Промокший и дрожащий, с головы и лица которого стекала вода, Джордж уставился на Роба, понимая, что тот, вероятно, только что спас ему жизнь.
— Ты в порядке? - спросил Роб.
— Да. Хотя, может быть, это и не такая уж хорошая идея - ответил Джордж.
Мгновение спустя течение подхватило Джека, еще одного опытного морпеха-разведчика, и перевернуло его на спину. Кто-то схватил его прежде, чем его успели унести. Достаточно. В темноте мы подвергались слишком большому риску дальнейших человеческих жертв. Первый сержант Заппала приказал всем убираться из реки на ночь. Поиски следовало продолжить с первыми лучами солнца.
Место все еще нуждался в охране. Наихудшим сценарием, с которым мы могли столкнуться, было бы то, что талибы завладели телами наших погибших. Они оскверняли тела, делали фотографии и видео и победоносно выкладывали их в сеть — мучительная боль для семей и пиар-победа зла. Этого не должно было случиться в наше дежурство.
82-я воздушно-десантная произвела ротацию своих людей и доставила на место происшествия свежие силы. Они заняли позиции вдоль берегов и устроились на долгую ночь. Поскольку 82-я занимался охраной, Энди отозвал команду обратно в ПОБ «Тодд», чтобы немного отдохнуть. Завтрашний день обещал быть еще более напряженным.
Будучи единственным передовым авианаводчиком, я остался. У нас была поддержка с воздуха на всю ночь, и кто-то должен был это контролировать.
Марк и Джордж подошли ко мне, поглощенные разговором. Джордж, должно быть, замерзал в этот момент, так как температура падала по мере того, как ночь становилась все темнее. Однако, если это и было так, то он не подавал никаких признаков этого.
— Ты видела Райана там весь день? - спросил Джордж.
— Да. У него на спине было больше дерьма, чем у кого-либо там - ответил Марк, имея в виду медицинский ранец Райана и дополнительное снаряжение в дополнение к его и без того тяжелому боевому снаряжению. Райан был SARC, боевым медиком[11] нашей команды и чертовски хорошим.
Джордж кивнул.
— Должен сказать, чертовски приятно знать, что у нас есть медик, который приходит готовым ко всему. Чувак позаботится о нас.
Марк кивнул, затем остановился рядом со мной. Он оглядел меня с ног до головы и слегка наклонил голову набок.
— Как дела, Ски? - спросил он.
— Я в порядке.
Едва. Как долго я этим занимался? Четырнадцать часов? Может быть, и больше. Мой мозг затуманивался.
— У тебя хриплый голос, ты уверен, что с тобой все в порядке? - сказал Джордж.
— Да. Спасибо. Устал, вот и все.
— Ты собираешься возвращаться? - спросил Марк.
— Не могу. Нужно обеспечивать воздушную поддержку доя 82-й.
Джордж и Марк переглянулись.
— Что ж, мы не оставим тебя здесь одного - сказал Джордж – На хер.
— На хер - эхом отозвался Марк.
Именно в этот момент вся дневная усталость улетучилась. Холодный ночной ветерок не мог коснуться меня, и приступы голода, урчащие в моем животе, исчезли. Я не помню, благодарил ли я их когда-нибудь или нет, но этот жест был первым реальным знаком того, что дверь в Братство была открыта для меня.
__________
[1] M61 Vulcan (конкретно на F-16 - M61A1) – шестиствольное 20мм роторное орудие с воздушным охлаждением и с электрическим приводом. M61 и производные от него орудия - основное пушечное вооружение военных самолетов США на протяжении более шестидесяти лет.
[2] GBU-31 JDAM - фугасная бомба Mk 84 (BLU-117/B) весом 2000 фунтов (900 кг), с комплектом JDAM (Joint Direct Attack Munition) - аэродинамическим комплектом с наведением по GPS. Обозначения: GBU-31(V)1/B (для USAF), GBU-31(V)2/B (для USN).
[3] Так в оригинале. На американских F-16 модификации Block 52 установлены Pratt & Whitney F100-PW-229. Pratt & Whitney F100 — семейство американских авиационных двухконтурных турбореактивных двигателей с форсажной камерой. Установлены на F-15, F-16.
[4] Nalgene - марка пластиковых изделий, первоначально разработанных для лабораторного использования, которые были небьющимися и легче стекла. Свойства пластиковых изделий делают их пригодными для работы со многими веществами в различных температурных диапазонах. Продукция Nalgene производится компанией Nalge Nunc International, которая в 2004 году стала дочерней компанией Fisher Scientific, ныне Thermo Fisher Scientific.
[5] Fast movers – «быстроходы», жаргонное наименование истребителей и штурмовиков в вооруженных силах США (видимо, в отличии от бомбардировщиков)
[6] Gatorade — общее название изотонических напитков, производимых компанией PepsiCo. Разработан в 1965 году группой исследователей Флоридского университета по заказу университетской футбольной команды с целью восстановления жидкостей, теряемых организмом во время тренировок. Благодаря постоянной широкой рекламной кампании продукты серии Gatorade являются наиболее популярными спортивными напитками в Северной Америке и одними из наиболее популярных в мире. Поставляются в вооруженные силы США.
[7] Имеется в виду мяч для игры в американский футбол, который на бегу прижимают к груди.
[8] В оригинале «Heroic restraint».
[9] В оригинале – «Monday-morning quarterbacks», «защитники-утром-в-понедельник» - люди, в понедельник рассказывающие, как должны были поступить игроки во время прошедшего матча (матчи проводятся в основном в выходные).
[10] ACU (army combat uniform) - боевая униформа армии США, также одноименный рисунок камуфляжа.
[11] SARC (special amphibious reconnaissance corpsman) – боевой медик Флота США и Корпуса Морской пехоты США

8
Огонь разрешен
5 ноября 2009 года
Место эвакуации
Всю ночь напролет Марк и Джордж оставались со мной, наблюдая с крыши той маленькой лачуги, пока я разговаривал с пилотами наверху. По мере того, как шли часы, в горле у меня все больше саднило, а затем стало сухо. К 02:00 я охрип и терял терпение. Требовалось больше Rip It [1], и первый сержант Заппала позаботился о том, чтобы место эвакуации было хорошо обеспечено.
Враг лег спать. Как только наступила ночь, беспорядочные выстрелы стихли, и движение на дальнем берегу прекратилось. До полуночи в окрестностях кишлака не было ни единого признака присутствия человека. Наши спасательные команды на реке работали всю ночь, траля русло и разыскивая тела в самые темные часы.
В 03:00 мой последний комплект батареек начал разряжаться. Я сказал Марку и Джорджу, что мне нужно вернуться в наш лагерь и взять запасные. Они слезли с крыши, и мы втроем поехали обратно на ПОБ. Войдя в наш дом, я увидел, что Энди все еще не спит.
— Как ты держишься, Ски? - спросил он.
— Думаю, настолько хорош, насколько это возможно.
Он хлопнул меня по плечу, и я нырнул в палатку, чтобы порыться в своем снаряжении в поисках необходимых мне аккумуляторов MBITR и BA-5590, пока мой патрульный рюкзак не наполнился ими. Одному богу известно, как долго я там пробуду, так что я запасся всем, что может пригодиться. Я поставил разряженные аккумуляторы в зарядные устройства, прихватил пачку сигарет и направился обратно в ночь. Час спустя я вернулся к реке как раз вовремя, чтобы связаться со следующей группой «быстроходов», прибывших на подмогу.
Забрезжил рассвет, и прилетели птицы. Другой «Predator» тоже вынырнул, и я настроил его на повторный поиск в водах ниже по течению. 82-я дивизия тесно сотрудничала с командой спасателей, но в течение всего утра им так и не удалось найти двух наших погибших солдат. Тем временем талибы, все еще не уверенные в том, что мы делаем, время от времени стреляли в людей, охранявших место эвакуации. Каждый раз, когда начиналась вспышка, я вызывал истребители-бомбардировщики с высоты, и они наполняли долину грохотом своих двигателей.
Капитан Перри, командир батареи 82-й воздушно-десантной дивизии, вышел и присоединился к первому сержанту Заппале в зоне спасения личного состава. Весь вчерашний день он находился в их оперативном центре, пытаясь координировать действующие силы и прибывающее подкрепление. Но его командир батальона (Оперативная группа Профессионал, Task Force Professional), позывной PRO 6, прилетел из Герата этим утром и взял ситуацию под свой контроль. Этим утром я пару раз слышал его по радио и обратил внимание на его грубую, иногда невежественную манеру отдавать приказы.
Операция по спасению превратилась в международную акцию. Накануне итальянцы были задействованы на периферии, но теперь афганские коммандос прибыли с группой армейского спецназа на вертолетах. «Chinook» доставил группу специализированных британских дайверов на ПОБ «Тодд», и вскоре после рассвета они были в реке вместе с командой спасателей. Командование ISAF не щадило ничего - эти люди будут найдены любой ценой.
Пока я работал с самолетами в воздухе, мои товарищи по команде выдвинулись из ПОБ «Тодд», чтобы встретиться с несколькими солдатами АНА, живущими в школе Алказая - здание было превращено в блокпост и контрольно-пропускной пункт на дороге. Мы миновали их небольшую заставу, входя в долину двумя днями ранее, и их обучение должно было стать нашей главной задачей, пока мы будем в долине. Энди и остальные хотели начать прямо сейчас, но быть достаточно близко к ПОБ, чтобы помочь, если на реке произойдет что-то, что потребует подкрепления.
День клонился к вечеру, и солнце поджаривало меня в моем снаряжении. У меня не было ни тени, ни передышки от жары, и независимо от того, сколько воды я выпил из своей бутылки Nalgene, рот у меня было как будто набит ватой. Я хрипел, как Джо Кокер[2], до тех пор, пока пилоты над головой не заметили, как плохо у меня звучал голос.
Ближе к вечеру, после более чем тридцатичасового общения по радио, прибыла пара истребителей-бомбардировщиков. Я дал им десятиминутный инструктаж по регистрации и рассказал о каждом значимом событии, произошедшем в течение дня. Когда я закончил, по радио повисла долгая пауза. Затем ведущий пилот сказал:
— Ух ты. Это был самый подробный отчет, который я когда-либо слышал. У тебя все в порядке?
— Тяжело, но мы справляемся.
— Нет, я имею в виду, у тебя все в порядке? У тебя такой усталый голос - добавил он.
— Я в порядке, просто немного устал. Спасибо, что спросили - ответил я.
По мере того, как самолеты и беспилотные летательные аппараты появлялись и исчезали, вертолеты непрерывным потоком пролетали над холмами и спускались в долину, доставляя все больше людей и припасов для оказания помощи в операции. Временами они появлялись без предупреждения, выскакивая из-за хребтов позади нас с удивительной скоростью и проворством. Даже почтенные «Chinook» времен Вьетнама использовали эту тактику, ориентируясь на местность. Восьмидесятифутовый, способный перевозить взвод пехоты или тринадцать тонн припасов, CH-47[3] был воздушной рабочей лошадкой Афганской войны. Однажды я слышал, как пилот «Black Hawk описал «Chinook» как «две пальмы, трахающие мусорный контейнер». Несмотря на их размеры, экипажи получали от них абсолютную отдачу в воздухе. Ни один из них не зацепился, когда они прижимались к гребням и влетали на нашу базу и вылетали из нее.
Когда стемнело, первый сержант Заппала разыскал меня.
— Привет, Ски, - сказал он, когда я поднял на него глаза. В сумерках он казался внушительной фигурой с широкими плечами и квадратной челюстью — настоящий солдат.
— У PRO 6 есть для нас новая задача.
— Что именно? - спросил я.
— Он боится, что тела может смыть дальше по течению. Он хочет, чтобы мы отвели десять человек и два «Хаммера» к излучине реки примерно в двух километрах к северу и заняли блокирующую позицию.
— Кто-нибудь бывал там раньше, знаем ли мы точно, куда направляемся?
Заппала покачал головой.
— Вот почему мне нужно, чтобы ты поехал с нами. Прямо сейчас ты командуешь «Predator», верно?
— Да.
— Возможно, он нам понадобится.
— Вас понял - сказал я.
— Мы собираемся понаблюдать за рекой там, чтобы убедиться, что тела не покинут страну.
— Ясно.
Я начал собирать свое снаряжение, заметив, что Заппала, похоже, не слишком в восторге от этого плана. Я тоже. Десять человек, два «Хаммера» посреди незнакомой, неисследованной территории ночью? В Ираке коалиционные силы никогда не покидали базу менее чем на четырех вооруженных машинах. Это показалось мне немного сомнительным.
Я закончил собирать вещи и последовал за Заппалой к его «Хаммеру». Мы забрались внутрь и поехали обратно на ПОБ. Меня не было двадцать часов с тех пор, как я в последний раз сбегал за батарейками.
— Встречаемся здесь через двадцать минут - сказал Заппала, затем растворился в ночи, отправившись собирать солдат для выполнения задания.
Я бросился к палатке, чтобы взять новые батарейки для своего радио и компьютера. Когда я добрался туда, то обнаружил, что комплекс практически пуст. Джон, мой передовой артиллерийский наблюдатель[4], был единственным из нашей команды, кто остался в не на дежурстве или на связи.
— Где все? - спросил я.
— Все еще в школе Алказая с АНА - ответил он - Должны скоро вернуться.
Я рассказал ему, что нам приказал сделать PRO 6, а затем спросил, не хочет ли он присоединиться.
Джон ухватился за возможность вырваться из расположения. Сидя на ПОБ, он сходил с ума о бездействия. Это был его шанс вернуться в игру, и он не терял времени даром. Схватив свое оружие и несколько дополнительных магазинов с боеприпасами, он последовал за мной в ночь, чтобы снова связаться с Заппалой.
Когда мы вернулись к «Хаммерам», то обнаружили, что блокирующий тряд, сформированный PRO 6, состоял из разношерстной группы тыловиков. Я почти уверен, что некоторые из них были с нами в конвое сюда. Поскольку все солдаты с передовой уже были на реке, Заппала остался с группой поваров, техников и клерков. Они не выглядели счастливыми.
— Где первый сержант Z? – спросил я у одного из молодых солдат.
Он указал пальцем на кирпичный корпус старой русской текстильной фабрики. Внутри строения без крыши была установлена большая оливково-серая палатка, которая выглядела так, словно ее взяли прямо из эпизода сериала «Чёртова служба в госпитале МЭШ[5]».
— Там, внутри. Разговариваю с PRO 6 - добавил солдат.
Я оглядел собравшуюся команду. Десять не-стрелков. Два «Хаммера». На всем этом было написано «проеб».
Я подошел к палатке и распахнул самодельную фанерную дверь. Оказалось, что это командный оперативный центр капитана Перри. В заведении царила бурная деятельность. Трещали радиоприемники. Солдаты деловито сновали между фанерными столами и полками. Скамейки из бруса два на четыре дюйма были придвинуты вокруг стола для совещаний, а видеомониторы занимали всю главную стену палатки. Посреди этого хаоса стоял PRO 6, уперев руки в бока, в позе «Я здесь папа». Это был командир их батальона, и все взгляды были устремлены на него.
В центре оперативного центра, я увидел усердно работающего старшего сержанта, окруженного множеством компьютеров и радиоприемников. Я предположил, что он был Варварскими огнями. Невысокого роста, волосы в беспорядке, вокруг него пустые банки из-под кока-колы и блокноты, заполненные координатами. Он выглядел таким же измученным, каким я себя чувствовал, но я все равно подошел к нему и протянул руку. Он поднял на меня глаза, а я назвал ему свое имя, и сказал:
— Эй, я тот парень на другом конце провода. Просто хотел представиться и посмотреть в лицо голосу.
— Дэнни - он пожал мне рук - Ты не спишь уже около тридцати часов. Черт возьми, чувак. Добро пожаловать в BMG.
— Спасибо за всю помощь. Было здорово с вами поработать - сказал я.
Невозмутимый голос Дэнни не раз помогал мне успокоиться за последние два дня. Слышать это стало для меня утешением.
— В любое время. Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать.
— Ты тоже.
Я начал уходить, но Дэнни окликнул меня вслед.
— Ски, будь осторожен там сегодня вечером. Я буду прямо здесь, если тебе что-нибудь понадобится - он взглянул на PRO 6, затем снова на меня - У нас будет все, что вам нужно, в полной готовности.
Это было облегчением. Мы стали бы хорошей командой.
— Принято. Спасибо, брат. Поговорим с тобой, когда мы там устроимся.
Десять минут спустя мы с Джоном и Заппалой погрузились и наша группа из двух автомобилей направился на север от ПОБ. Мы не успели далеко отъехать, как на дороге перед нами появились фары. Оказалось, что это Энди и остальная часть команды колонной из двух RG возвращались из школы Алказая.
Мы остановились, и я спешился, встретившись с Энди между двумя патрулями. Я хотел изложить свое дело до того, как подойдет Заппала. В свете фар он поздоровался со мной, и я понял, что не видел его весь день. Это было необычно. С тех пор как я поднялся на борт, я был постоянной тенью Энди. Куда бы ни направлялся руководитель группы, ПАН всегда следовал за ним.
— Эй, Ски, ты куда едешь? - спросил Энди.
Я рассказал ему, что придумал PRO 6. Когда я закончил, Энди моргнул и склонил голову набок.
— Скай, это чертовски нелепо. Два «Хаммера»? У него рук не хватит для такого рода миссий.
— Нет. Нам бы действительно не помешала твоя помощь, Энди. Иначе нас размажут.
Он обдумал это, вглядываясь в темноту. Наконец он прошептал:
— Это плохая идея.
Он покачал головой, когда подошел Заппала, чтобы обсудить новый план действий по очистке этой запоздалой картошки.
— Ладно, давайте развернемся, вернемся на базу и перегруппируемся. Мы выйдем вместе.
— Звучит неплохо - сказал Энди.
Я почувствовал облегчение.
Мы с Заппалой вернулись к ведущему «Хаммеру», и он велел водителю разворачиваться и ехать обратно к стоянке.
Слава Богу, что так получилось - подумал я про себя, когда мы ехали обратно.
Десять минут спустя мы снова собрались в нашем лагере. Энди нужно было получить разрешение от SOTF отправиться с силами 82-й, поэтому он отправился объяснять ситуацию по одному из SVoIP-телефонов[6] в нашем ТОЦ. Тем временем остальная часть команды собирала боеприпасы и снаряжение. Мы бы взяли две RG и примерно половину команды. Джордж и Роб были среди тех, кто оставался в расположении, и они были этим недовольны.
Когда я стоял рядом с RG Энди, Пэт подошел поговорить со мной. Мы немного поболтали и выкурили по сигарете, обсуждая события прошедшего дня. Затем я спросил о поездке команды в школу Алказая.
— Ну что ж, Скай, сегодня мы встретились с командиром АНА. Полковник Али
— О да? Что ты о нем думаешь?
Пэт снял шлем, провел пальцами по сальным волосам и вздохнул.
— Кусок дерьма, Скай. Он жирный гребаный шут. Как раздутый отставник из Красной Армии, примерно 1982 года выпуска.
Я было засмеялся, но потом понял, что Пэту было горько из-за этого.
— Он не проявляет никакой заботы о своих солдатах. Кажется, он даже не знает, сколько их у него здесь. Мы спросили его, и он просто пожал плечами. Его группа управления состоит в общей сложности из шести человек. Полный разгром.
— Полагаю, у нас впереди много работы - предположил я.
— Он не заботится ни о чем, кроме себя, Ски. Ты поймешь это при первой же встрече с ним. У чувака тоже что-то вроде ранней стадии болезни Альцгеймера. Либо так, либо его слишком много раз били по голове.
— Господи. АНА, по крайней мере, хоть чем-то хороша?
— Трудно сказать. Я полагаю, с некоторыми из них все будет в порядке. Но с таким командованием...
Пэт не развил мысль, но я понял, что он имел в виду. Талибы и их союзники-повстанцы были хорошо организованы и хорошо управляемы. В афганскую армию каким-то образом попали отбросы национального генофонда руководителей. То же самое было по всей стране. Это была одна из главных причин, по которой после девяти лет боевых действий мы не смогли отойти и передать ключи кабульскому правительству. АНА просто разбежались бы.
Энди вернулся в RG и объявил:
— Ладно, мы готовы выдвигаться. Им просто нужен был обновленный список убийств. SOTF дал нам зеленый свет.
Мы быстро составили план действий, обсудили порядок движения наших машин, затем все сели в седла, чтобы снова отправиться на север. Мы остановились в школе Альказая, чтобы получить представление об АНА. Одним из правил здесь, в стране, является необходимость присутствия афганских сил в каждой миссии за пределами зоны боевых действий. Полковник Али предпочел не ехать с нами, но он предложил пикап примерно с шестью или семью бойцами. Это была Toyota Hilux, такая же небронированная и уязвимая, как и любая гражданская машина, которую можно увидеть на шоссе по всему миру. Мы поместили его в центр нашей колонны в надежде уберечь АНА от ракет и придорожных бомб.
Энди и Заппала улучили минутку, прежде чем мы ушли, чтобы напоследок проинформировать всех.
— Ладно - сказал Энди – Кишлак здесь относительно безопасен. Здесь находится АНА, а на холме с другой стороны кишлака - аванпост АПП. Но как только мы двинемся на север, в поля за Альказаем, мы окажемся на территории, контролируемой талибами. Держите глаза открытыми.
Я сидел на заднем сиденье ведущего RG рядом с задней дверью, чувствуя себя так, словно снова оказался внутри бронированной банки из-под сардин. Вернувшись на ПОБ, Дэнни отследил для меня сигнал «Predator», чтобы я мог настроиться, когда мы доберемся до нашей позиции наблюдения. Броня RG мешала антенне моего VideoScoutот получать потоковое видео[7], передаваемое дроном. Дэнни периодически передавал мне последние новости по радио. Наших солдат по-прежнему не нашли.
Флойд управлял 40-мм гранатометом MK19[8], установленным в нашей башне — было странно не видеть его на водительском сиденье - в то время как Пэт управлял M2 .50 калибра в RG позади нас. Я всегда чувствовал себя в большей безопасности, зная, что у Пэта тяжелое вооружение. Большой плохой Билли сидел напротив меня, прижимая к себе свой M4. Спереди, рядом с Джейми, который был за рулем, я мог видеть левое плечо Энди. Он дал команду Джейми, и мы снова выехали.
Соблюдая светомаскировку, наша маленькая колонна ехала по главной грунтовой дороге кишлака Алказаи. Это место выглядело как город-призрак. Несколько минут спустя мы выехали на открытую местность к северу. Дно долины было плоским и покрыто пустыми сельскохозяйственными полями. Пока мы ехали, Энди изучал спутниковые снимки местности, которые были у него на ноутбуке Toughbook[9]. Он потянулся к радиотелефону и вызвал Заппалу.
— Примерно в пятидесяти метрах от того изгиба реки есть место, которое хорошо подходит для НП (наблюдательного пункта). Почему бы нам не пойти туда?
— Звучит неплохо.
Мы добрались до района, выбранного Энди, и съехали с дороги. RG накренился и взбрыкнул, когда мы покатились по неровной земле. Я попытался разглядеть, где мы находимся, заглянув в окошко в задней двери, но все, что я мог разглядеть — это зеленое свечение приборных панелей в кабине, отражающееся от баллистического стекла. Я посмотрела вперед, между Джейми и Энди, и мне удалось мельком увидеть реку. Кроме этого, я понятия не имел, где мы находимся. Я ненавидел чувствовать себя настолько дезориентированным.
RG резко остановился, Джейми нажал на пневматические тормоза. Энди окликнул нас:
— Ладно, вот и все. Спешиваемся.
Билли открыл задний люк и шагнул в ночь. Флойд воспользовался тепловизионным датчиком дистанционно управляемой установки, чтобы обнаружить тепловые следы людей на противоположном берегу реки. Я немного понаблюдал за его плоским монитором, надеясь получить представление о том, что там происходит. Затем я тоже спешился и вышел в холодную ночь.
Оказавшись снаружи, я опустил очки ночного видения на глаза и включил их. Сцена вокруг нас была выдержана в оттенках зеленого и черного — группа деревьев, растущих на берегу реки, несколько строений на дальнем берегу, ничего, кроме открытой местности вокруг наших машин. По крайней мере, у нас был бы хороший сектор обстрела, если бы кто-нибудь решил напасть на нас.
Мы расположили машины примерно в тридцати метрах друг от друга, причем каждый стрелок прикрывал свою сторону света, обеспечивая нам безопасность на 360 градусов. Я встал на задние ступеньки RG, включил прибор ночного видения и принялся за работу со своим компьютером и радиоприемником, которые я положил на пол автомобиля. «Predator» все еще находился ниже по течению от нас, сканируя воду своим тепловизионным прицелом в надежде обнаружить наших павших. Я быстро связался с экипажем, управлявшим дроном из Штатов. Наши водители заглушили двигатели, и тишина значительно облегчила использование радио. Помимо нескольких слов, произнесенных окружавшими меня мужчинами, все, что я мог слышать, — это тихое журчание протекающей мимо реки.
На дальнем берегу вспыхнула вспышка. Долю секунды спустя РПГ прорезал темноту своим красно-оранжевым выхлопом. Ракета просвистела над головой и ударилась о холм позади нас. Прежде чем кто-либо из нас успел среагировать, деревья вдоль реки вспыхнули дульными вспышками. Люди вокруг меня плашмя упали на землю и пустили в ход свое собственное оружие.
— Контакт! За рекой! - закричал кто-то.
Вражеские АК и ПКМ трещали и гремели. Они были так близко, что казалось, будто я нахожусь внутри машины для приготовления попкорна, начиненной шарикоподшипниками. Они заманили нас в засаду в упор со скрытых позиций менее чем в ста метрах от нас, за стенами комплекса.
Нам нужно было все оружие в этой битве. Я присел на корточки, как стрелок, и просунул свой М4 под заднюю дверь RG. Линия деревьев искрилась оранжевыми вспышками от всех дульных выстрелов. Я начал отстреливать патроны. Движение справа от меня заставило меня остановиться, я отвел взгляд от прицела своего оружия достаточно надолго, чтобы увидеть Марка и солдата АНА, пробегающих мимо к реке. У афганца был гранатомет РПГ. Марк использовал свои очки ночного видения, чтобы сориентироваться в направлении деревьев. Сделав несколько шагов, оба мужчины остановились. Солдат АНА занял позицию и выстрелил. Ракета искрила и извергала пламя, но не покидала пусковую установку. В одно мгновение вся передняя часть оружия была объята пламенем. АНА выронила оружие и начала пятиться назад. Марк схватил его, и они вместе побежали обратно к пикапу «Тойота».
Я продолжал стрелять, ожидая услышать, как вступят в бой наши тяжелые орудия. MK19 Флойда молчал. Как и пулемет Пэта 50-го калибра на другом RG. Стрелки «Хаммера» тоже не открывали огонь.
Давайте, ребята. Подключайте тяжелое вооружение!
— Флойд! Что происходит? Используй свой MK19 - услышал я крик Энди из кабины RG.
— Не могу. Заклинило! - крикнул он в ответ.
Какова вероятность того, что все четыре единицы тяжелого вооружения выйдут из строя одновременно?
Пэт внезапно появился из другого RG и начал карабкаться вверх по его борту. Дистанционно управляемая турель с пулеметом .50 калибра вышла из строя, и он не смог заставить ее двигаться. Пули отскакивали от бронеавтомобилей, когда стрелки «Талибана» вели автоматический огонь по всей нашей позиции, но Пэт казался невозмутимым. Он взобрался на массивную установку, отсоединил 50-й калибр от автоматической турели и вручную направил его на врага. Он стоял высоко над крышей машины, полностью открытый для вражеского огня. Но он ни разу не дрогнул. Он опустил ствол до уровня деревьев и выпустил длинную очередь. Ma Deuce задергался и загудел, из его дула вырвалось пламя.
Марк появился снова, держа в руках ракетную установку AT4[10], которую Пэт бросил ему перед тем, как он добрался до M2. Он выпустил ее в сторону деревьев. Ракета взорвалась с такой силой, что земля под нами содрогнулась. Мгновение спустя враг ответил еще одним выстрелом из РПГ. Он приземлился далеко, взорвавшись за одной из наших машин.
Я разрядил магазин своего М4 и перезарядил его, в то время как Марк бросился обратно к пикапу АНА. Отбросив пустую пусковую установку AT4 в сторону, он нашел неисправный РПГ и сумел каким-то образом обезвредить его. Он вернул гранатомет бойцу афганской армии, который быстро перезарядил его и вернулся в бой. Тем временем два стрелка «Хаммера» изо всех сил пытались устранить неисправности в своем оружии. Без них нам было бы нелегко одержать верх. Но безуспешно, они хранили молчание.
Пришло время мне стать чем-то большим, чем просто еще одной винтовкой на земле. Положение становилось отчаянным, и было чудом, что никто еще не пострадал. Я бросился обратно в заднюю часть RG и схватил радиогарнитуру.
— Старик 4-5, Старик 4-5, контакт с противником, контакт с противником - сказал я так спокойно, как только мог. Мне это не показалось спокойным.
На другом конце света команда «Predator», работавшая из Хэнкок Филд[11] в пригороде Сиракуз, штат Нью-Йорк, услышала мой сигнал бедствия.
— Приготовьтесь принять координаты - добавил я.
Я сверился со своей картой и нанес на карту наше местоположение. Где был враг? Я посмотрел на снимки через реку и высказал свое лучшее предположение. Я передал координаты по радио, и команда «Predator» направила беспилотник в нашу сторону. Минуту спустя я подключился к каналу потокового видео беспилотника и увидел через его тепловизионный глаз четырех мужчин между деревьями и стеной комплекса недалеко от берега реки.
Двое мужчин пробежали вдоль задней стены ближайшего здания. Я сообщил о них Энди, который разговаривал по радио непосредственно с SOTF. Я слышал, как он повторил в свою телефонную трубку:
— Наш ПАН поддерживает связь с дроном и отслеживает несколько человек[12].
Я снова посмотрел на видео, которое получал от «Predator», как раз вовремя, чтобы увидеть, как трое мужчин выбегают из главного здания комплекса. Они быстро прошли через ворота, перемахнули вдоль стены и выбежали на опушку леса, где присоединились к двум другим мужчинам.
— У меня пятеро на опушке леса, Энди.
— У них есть оружие? - спросил он.
— Не могу сказать - ответил я. Наши правила ведения боевых действий запрещали нам атаковать с воздуха людей, если мы не могли точно определить, что они представляют угрозу и носят оружие.
В этот момент Флойд смог заставить MK19 работать. Он выпустил несколько гранат, которые пересекли реку и обильно взрывались. Я повернул к нему свой ноутбук, чтобы он мог видеть, где прячется враг. Он выпустил еще одну очередь, когда я начал наводить его огонь на позицию противника, используя для этого обзор «Predator». Однако они были чем-то хорошо защищены, и Флойд не смог их поразить. Возможно, они залегли в траншее, скрытой среди деревьев, или, возможно, в местности была естественная складка. Как бы то ни было, они были в дефиладе.
Я включил радио и вызвал Старика.
— Я собираюсь прямо сейчас передать вам девять строчек[13], просто чтобы покончить с этим. Руководитель нашей группы работает над получением разрешения на удар. Как только у нас будет положительный результат, мы убьем этих ублюдков.
Потребовалось несколько секунд, чтобы передача дошла до спутника, вращающегося на орбите над головой, а затем была передана экипажу в Сиракузах. Прошло еще несколько секунд, и я получил их ответное сообщение:
— Повторяйте сообщение! Ожидаю.
Девять строчек содержат всю основную информацию, которую необходимо знать летному экипажу, чтобы сбросить бомбу на цель. Они включают в себя местоположение цели, местоположение ближайших дружественных сил, направление полета, в котором, по мнению авианаводчика, должен лететь самолет в момент сброса, и ряд других деталей.
С экрана «Predator» я увидел, как мужчина встал и выпустил по нам длинную очередь из автомата АК. Вспышка из его дула осветила пространство вокруг него, и я увидел, что он использовал стену в качестве укрытия.
— Идентификация положительная, Энди! АК! Поймал его!
Флойд запустил в парня несколько 40-миллиметровых гранат. Они ударились о стену, забрызгав все вокруг кусками грязи и шрапнели. Мужчина отпрянул, затем заполз в дренажную трубу, встроенную в стену. Я мог видеть, как часть его тела торчала наружу, когда он низко пригнулся, защищаясь от залпа Флойда.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Энди? – спросил я.
Никакого ответа.
— Энди, я могу пустить «Хеллфайр»[14] в этих парней меньше чем за минуту. Просто скажи, когда.
Ответа по-прежнему нет. Сброс боеприпасов был одним из самых верных способов разрушить карьеру. Одно неверное число в девяти строках - погибнут друзья. Одна неверная оценка - погибнут мирные жители. Мы должны были ударить по талибам вблизи лагеря, поэтому мы шли по краю нового тактического руководства генерала Маккристала. Если мы облажаемся, Энди или я - или мы оба - окажемся в военном трибунале. Добро пожаловать в современную войну.
— Энди? - спокойно сказал я. Мне нужно было, чтобы он доверился мне. - Я могу запросить удар «Хеллфайра», и мы сможем использовать его, чтобы разорвать контакт. Я могу сделать это сейчас, и мы убьем этих парней. Но мне нужно, чтобы ты сказал «да». У нас есть достоверные данные об их оружии. Это законно, мы в своем праве.
— Хорошо, Ски - уверенно сказал Энди - Сделай это.
Я вызвал Нью-Йорк.
— Старик 4-5, мы получили одобрение, выполняем девять строчек, время пришло.
— Вас понял.
Я мог видеть пятерых, все они сейчас сгрудились вместе у кромки деревьев, большинство из них использовали эту стену в качестве укрытия. Если бы мы могли удержать их там, один «Хеллфайр», который нес «Predator», уничтожил бы их всех.
— Старик 4-5, захожу с юга - сказал оператор
— Старик 4-5, это Ореол 1-4, огонь разрешен.
— Одиночный. Пятьдесят секунд.
«Хеллфайр» был уже в пути. Я молил Бога, чтобы я все сделал правильно. Все обучение и тренинги привели меня к этому моменту. Теперь ничто не могло остановить ракету от удара. Не было никакой безотказной защиты. Только смерть в конце ее полета.
Мой взгляд метнулся от наручных часов к видео на экране. Секунды шли своим чередом. Враг остался сидеть на корточках. Снаружи наши люди вели непрерывный огонь. Марк был рядом с грузовиком АНА, выпуская пули из своего карабина M4 бок о бок с нашими афганскими союзниками. Пэт оставался на крыше другого RG, поводя стволом M2 взад-вперед и прочесывая деревья короткими, точными очередями.
Интенсивность огня, которую мы поддерживали, пригвоздила их к месту.
Возможно, мы могли бы их взять.
— Двадцать секунд - сказал я вслух.
Не двигайтесь, ублюдки. Не двигайтесь.
Я снова посмотрел на свои часы, те самые, которыми пользовался во время своей первой и второй боевых командировок в Ирак. Пятнадцать секунд.
Теперь снова на экран. Внезапно один из бойцов встал и начал отходить от группы. Он добрался до ближайшего здания и нырнул внутрь.
— Черт! Энди, один из пассажиров только что сбежал. Все еще есть четверо.
Внезапно видео стала полностью белым. Снаружи оранжевое зарево и искры разорвали черноту на дальнем берегу реки. Мгновение спустя ударная волна прокатилась по нам.
— Попадание! – передал я Старику.
Они увеличили масштаб с помощью своего сенсора. Когда дым рассеялся, термодатчик засек большую круглую горячую точку на земле, которая светилась белым на моем мониторе. Это было место столкновения. «Хеллфайр» попал прямо на колени четверым оставшимся парням. Не осталось ни пальцев, ни ступней.
Стрельба снаружи прекратилась. Ночь снова погрузилась в тишину. Затем чей-то голос где-то рядом с благоговением воскликнул:
— Что. Это. Блядь. Было?
— Ого.
Над деревьями поднимался столб дыма. Единственный выживший вражеский боец ускользнул, не желая идти на смерть этой ночью. Когда я его засек, я навел на него «Predator» и проследил за его продвижением, пока он переходил от здания к зданию дальше к востоку от зоны боевых действий. На каждой остановке он выходил еще с несколькими людьми. Удерживая их вокруг себя, он согнал людей к следующему лагерю, где собрал еще нескольких. К четвертому поселению он окружил себя по меньшей мере пятнадцатью мужчинами, женщинами и детьми. Я мог судить об этом по росту людей по отношению друг к другу и их очертаниям.
Что за человек превращает детей в живой щит?
— Это трусливый сукин сын - сказал Энди, когда я доложил о том, что делал наш единственный выживший. Он исчез со своими щитами в мечети в соседнем кишлаке к востоку — живой, но, несомненно, не без ущерба для своего достоинства.
Мы перевели патруль обратно на холм, где находился аванпост АПП. Пэт помог устранить неполадки в тяжелых орудиях 82-го полка, в то время как Энди и Заппала обсуждали наш следующий шаг. Было сделано предложение вернуться обратно на ПОБ. Заппала хотел перегруппировать своих людей, оружие и пересмотреть варианты того, как удерживать там блокирующую позицию. План PRO 6 не подходил для этого места. С меня было достаточно. Было 02.00, сегодня вечером больше ничего нельзя было сделать. Мы продолжим поиски погибших солдат 82-й воздушно-десантной дивизии с первыми лучами солнца. Мы поехали обратно на ПОБ «Тодд», высадив бойцов АНА у школы Алказая. Когда мы добрались до нашего места дислокации, я был на пределе своих эмоциональных и физических возможностей. Я не спал уже несколько дней, пытаясь контролировать весь воздух над головой во время многочисленных перестрелок. Дэнни взял на себя управление приближающимся бомбардировщиком В-1, который заменял Старика.
— Разбуди меня, если тебе понадобится сбросить бомбу - сказал я.
Все, что я мог сделать, это, пошатываясь, войти в палатку и рухнуть на свою койку. У меня даже не было сил снять ботинки.
Казалось, я только что закрыл глаза, когда какой-то шум разбудил меня. Дневной свет струился в палатку. Это на минуту дезориентировало меня. Была ли еще ночь? Я взглянул на часы - 14.32. Я проспал почти двенадцать часов, даже не вздрогнув. Я не мог в это поверить.
Я сел. У меня разболелась голова. Мой разум все еще был затуманен. Когда я попытался встать, острая боль пронзила мои ноги от ступней. Я снова сел на край своей койки и снял ботинки. Я не менял носки два дня с тех пор, как пробежал по этому каналу в начале операции «Возвращение героя». Теперь, когда я снимала их со своей кожи, я могла видеть, что из-за сырости у меня на ступнях и между пальцами образовались повреждения.
Траншейная стопа[15]. Проклятие каждого пехотинца.
Я сменил носки и снова зашнуровал ботинки, размышляя обо всем, что произошло за последние два дня. Воспоминания нахлынули бессвязной мешаниной. Разговор по радио здесь, фрагмент перестрелки там. Марк и Джордж на крыше рядом с рекой. Этот парень из ВВС, выдающий себя за авианаводчика. Все это не имело никакого смысла.
Затем, вздрогнув, я увидел мысленным взором, как потоковое видео на экране моего компьютера становится совершенно белым.
Неужели это случилось?
Я встал и подошел к палатке, в которой размещался наш ТОЦ, где обнаружил Энди, деловито работающего с компьютером за складным пластиковым столом. Он поднял на меня глаза и улыбнулся.
— Эй! Ски-болл! Выспался?
Ски-болл[16]. Я чертовски ненавидел это прозвище. Фу.
— Да. Похоже на то, - выдавил я из себя.
— Как ты себя чувствуешь?» - спросил Энди.
— Лучше. Но все еще обалдевший, понимаешь? Могу я тебя кое о чем спросить?
— Конечно.
Я подошел к столу и остановился, прислонившись к нему.
— Энди, у меня есть смутное воспоминание об ударе «Хеллфайром» прошлой ночью. Я что, сбросил бомбу?
Энди издал долгий, тихий смех.
— О, черт возьми, да, ты это сделал.
__________
[1] Rip It – американский брэнд энергетических напитков, поставлявшихся для американского контингента в Афганистане и Ираке. Отличается низкой ценой (прим. переводчика).
[2] Джо Кокер (англ. Joe Cocker; полное имя Джон Роберт Кокер, англ. John Robert Cocker; 20 мая 1944, Шеффилд, Англия — 22 декабря 2014, Крофорд, Колорадо) — британский певец, работавший в жанрах блюз и рок.
[3] Боинг CH-47 «Чинук» (англ. Boeing CH-47 Chinook) — американский тяжёлый военно-транспортный вертолёт продольной схемы. Разработан на основе CH-46 и широко эксплуатируется с начала 1960-х годов. Сменил в Армии США вертолёт H-37, позже — и CH-54. Состоит на вооружении более 20 стран мира.
[4] Joint Fires Observer (JFO) – передовой артиллерийский наблюдатель (корректировщик), продвинутый артиллерийский корректировщик, сертифицированный специалист для работы в связке с JTAC.
[5] «Чёртова служба в госпитале МЭШ» (англ. M.A.S.H) — американский телесериал, созданный Ларри Гелбертом. Выходил в эфир на канале CBS с 1972 по 1983 годы. Сериал повествует о жизни военного передвижного хирургического госпиталя № 4077 (Mobile Army Surgical Hospital (MASH)), расположенного в Ыйджонбу (Южная Корея) во время Корейской войны.
[6] SVoIP (Secure Voice-over IP) – защищенная голосовая связь по IP-сетям.
[7] FMV (Full Motion Video) – в данном случае видео в реальном времени.
[8] Mk 19 (Mark 19) — американский автоматический станковый гранатомёт с ленточным питанием.
[9] Toughbook — семейство промышленных ноутбуков и других портативных компьютеров производства японской компании Panasonic, предназначенных для эксплуатации в неблагоприятных для электроники условиях. Эти ноутбуки, в частности, стоят на вооружении США и Израиля.
[10] AT4 — шведский одноразовый ручной противотанковый гранатомет. Используется вооруженными силами США.
[11] В Хэнкок Филд, штат Нью-Йорк, расположена База ВВС США Хэнкок Филд (Hancock Field Air Force Base), на которой базируется 174 штурмовое крыло (174th Attack Wing) Национальной Гвардии, вооруженные MQ-9 Reaper, которые иногда называется Predator B.
[12] В оригинале используется слово PAX – «пассажиры», персонал, люди (воен. жарг.)
[13] Девять строчек (9-line, nine-line) - протокол для передачи информации о наземной цели авиации.
[14] AGM-114 «Хеллфайр» (англ. AGM-114 Hellfire, является бэкронимом от Heliborne, Laser, Fire and Forget) — американская ракета класса «воздух-поверхность» с полуактивным лазерным или активным радиолокационным наведением.
[15] Траншейная стопа (окопная стопа) — сезонное заболевание, разновидность отморожения, суть которого заключается в поражении ступней ног из-за продолжительного воздействия на них холода и сырости при вынужденной малоподвижности.
[16] Скорее всего, игра слов: Skeeballs (скиболл, игра типа настольного боулинга) и Ski-balls (Ски-с-яйцами), но я ни в чем не уверен.

9
Афганские коммандос
6 ноября 2009 года
Энди снова уткнулся в свой компьютер. Он наконец-то получил доступ к своей учетной записи электронной почты в SIPRNet[1], и когда он уставился на экран, его улыбка исчезла. Я стоял и наблюдал, как улетучивается юмор момента, поскольку то, на что он смотрел, вызывало озадаченное выражение.
— В чем дело, Энди?
— SOTF направили смешанную команду из ODA - оперативного отряда «Альфа» - и MSOT, а также афганских коммандос - не отрывая глаз от экрана, ответил - Они собираются нанести удар по каким-то поселениям к востоку от Базара.
Эта новость удивила меня. Зачем SOTF посылать группу армейского спецназа на нашу базу, когда мы уже здесь? Какого черта? Как будто мы не были способны выполнить любую миссию, для выполнения которой они пришли? Это было похоже на упрек, особенно после того, через что мы прошли с тех пор, как покинули Герат.
— И не говори - сказал Энди, прочитав выражение моего лица.
— Почему они просто не использовали нас?
Энди пожал плечами.
— Я думаю, у них уже был пакет заданий для этого района. Мы новенькие, а они в стране всего пару месяцев. Они прилетели прошлой ночью. Мы будем находиться в режиме ожидания в качестве СБР для них. Джо уже говорит ребятам, чтобы они начинали готовить машины, если потребуется.
— Подожди. Они собираются куда-то пойти в середине дня?
Энди кивнул.
Это было необычно. ODA, как и команды MARSOC и SEAL, почти всегда действовали в темное время суток, потому что ночная оптика, которая была у нас с собой, давала нам огромное преимущество. Ночь принадлежит нам.
— У них есть авианаводчик?
— Есть. У них также есть одни в составе ODA и резервный из MARSOC. Сегодня ты будешь третьим номером.
Я был в игре с тех пор, как мы сюда приехали. Теперь я был отодвинут на второй план. Это было тревожно.
— Где они сейчас? Я пойду посмотрю, не нужно ли им чего-нибудь от меня.
— У них есть две палатки - Энди указал на стену позади себя - У стены «Хеско».
— Ладно. Пойду представлюсь.
Я повернулся, чтобы уйти. Когда я это сделал, Энди добавил:
— Мы собираемся проводить брифинг примерно через час, Ски.
— Ясно.
Я вышел на солнечный свет. Где-то над нами я слышал отдаленный гул реактивных двигателей - напоминание о том, что с тех пор, как два солдата 82-й пропали без вести, BMG была наивысшим приоритетом для коалиционных сил в Афганистане. Это происходило всякий раз, когда в стране возникал DUSTWUN[2]. Мы сделаем все возможное, чтобы найти наших павших. Все возвращаются домой, все.
Истребители, бомбардировщики, вертолеты и беспилотные летательные аппараты были направлены в нашу долину в таком количестве, что небо над нами уже было заполнено техникой. В то же время в ПОБ «Тодд» хлынуло подкрепление. За несколько дней до того, как мы прибыли, на нашей базе находилось, возможно, около 250 военнослужащих Коалиции. Проснувшись 6 ноября, я обнаружил, что вертолетами доставили почти шестьсот военнослужащих 82-й воздушно-десантной дивизии вместе с ODA, еще одним подразделением MARSOC и афганскими коммандос.
Я подошел к двум большим оливково-серым палаткам, которые коммандос установили в углу нашего лагеря. В первой палатке я обнаружил бездельничающих коммандос, их снаряжение было разбросано вокруг, пока они ждали приказа. Один взгляд, и я понял, что эти ребята не были из регулярной афганской армии. Они были экипированы бронежилетами, шлемами и оружием американского производства, включая карабины М4 и пулеметы М240. У командиров отделений были очки ночного видения. Некоторые улыбнулись или кивнули, когда я вошел, но большинство выглядело бесстрастным. Они сидели или лежали рядом со своими рюкзаками, то тут, то там между небольшими группками мужчин происходило несколько тихих разговоров. Они вели себя иначе, чем те бойцы АНА, которых мы видели до сих пор. Возможно, отчасти это объяснялось тем фактом, что все они были одеты в олдскульную камуфляжную форму (BDU), в то время как большинство афганских взводов выглядели как военные беженцы[3], одетые во все, что смогли найти. Что ж, они выглядели собранными. Надеюсь, они смогут сражаться. ODA понадобятся все силы.
Во второй палатке я нашел авианаводчика из MARSOC, который выполнял функции дополнительного ПАН для этой операции. Он был невысоким и жилистым и хмуро посмотрел на меня, как будто я был ниже его, после того как я представился.
— Броуски, - сказал он, коротко пожимая протянутую мной руку.
— Тебе что-нибудь нужно? – спросил я.
— Нет.
Я указал на его импровизированное рабочее место внутри палатки и сказал:
— Ты собираешься установить здесь Rover или что-то в этом роде - не зная, что он уходит с командой.
— Нет, мне это не нужно.
— Нет? - удивленно спросил я. Почему бы вам не захотеть получить доступ к видеотрансляции самолета? - подумал я про себя. Это дало бы ему возможность следить за целевым районом на случай, если ему понадобится взять управление на себя или помочь ведущему ПАН.
— Не взял с собой - проворчал он.
Я просиял, решив, что все-таки смогу здесь помочь.
— О, ну, у меня есть еще один, который ты можешь одолжить. У меня также есть MVR III, которым я не пользуюсь. Я могу пойти и вытащить его из контейнера.
MVR III представлял собой небольшое портативное устройство, используемое для просмотра видео с датчиков самолета. Для краткости это называлось «Mover».
— Нет. Мне это не нужно.
Я отступила от него, совершенно обескураженный его поведением. Это выходило за рамки пренебрежения ветерана новичком. Он был просто напыщенным и высокого мнения о себе.
— Хорошо - сказал я, собираясь уходить - Я буду в нашем ТОЦ, если тебе что-нибудь понадобится.
Он проигнорировал меня. Я ушел, чувствуя себя дураком. Может быть, я был здесь новичком, и в тут все делалось по-другому, чем в Штатах. Но кто бы не хотел посмотреть, что происходит, если начнется перестрелка? Возможность просмотра видео уже не раз оказывалась для меня находкой. Но опять же, может быть, я был просто новичком.
Я направился обратно в ТОЦ, чтобы связаться с остальной командой перед брифингом. Пока я это делал, мои мысли постоянно возвращались к тому факту, что у него не было возможности просмотреть видеотрансляцию. Если у Бровски не было никакого устройства, то, скорее всего, у авианаводчика ODA его тоже не было.
Может быть, это просто из-за меня. Мне нравится потоковое видео. Может быть, я слишком зависим от этого, а эти парни такие же крутые, какими кажутся.
В ТОЦ Энди собрал команду вместе. Я стоял рядом с Пэтом, Робом, Марком и Джорджем, пока он излагал свой план. Подразделение ODA, MARSOC и афганские коммандос собираются отправиться пешком с ПОБ примерно через час. Они пройдут через Базар и воспользуются контрольно-пропускным пунктом АНП на восточной стороне в качестве отправной точки для прочесывания территории, примыкающей к участку дороги, получившему название Дорожки для боулинга. Дорожка для боулинга была окружена двумя длинными стенами высотой в двенадцать футов на протяжении нескольких сотен метров, создавая канал, который делал дорогу особенно опасной. Любой, кто попал бы под огонь с восточной стороны, оказался бы в ловушке на открытом месте, не имея возможности уйти с линии огня благодаря стенам с обеих сторон. Это было смертельное препятствие, ловушка для крыс.
Энди вручил нам графическую схему координат ODA. Известные как GRG[4], он является неотъемлемой частью любой боевой задачи, в которой задействовано несколько подразделений. Обычно это один лист бумаги с нанесенным сверху изображением целевой области. Обычно это просто фрагмент спутниковых снимков, таких как Google Earth, изображение, показывающее местность, что намного лучше, чем традиционная карта в подобных ситуациях, потому что она показывает местность такой, какая она есть в реальной жизни. Единственный недостаток заключается в том, что вы не можете построить на нем сетку.
На каждой GRG разработчики плана миссии пронумеровывают каждое отдельное сооружение в целевом районе. Таким образом, в пылу сражения вы сможете быстро сообщить о своем местоположении летному экипажу над головой или другим силам, действующим вокруг вас. Если они ведут огонь, они могут просто указать номер здания или объекта на местности и приказать самолету сбросить на него бомбу. Выкрикивать «Здание 3-5» в разгар перестрелки значительно проще и прямолинейнее, чем девятизначная сетка. Таким образом, GRG являются одними из наиболее важных элементов подготовительной работы перед миссией. Они следят за тем, чтобы все работали по одному и тому же нотному листу.
Я посмотрел на GRG, который был выдан нашей команде, и мое сердце упало. Лишь горстка зданий к востоку от базара была пронумерована. Это были те, которыми интересовалась ODA, но ни один из окружающих объектов даже не был отмечен.
— Что это, черт возьми, такое? - сказал кто-то.
— Это чертова шутка.
— Похоже, чертов ребенок все это собрал - пробормотал я.
— Энди, какие объекты они собираются зачищать? - спросил кто-то.
Энди выглядел расстроенным.
— Они собираются нанести удар по зданию 20, расположенному ближе всего к контрольно-пропускному пункту АНП на северной стороне дороги. Дальше я действительно не знаю, что они планируют делать.
— Энди - сказал я - На этом листе обозначено всего несколько зданий.
— Я знаю, Ски.
— Я почти уверен, что ни у одного из их авианаводчиков нет возможности просматривать потоковое видео - сказал я.
Энди слегка покачал головой.
— Что находится в здании 20? - спросил Роб.
— Я не знаю - сказал Энди.
Мы все посмотрели друг на друга. Эта долина уже показала нам, что случиться может все, что угодно. Талибы рвались в бой. Это все, что мы знали.
— А как насчет нашего куска пирога? - спросил Пэт.
— Мы будем СБР и наземной службой медицинской эвакуации. Если кто-то получит травму, они вызовут нас, и мы вывезем их из зоны боевых действий.
Энди повернулся к Джо, который стоял по другую сторону складного столика, используемого в качестве письменного стола, и выглядел совершенно взбешенным.
— Джо еще раз осмотрит грузовики. Убедись, что у нас есть все, что нам нужно.
— Мы высадимся в Замке АНП, когда они нас позовут.
Я снова посмотрел на GRG. Замок находился как раз на западной оконечности Базара и был построен на холме в форме утюга. От Замка до входа на Дорожку для боулинга было всего около ста метров, так что мы были бы очень близко к месту действия, вместо того чтобы находиться на другом берегу реки.
Энди продолжил объяснять остальные действия за день. К счастью, 82-я держала нас в курсе всего, так что, по крайней мере, у нас была общая картина. Поиски продолжались по всей реке. В BMG прибыли команды дайверов ВМС США и Великобритании. Спасательная группа ВВС, которая первой прибыла на место происшествия, также продолжала работать. Был отправлен самолет, оснащенный гидролокатором, чтобы помочь составить карту дна реки и посмотреть, сможет ли он обнаружить наших павших братьев, но он еще не прибыл.
Тем временем прибывший дополнительный личный состав занял наблюдательные посты в ключевых точках вдоль реки. С их помощью поисковые группы на реке были защищены от любого нападения талибов.
Чтобы не дать врагу повторить первый день на исходном участке, нескольким взводам 508-го парашютно-пехотного полка[5] была поставлена задача переправиться через реку на территории, которые талибы использовали в качестве огневых позиций. Как только они захватят этот район, они должны были создать там боевой аванпост, укрепив один из компаундов. 82-я планировала использовать атаку клещами, чтобы осуществить это. Один взвод должен был пересечь реку в месте поиска и атаковать на северо-восток. Другой элемент должен был проехать на грузовиках с оружием через Базар, а затем следовать по Кольцевой дороге на север прямо в район цели. Этот взвод должен был защищать восточный фланг и создать буферную зону для зоны спасения, в то время как ODA и коммандос окажут давление на восточную часть Базара.
Предполагалось, что операция ODA/Коммандос силам 82-м сдерживать противника, пока они создавать новый аванпост, но пока все выглядело так, будто они собирались действовать самостоятельно, практически не координируя свои действия с кем-либо еще. На протяжении всей войны бывали случаи, когда подразделения СпН прибывали на местность, выполняли задание и уходили, практически не взаимодействуя с обычными силами, назначенными в этот район. Без взаимодействия с наземными силами, находящимися здесь, их миссия могла бы иметь непредвиденные последствия. Это хрупкое равновесие.
Команда ODA, которая прибыла на ПОБ «Тодд», практически игнорировала всех остальных. В результате PRO 6, 82-я воздушно-десантная дивизия и наша команда слабо представляли, что они будут делать, знали только, что они будут действовать в районе Дорожки для боулинга.
Энди поделился с нами той скудной информацией, которой располагал, затем мы гуськом вышли из ТОЦ и направились к ожидающим нас машинам. Мы были готовы выдвинуться на двух GMV и двух MRAP, если бы ODA запросило помощь. Они были прогреты и готовы к выдвижению, снаряжение уложено на борт на все возможные случаи.
Это был момент одиночества для меня. Ситуация заставила всех притихнуть и расстроиться. Команда держалась профессионально, обмениваясь словами только при необходимости, в то время как я стоял в стороне, украдкой поглядывая и проверяя, все ли мое снаряжение при мне. Я думаю, у всех нас было то плохое предчувствие, которое мы почувствовали непосредственно перед тем, как попали в засаду по пути в BMG. Все это казалось неправильным, и это заставляло нас нервничать.
Я только что закинул свое последнее снаряжение в MRAP, когда ODA, их подразделение MARSOC и афганские коммандос построились и направились к восточным воротам. Примерно пятьдесят человек, они покинули безопасное место ПОБ «Тодд», а мы молча наблюдали за их выдвижением. Когда последний человек покинул территорию комплекса, напряжение внутри команды ощутимо возросло.
Отряд пересек старый мост и направился на территорию Базара. Это была дружественная территория, где вероятность контакта была невелика, но мы стояли у своих машин и следили за каждой радиопередачей на SOTF. Талибы знали, что коммандос уже в пути.
— Почему они не пошли ночью? - спросил Роб.
— Хер его знает - ответил я.
Роб покачал головой и прислонился к борту MRAP.
— Талибы здесь не собираются сорваться с места и бежать, они собираются удерживать свои позиции.
За последние несколько дней мы увидели достаточно, чтобы составить об этом представление.
Я должен верить, что они знают, что делают. Они пробыли в стране несколько месяцев.
Руководитель группы ODA передал по радио, что они достигли контрольно-пропускного пункта АНП. Следующая остановка - срезать путь через Дорожку для боулинга к зданию 20.
Я взглянул на часы. Они отсутствовали меньше двадцати минут. Примерно сейчас они должны быть на позиции, чтобы нанести удар по комплексу.
Пулемет ПКМ российского производства прервал тишину ревущей очередью. Звук эхом разнесся по долине, как серия раскатов грома. Секундой позже к ним присоединились слишком знакомые звуки выстрелов из АК-47. В ответ загрохотал легкий пулемет M249 SAW, раздалось несколько звонких тресков M4 и M16. Лидер ODA вышел на связь по спутниковому радио. Он сообщил о сильном контакте, как только они вышли на Дорожку для боулинга. Мы это уже знали. За считанные секунды перестрелка выросла из одного ПКМ в интенсивную какофонию перекрывающих друг друга пулеметных очередей, равномерного стука штурмовых винтовок и отрывистого тик-тик-тик американского М249.
Джо прислушался к разгорающейся битве и прорычал:
— Господи, блядь, Иисусе! Вот это темп! Двадцать минут. Они отсутствовали двадцать гребаных минут и уже ввязались в бой? Да ну нахер!
В нашем MRAP заверещал спутниковая радиостанция. Энди мог слышать, как ODA просит SOTF поддержать их силами быстрого реагирования. Коммандос были в адском бою. Пришло время выступать к Замку и быть готовым оказать помощь.
Энди передал слово Джо, который крикнул остальным:
— Садитесь в седла, мы выдвигаемся.
Звук пальбы? Да. Вот куда мы направляемся.
Пора идти играть. Я забрался в MRAP и плюхнулся на свое сиденье. Я снова надел наушники и продолжил следить за воздушной сетью. Рок[6], авианаводчик ODA, разговаривал с парой A-10, круживших над головой, как металлические стервятники.
Водители переключили передачи. Двигатели взревели, и наши четыре гантрака выехали с ПОБ в сторону нового моста. Я сидел сзади, пока наша машина раскачивалась на ухабистой грунтовой дороге, сосредоточенный на радиообмене. Вздрогнув, я понял, что Рок передает самолету 9-ю строчку. Сначала я подумал, что неправильно понял, что происходит; я быстро сориентировался. Мой желудок сжался.
Какого хрена? Джо прав. Это происходит слишком быстро.
— Энди, - сказал я с большим спокойствием, чем чувствовал на самом деле - Они готовятся к бомбовому удару.
— По кому?
Я пытался собрать воедино ситуацию, слушая радиопереговоры.
— Я думаю, по зданию 20.
Они собирались запросить удар JDAM по своей первоначальной цели.
Я закрыл глаза, наклонил голову и положила обе руки на наушники, сосредоточившись на болтовне. Враг устроил засаду на ODA и коммандос менее чем в четырехстах метрах от ПОБ.
Вслепую выдвигаемся в очередную перестрелку. Это дерьмо очень быстро надоедает.
__________
[1] SIPRNet (акроним англ. Secret Internet Protocol Router Network) — система взаимосвязанных компьютерных сетей, используемых министерством обороны и Государственным департаментом США для передачи секретной информации (вплоть до сведений уровня «секретно») по протоколам TCP/IP в «полностью безопасную» окружающую среду. SIPRNet предоставляет также доступ к гипертекстовым документам и электронной почте, фактически представляя собой «пентагоновскую версию гражданского Интернета». SIPRNet является секретным компонентом компьютерной сети министерства обороны.
[2] DUSTWUN (аббревиатура от duty status—whereabouts unknown) - статус, присваиваемый военнослужащим Соединенных Штатов, которые, как считается, отсутствуют на месте службы вопреки своей воле, но не найдены и не подтверждена их гибель или захват в плен. Статус присваивается при первых признаках того, что отсутствие является вынужденным, обычно сохраняется не более десяти дней, в течение которых проводятся работы по возвращению и установлению фактов, которые послужат основанием для изменения статуса.
[3] В оригинале – «military refugees».
[4] Grid Reference Graphic (GRG) - графическая схема координат, разделение целевой области на квадраты.
[5] 508-й парашютно-пехотный полк (508th Parachute Infantry Regiment) имеет два батально, входящие в состав 2 и 3 бригадных боевых групп 82-й ВДД.
[6] В оригинале – Doom.

10
Дальше по кроличьей норе
6 ноября 2009 года
На Дорожке для боулинга
Пятисотфунтовый JDAM GBU-38 упал с неба на скорости более шестисот миль в час. Приближаясь к зданию 20 под почти вертикальным углом атаки, его стабилизаторы вносили крошечные коррективы в курс, основываясь на данных, поступавших в его компьютерный мозг со спутников глобального позиционирования ВВС, кружащихся примерно в двадцати тысячах километров над головой.
Атака ODA была остановлена на контрольно-пропускном пункте АНП прицельным огнем с другого конца Дорожки для боулинга. Падение здания 20 дало бы им плацдарм в простреливаемой зоне и дало бы сигнал талибам, что на этот раз они не валяли дурака. Больше никаких демонстраций силы.
Игра начинается, придурки.
Бомба пролетела две тысячи футов, приближаясь к цели на границе звукового барьера. Когда она падала, ревущий «фуууууушшшшш» эхом разнесся по долине. Для непосвященного это прозвучало как рев реактивного самолета, совершающего проход на малой высоте. Но те из нас, кто слышал это раньше, знали, что это был звук надвигающегося Рока[1] для тех, кому не повезло оказаться рядом с расчетной точкой попадания[2] — «димпи».
JDAM пробил крышу и через пять миллисекунд взорвался внутри здания. От взрыва к небу взметнулись щупальца дыма и пламени, а обломки дождем посыпались на сотни метров в стороны. Ударная волна прокатилась по району, сотрясая кости каждого, но не причиняя никакого ущерба ни одному другому зданию. Точность GBU-38 в сочетании с небольшой задержкой, установленной на взрывателе, гарантировали, что повреждение останется локализованным в пределах толстых стен здания 20.
Вражеский огонь прекратился. Штурмовая группа ворвалась на территорию комплекса, зачищая то немногое, что осталось. Бомба проложила им путь. Как только они закрепились в этом первом комплексе, штурмовая группа разделилась на два подразделения и продолжила наступление. Они вернулись на Дорожку для боулинга и одновременно ударили по двум следующим калатам в дальнем конце. Их встретил шквал выстрелов. Драка снова разгорелась.
Пока они сражались, Кинжал-22 вкатился в штаб-квартиру АНП в Замке. Я понятия не имею, когда была построена крепость, но она выглядела как нечто прямиком из Средиземья с ее округлыми башнями и массивными стенами. Башни были усеяны старыми бойницами, вероятно, в те времена предназначавшимися для лучников и арбалетчиков. На стенах были обходы, на которые защитники замка могли подняться по лестницам. Оттуда обитатели могли сражаться с любыми атакующими силами, выставляя лишь небольшую часть себя над парапетом стены.
Он был построен полностью из высушенных глиняных блоков многовековой давности. Что бы вы ни говорили об афганском народе, они знали, как построить что-то практически из ничего.
Мы спешились и стали ждать. Дальше к северу разгорелась ожесточенная перестрелка, где 82-я воздушно-десантная атаковала Людину, кишлак на окраине зоны спасения. Вернувшись на базу, Дэнни координировал огневые задачи 81-миллиметровыми минометами на базе. Когда этого оказалось недостаточно, он начал наносить авиаудары с помощью Бена, наводчика из 82-й, который был глазами Дэнни на земле. Вдалеке мы слышали взрывы бомб.
Прошло восемь лет с начала войны, и мы ведем полномасштабную борьбу. Блядь.
— Эй, Ски, давай-ка посмотрим на стену - сказал мне Марк. Я схватил свою рацию и последовал за ним. Пэт, Пэдди и Джордж пошли с нами. Мы взобрались по лестницам на обход у парапета. Мы заглянули за стену - высотой по грудь, толщиной, наверное, в четыре или пять футов. Несмотря на то, что его древние блоки местами осыпались, штурмовать это историческое место было бы сущим адом. Я был рад, что АНП владела этим местом, хотя в большинстве случаев их лояльность была сомнительной. Очевидно, что справиться с такими частными комплексами было достаточно сложно. Чтобы пробить стены и уничтожить защитников, нам потребовалась бы тяжелая артиллерия или двухтысячефунтовые бомбы. Было бы проще просто подождать и заморить их голодом в стиле современной осады. Технологии, возможно, и эволюционировали, но основные элементы ведения войны оставались неподвластными времени.
Чувствуя себя в безопасности на вершине тридцатифутовой стены, мы смотрели на запад поверх зеленых верхушек деревьев, которые не поддавались осеннему холоду. За деревьями простирались стены Дорожки для боулинга, и хотя мы никого не могли видеть, мы могли следить за ходом перестрелки по дыму, клубящемуся над стенами комплекса в том направлении.
Марк поставил сошки своей винтовки Mk.11[3] на стену и прильнул глазом к оптическому прицелу в надежде обнаружить талибов, которые в данный момент стреляли по нашим братьям. У меня было с собой радио, настроенное на сеть воздушных сил, чтобы следить за их продвижением. На данный момент в сети царила полная тишина. Рок молчал, как и авианаводчик MARSOC Броуски.
Талибы упорно сопротивлялись, но давление было слишком сильным. Они отступили в ряд похожих на лабиринт зданий к югу от Дорожки для боулинга в кишлак Хасадар. Теперь штурмовая группа на ходу приспосабливалась к ситуации. Они преследовали своего отступающего врага, вышибая двери и зачищая помещения одно за другим, углубляясь в лабиринт. Я подключил свою рацию к сети штурмовой группы. Передачи были быстрыми и спорадическими. Мы не могли отследить, где находится каждая группа. Бой развивался слишком быстро.
Я оглянулся на остальных членов нашей команды. Энди собрал ребят у машин во дворе замка. Толстый, неряшливо выглядевший офицер Афганской Национальной Полиции стоял неподалеку, держа в руках рацию, в то время как несколько его людей сидели за столом рядом с ним. Бойцы АНП были одеты в серо-голубую униформу и плохую обувь. У одного из них была пара древних армейских ботинок, как и у главы АНП Левала. У остальных была смесь сандалий и кроссовок. Их оружие выглядело таким же потрепанным и старым, как и их обувь.
Спутниковое радио в GMV Энди ожило. Командир группы ODA сообщил, что у них только что был раненый. Их переводчик был ранен в лицо. Пуля оторвала ему большую часть нижней челюсти.
— Мы запрашиваем наземную медицинскую помощь для раненых - сказал голос по радио. Для нас это был призыв к действию.
Энди поднял голову и крикнул команде, чтобы они загружались. Но теперь у нас возникла проблема. Раненый человек занял бы много места внутри MRAP. Нам пришлось потесниться, чтобы доставить его обратно на ПОБ, так что некоторым из нас пришлось бы остаться. Энди огляделся по сторонам и велел Марку и Пэдди оставаться с длинными ружьями. Марк побежал к GMV и схватил оружейный ящик, в котором лежала его снайперская винтовка M107 50-го калибра, которую мы называли SASR[4]. Марк назвал его «Элвис», что нас озадачило, хотя ни у кого не хватило смелости спросить его почему.
— Где быть мне, Энди? – спросил я.
— Оставайся здесь, с ними. Убедись, что со мной есть связь по радио - сказал он, забираясь на переднее пассажирское сиденье MRAP.
Блядь. Быть оставленным позади - отстой. Я наблюдал, как Джордж бросился вниз по лестнице и нырнул в один из грузовиков. Мгновение спустя двери закрылись, и наши четыре машины выехали со двора, проехали через ворота и спустились по крутому склону, направляясь к Базару и Дорожке для боулинга.
ODA ворвалась на территорию, расположенную примерно в 150 метрах к югу от Дорожки для боулинга. Один элемент маневрировал и атаковал, в то время как другой поддерживал его из только что захваченного комплекса. Так они стремительно продвигались на юг, зачищая каждый калат и обыскивая убитых талибов, в то время как враг изводил их спорадическим огнем. Теперь, когда терп[5] был ранен, подразделение, поддерживающее маневренные силы, затаилось, пока их медик приступал к работе.
Как только они это сделали, другая группа — около десяти бойцов ODA и тридцати коммандос — атаковал следующий калат. Они сломя голову бросились в засаду талибов. Район был обстрелян из гранатометов и пулеметов. Группа поддержки забралась на крышу и стены комплекса, который они только что захватили, и завязалась яростная перестрелка накоротке.
Медик команды Эдди руководил размещением и огнем примерно пятнадцати коммандос, когда над долиной разнесся одиночный низкий выстрел, перекрывший грохот выстрелов из ПКМ и АК-47. С крыши он услышал, как парень из команды зовет на помощь.
— Я ранен - крикнул он Эдди - Одиночный выстрел. Я думаю, это был снайпер.
Эдди все равно забрался на крышу, где оказался полностью беззащитным, без какого-либо доступного укрытия. Один взгляд, и он понял, что ситуация была плохой. Двое спецназовцев лежали, распростершись, лицом вниз, каждый был сражен одной удачно пущенной пулей. Юджин, член команды ODA, лежал на спине, не в силах пошевелиться. Пуля снайпера попала ему в верхнюю часть бедра, сломав бедренную кость, прежде чем вонзиться в таз.
— Эдди, там снайпер! - снова крикнул он.
Подняв М249 PARA-SAW, Эдди подбежал к Юджину. Его внимание привлекло движение в окнах соседнего калата. Два вражеских бойца пустили в ход свои АК-47, но прежде, чем они успели открыть по нему огонь, у Эдди вскинул SAW к плечу. Он нажал на спусковой крючок и зажал его. Оружие разразилось пулями калибра 5,56. Они ударили по всей стене соседнего здания, и он перенес огонь на первое окно. Боевика «Талибана» развернуло, когда пули Эдди вонзились в него. Секундой позже он замертво упал на пол.
Нажав на спусковой крючок и опустошив короб на двести патронов, подвешенный под ствольной коробкой SAW, он сменил цель и убил второго противника. За считанные секунды он израсходовал почти все свои боеприпасы.
Подойдя к Юджину, он опустился рядом с ним на колени. Осмотрев его, он увидел, что ранение тяжелое. Если немедленно не спустить его с крыши, то он истечет кровью и умрет.
Он схватил своего брата и начал тащить его в безопасное место, к лестнице, ведущей вниз, на территорию комплекса. Поскольку Кинжал-22 был уже в пути, ему пришлось отвести его в укрытие и попытаться остановить кровотечение, прежде чем его можно было погрузить в машину и отвезти обратно на ПОБ.
Он прошел всего несколько футов, когда сквозь какофонию автоматной стрельбы раздался одиночный выстрел. Снайпер талибов, скрывавшийся где-то на юге, выстрелил в санитара. Пуля попала ему в шею. Он продолжал идти, таща Юджина изо всех сил.
Снайпер выстрелил снова. Эдди пошатнулся от очередного удара. Пуля снова попала ему в шею, всего в нескольких дюймах от первого ранения. Истекающий кровью и ослабевший, он тащил Юджина за собой, оба стонали от боли.
Стрелок из «Талибана» тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. 7,62-мм снайперская винтовка Драгунова выстрела. Пуля пронеслась над полем боя со скоростью 2700 футов в секунду. Она безошибочно попала в цель. Пуля вонзилась в плечо Эдди, примерно в шести дюймах от двух других ран. Он закрутился и упал рядом с Юджином. Оба мужчины беспомощно лежали на крыше, рядом неподвижно стояли два раненых афганских коммандос.
Игнорируя угрозу, исходившую от стрелка, еще двое американцев ворвались в дом и побежали наверх, на крышу. Они увидели ситуацию и бросились спасать раненых. Они смогли спустить Юджина и Эдди вниз вместе с ранеными афганцами.
С пятью ранеными, включая их медика, другим подразделением ODA, зажатым поблизости, и растущим числом наступающих, штурмовые силы оказались в отчаянном положении. Им нужна была помощь — и как можно скорее.
Вернувшись в Замок, Марк, Пэдди и я попытались разобраться в том, что происходило на Дорожке для боулинга. Марк и Пэдди осматривали местность через свои оптические прицелы в поисках целей. Мы слышали звуки боя, видели клубы черного и серого дыма, поднимающиеся над верхушками деревьев и стенами, но ситуация оставалась неясной. Мы не видели никаких талибов, и все штурмовые группы укрылись. Если бы мы смогли забраться немного выше, возможно, нам открылся бы лучший вид на поле боя, но обход на стене был самой высокой точкой с восточной стороны Замка. Мы были раздосадованы — застрявшие и бесполезные.
Вдалеке позади нас послышался скулящий звук двигателя. Я оглянулся через плечо и увидел затянутое тучами уныло-серое небо. Тут и там мягкие голубые блики высвечивали дыры в слоях облаков. Одинокий темный силуэт вынырнул из-за туч. Через несколько секунд последовал еще один. Хотя это были всего лишь пятнышки, я сразу понял, что это такое.
«Бородавочники» А-10. Их двигатели взревели до визга, когда они понеслись к полю боя со скоростью более четырехсот миль в час. Это не было демонстрацией силы, и никто не сбрасывал бомбу. Угол погружения, серьезность ситуации и интенсивность их приближения ясно давали понять – это огневой удар.
Шестиствольная 30-мм пушка «Avenger», установленная на A-10, не похожа ни на одно другое оружие, когда-либо созданное. Длиной с «Кадиллак», с боекомплектом более тысячи трехсот снарядов, которые могут быть выпущены менее чем за семнадцать секунд. Эти семнадцать секунд обходятся американскому налогоплательщику примерно в 94 000 долларов.
Но нанесенный ущерб превосходит все ожидания. А-10 несет смесь бронебойных снарядов с обедненным ураном, каждый из которых поражает свою цель с силой в двести тонн. Это настолько сокрушительный удар, что один из этих снарядов может пробить бок даже самой тяжелой бронированной машины. Но они никогда не выпускают один снаряд. За первым выстрелом следует еще более семидесяти за каждую секунду, пока пилот удерживает спуск нажатым. Бронебойные наряды идут поочередно с осколочно-фугасными, которые при попадании разбрасывают тысячи осколков вокруг цели.
Ведущий А-10 обладал убийственно красивой грацией, когда выровнял свое пикирование, и пилот внес последние коррективы, чтобы попасть в цель. Прежде чем я успел произнести хоть слово, пилот нажал на спуск на своей рычаге управления. Черный дым вырвался из носовой части самолета и потек обратно вдоль фюзеляжа. Языки пламени, похожие на дыхание дракона, вырвались из стволов «Avenger».
БРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!
Звук стрельбы авиационной пушки послал теплую волну страха по моему телу.
За две секунды более 120 снарядов поразили район цели. Эти две секунды показались мне вечностью. Взрывы покрыли территорию к югу от Дорожки для боулинга. От ударов во все стороны полетели снопы красно-оранжевых искр. Взрывы накладывались один на другой с оглушительным звуком, как вереница гигантского потрескивающего фейерверка.
— Срань господня - услышал я, как в благоговейном восторге от демонстрации непревзойденной огневой мощи произнес Марк.
Ведущий А-10 не попал в цель. Почти каждый выпущенный снаряд попадал в стены целевого комплекса.
Из места столкновения поднялся небольшой столб зеленого дыма. Я сразу же увидел это, и мой желудок сжался.
— О нет - прошептал я, полный ужаса.
— ОТБОЙ! ОТБОЙ! ОТБОЙ! - закричал кто-то по радио.
Второй А-10 уже снижался, чтобы вступить в бой. Пилот увидел дым и услышал отчаянные крики и внезапно поднял нос своего самолета. Штурмовик с двумя хвостовыми рулями взмыл вверх, набирая высоту, его оружие не стреляло. Жуткая тишина воцарилась на поле боя. Талибы прекратило огонь. Американские М4 больше не рявкали со своим своими металлическими звуком. Над разрушенным комплексом плыл дым, черный и серый смешивались с единственным зеленым шлейфом. Я уставился на него. Мы все знали, что означает этот цвет.
Зеленый дым предназначался для дружественных сил.
Мы только что размолотили своих.
__________
[1] Игра слов – «рок» в смысле неотвратимости и погибели, и «Рок» - позывной авианаводчика ODA.
[2] Desired Mean Point of Impact (DMPI) – расчетная точка попадания.
[3] SR-25 — самозарядная снайперская винтовка калибра 7,62x51 NATO, разработанная Юджином Стоунером в 1990-е годы на основе конструкции винтовки AR-15. Принята на вооружение ВМС США и КМП США под наименованием Mk.11.
[4] SASR (special application scoped rifle) - винтовка специального назначения с оптическим прицелом, винтовка Barrett M82A1 калибра .50 (армейское наименование M107).
[5] Terp (сокр. от interpreter) – военное слэнговое наименование переводчика из числа местных жителей.

Спасибо большое.

11
Массовые жертвы
В пути
В колонне брони и тяжелых орудий Кинжал-22 двинулся по Дорожке для боулинга, заняв укрепленную позицию у последнего входа в пролом. Команда разошлась и влилась в лабиринт, оставив позади только водителей и пулеметчиков.
Джордж спрятался за Робом, когда над головой затрещали и завыли пули. Они прижались к стене комплекса, не уверенные, удерживали ли его штурмовые силы или нет. Хит, другой наш боевой медик, стоял вплотную за Джорджем. Джек, Энди и Джо последовали за ними, все ждали, когда можно будет пройти через ржавую металлическую дверь, вделанную в стену комплекса. С тех пор как они спешились, они бежали по переулкам между одинаковыми на вид домами. Это место напоминало кроличью нору, и талибы, казалось, были везде одновременно.
Легкий толчок сзади сообщил Робу о том, что надо двигаться. Почувствовав толчок, Роб бросился вперед и пинком распахнул дверь. Джордж, не сбавляя шага, прошел через вход во внутренний двор комплекса. Зрелище, открывшееся внутри, заставило его похолодеть.
Мимо, прихрамывая, прошел боец коммандос с изуродованным и окровавленным лицом. Джордж увидел, что у него нет нижней челюсти. Рядом лежал другой коммандос, у него отсутствовала одна рука, а глаза были расширены от ужаса. Брызги крови засохли на стенах комплекса. Люди кричали. Двое коммандос стояли на коленях возле неподвижного товарища. Оба рыдали. Другие сидели, прислонившись к зданию в центре комплекса, с широко раскрытыми глазами.
В тот день Джордж увидел парня из команды, входившего в состав MARSOC вместе с ODA.
— Эй? ЭЙ! - Джордж окликнул его - Тот, кто, черт возьми, это сделал, все еще здесь?
Находясь в металлическом корпусе MRAP, Джордж не знал, что A-10 стал причиной кровавой бойни, и не мог придумать, что это мог сделать разве что талибский террорист-смертник. Он обвел глазами двор. Десятки людей лежали в грязи, истекая кровью. Несколько ходячих раненых двигались туда-сюда, некоторые в оцепенении, некоторые пытались помочь, чем могли.
— Эй! - снова заговорил с ним Джордж - То, что вызвало это, все еще здесь?
Оператор мгновение смотрел на него с пустым выражением лица, затем отвернулся.
В голове Джорджа медленно прокручивалось значение этого момента. Повсюду, куда бы он ни посмотрел, царили человеческие страдания и боль. Практически вся группа была ранена. Судя по всему, было и несколько убитых.
Энди протиснулся в дверной проем и глубоко вздохнул, когда эта сцена поразила и его тоже. Секунду он ничего не говорил, пока его взгляд блуждал с одной стороны двора на другую. И все же он никогда не терял самообладания. Наконец, он наклонился к Джорджу и сказал:
— Эй, послушай. Мы должны разобраться с тем, что у нас здесь есть с медицинской точки зрения.
— Есть.
Джордж направился к зданию в центре комплекса, намереваясь проверить его, чтобы убедиться, что тот, кто устроил это, все еще не скрывается внутри. Хит последовал за ним, а Джо, Джек и остальные начали сортировать раненых. Среди раненых были сотрудники Афганской Национальной Полиции, что плохо сказалось на общественных отношениях в долине. Члены АНП были набраны непосредственно из местного населения. Когда они погибали, особенно от рук американцев в результате несчастных случаев на поле боя, их общины обычно реагировали жестко. Временами в других частях Афганистана такие моменты разрушали доверие и настраивали кишлаки против Коалиции.
Джордж увидел раненых членов АНП и захотел, что их здесь не было. Здесь и так хватало ненависти и недовольства.
Когда Джо, Энди и Джек приступили к работе с ранеными, они обнаружили, что несколько операторов MARSOC, прикомандированных к ODA были ранены, включая лидера их группы. Осколок одного из 30-миллиметровых снарядов попал ему в ногу. Его брюки были изодраны в клочья, и он шатался, опираясь на лопату как на костыль. Это был огромный, возвышающийся над окружающими мужчина с массивными плечами и ногами, похожими на стальные балки. Джордж увидел его как раз перед тем, как он подошел к дверному проему здания.
Повернувшись к Хиту, он сказал:
— Срань господня, мне кажется, я смотрю на самого Одина.
Хит оглянулся через плечо, затем нырнул в здание. Джордж последовал за ним.
— Эдди! - закричал он, увидев раненого медика MARSOC, лежащего на куче сена в первой комнате здания. Юджин лежал рядом с ним, а Эдди пытался уговорить парня из команды стабилизировать рану Юджина на бедре и тазу.
Эдди поднял голову и узнал Джорджа.
— Привет, чувак - слабо сказал он - Я не видел тебя целую вечность.
Джордж и Эдди вместе служили в разведывательном батальоне до того, как оба присоединились к MARSOC.
— Я знаю, прошло лет пять - сказал Джордж, опускаясь на колени рядом со своим другом.
— Это гребаное безумие. Наткнулся на тебя здесь.
— Я знаю этого парня. Слушай, держись крепче. Мы сейчас вернемся - сказал Джордж. Они с Хитом быстро осмотрели остальную часть жилища. К тому времени, когда они вернулись к Эдди и Юджину, талибы снова начали обстреливать комплекс. Снаружи ODA и морские пехотинцы, которые все еще могли сражаться, пытались подавить врага. Несколько коммандос присоединились к ним, но большинство осталось во внутреннем дворе, не имея сил сражаться.
Джордж и Хит принялись за работу. Раны Эдди были серьезными — все три. Он нуждался в немедленной эвакуации. Юджин, который то терял сознание, то впадал в шок, тоже нуждался в эвакуации. Но как вытащить их — и всех остальных — оттуда? В машинах не хватало места для всех раненых. Там было, должно быть, две дюжины или больше лежачих. А тем, кто остался на ногах, пришлось бы все это время нести их на 150 ярдов назад, к краю Дорожки для боулинга, под огнем. Не было достаточно боеспособных людей, чтобы вынести раненых и обеспечить безопасность.
Это был кошмар, ставший явью.
Рок, авианаводчик ODA, распознал проблему и понял, что есть только один вариант. Он связался по радио и запросил немедленную медицинскую эвакуацию одним из массивных вертолетов CH-47 «Chinook», находящихся в готовности на ПОБ «Тодд».
«Chinook» – это дизайн времен холодной войны. Большинство машин старше своих пилотов и за десятилетия пережили множество реконструкций и модернизаций. Это капризные и сложные аппараты с таким количеством систем, что на них все время что-то ломается. Тем не менее, их пилоты имеют репутацию людей легких, спокойных в кризисных ситуациях и высококвалифицированных. Они также являются одними из самых известных и отважных летчиков в американской армии.
«Chinook» был единственным выходом для раненых. Большой грузовой отсек мог вместить более сорока человек или 26 000 фунтов припасов. Даже на носилках они смогли бы принять всех на борт.
По радио Року дали добро на использование вертолета. Птичка приземлится в поле рядом с комплексом, и раненых перенесут на борт. Все остальные будут выбираться пешком под прикрытием машин «Кинжала-22».
Транспортный вертолет оторвался от посадочной площадки ПОБ и помчался на восток через реку, добравшись менее чем за минуту до временной зоны посадки[1]. Тем временем один из саперов ODA подошел к двойным металлическим дверям во внешней стене комплекса и попытался их открыть. Их толи заклинило, толи они были заблокированы — или что-то в этом роде. Он яростно тянул и дергал их, в то время как вокруг него бушевала перестрелка. Не повезло. Двери открывались прямо на поле, которое «Chinook» должен был использовать для посадки, и у них оставалось мало времени до посадки самолета.
Раненых уложили на носилки, и не постардавшие стали ждать, когда птица приземлится. Джордж, Джо, Джек и Хит вынесли Юджина во двор. Они вернулись и забрали Эдди мгновение спустя, вернувшись как раз вовремя, чтобы увидеть, как сапер прилепил заряд на дверь.
Они положили Эдди рядом с другими ранеными, затем присели на корточки, ожидая взрыва. сапер привел в действие заряд, и дверь вылетела наружу как раз в тот момент, когда огонь из автоматического оружия прошелся по верхней части стены комплекса.
Мгновение спустя звук сдвоенных несущих винтов «Chinook» заглушил звуки стрельбы. Мало что может быть громче, чем CH-47 на поле боя. Когда они приземляются, их шесть лопастей создают ветер ураганной силы, настолько сильный, что, как известно, он уносит коз и другой домашний скот с посадочных площадок. Городская легенда среди пилотов «Chinook» гласит, что одного несчастного козла сбросило со скалы во время боевых действий в Гиндукуше в далеком 2005 году.
Разумеется, владелец получил надлежащую компенсацию от американского налогоплательщика. Такова природа нашей войны.
— Вы готовы, парни? - спросил Энди. Дверь была открыта, и бойцы могли видеть простирающееся за ней поле. Примерно в двухстах ярдах от него располагались жилые здания. У них было четверо убитых коммандос, двое раненых бойцов АНП и пятеро морских пехотинцев. Один из переводчиков группы тоже был мертв. Еще пятнадцать коммандос и пять солдат АНА также были ранены. Несколько из ранений были срочными хирургическими случаями. Пункт медицинской помощи на ПОБ «Тодд» был переполнен.
Но даже просто донести их до птицы было бы нелегкой задачей. Число раненых превышало число оставшихся в строю.
«Chinook» проскочил над «Замком», где я обеспечивал безопасность Марка и Пэдди с тыла, пока они стреляли из своих длинностволок. Мы понятия не имели, на чьей стороне на самом деле АНП, и не собирались им доверять. Итак, я сидел лицом к тылу, между двумя снайперами, прислонившись спиной к парапету, и наблюдал за шефом Левалом, толстым командиром АНП, и его приспешниками, пока они бегали взад-вперед. Они выглядели занятыми, но до сих пор я еще не видел, чтобы они действительно что-то делали.
Я поднял голову, когда «Chinook» пролетал мимо, его несущий винт раскачивал деревья и поднимал клубы пыли. Он сделал короткий полукруг над местом посадки, высматривая препятствия, и опустился на землю.
Как только это произошло, ребята из команды и оставшиеся коммандос, способные сражаться, хлынули через дверной проем на открытое пространство. «Chinook» сидел в поле примерно в пятидесяти ярдах от нас, и между птичкой и дверью не было ничего, кроме открытого пространства.
Джордж, Джо, Джек и Хит схватили носилки Юджина и бросились бежать. Они протащили его через дверной проем, но, выбежав на поле, обнаружили, что оно вспахано. Не то, чтобы недавно, но земля была такой неровной, что парни постоянно спотыкались. Джо упал. Носилки опустились. Он поднялся на ноги, и они продолжили путь, каждый сжимая в одной руке оружие, а другой держа носилки. Джордж споткнулся следующим и упал на колени в мягкую афганскую почву. Он выругался, встал и снова бросился бежать. Вокруг них другие операторы выносили парней на носилках или помогали им идти. Ходячие раненые хромали и ковыляли так быстро, как только могли, держа винтовки наготове. Некоторые из них установили охрану, контролируя здания, занятые талибами.
Командир MARSOC был одним из наиболее тяжело раненых из штурмовой группы. Его нога была почти полностью оторвана ниже колена. Первую помощь он оказал себе сам. Теперь другие операторы несли его к вертолету, на его лице застыла маска боли и отчаяния от осознания того, что в этот день его жизнь навсегда изменилась.
Рявкнул АК-47. За ним последовал ПКМ. Раздалось еще больше выстрелов. За считанные секунды посадочная зона превратилась в поле боя. Пули проносились над головой, другие ударяли в землю и поднимали столбы грязи вокруг парней, похожие на миниатюрные взрывы.
— Ох, блядь, опять! - зарычал Джо, когда мимо просвистели пули.
— Бегом! - проревел кто-то.
Лидер команды MARSOC взвыл от ярости, увидев, насколько уязвимы его люди. Беззащитные, которым негде было спрятаться, все, что они могли сделать — это броситься в атаку и добраться до вертолета. Вот только «Chinook» не обеспечивал никакой безопасности. Он был гигантской мишенью, магнитом для пуль. Один выстрел в неподходящем месте - и он взорвется. Из огня да в полымя.
Командир группы, пошатываясь, подошел к трапу «Chinook», неловко развернулся и в порыве яростного неповиновения зашвырнул лопату-костыль как можно дальше в поле. Он забрался в вертолет и начал хватать носилки, чтобы затащить раненых на борт. К нему присоединились другие. Вскоре проход между длинным рядом кресел, установленных вдоль стен фюзеляжа, был заполнен ранеными. Другие укладывали носилки поперек сидений, пока раненые не оказались крест-накрест в грузовом отсеке.
Опередив Джорджа и других бойцов Кинжал 22, радист ODA опустился на колено и открыл огонь по пулеметчику талибов. Он опустошил свой магазин, потянулся за другим и понял, что у него кончились патроны.
Еще пуль прошивали зону приземления. Экипаж «Chinook» оставался на месте, вращая винтами, беспомощно ожидая, пока раненых поднимут на борт. Восьмидесятифутовый «Chinook», заправленный топливом и лишенный какой-либо брони, представлял собой легкую мишень для врага. Чем дольше он будет оставаться на земле, тем более уязвимым станет. Но парни работали так быстро, как только могли, чтобы затащить всех внутрь.
Пилоты стиснули зубы и пережидали шторм. У них не было другого выбора – они не бросили бы истекающих кровью людей. Все возвращаются домой. Но, Господи, это бесконечное ожидание, должно быть, показалось им вечностью, поскольку они были в эпицентре бушующей вокруг перестрелки.
Джордж, Джо, Хит и Джек добрались до трапа. Они передали Юджина бортовому технику и нескольким парням из команды. Джек остался на трапе, чтобы помочь остальным, в то время как Джордж развернулся и опустился на колено рядом с радистом, у которого закончились боеприпасы.
— Я разберусь с этим - сказал ему Джордж. Он выровнял свой М4 и начал искать цели среди деревьев и строений на дальнем конце поля.
«Chinook» нес три пулемета. Один на рампе и по одному в каждой двери с обеих сторон фюзеляжа. У него не было никакого вооружения для стрельбы вперед, чем талибы давно научились пользоваться.
Пилоты сидели пристегнутые в кабине, не сводя глаз со зданий, расположенных по бокам посадочной зоны. Внезапно на крышу выскочила фигура, вооруженная РПГ. Летчики наблюдали, как он взмахнул своей ракетной установкой и направил ее в их сторону. РПГ был худшим кошмаром экипажа «Chinook» — попадание было бы катастрофическим и привело бы к возгоранию тысяч галлонов топлива, которое борт перевозил в баках над грузовым отсеком. Это случалось уже несколько раз, и всегда с большими человеческими жертвами.
Человек с РПГ опустился на колено, прицелился и выстрелил. Ракета вылетела из пусковой установки. На пандусе Джек услышал глухой удар оружия и едва успел взглянуть на Джорджа. Мужчины точно знали, что означает этот звук.
Ракета устремилась прямо к кабине «Chinook».
__________
[1] В оригинале - HLZ (hasty landing zone) – временная зона посадки.

12
Единственный выход
«Горячая» зона посадки
Из Замка мы видели, как винты «Chinook» вращались над верхушками деревьев, но у нас не было прямой видимости поля вокруг него. РПГ сверкнул в предвечерней дымке.
Борт сбит? Насколько плохим может стать это дерьмо?
Ракета стрелой пролетела через открытое пространство и пробила нос «Chinook» на фут ниже ветрового стекла. Она пробила центральную консоль прямо над экраном компьютера навигационной системы, задела верхнюю часть тела пилота и обдала кокпит жаром, проникнув через переборку в грузовой отсек. Пройдя насквозь, она упала к ногам бортового техника, который стоял рядом с одним из дверных пулеметов. Ни на секунду не сомневаясь в приблизившейся смерти, он посмотрел вниз на уродливый снаряд, вибрирующий на полу от грохота пропеллеров - его металлические ребра вытянулись, он был обжигающе горячим, а из хвостовика валил дым.
РПГ не сдетонировала.
На корме «Chinook» Джордж и Джек услышали шум, когда все пытались сообразить, что делать с боевым и потенциально смертоносным снарядом, который теперь лежал на грузовой палубе рядом с десятками раненых. В обычной ситуации все бы убрались к чертовой матери из самолета так быстро, как только смогли. Но это была ненормальная ситуация. Птичку нельзя было бросить, а раненого нельзя было утащить в гущу перестрелки без прикрытия.
— На борт или валите сейчас же! - прокричала одна из вертолетных стрелков, перекрывая шум двигателя. Джек спрыгнул с трапа, Джордж снова открыл огонь на подавление. Джо спрыгнул с борта и убежал, паля из своего оружия.
Мгновение спустя CH-47 подпрыгнул и взмыл в небо, как лифт. Это был старый трюк пилотов «Chinook», чтобы сбить с толку вражеских артиллеристов. Обычно вертолет поднимается и движется вперед одновременно, постепенно набирая высоту при относительно небольшом угле набора высоты. Не в этот раз. Экипаж пошел прямо вверх, превратившись в самую труднодоступную мишень из возможных. Оказавшись над местом боя, пилоты опустили нос и с грохотом понеслись к ПОБ «Тодд» и ожидающей его медицинской бригаде.
Когда вертолет приземлился на дальнем северном конце взлетно-посадочной полосы, все выпрыгнули из машины в тот момент, когда колеса коснулись мягкой земли. Лайкон, наш специалист по обезвреживанию взрывоопасных предметов, пошел в противоположном направлении и поднялся на борт. Выстрел РПГ просто лежал там, на палубе, между коробкой с сухпайками и несколькими разрозненными пулеметными лентами спатронами калибра 7,62 для М240 бортового стрелка. Он поднял все еще теплый боеприпас и вынес его из вертолета. Позже, после просвечивания снаряда рентгеном, он определил, что он не был полностью взведен после выстрела.
РПГ 101: Граната мгновенно взводится от инерции выстрела, замыкая внутренний механизм, который приводит в действие ударный наконечник, детонирующий после ударения.
Чувак с РПГ был точен в прицеле. Ракета должна была взорваться, убив по меньшей мере сорок человек одним выстрелом. Благодаря какой-то внутренней неисправности, вероятно, возникшей во время его сборки на российском оружейном заводе, все пассажиры «Chinook» пережили нападение. Это была случайность, которая выпадает один раз на миллион.
Тем временем, Кинжал 22 остался в «горячей» посадочной зоне. Без «Chinook» они были беззащитны в полевых условиях, и талибы обстреливали их. Все бросились врассыпную к дверям комплекса, находившимся в пятидесяти метрах от них. Джордж споткнулся, поднялся на ноги и увидел впереди себя Джо, который бежал во весь опор со своим М4 в одной руке. Он внезапно развернулся, нацелил свой карабин на талибов и разрядил его. Его оружие затрещало, его ноги все еще двигались назад, когда он выпускал пули. Это было что-то прямиком из Голливуда - или показатель отчаяния момента.
Бойцы проникли в комплекс, объединились и вышли обратно в лабиринт. Они прошли еще одну простреливаемую зону, стреляя и перемещаясь по всему пути к машинам. Когда они достигли позиции блокирования, то использовали машины для сопровождения тех, кто смог пройти через Дорожку для боулинга. Когда они попытались отойти к контрольно-пропускному пункту АНП, то снова попали под шквальный огонь, в последний раз посыпав рану солью.
Рок, авианаводчик ODA, не теряя времени, запросил еще один авиаудар. Пока люди искали укрытие, он направил JDAM прямо на удерживаемый противником комплекс. Взрыв уничтожил достаточное количество врагов, чтобы они пали духом. Стрельба прекратилась, и колонна прошла через контрольно-пропускной пункт без дальнейших инцидентов.
Пэдди, Марк и я провели все это время в Замке АНП, расстроенные и подавленные тем, чему мы только что стали свидетелями. Мы никак не могли вмешаться. Черт возьми, мы даже не видели врага.
Теперь Энди связался с нами по радио и сказал, чтобы мы встретили колонну на дороге, и мы все вместе отправились обратно на ПОБ. Пэдди и Марк схватили свое снаряжение, я собрал свое, и мы втроем, шаркая, спустились к дороге и нашли остальную часть нашей команды и то, что осталось от штурмового отряда.
На самом деле это было удручающее зрелище. Я никогда не забуду выражение полного отчаяния на лицах афганских коммандос. У меня сложилось впечатление, что они не привыкли к полномасштабным боям, они больше привыкли к вертолетным атакам, быстрым зачисткам домов глубокой ночью, чтобы захватить субъект особой важности[1]. Но сегодня они потерпели поражение в ближнем бою, который стал бесконечно хуже из-за удара «синего» А-10 по «синим»[2]. Они сидели на обочине дороги с поникшими плечами и лицами, искаженными скорбью о своих погибших товарищах.
ODA по-прежнему выполняла свою работу. Несколько сержантов занимались подсчетом людей, чтобы понять, кто все еще в колонне, кто вернулся на базу на вертолете, и отчитаться за снаряжение и оружие. Требовалось время, чтобы во всем этом разобраться.
Проходя мимо, я услышал, как один из них спросил:
— Что, блядь, случилось, чувак?
— Хрен его знает - ответил другой - Но могу поспорить на свою задницу, что нам придется это объяснить.
Солнце опустилось за западные горы, и в сумерках мужчины почти не разговаривали. Некоторые курили. ODA двигалась, занимаясь своими делами. Я заметил Джея и направился в его сторону.
Он бросил на меня угрюмый, тяжелым взгляд, затем кивнул в сторону коммандос, стоявших неподалеку.
— Эти парни облажались - сказал он себе под нос.
— Насколько все плохо?
Джей пожал плечами. Он стрелял из одной из машин.
— Плохо - сказал Джордж, подходя к нам.
Лицо Джорджа было покрыто копотью и грязью. Его снаряжение была заляпано кровью.
Роб присоединился к нам. Он в общих чертах описал, что произошло в лагере. Джордж добавил несколько деталей. Когда они закончили, мы все замолчали, как будто нас посетила одна и та же мысль.
Наконец Джордж озвучил это вслух.
— Такими темпами мы ни за что на свете не протянем семь месяцев в этом дерьме. У некоторых из нас это не получится.
— Мы здесь меньше недели - сказал Джей.
Многочисленные перестрелки. JDAM сбрасываются ежедневно. Засады. Танго – талибы – стреляют в нас со всех сторон, а стрелок обстреливает парней издалека. США воевали в Афганистане в течение восьми лет.
Серьёзно? Разве этот гребаный президент не восхвалял наш прогресс на местах всего несколько недель назад, говоря, что талибы на грани поражения?
Роб согласился - мы все согласились. Джордж был прав.
Мы собрались и медленно прошли остаток пути обратно к стоянке. За все время моей службы в армии я никогда не видел американские войска такими совершенно подавленными. Когда мы, наконец, добрались до нашего лагеря, коммандос и ОДА направились в свой угол и исчезли в своих палатках, не сказав нам больше ни слова. Наша команда начала выгружать снаряжение с техники, совершая ритуальные после миссии походы туда-обратно от машин к нашим палаткам, чтобы сложить наше барахло.
Марк, Джордж и еще несколько парней собрали оружие, магазины и снарягу, снятые с раненых и убитых. Когда Энди и Джо отправились в ТОЦ, чтобы провести очень трудный разговор с SOTF, они рассортировали, почистили и упаковали эти предметы для отправки обратно в Герат. Это была отрезвляющая задача, ставшая еще более отрезвляющей из-за пятен крови на разгрузках и других частях снаряжения. Закончив, они отнесли свои свертки в расположение ODA и передали им все.
Пока мы возились с машинами, долина продолжала оглашаться эхом выстрелов. 82-я воздушно-десантная дивизия все еще вела бой к северо-востоку от ПОБ в кишлаке Людина. Постепенно боевые действия снизили накал. Стрельба стала спорадической, а не непрерывной. Наконец, лишь несколько выстрелов тут и там нарушили ночную тишину.
ПОБ был затемнен. В темноте мы расставили машины и подготовили их к любой миссии, которая ожидала нас в следующий раз, используя для обзора налобные фонари с красными светофильтрами. Мы не общались друг с другом; думаю, мы все еще пытались осознать масштабы катастрофы.
Я ненадолго зашел в ТОЦ и увидел Энди и Джо. Джо выглядел измученным и разъяренным. Для него ничего из этого не было сделано правильно с самого начала. Планирование, подготовительная работа, исполнение — все было испещрено дырами, как швейцарский сыр, и теперь из-за этого морпехи были ранены или убиты. Ничто так не повлияло на Джо, как это, особенно когда он почувствовал, что потерь можно было избежать.
За складным столиком рядом с ним Энди сохранял свое фирменное хладнокровие, разговаривая с SOTF, сидя перед своим ноутбуком, одновременно отправляя нашему MSOC дополнительную информацию по защищенной сети. Разговор явно шел не очень хорошо. Но что, черт возьми, Энди мог сделать по-другому? На мой взгляд, ни черта. Энди спас ситуацию, когда добрался до этого комплекса. Он обеспечивал лидерство, когда все остальные все еще были в шоке от смертоносной эффективности А-10.
Это был не наш промах. Но последствия, без сомнения, лягут на плечи каждого.
Я вернулся к машинам, схватил последние части своего снаряжения и потащил их обратно к своей койке. Мои ноги болели из-за легкого случая траншейной стопы, который у меня развился. Как и моя голова. Все, чего я хотел - это покурить.
У нас больше не было доступа к американским сигаретам. В Кэмп-Стоуне в Герате был магазин, где можно было купить практически все, что угодно, от энергетических напитков до «Мальборо» и ноутбуков. Но не здесь. ПОБ «Тодд» находился так далеко от конца линии снабжения, что единственные сигареты, которые у нас были в наличии, были с базара. «Pleasure Lights» из Южной Кореи. Они были дерьмовой заменой нормальных гвоздей для гробов[3].
Я схватил пачку, вытащил из нее сигарету и вышел на улицу, чтобы закурить. Сделав это, я заметил новый звук, наполнивший нашу долину. Я склонил голову набок и прислушался.
Что за херня?
Звук пульсировал где-то далеко наверху, глубокий бас Вррум-вррум-вррум, который ритмичным эхом отдавался от дна долины. Это определенно не был скоростной самолет или вертолет.
Это турбовинтовые двигатели.
Это не могло быть тем, о чем я думал. Только не здесь, в BMG. Во всем Афганистане в любой момент времени имеется лишь горстка ганшипов AC-130. Они действительно прислали нам его?
— Ски?
Голос застал меня врасплох.
— Привет, Пэт.
— Закурить есть? - сказал он ровным, измученным голосом.
— Да - сказал я, протягивая ему одну из своей пачки корейского дерьма.
Он закурил и глубоко затянулся. Звук над головой становился все интенсивнее. Это могло быть только одно - ганшип.
— Что случилось сегодня, Ски? Все задаются одним и тем же вопросом.
Я покачал головой.
— Я не знаю.
— Ты слышал что-нибудь по авиационной сети?
Я покачал головой.
— Если там и было что-то, то я пропустил это мимо ушей. Я услышал приближение А-10, обернулся и увидел его. После того, как первый открыл огонь, кто-то закричал: «Отбой».
Пэт некоторое время стоял молча, обдумывая это. Он был стрелком на одной из машин, но не был на территории комплекса. Но этот день произвел на него глубокое впечатление, как и на всех нас.
Было ли что-то, что мы могли бы сделать, могли бы сказать?
— Все это, кажется, было стрельбой от бедра[4].
— Да. Их координаты и привязки к местности действительно беспокоили меня. Это был полный кусок дерьма.
Пэт резко выдохнул.
— Что ж, одно можно сказать наверняка - дерьмо понеслось по трубам. Они собираются разбираться в этом, пока не получат желаемый ответ.
— Они найдут, на кого свалить все это - сказал я.
— Будь уверен - чья-то карьера закончена - ответил Пэт.
Инциденты с дружественным огнем случаются на каждой войне. Как бы плохо это ни было, это было не самое худшее. Во время кампании в Нормандии в результате бомбардировки ВВС США случайно погибло около пятисот солдат, ожидавших начала атаки на немецкие позиции. Один из высших генералов армии погиб вместе с этими людьми во время той атаки.
Интересно, что стало с пилотом, чья ошибка стоила солдатам жизни?
Пэт обдумал то, что он только что сказал.
— Карьера, черт возьми. От такого промаха не оправишься, Ски.
Вот почему я так придирчиво относился к своим процедурам и снаряжению. Я не хотел жить с ошибкой на своей совести всю оставшуюся жизнь. Такой груз разрушил бы все, что ждало меня дома. Сабрина, наша дочь — если бы я так облажался, они бы жили в тени моего промаха.
Карьера была наименьшей проблемой из всего этого. Такое чувство вины убивает дух человека, разрушает его семью, раздирает его жизнь в клочья.
— Как простить себя за такое? - спросил я.
— Никак - мягко сказал Пэт - Все, что ты можешь сделать — это приложить все усилия, чтобы этого никогда не случилось.
— А когда это случится, тебе конец.
— Да.
БРРРРРРРРРРРРРТТТТТТТТТ! БРРРРРРРРРРТТТТТ!
— Что, блядь, теперь? - воскликнул Пэт, когда мы услышали похожий на молнию звук длинной очереди устанавливаемой на AC-130 пятиствольной автоматической пушки «Эквалайзер»[5].
Мгновение спустя мы услышали удары снарядов, похожие на серию отдаленных тресков.
— В нашем районе действует ганшип - сказал я.
— Это дерьмо просто так не закончится.
— Интересно, кто его координирует с земли?
БРРРРРРРРРРТТТТТТТТТ! БРРРРРРРРРРРРРТ!
AC-130 был американской версией молота Тора. С высоты десяти тысяч футов он мог бы облететь поле боя и подавить любые силы талибов огневой мощью фугасных снарядов с предельной точностью. Нужно убрать одного плохого парня рядом с дружественными силами? Используйте «Эквалайзер». Если 25-миллиметровой пушки, выпускающей семьдесят снарядов в секунду, недостаточно, AC-130 оснащен 40-миллиметровой системой вооружения, а также 105-миллиметровой гаубицей. Это лучшая платформа огневой поддержки в небе.
И кто-то прямо сейчас опускал этот молот.
— Я лучше пойду посмотрю, что происходит - сказал я Пэту.
— Удачи - сказал он, когда я повернулся и направился к расположению 82-й ВДД.
БРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!
— Господи Иисусе. Они выбивают из кого-то все дерьмо - произнес я вслух.
Я поспешил к стене нашего комплекса, которая отделяла зону специальных сил от 82-й воздушно-десантной. Никто еще не потрудился сделать дверной проем или ворота в стене Хеско, поэтому единственным способом попасть из нашей части ПОБ на остальную часть базы было подняться по самодельной лестнице, сделанной из деревянного поддона, пройти по верху стены, миновав караульную вышку, затем спуститься вниз по другой лестнице.
Добравшись туда, я услышал в темноте слабый голос, говоривший из радиостанции. Это было похоже на экипаж самолета.
Я прошел мимо караульной вышки, где несли вахту два итальянца. Они выглядели бесстрастными и только кивнули, когда я проскользнул мимо них.
В пятнадцати футах дальше по стене, с другой стороны вышки, я увидел фигуру, склонившуюся над радиоприемником.
Что. За. Хуйня.
Фигура заговорила в свой микрофон.
Я подошел ближе.
БРРРРРРРРРРРРРТ!
— Эй, чувак, ты координируешь этот ганшип? – спросил я.
Фигура повернула голову. Замедленная съемка, почти неземная медлительность, я увидел, что это был Рок.
Он уставился на меня с выражением, которого я никогда раньше не видел. Я не знал, что с этим делать, но шерсть у меня на загривке встала дыбом.
— Да - его голос звучал отстраненно.
— Отсюда? Один?
— Да - в его голосе послышалась оборонительная нотка.
Я стоял там, совершенно не зная, что делать или говорить дальше. Один человек, в одиночестве стоявший на стене, контролировал всю огневую мощь объекта стратегического уровня, имея при себе только радиостанцию и микрофон.
Это не тот способ, которым вы ведете бизнес, особенно в свете того, что произошло сегодня.
У него даже не было карты. Черт возьми, он просто вглядывался в темноту ночи.
Что, черт возьми, я должен теперь делать?
— ЭЙ! - раздался грубый и раскатистый голос со стороны стены 82-й воздушно-десантной дивизии. Я оглянулся и увидел, что PRO 6 мчится к нам.
— Кто наводит этот самолет? - потребовал он ответа.
— Я - сказал Рок.
— Ты должен быть в нашем командном центре, ты не можешь быть здесь один. Ты должен координировать свои действия с нами - приказал PRO 6.
— Прямо сейчас мы отслеживаем цели - сказал Рок, и в его голосе не было ни капли «пошел ты».
Когда AC-130 вышел на вираж, PRO 6 и Рок поссорились. Рок не хотел идти в командно-оперативный центр. Он не хотел ничего согласовывать со штатным подразделением в этом районе. Он рассказал PRO 6, что они выслеживали боевика движения «Талибан» на мопеде.
— Немедленно слезай и тащи свою задницу к моему командному центру - приказал PRO 6.
Рок пошел на компромисс. Он взял свою рацию и перешел к стене с восточной стороны ПОБ. Там он, по крайней мере, был бы в пределах слышимости КОЦ, если бы кому-то понадобилось с ним связаться. PRO 6, очевидно, посчитал, что этого было достаточно, или, по крайней мере, было тем, чего он реально мог добиться от Рока. Он сдался и вернулся в КОЦ.
Я не мог поверить в то, что только что увидел.
Я должен был поговорить об этом с Дэнни.
Я слез со стены и последовал за PRO 6. Когда я подошел к двери, то услышал доносящийся изнутри шум голосов.
Я открыл дверь. Полный дурдом. Штаб PRO 6 бегал взад-вперед, зал был битком набит, все говорили одновременно. Сквозь этот хаос я увидел Дэнни за своим столом, в наушниках, сосредоточенного на чем-то.
Я закрыл дверь.
Нет. Ни за что не буду сейчас об этом рассказывать. Я только добавлю путаницы.
БРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРТ!
АС-130 выпустил еще одну очередь.
Я перешел на другую сторону КОЦ. Рок был наверху, на стене, и разговаривал со Слэшером, экипажем ганшипа.
Когда в разговоре возникла пауза, я спросил:
— Эй, брат, у тебя все в порядке?
Он посмотрел на меня и сказал бесстрастно-уверенным тоном:
— Я в порядке.
Этот парень не в порядке.
Он выглядел ошеломленным. Как будто часть его сознания отключилась. После того дня, который пережила его команда, это было неудивительно.
И тут меня осенило. Неужели он вызвал А-10?
Это месть за ошибку?
БРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРТТТТТТТ!
Новая серия тресков разнеслась по долине.
— Может, хочешь воспользоваться моим VideoScout или MVR III, чтобы понимать, что видно с самолета? – спросил я.
— Нет... нет - сказал он этим странным тембром.
— Ты уверен? – нажал я на него.
— Мне это не нужно.
Как мне помочь этому парню?
— Ты уверен, что с тобой все в порядке? - спросил я, давая понять своим тоном, что спрашиваю о его психическом состоянии, раз он прямо сейчас управляет самолетом.
— Да. Я в порядке.
Он снова заговорил в рацию. AC-130 переключился на другую цель.
Это похоже на плохой фильм о Вьетнаме. Только сейчас 2009 год.
— Ты хотя бы хочешь сигарету?
Он остановился и оглянулся на меня. Его голос стал более человеческим.
— Я бы не отказался покурить.
Я протянул ему свою пачку. Он взял ее и кивнул.
— Спасибо.
Затем он вернулся к работе, убивая Танго из гигантского оружия, кружащегося в нескольких тысячах футов над головой.
Я не могу участвовать в этом. Вся эта операция - вне зоны моей компетенции.
— Тебе нужно что-нибудь еще?
— Я в порядке.
— Тогда ладно - сказал я и пошел прочь.
БРРРРРРРРРРРРРРРРТ!
Снова раздается отдаленный треск.
Я перелез через стену и направился обратно к зоне нашей команды, молясь, чтобы это место не превратило меня в того парня.
__________
[1] В оригинале - HVT (high-value target).
[2] Синие по синим (Blue-on-blue) – обозначение удара по своим. В армиях стран НАТО союзные силы обозначаются на карте синим, противник – красным. В ВС РФ наоборот.
[3] Гвозди для гроба (coffin nails) – слэнговое наименование сигарет.
[4] От бедра (from the hip), стрельба от бедра (shoot from the hip) – действовать по ситуации.
[5] GAU-12 Equalizer - пятиствольная 25-мм авиационная пушка. Устанавливается на штурмовики AV-8B Harrier II, ганшипы Lockheed AC-130, и боевые машины наземного базирования. Более легкая четырехствольная версия, GAU-22/A, устанавливается на истребителях F-35 Lightning II.

Охренеть можно. Спасибо большое.

Спасибо!

13
Возвращение домой
11 ноября 2009 года
ПОБ «Тодд»
Я сидел на своем рабочем месте в углу нашего офиса рядом с Джо и смотрел на экран своего монитора. Я просматривал все, что публиковалось на канале mIRC[1] BMG — военном способе обмена мгновенными сообщениями через чаты. У КОЦ 82-й был выделенный канал только для ПОБ. Я пытался следить за тем, что происходило вокруг долины. Я никогда не хотел оставаться в стороне от событий на случай, если что-то вдруг снова всплывет. Я знал, что если пропущу жизненно важную информацию, то могу совершить ошибку, которая будет стоить жизни. Удар А-10 по своим преподал мне наглядный урок на этот счет.
В ТОЦ было тихо. Энди с головой погрузился в свой компьютер и что-то писал. Джо сидел рядом со мной и что-то бормотал себе под нос, стуча указательными пальцами по клавиатуре. Джо и компьютеры не очень хорошо сочетались друг с другом.
— Гребаный кусок дерьма...»
— Эй, Джо, я могу чем-нибудь помочь? - спросил я.
— Нет. Просто пытаюсь написать это чертово электронное письмо.
— О, просто нажми control-alt-delete. И все будет в порядке - сказал Джек с соседнего стола. У Джека был тихий голос и вкрадчивые манеры, которые придавали всему, что он говорил, сдержанную серьезность.
— Я на это не куплюсь.
— Еще раз - добавил Энди.
— Честно говоря, Джо, я даже не знаю, как ты вообще можешь читать что-то с экрана, когда на нем столько слюней - сказал я, начиная хохотать.
Джо одарил меня ухмылкой. Он был рад ненадолго отвлечься от неприятной задачи заполнения и отправки отчетов в наш MSOC. Но веселый момент прошел так же быстро, как и наступил. Я снова погрузился в журнал значимых событий[2] за последние двадцать четыре часа, полученных от специалистов Оперативной группы Профессионал.
С 6 ноября все было довольно тихо. Позже той ночью «Блэк Хок» был обстрелян, когда заходил на посадку на ПОБ «Тодд». На следующий день последовало еще несколько перестрелок и мелких стычек тут и там. Но в целом все выглядело так, как будто обе стороны притормозили, чтобы зализать свои раны. Я мог бы понять почему, если бы отчеты разведки, которые я видел, были точными. Предположительно, в тот день было убито пятьдесят талибов, а также неопределенное количество ранено. Обычно такие цифры казались мне завышенными. В Ираке мы отнеслись к таким сообщениям с некоторым скепсисом. Но здесь все было по-другому. Я случайно наткнулся на то, как мы получаем нашу информацию, и она показалась мне довольно достоверной.
Джо встал и, шаркая ногами, пошел налить себе чашку кофе. Он посмотрел на Джека и спросил:
— Хочешь немного?
— Можно.
— Ски?
— Это хороший кофе или говенная дрянь для гостей? – спросил я.
Он принес мне чашку.
— Просто пей это дерьмо, хиппи.
— Спасибо - сказала я, делая глоток - О. Для гостей. Блевотина.
На вкус он напоминал деготь. Никакой разницы. Но, по крайней мере, в нем был кофеин и он был горячим.
Еще один глоток, и я переключил файлы на своем компьютере и открыл недавний отчет разведки.
Да, информация, которую мы получали здесь, была довольно подробной. Я никогда раньше не встречал такого хорошего материала. Информация обычно поступала из самых разных источников — от информаторов, перехваченных сообщений, советов местных жителей и т.д. Но у Оперативной группы Профессионал было секретное оружие.
Это был афганец, который жил на ПОБ «Тодд», носил белую мужскую одежду и крутую кожаную куртку с меховым воротником. Он выглядел как исламская версия агента КГБ. Холодные темные глаза, резкая линия подбородка, крепкое телосложение — он производил впечатление человека, с которым не хочется связываться, хотя я никогда не видел у него оружия, только сотовый телефон.
Увидев его на базе без сопровождения, стало ясно, что он не местный подрядчик, которого привезли на территорию базы для строительного проекта или откачивать дерьмо. Этот парень был совершенно другим, поэтому я начал расспрашивать о нем окружающих.
Никто не знал его имени, но я узнал, что он работал на афганскую версию ЦРУ, УНБ, Управление национальной безопасности[3]. Он работал непосредственно с капитаном Перри и PRO 6 и снабжал их постоянным потоком информации, которая до сих пор оказывалась удивительно точной.
Я слышал, что после боев 6 ноября он достал свой мобильный телефон, отправил несколько текстовых сообщений, сделал несколько звонков, и к концу ночи у него были имена всех боевиков «Талибана», убитых в тот день.
Впечатляющая вещь, но в то утро мне было очень трудно сосредоточиться. Я не раз ловил себя на том, что мои мысли уплывают в сторону, и заставлял себя вернуться к задаче, напоминая себе о том, что дело не терпит отлагательств. Я сохранял концентрацию, но постепенно мои мысли снова уходили куда-то в сторону. Скука иногда так же опасна, как и враг.
— Ски, ты в порядке?
Я поднял глаза и увидел, что Джек смотрит на меня. Джек был одним из руководителей нашего подразделения, бывшим инструктором-разведчиком морской пехоты, за плечами которого две командировки в Ирак и одна в Афганистан. Он был старше большинства других парней, что придавало нам кое-что общее.
С тех пор как я присоединился к команде, я не раз видел, как Джек проверяет других ребят. Будучи одним из руководителей SNCO, он старался заботиться о своих людях.
— Эй, Джек, могу я тебя кое о чем спросить?
— Конечно.
— Ты уже звонил домой?
Вопрос застал его врасплох.
— Пока нет. А ты?
Я покачал головой.
— Ты женат, верно, Ски?
— Ага. Семь лет - ответил я.
— Я тоже. Моя жена - учительница.
— У тебя есть дети?
— Падчерица. Она только что стала подростком.
— Боже, помилуй тебя - сказал я.
— Ты даже не представляешь - сказал он с улыбкой.
Я отодвинул свой хлипкий складной стул от стола, чтобы оказаться лицом к Джеку.
— Моей девочке два года. У меня есть немного времени, прежде чем мне придется иметь дело с бойфрендами и дизайнерской одеждой.
— Наслаждайся этим, пока можешь, Ски.
Мы оба начали смеяться. Было приятно иметь в команде кого-то, кто был немного старше и у кого тоже была семья. Команда состояла в основном из одиноких парней. Тоска по дому была для них ничуть не меньшей проблемой. Но для тех из нас, у кого были жены и дети, в этом было другое измерение. Брак в чем-то давал большую безопасность, в чем-то можно было больше потерять. Командировки разрушили бесчисленное множество семей, а уровень разводов в сообществе сил специальных операций составлял около 90 процентов. Каждый раз, когда мы выходили за дверь, узы между мужем и женой, отцом и детьми подвергались испытанию и напрягались. Стресс накапливался, и некогда крепкие браки часто распадались из-за повторяющихся трудностей, связанных с нашими частыми командировками.
— Не жди слишком долго, чтобы позвонить - мягко сказал Джек.
— Да. Ты тоже.
На мгновение мы замолчали, затем вернулись к своей работе. Я повернулся лицом к своему компьютеру, уставился на экран и продолжил изучать спутниковые снимки и читать разведывательные отчеты Оперативной группы Профессионал.
Я скучал по Сабрине. я скучал по нашей маленькой девочке Дэвлин. Но я уже проходил через все это раньше, через различные фазы одиночества во время командировки — это была пятая. Я знаю, что я ничего не могу сделать, чтобы помочь ситуации, и беспокойство ничего бы не изменило. Вы учитесь помещать все свои эмоции в лампочку, выключая и включая их одним щелчком выключателя.
Справляться с этим чувством тоски приходилось каждому американцу, сражающемуся за границей. Я видел, как некоторые просто закрывались, вместо того чтобы бороться с этим. Они отказывались от мыслей о доме или потеряли надежду на то, что когда-нибудь вернутся. Другие были подавлены разлукой со своими близкими. Возвращение к ним стало их единственным приоритетом. Миссия, мужчины, братья — все они были подчинены желанию вернуться домой, к идеально выдуманной жизни, которую они создали в своей голове.
Часто то, как воин справлялся с разлукой, определяло, как он сражался в бою. Человек, который верит, что ему есть что терять, сражается подобным образом. Он не будет влезать в авантюры или идти на необдуманный риск. В крайних случаях его братья клеймят его как труса.
С другой стороны, то, что некоторые назвали бы мужеством, оказывается действиями человека, у которого просто нет надежды на будущее. Он потерял всякий шанс вернуться домой и поэтому отдается насилию. Ему все равно, умрет он или нет. Смерть была бы достижением.
Есть те, чей тыл уничтожает их самих. Бой становится проигранным. Леон Юрис написал об этом в «Боевом кличе», когда одному из его морских пехотинцев разбило сердце письмо «Дорогой Джон»[4]. На Гуадалканале он остался, чтобы в одиночку отразить атаку японцев, якобы для того, чтобы спасти свой взвод. В основе его доблести лежала суровая правда о том, что он покончил с собой в бою.
Эта борьба продолжается и сегодня на войне. Оружие меняется, а солдаты - нет. Это заставило меня задуматься, сколько раз мужчина мог рискнуть будущим своих детей, прежде чем он, наконец, спросит себя, стоило ли все это безумие того. И говорили об этом или нет, но мысль о том, что какой-то другой мужчина воспитывает твоих детей, трахает твою жену, была просто чем-то, что ни один мужчина не мог переварить.
Я мог щелкнуть выключателем, но я всегда чувствовал, что мои жена и дочь рядом со мной. Их любовь была постоянным присутствием в моей жизни. Когда было много дел, я мог потерять себя в работе. Даже когда я был ребенком дома, в Левиттауне, я всегда мог медленно избавиться от белого шума жизни и сосредоточить свое внимание на чем-то одном.
Все это было здорово, когда было чем заняться. Но последние несколько дней были довольно тихими. Спутниковый телефон Iridium стоял на полке в нескольких футах от меня в TOЦ. Я мог бы схватить его и связаться с Сабриной за считанные минуты.
Что, черт возьми, я ей скажу? Я не могу поделиться тем, что случилось. Я не хочу лгать. Может быть, когда-нибудь я смогу рассказать ей все. Но сейчас не время.
Я боялся звонка и в то же время нуждался в тишине как в средстве защиты, чтобы сосредоточиться. Я чувствовал, как внутри меня разгорается война. Стану ли я перестраховываться или вообще потеряю надежду и перестану заботиться о том, выживу я или умру? Любой из этих путей может оказаться фатальным. По лезвию бритвы между ними ходили лучшие воины. Надежда все еще горела в них, но их решимость сдерживала этот огонь. Они никогда не позволяли дому влиять на их решения в бою, и они всегда делали то, что нужно было сделать в пылу сражения, даже если это означало пожертвовать собой, чтобы спасти окружающих. Лучшие делали это без вопросов.
Я видел, что очень немногие парни долго живут на острие этой бритвы, особенно парни с семьями.
Ты сам во все это ввязался. Тебе не обязательно было здесь находиться.
Внезапное чувство вины пронзило меня. Я гордился своим приходом в команду. Теперь я задавался вопросом, не разрушит ли это мою семью.
Не отрывая глаз от мерцающего экрана компьютера, я думал о том времени, когда рассказал Сабрине о возможности присоединиться к MARSOC и наконец-то попасть в Афганистан.
Я был в Ираке, в конце моей четвертой командировки в 2008 году, когда позвонил ей из телефонного трейлера в лагере Аль-Каим. Она жила со своими родителями в Гошене, штат Нью-Йорк, ожидая моего возвращения. Я слышал, как на заднем плане лепетала наша тогда годовалая дочь Девлин, когда я объяснял, что такое MARSOC и что я буду делать, если пойду по этому пути.
— Разве это не опасно? - спросила Сабрина. Я бывал усердно служил[5] в течение шести лет. Она знала о столкновениях со смертельными исходами, которые у нас были в Ираке, и год за годом молча страдала бессонными ночами, боялась утренних новостей и вздрагивала каждый раз, когда звонил телефон.
Это была не ее жизнь. Сабрина сделала это, потому что любила меня. До башен-близнецов мы были бы более склонны присоединиться к акции «Захвати Уолл-стрит»[6], чем к акции «Захвати Афганистан».
Потом я вступил в морскую пехоту, и именно Сабрина заплатила цену за мой идеализм. Мы отказались от нашей жизни в Колорадо. Зарплата рядового первого класса не позволяла оплачивать счета, поэтому мы продали все, и Сабрина вернулась жить к родителям, пока я был за границей.
Я заставил нас отказаться от всего, кроме друг друга, ради дела, в котором она не была уверена. Но она оставалась непоколебимо верной, ее любовь и поддержка никогда не ослабевали.
У каждого человека есть точка перелома, и я знал, что она близка к ней.
— Это опасно? - снова спросила она.
Я не собирался лгать.
— Да, это может быть опасно - сказал я ей. У меня в голове возник образ ее, свернувшейся калачиком на диване в подвале дома ее родителей, с телефоном в одной руке и бокалом мерло в другой. На ней были бы спортивные штаны и удобная футболка, а Дэвлин играла бы неподалеку. Я слышал ее голос и мог представить себе ее мягкие каштановые глаза и прямые каштановые волосы. Независимо от того, где мы были и что делали, она была для меня домом.
— Что ты делаешь, Майкл? - спросила она - Нам нужно стать семьей.
— Сабрина, это то, что мне нужно. Позволь мне пойти и сделать это, тогда мы сможем вернуться к нашей старой жизни.
В ее голосе звучала надежда.
— Ты уйдешь после этого?
— Да.
Я тоже так думала. Я вступил в армию после 11 сентября, чтобы служить в Афганистане. Я провел четыре командировки везде, кроме этого места. Я должен был сделать это, и MARSOC доставит меня туда.
— Правда? - спросила она с чуть большей надеждой в голосе.
— Да. Я хочу вернуться к тому, чтобы быть нормальным человеком.
— Мы можем вернуть нашу старую жизнь?»
— Да. Я просто хочу сосредоточиться на нашей семье. Быть отцом, быть мужем.
У меня никогда не было отца. Я ни за что не позволил бы Дэвлин расти без него — без меня.
От этих мыслей мне стало еще труднее
— Но сначала мне нужно сделать одну вещь.
А теперь посмотрите, куда завел меня весь этот идеализм. Пять развертываний — я внес свою лепту. Что еще мне оставалось доказывать?
Я выбросил это воспоминание из головы.
Такие воспоминания подобны кислоте для сердца воина. Они сжигают решимость и принятие риска. Я не мог себе этого позволить; слишком много людей зависело от того, чтобы я идеально выполнял свою работу.
И все же я не мог избавиться от этого настроения. Возможно, на меня повлияло не только отсутствие активности. Ранее утром британские дайверы обнаружили тело Бена Шермана, одного из двух утонувших парней, недалеко от первоначального места поисков. Его унесло течением со скоростью пятнадцать узлов, придавило его полным боевым снаряжением и швырнуло в груду затопленных обломков. С большими усилиями британцы освободили его тело и подняли обратно на поверхность. «Черный тюльпан»[7] понес его с ПОБ в Герат, начиная его путь домой.
Пули, мины и бомбы были достаточно опасны. Но здесь, на краю известного мира, было так много скрытых опасностей, так много невидимых ловушек, скрытых в местности и обстоятельствах, что дом казался на расстоянии миллиона миль.
Я не был знаком с Беном Шерманом. Он умер через несколько часов после того, как я приехал. Но я видел, как бойцы его взвода отреагировали на его потерю. Я слышал истории о нем. Он был из тех парней, которые возвышают всех вокруг себя. Он сделал их лучше своей харизмой и примером, который он подавал. Он был одним из тех редких людей, которые, казалось, обладали врожденным благородством. Он прожил свою жизнь ради других и отдал ее, пытаясь спасти тонущего товарища.
Ему был двадцать один год, и он был десантником с тех пор, как три года назад окончил среднюю школу в Плимуте, штат Массачусетс. Дома его беременная жена переживала худшие дни в своей жизни, не зная, будет ли когда-нибудь найден ее муж.
По крайней мере, британцы помогли бы ей и семье Бена успокоиться. Это было немного, но это было все, что кто-либо мог сделать.
Он планировал взять отпуск в середине тура как раз вовремя, чтобы вернуться к рождению своей дочери. Возможно, он был одним из немногих, кто ходил по лезвию бритвы и сохранял равновесие в бою.
Это не принесло ему никакой пользы. В конце концов, хаос и враждебность этого богом забытого места привели к тому, что того покоя, который он обрел внутри себя, оказалось недостаточно, чтобы пережить его. Называйте это судьбой, называйте это как хотите, черт возьми — но оно поднялось и заявило на него права.
Мы можем быть готовы, делать все правильно, но все равно все пойдет наперекосяк. Враг наносит удар. Обстреляна не та цель. Сила реки недооценивается. И каждый раз будут теряться жизни. Историки и диванные аналитики называют это хаосом войны. Клаузевиц называл это трением. Случается непредвиденное. Это просто происходит. Легко увидеть это с их точки зрения, но, когда непредвиденное держит вас под прицелом, как вам удается держаться вместе?
Некоторые этого не делают.
Мой ноутбук пискнул, тихий звук прервал мои грезы наяву. Я снова сосредоточился на экране и увидел, что появилось окно чата. Это было личное mIRC-сообщение от Варварских Огней, от Дэнни.
Птичка приближается. Проводы Шермана через двадцать минут на площадке.
Я рассказал Энди и Джо эту новость. Джо приказал команде бросить все, чем они занимались, надеть камуфляж и отправляться на вертолетную площадку. Пришло время попрощаться с одним из павших. Его любила его семья, любили его братья по воздушно-десантным войскам, и мы хотели бы почтить эту связь нашим уважением. Он собирался стать сержантом всего после трех лет службы в армии, так что он, должно быть, был чертовски хорошим солдатом. Такие люди, как он, заслуживали героических проводов.
Развязка для одной семьи, но дайверы уже вернулись в реку в поисках Брэндона Ислипа, другого пропавшего десантника.
Это еще не конец, ни в коем случае. Черт возьми, это только начало.
__________
[1] mIRC - Microsoft Internet Relay Chat, ранняя система обмена мгновенными сообщениями, в России известна как «Мирка» (прим. переводчика).
[2] В оригинале – SIGACT (Significant Activity).
[3] Управление национальной безопасности (National Directorate of Security) - спецслужба Афганистана, существовавшая в 2002−2021 годах. Выполняла функции обеспечения государственной безопасности, включая ведение разведывательной и контрразведывательной деятельности, борьбу с терроризмом и организованной преступностью. Подчинялась непосредственно президенту и Национальному собранию Афганистана. Имела около тридцати территориальных подразделений по всему Афганистану. Численность персонала варьировалась от 15 000 до 30 000 человек, большей частью прошедших подготовку в Министерстве внутренней безопасности США и учебных центрах НАТО. Прекратила существование в 2021 году после прихода к власти движения «Талибан»
[4] Письмо «Дорогой Джон» (Dear John letter) – письмо военнослужащему от его жены или подруги о том, что их отношения окончены (американский слэнг) (прим. переводчика).
[5] В оригинале «turning and burning», от «turn and burn», усердно и много трудиться (слэнг ВМС США).
[6] «Захвати Уолл-стрит» (англ. Occupy Wall Street, сокр. OWS) — действия гражданского протеста в Нью-Йорке, начавшиеся 17 сентября 2011 года. Цель участников акции — длительный захват улицы Уолл-стрит в финансовом центре Нью-Йорка с целью привлечения общественного внимания к «преступлениям финансовой элиты» и призыв к структурным изменениям в экономике.
[7] В оригинале - Hero Flight.

14
PRO 6 и Окружение
Западная вертолетная площадка, ПОБ «Тодд»
Останки Шермана лежали в покрытом флагом мешке для тела поверх носилок. Шестеро его братьев стояли наготове рядом с ним. Весь свободный личный состав ПОБ «Тодд» выстроился в две длинные шеренги лицом друг к другу на нескольких футах гравия на краю вертолетной площадки. Там были дайверы ВМФ в их старомодном трехцветном пустынном камуфляже, итальянцы в своем светло-зеленом пиксельном камуфляже, а бойцы 82-й дивизии в ACU[1]. Среди американцев и итальянцев были афганские полицейские и солдаты. АНА выглядели как потрепанные деревенские кузены в своей поношенной униформе, безразмерных куртках и грязных ботинках. АНП выглядела еще хуже. У них не было стандартной униформы, они носили все, что могло их согреть. На большинстве были тонкие серо-голубые брюки, которые почти не защищали от холода. На некоторых были камуфляжные парки или куртки сероватого цвета. Один парень выглядел так, словно совершил набег на ближайший магазин своего деда в поисках огромной зеленой курки, оставшейся со времен Эйзенхауэра. Зима в Афганистане — это не просто сезон, это время года, когда многие замерзают насмерть или сходят с ума, пытаясь бороться с ней.
АНА и АНП перемешались – необычно, поскольку они ненавидели друг друга. Однако в отношении этого единственного события все выглядело так, как будто накаляющаяся ненависть между двумя службами безопасности была подавлена. Бойцы АНП стояли, ссутулившись от холода в своей плохо сидящей одежде потерпевших кораблекрушение, рядом с афганскими солдатами, их оружие представляло собой мешанину из автоматов АК-47 без приклада, легких пулеметов ПКМ[2] и нескольких вариантов АК. Несмотря на всю демонстрацию единства, мы бы не удивились, если бы между ними вспыхнула драка. Такое случалось и раньше на многих передовых базах Коалиции.
Я стоял рядом с Джеком и солдатом из 82-й дивизии, ожидая, когда приземлится санитарная машина. Мы слышали его вдалеке, судя по звуку его винтов, это был «Блэк Хоук». Птички появились из предгорий на западе, это был самый прямой путь, по которому в них не стреляли. Они сделали круг вокруг ПОБ, пролетели над руинами старой фабрики и разогнали голубей, спасавшихся бегством от поднятого винтами ветра. Одна из них приземлилась, и пилоты заглушили двигатели. Когда ее лопасти замедлили ход, командир экипажа выпрыгнул наружу и открыл боковую дверь, выходящую на сформированную аллею.
Шестеро десантников нагнулись и подняли носилки Шермана на плечи. Две шеренги встали по стойке смирно, когда из динамиков системы оповещения зазвучала запись «Taps»[3]. Когда она закончилась, Джонни Кэш запел «Amazing Grace», а парашютисты медленной походкой понесли своего брата к вертолету.
Они погрузили носилки на «Блэк Хоук», затем каждый несущий гроб уделил минуту тому, чтобы попрощаться с Беном Шерманом. Они прикоснулись к флагу на мешке, затем отошли в сторону. Как только они это сделали, PRO 6 и его афганская свита вышли вперед и выстроились спиной к нам в нескольких ярдах от двери «Блэк Хоук». Их было четверо, и единственным, кого я узнал, был шеф Леваль, командир местной АНП, который проживал в Замке. Невысокого роста и пухленький, с седой бородой и в серо-голубых брюках, его было легко узнать. Я видел, как он метался с видом занятого человека, но ничего не добился во время операции ODA/CMDO несколькими днями ранее.
Шеренги разошлись, и парни собрались вместе на краю площадки, ожидая своей очереди попрощаться. Мы с Джеком шли следом за всеми остальными, обмениваясь взглядами.
— Кто эти парни? - прошептал я.
Он пожал плечами.
— Ну, полковник Али там, наверху. Он по-настоящему толстый.
По-моему, они все выглядели толстыми.
— Тот, что в зеленом берете?
— Да. Он командир кандака АНА.
— Этот чувак стар как черт.
— Да, реально.
Афганец справа от него явно не был военным. Он лениво стоял, скрестив руки на груди, и оглядывался по сторонам. Я не мог сказать, было ли ему неуютно или скучно; в любом случае, его поведение на таком торжественном мероприятии вызвало во мне вспышку гнева. Как будто для него было каким-то гребаным неудобством находиться здесь.
Мы собрались вместе с остальными парнями, чтобы дождаться своей очереди отдать последние почести. Окружение отвлекало. Очевидно, что они были приглашены PRO 6 в качестве символа того, что мы все вместе участвуем в этом бою. Как высокопоставленные лица, они должны были засвидетельствовать свое почтение друзьям и братьям Шермана, и это просто не устраивало никого из нас.
Афганцу, стоявшему рядом с полковником Али, махнули рукой вперед. Он подошел к вертолету, и я увидел, что под его оливковыми брюками на нем фиолетовые носки и покрытые коркой грязи оксфорды, которые выглядели так, словно когда-то были бордовыми. Он постоял у носилок мгновение, затем повернулся и пошел прочь от «Блэк Хоук». В этот момент я увидел его лицо — холодное, с ястребиными, тяжелыми чертами и смуглой кожей. Он остановился рядом с PRO 6 и сложил руки на животе.
Этот парень похож на гребаного хорька.
Следующим пошел полковник Али, за ним начальник полиции Леваль. Последним ушел афганский шпион в кожаной куртке и с большими усами, как Саддама Хусейна. Я мог бы узнать его за милю. Он был большим, массивным и высоким — таким высоким, что возвышался над шефом Левалем, в котором было не больше пяти футов или около того. Он выглядел искренне тронутым церемонией и произнес небольшую молитву. Остальные выглядели так, словно просто отбывали время.
Затем десантники парами приблизились к «Блэк Хоуку», чтобы отдать последние почести и попрощаться. Большинство держались стойко, но некоторые не могли скрыть своих эмоций на лицах. За ними последовали итальянцы и афганские солдаты, а также АНП и наша команда.
Я засвидетельствовал свое почтение. Зажав шлем под левой мышкой, я медленно отдал честь. Я никогда не встречался с Беном, но это не имело значения - он представлял каждого из нас. Я взял свою правую руку и мягко коснулся флага нашей страны.
— Отправляйся домой, мы закончим с этим.
Пилоты запустили двигатели «Блэк Хоука», и лопасти начали вращаться на глазах у собравшейся толпы. Мгновение спустя он поднялся в воздух, облетел базу по кругу, прежде чем повернуть на запад, к Герату. Шерман начал свое долгое, печальное путешествие домой в Плимут, штат Массачусетс, к своей убитой горем семье.
Джек смотрел, как вертолет исчезает за холмами. Он был тихим, почти задумчивым с тех пор, как мы заговорили о наших семьях. Мне было интересно, думает ли он снова о своей семье, оставшейся дома. Или, может быть, ему было интересно, сколько таких торжественных церемоний нам предстоит пережить, прежде чем закончится это тяжелое испытание. Я знаю, что был таким.
— Ски? - спросил он.
— Да?
— Что произошло 6-го числа? Вас допрашивали следователи, верно?
Я вздохнул.
— Да. Им не понравилось то, что я им сказал
— Что ты имеешь в виду? - спросил он.
— Я рассказал им обо всем, что видел. Я сказал, что предлагал ПАНу MARSOC Rover, но он отказался. Рассказал им о привязке к местности. Все это.
— Что было причиной?
— ПАН, должно быть, не знал, где он, черт возьми, находится, и вызвал стрельбу не по тому месту, похоже, руководствуясь только снимками.
— Этот парень из ODA?
— Нет. Наводчик MARSOC.
Джек покачал головой и тихо выругался.
— Как там было внутри комплекса? - спросил я.
— Самое ужасное, что я когда-либо видел. Я не хочу больше никогда испытывать ничего подобного.
На этом я оставил все как есть. События 6 ноября были больной темой, и расследование еще не было завершено. Это выглядело мрачно для всех участников, включая ПАН, руководителя команды, даже PRO 6 и его КОЦ были втянуты в это. Если вас не убьет война, это сделают политика и ее последствия. В подобных ситуациях у ПАН обычно аннулируются сертификаты, и их отправляют обратно в школу для переподготовки.
Вскоре после отлета «Блэк Хоука» собрание разошлось. Парни стояли вокруг небольшими группами, тихо переговариваясь. Однако большинство глаз продолжало возвращаться к PRO 6 и его афганскому окружению. От их присутствия у нас во рту появился неприятный привкус. Это был внутренний момент, между бойцами, которые называли ПОБ «Тодд» своим домом. Да, мы сражались за лучший Афганистан, но превращать последние почести в шоу для высокопоставленных лиц, чья преданность была неизвестна, было все равно что сыпать соль на открытую рану.
— Ты видел этих гребаных клоунов? - возмущенно спросил нас Джордж, когда мы соединились, прежде чем отправиться обратно в расположение СпН.
— Да. Кто они, черт возьми, такие? – спросил я.
Мы рассказали ему все, что знали, но ферзь в фиолетовых носках остался неопознанным.
— Нам нужно выяснить, кто они такие и почему, черт возьми, они всегда здесь.
— Всегда здесь? Я спросил.
— Да, они повсюду следуют за PRO 6, как будто они гребаные члены королевской семьи.
У Кинга, нашего разведчика, были ответы для нас. Он присоединился к разговору и указал на Фиолетовые носки.
— Это губернатор района.
— Губернатор чего? Спросил я.
— BMG - ответил Кинг с кривой улыбкой. Он понял, к чему я клоню.
Мне это название показалось немного помпезным, учитывая, что контроль коалиции над BMG простирался примерно на сотню метров от стен ПОБ «Тодд» примерно неделю назад.
Когда мы возвращались к нашим палаткам, Кинг объяснил нам ситуацию. С момента прибытия PRO 6 в долину он предпринял согласованные усилия, чтобы объединить все различные фракции и национальности в одну боевую команду. Это была нелегкая задача, так как у каждого были свои собственные мотивации или цели, и некоторые группы в долине не ладили друг с другом. Это было особенно верно в отношении АНА и АНП. Но чтобы добиться успеха в условиях борьбы с повстанцами, PRO 6 был полон решимости сотрудничать с местными властями и дать им почувствовать себя частью команды, имеющей право голоса во всем. Это было одной из причин их присутствия на церемонии. Это было частью более широких усилий по достижению успеха в долине с помощью уже существующего политического истеблишмента.
Ну, по крайней мере, часть политического истеблишмента. Пурпурные носки, возможно, и был кабульским губернатором BMG, но талибы создали свое собственное теневое правительство и военную иерархию. Они по-настоящему контролировали BMG за стеной ПОБ «Тодд», по крайней мере, на данный момент. Параллельные властные структуры — это была странная ситуация. Наша задача как американских воинов состояла в том, чтобы наделить Пурпурные Носки авторитетом и силой, чтобы он действительно мог управлять своим районом. Прямо сейчас, когда долина находится в руках талибов и теневое правительство дергает за все ниточки.
Афганская политика была минным полем интриг и двурушничества, чего PRO 6, похоже, либо не осознавал, либо игнорировал. Или, возможно, он думал, что сможет победить их в их собственной игре. Во время операции 6 ноября PRO 6 держал Окружение поближе к себе, что вызывало некоторые опасения по поводу обеспечения секретности действий[4]. Можно ли доверять полковнику Али и начальнику полиции? А как насчет Фиолетовых Носков?
В ту ночь, после того как я увидел, как он пытался отогнать Рока от стены, PRO 6 взял небольшую личную охрану и сопровождающих, чтобы встретиться с местными лидерами в заброшенном комплексе за пределами провода. Во время встречи с ними афганский агент УНБ начал зачитывать имена погибших талибов, которые прислали ему его источники. Он прошел примерно половину списка, когда губернатор округа BMG Шава Али разразился слезами. Когда к нему вернулось самообладание, он признался, что его двоюродный брат был среди погибших талибов.
Вскоре после этого «Блэк Хоук» пролетел над южным кишлаком Данех Пасаб по пути на ПОБ «Тодд». Одинокий боевик с автоматом АК-47 вышел на крышу и открыл огонь по вертолету. Новость дошла до PRO 6 по радио, который сообщил собравшимся афганцам, что кто-то стрелял в его вертолет.
Вакиль, старший из Данех Пасаб, достал сотовый телефон, тихо произнес в него несколько слов, и мгновение спустя человек на крыше исчез. Был ли старейшина кишлака также командиром талибов? Кинг еще не был уверен, но, по крайней мере, тот знал, с кем поговорить на другой стороне. Но все улики указывали на то, что некоторые из этих персонажей были связаны с обоими лагерями. Это делало невозможным доверять им с нашей точки зрения. PRO 6 вступал в очень грязный момент войны, и грань между сотрудничеством с местными жителями и непреднамеренным предоставлением разведданных врагу казалась тонкой, как бритва.
Мы в последний раз взглянули на Пурпурные Носки, который стоял рядом с PRO 6 и агентом УНБ. Полковник Али рассказывал историю, которую переводил один из переводчиков 82-й. Борьба с повстанцами всегда будет скользким путем. Чтобы это сработало, хорошим парням приходится ложиться в постель[5] с какими-нибудь весьма сомнительными местными персонажами. В конечном счете, те же самые местные должны быть в состоянии защищать себя и свой народ и управлять ими. Окружение не справилось с этой задачей. Али выглядел старым, мягким и измученным. Шеф был свиньей. Районный губернатор управлял районом, который контролировал враг.
А как насчет Вакиля, старейшины из Данех Пасаб? Почему он на церемонии? SNAFU[6], все это выглядело как большая моральная двусмысленность.
Когда мы возвращались к нашим палаткам, я не мог отделаться от мысли, что PRO 6 впустил врага за проволоку[7].
— Я очень надеюсь, что он знает, что делает - пробормотал я.
— Посмотрим - невнятно ответил Кинг. Но его глаза говорили о другом.
__________
[1] ACU (army combat uniform) - боевая униформа армии США, также одноименный рисунок камуфляжа
[2] Так в оригинале.
[3] Taps – сигнал для горна, используемый на похоронах военнослужащих США.
[4] В оригинале – OPSEC, сокращение от Operations Security, комплекс мер по обеспечению секретности проводимых операций.
[5] Идиома «get into bed» в значении «тесно сотрудничать».
[6] Устоявшаяся аббревиатура от Situation Normal - All Fucked Up (ситуация нормальная – все катится в пизду).
[7] Inside the wire – в значении «на территорию базы».

Спасибо!

Спасибо большое.
"журнал значимых событий значимых событий[2] " - видимо, повтор.

В оригинале сокращение и расшифровка

Спасибо, поправил.