13
Еще шесть вылетов беллименом прошли без происшествий. Пришел и пронесся над нами тайфун "Тэсс" с ветром в пятьдесят миль в час (22,3 м/с) и проливными дождями. Казалось несправедливым, что большинство моих старых приятелей давно отправились домой – а у меня даже не было возможности попрощаться ни с одним из них. Я был подобен бомбе с заведенным часовым механизмом, и эта война превратилась в пустую растрату моей жизни. Я чувствовал себя одиноким. Я доказал себе, что могу сражаться, гордился тем, что делал, и тем, что делала моя рота. Но в целом 101-я воздушно-десантная дивизия переживала серьезную трансформацию оперативных концепций и методов ведения боевых действий, и она дошла и до нашей роты Рейнджеров. За последние два месяца наш район действий, сосредоточенный вокруг города Хюэ, увеличился втрое. Размеры АО от 30 километров вдоль побережья и 40 километров вглубь суши по направлению к горам выросли до территории, теперь простирающейся на 108 километров вдоль побережья и на 70 километров в глубину до границы с Лаосом. Нагрузка на нас была очень высокой, поскольку мы выполняли все больше и больше задач, иногда высаживаясь и эвакуируясь дважды за день. Мне снился повторяющийся кошмар. Это был тот самый выход, когда нас ударила молния, но во сне я не встал. Я остался лежать там. Я слышал голоса вьетнамцев – женские голоса. Я слышал, как они спускаются с холма, ищут меня. Я парализован. Пытаюсь встать. Я смотрю вверх. Надо мной стоит одна из вьетконговских женщин. Глядя мне в глаза, она вытаскивает длинный нож и наклоняется, чтобы перерезать мне горло. Я просыпаюсь дрожащий, весь в поту. Месарос рассказывал, что коренные американцы отдавали пленников женщинам и позволяли им резать этих бедных ублюдков. Я бы не стал биться об заклад, что NVA не поступают так же. Мы были слишком раздерганы, и я начал нервничать. На последнем выходе мне показалось, что я вижу гуков, но это оказались лишь тени. Пока я был в отпуске в Австралии, в роту пришел новый Первый сержант. Я встретил его в столовой, в первое утро, когда мои обязанности беллимена привели меня обратно в роту. Я даже не знал, что нашего старого Топа больше нет. Новый парень был высоким, худым и выглядел жестким. "Я 1-й сержант Гилберт", - представился он. Я был впечатлен. Я слышал, что это был его четвертый срок, но, что более важно, его, похоже, интересовало все и вся. Он сказал, что хочет поговорить со мной позже днем. Я был удивлен. Еще никогда никто из лайферов не хотел разговаривать со мной ни о чем, кроме сжигания дерьма. Мне было интересно, почему он хочет поговорить со мной. После еды я спустился на кислотную площадку и запрыгнул на борт ожидающей вертушки. Для меня это была просто рутина, действия на автопилоте. Этим утром мы отправлялись с новым командиром взвода нашей роты, беря его на облет. Мне казалось, что я окружен незнакомцами. Пусть он и был из нашей роты, я не знал его, и он меня не впечатлил. Я надел шлем, подключил гарнитуру, и сел. Молодой лейтенант не представился, когда забирался в слик. Он запрыгнул внутрь, пристроил свою летную сумку и просто уставился в свои карты. Во время перелета к месту он по большей части молчал. Мы пролетели вдоль Шоссе №547, миновали базу огневой поддержки Блейз, свернули на юг и направились к горе Донг Апбиа, печально прославившейся десятидневным сражением между солдатами из американских 3/187, 1/506, 2/506 и 2/506 и 1-й дивизии ARVN с одной стороны, и 29-го полка NVA с другой. Теперь она была известна как Высота Гамбургер. А еще там в Гэри Линдерера, Мамашу Ракера, Ларри Клоссона, Марвина Хиллмена, Джона Соерса и меня ударила молния. Я нервничал из-за этого нового лейтенанта – возможно потому, что я становился короток, с менее чем сорока днями, и мне в моей жизни был нахрен не нужен молодой второй лейтенант. Мои мысли вернулись в Австралию, где я только что провел шесть незабываемых дней. Я катался на лыжах в австралийских Альпах – Снежных горах – после двухчасового перелета из Сиднея на Восточное нагорье. Я пил подогретое вино и пел песни с группой детишек из колледжа, у которых были каникулы. Я забыл, как выглядят нормальные люди, но это помогло мне вспомнить. Когда я слушал переговоры нового лейтенанта, он показался мне слишком жаждущим драки. Мне также было интересно, чего хочет от меня новый Топ-сержант и почему я здесь с этим засранцем. Я рвал задницу уже почти год. По-хорошему мне бы уже нужно было куда-нибудь проебаться, но не похоже, что это удастся, по крайней мере, при моей жизни. Через двадцать минут, когда мы достигли долины Ашау, все напряглись. Долбанутый второй лейтенант велел мне искать DZ. "Э-э-эээ… Что, сэр?" - спросил я. Мне было плевать, окончил ли он прыжковую школу и школу Рейнджеров, он был всего лишь вишенкой, и на бумагах о его переводе еще даже не высохли чернила. "Зону выброски, DZ", - ответил он. Все еще не уверенный, что он ищет, но, стараясь быть вежливым, я нажал кнопку микрофона и сказал: "То, что вы имеете в виду, сэр, это LZ". "Нет, сержант", - резко ответил он. "Я знаю, что такое LZ. Мы ищем зону выброски(1)". Я не мог отделаться от мысли, с какой легкостью можно вышвырнуть этого засранца в дверь вертушки, чтобы на бегу домой он понял, что при таком подходе даже свеженький брусок сливочного масла не поможет его хитрой жопе остаться в целости. "Да, конечно, но какое отношение это имеет к этому облету, сэр?" Я все еще не представлял всей картины. Этот парень не мог всерьез рассматривать парашютное десантирование в Ашау. "Я ищу место, достаточно большое, чтобы вломиться с боем. Разведка сообщает, что возле реки Рао-Лао, на границе с Лаосом, находится лагерь подразделения численностью до полка. Я хочу спланировать десантирование в тылу у этих мелких дегенератов, чтобы надрать им там задницы и показать дивизии, на что способна рота Рейнджеров!" "Ого", - сказал я. Я откинулся на сиденье и притворился, что заинтересован. Я думал, что это было последней каплей. Мы и так выходили на задачи каждую неделю, а теперь это? Кто захочет рискнуть и прыгнуть с парашютом в долину Ашау? Нет, спасибо! Если уж мы собираемся совершить боевой прыжок, давайте десантируемся на Ханой и прекратим все это дерьмо. Это будет безопаснее, чем Ашау. Пожалуйста, боже, помоги нам. Всю дорогу до Игла я сидел, думая о худшем. Я чувствовал себя одним из немногих парней, сохранивших хоть какой-то здравый смысл. Мои худшие опасения оправдались, и теперь все, что я мог сделать, это молиться, чтобы мы не устроили какое-нибудь ненужное сумасшедшее десантирование ради каких-то медалей и званий, до которых никто из нас так и не доживет. Цена такого маневра будет слишком высока. После того, как мы приземлились, я помчался в тактический оперативный центр, чтобы не опоздать на встречу с новым Первой рубахой. Я с опаской спустился по короткому пандусу и вошел в ТОЦ. Теперь я знал, о чем хотел мной поговорить со новый Топ. О прыжке, должно быть. Он собирается сообщить мне, сколько мешков для трупов нужно взять с собой. Я приостановился на мгновение и посмотрел на захваченное оружие, которое мы привезли с предыдущих выходов, и которое все еще висело на стене. В этот момент дверь в радиорубку распахнулась. Это был 1-й сержант Гилберт. "Первый сержант, вы хотели меня видеть?" "Да, сержант Чемберс, входите и садитесь. У меня для вас важное задание". Когда я вошел в радиорубку и сел, у меня скрутило живот. Я подумал: отлично, это тот самый прыжок, про который говорил новый лейтеха. С ничего не выражающим лицом я сел. "Это место – нечто иное", - сказал он. Я кивнул. Он заглянул в картотеку с полуоткрытым верхним ящиком. "Я просматривал отчеты и донесения о выполнении задач. Я все еще пытаюсь разобраться, что такое эта рота Рейнджеров. В одном из документов, засунутых в этот ящик, я прочитал, что один из вас, ребята, съел ядовитую жабу и умер! Чем, черт возьми, парни, вы здесь занимались последние несколько лет? Вы какая-то шайка дикарей". Он отпил кофе и поставил чашку на край стола. "Тут постоянно всплывает твоя фамилия. Ударен молнией! Боже мой. Школа Рекондо? Хорошо. На скольких выходах ты побывал?" Я уставился в потолок. "Толком даже не скажу, такое чувство, что они все слились воедино". "Чтож, это то, что я ищу". Я почувствовал, что мой желудок сжался в ожидании плохих новостей. "Я ищу кого-то, кому могу доверить поиск хороших добровольцев для пополнения этой роты. Мне нужен кто-то, кто мог бы представлять эту роту Рейнджеров в Бьенхоа. Вы, парни, уже почти два года действуете при некомплекте личного состава. Я хочу изменить это. Ты будешь работать непосредственно на меня, а не на кого-то из тамошних REMF". Я сидел в недоумении. "Вы хотите, чтобы я набрал добровольцев в роту?" "Именно так. Твое имя постоянно на слуху, и, кроме того, ты становишься короток. Мне нужен выпускник Школы Рекондо, который выглядит соответствующе, а не какой-то свежеприбывший из Штатов коммандос без боевого опыта. Ты уедешь в ближайшие несколько дней. И я хочу увидеть здесь нескольких подходящих людей уже в этом месяце. Меня не волнует, если они не были в Школе Рейнджеров. Меня даже не волнует, если ты по случаю пришлешь какого-нибудь прямоногого, который вообще не имеет десантной квалификации. Мне просто не нужны никакие мудаки. Не отправляй в свою роту никого, кого тебе не хотелось бы видеть в своей группе". Я не мог поверить в то, что услышал. Я не ответил. Не было ничего, что держало бы меня здесь. Большинство моих друзей уехали домой несколько месяцев назад. "Ладно, иди перекуси, сержант. Я введу тебя в курс дела, прежде чем ты отправишься на юг". Я встал, отодвинул стул и отдал честь. "Спасибо, Первый сержант". "И да, последнее". "Да?" "Держись подальше от всех этих сайгонских борделей и не устраивай никаких неприятностей на юге. Боюсь, еще одна выходка, и мы все останемся без работы". Я вышел на яркий солнечный свет и сделал глубокий вдох. Было такое чувство, как будто у меня заканчивается тюремный срок. Я пошел обратно в свою казарму и принялся собирать вещи. Я собрал все, что удалось втиснуть в баул, и стоял, глядя на остатки своих вещей, раздумывая, как мне удалось уместить все это в сумку в первый раз. Меня прервали, когда распахнув деревянную дверь, внутрь вломился штаб-сержант Майнерс. Он дышал так, будто только что пробежал свою самую быструю милю. Пытаясь перевести дух, он крикнул мне. "У Миллера на обоих флангах боку гуков, и он сейчас движется к LZ. Пошли, ты на ведомом борту!" Он повернулся и бросился обратно. "Гуки еще не ударили по ним, но это будет эвакуация по веревочной лестнице, и они сделают это, если мы не будем достаточно быстры". Я схватил винтовку, бандольеру и бросился вслед за ним к кислотной площадке. Майнерс направился к эвакуационному борту и принялся крепить лестницу и седла Макгвайра. Я пробежал мимо его вертушки к ведомому борту, закрепил винтовку, пока оба Хьюи запускали движки. Майнерс прибежал обратно и проверил мое снаряжение. "Ты уверен, что не хочешь лететь ведомым, Джим?" - спросил я. "В следующий раз", - сказал он и побежал обратно к подбирающему борту. Мне было все равно, через несколько дней я буду на пути в тыл. К тому же, они все еще не ударили по Миллеру. Миллер был счастливчиком, так что, вероятно, они и не ударят. Майнерс был хорошим беллименом, и он быстро выведет группу из игры. Высадки и эвакуации производились с помощью пяти вертолетов: два слика, две Кобры и Лоч или слик – борт командования и управления. Каждый вертолет, используемый для эвакуации, должен был быть специально оборудован. Обычно мы могли придти заранее, чтобы оснастить их, но это была чрезвычайная ситуация. Радио затрещало, на связи была группа 2-5. Я слышал, как капитан Кардона сказал им, что мы уже в пути.
1. В данном случае это разница между Landing Zone – площадкой (зоной) высадки и Drop Zone – зоной (площадкой) выброски. Первая подразумевает десантирование посадочным способом, вторая – парашютным (прим. перев.)
_________________ Amat Victoria Curam
|