Текущее время: 28 мар 2024, 23:53


Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 91 ]  На страницу 1, 2, 3, 4, 5  След.
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 03 июн 2021, 23:28 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
По просьбам трудящихся, как говорится :D

Заодно выкладываю свой перевод первой главы. Есть полный перевод этой книги, и если удастся договориться о публикации его здесь, я свои переводческие потуги уберу, и выложу его уже целиком.

UPD: 23.08.2023 г.
Полный перевод книги в формате WORD - https://disk.yandex.ru/d/DR95_RH1IXLNAg
Полный перевод книги в формате PDF - https://disk.yandex.ru/d/Owloo8wc-tBNrA


Вложения:
Relentless Strike_ The Secret History of Joint Special Operations Command.pdf [4.19 MiB]
Скачиваний: 515


Последний раз редактировалось SergWanderer 23 авг 2023, 14:31, всего редактировалось 2 раз(а).
Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 03 июн 2021, 23:34 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
ПРОЛОГ

Когда Марван аль-Шехки развернул над Трентоном, штат Нью-Джерси, рейс 175 авиакомпании «United Airlines» на северо-восток, [1] и направил угнанный «Боинг-767» в сторону Манхэттена и уже горящего Всемирного торгового центра, командующий главными контртеррористическими силами Соединенных Штатов заканчивал свой визит в посольство США в Будапеште. [2]
В венгерской столице стоял полдень 11 сентября 2001 года, и генерал-майор Сухопутных войск США Делл Дейли, глава Объединенного командования специальных операций (ОКСО), только что проинформировал высокопоставленных сотрудников посольства о проведении крупных, но строго засекреченных учений под кодовым названием «Пещера шакала», которые его ведомство организовало по всей Европе. [3]
Операция «Пещера шакала» представляла собой «совместные учения по боеготовности» (или JRX), одни из нескольких, которые ОКСО (или JSOC, произносится как «джей-сок») проводило ежегодно. Как и большинство подобных учений, они были включены в состав еще более масштабных маневров под кодовым названием «Эллипс», проводимые одним из четырехзвездочных региональных командований, в данном случае Европейским командованием, Вооруженных сил США. [4] Некоторые сотрудники ОКСО рассматривали совместные учения по боеготовности как важную возможность для отработки критически важных задач, другие же считали их контрпродуктивной тратой времени, предназначенной главным образом для оправдания бюджета ОКСО, который на протяжении двух десятилетий неуклонно разрастался.
Рожденное на обломках операции «Орлиный коготь» 1980 года, — неудачной попытки Соединенных Штатов спасти своих заложников в Иране, — Объединенное командование специальных операций было создан в том же году, чтобы предоставить Соединенным Штатам постоянно действующий штаб, который мог бы проводить аналогичные операции в будущем. И хотя с тех пор его мощь, размеры и влияние значительно возросли, к 11 сентября 2001 года Командование ограничивалось незначительным присутствием на военной арене США, с узко ограниченным набором обязанностей, который включал в себя планирование и проведение краткосрочных контртеррористических миссий, операций по обеспечению нераспространения оружия массового уничтожения и очень мало чего еще.
Учения ОКСО, проводившиеся в тот сырой, пасмурный день в Венгрии [5], вполне соответствовали нишевой роли Командования на рубеже веков. Условным противником на этих учениях была гибридная сила, объединявшая в себе элементы международной организованной преступности и терроризма и занимавшаяся торговлей оружием массового уничтожения, или «неподконтрольным ядерным оружием». [6] Для проведения учений передовой штаб ОКСО был разделен между Тасаром, [7] — военным аэродромом в 150 километрах к юго-западу от Будапешта, — и Тузлой в Боснии, [8] последним пережитком недавней истории Командования, охотящегося за балканскими военными преступниками. Поддержку силам ОКСО оказывали венгерские военные, а также личный состав 10-й группы Сил специального назначения Сухопутных войск США, с которой Командование сблизилось после многих лет совместной работы на Балканах. [9]
Одна из целей учений состояла в том, чтобы подтвердить концепцию, называемую «операции передовых сил» (АФО). Такое же название носил и недавно созданный отдел в штабе ОКСО. [10] Истоки АФО лежали в группе оперативной поддержки 1-го отряда специального назначения Сухопутных войск «Дельта», [11] — одного из нескольких секретных «специальных подразделений», находившегося в подчинении Командования. (Второе подразделение такого рода, 6-я группа «морских котиков» ВМС, вело условную разведку хорватского порта Дубровник, откуда условный противник пытался вывезти на лодке ядерный материал). [12] Группа АФО выполняла миссии, определенные в рамках этих учений: глубокая разведка, зачастую под прикрытием, чтобы подготовить путь для возможного проведения операций «прямого действия» — уничтожения или захвата — более крупными силами. Для выполнения этих задач группа могла привлекать операторов из любого подразделения, которое подчинялось ОКСО. [13]
Во время операции «Пещера шакала», за тайную работу АФО в значительной степени отвечала группа оперативной поддержки, или ОСТ, которая впервые применила эту концепцию в ОКСО. Роль операторов ОСТ состояла в том, чтобы выявить цели — людей условного противника, позволив более многочисленным — но все еще «малозаметным» — силам прибыть в гражданских фургонах с бесшумным оружием и захватить или уничтожить их. [14] Цель такого рейда состояла в том, чтобы «войти и выйти, не привлекая слишком много внимания, и иметь возможность предоставить правдоподобное опровержение местному правительству», — заявил источник в «Дельте».
«Мы выслеживали “террористов”, — сказал офицер штаба ОКСО. — Это были действительно крупные учения по выслеживанию противника, а затем [мы] приводили штурмовое подразделение, чтобы обнаруженную цель уничтожить».
Этим штурмовым подразделением был эскадрон отряда «Дельта», один из трех наземных эскадронов отряда. Эскадрон и небольшая штабная группа «Дельты» прилетели накануне с базы ВВС Поуп, штат Северная Каролина, на двух массивных транспортных самолетах ВВС С-17 «Глоубмастер-III». Самолеты все еще стояли на летном поле в Тасаре, где ОКСО разместил свой объединенный оперативный центр (или JOC, произносится как «джок»). [15] (постоянно действующий штаб ОКСО находился в Поупе, рядом с пунктом постоянной дислокации «Дельты» в Форт-Брэгге.) [16] Другие участники учений отправились в Венгрию разными маршрутами. Личный состав ООЦ летел на своих собственных самолетах — двух «старлифтерах» C-141, называемых J1 и J2 или, в совокупности, «птицами Джей-алерт», тогда как операторы ОСТ, находящиеся в центре этих учений под прикрытием, летели коммерческими рейсами и использовали фальшивые удостоверения личности и паспорта, чтобы проникнуть в Европу. Некоторые из них также выходили на позиции, используя тайное подразделение ВВС, известное в ОКСО как «Тактическая группа “Серебряная”». В нем эксплуатировались различные гражданские самолеты, от небольших турбовинтовых бортов до «Боингов-727», что позволяло скрыть военный характер своих миссий. [17]
К полудню 11 сентября учения лишь начались. Как и большинство подобных учений, это было разработано для обучения как можно большего числа структурных подразделений ОКСО. Все это обязательно требовало продуманного сценария и взаимодействия множества «движущихся частей». Когда первый самолет врезался во Всемирный торговый центр, еще один С-17 только что приземлился в Тасаре, неся внутри себя четыре небольших вертолета «Литтл Берд», принадлежащих 160-му авиационному полку специальных операций, — воинской части, созданной, как и ОКСО, вслед за операцией «Орлиный коготь». Два вертолета MH-47E «Чинук» из состава того же полка уже прибыли ранее на неповоротливом транспортном корабле ВВС С-5 «Гэлэкси», который со своим 75-метровым фюзеляжем был почти на 50 процентов длиннее самолета С-17. Самолет с «Маленькими Птичками» вырулил в удаленную часть аэродрома, чтобы те, кто был на борту, могли выполнить распоряжение Дейли не разгружать крошечные ударные вертолеты — используемые для обеспечения операций «Дельты» — в местах, где их мог увидеть персонал, не входящий в состав ОКСО. Остальная часть 160-го полка, принимавшая участие в учениях — в основном, вертолеты MH-60K и MH-60L «Блэк Хок» (в варианте ударных вертолетов, а не транспортных или многоцелевых) во главе с подполковником Кевином Мангумом, командиром 1-го батальона полка, — вышла из Роты, военно-морской базы на юге Испании. Оттуда экипажи 160-го полка должны были вылететь с 6-й группой «морских котиков» на борту для отработки штурма корабля в Средиземном море. [18]
Тем временем, сотрудники ОКСО и «Дельты» обустраивались в своих временных помещениях, располагавшихся в конце рулежной дорожки на аэродроме Тасар времен холодной войны, расположенном в венгерской сельской местности. В то время как эскадрон «Дельта», как обычно, размещался в паре больших палаток — желто-белом «цирковом шатре», в котором разместился оперативный центр эскадрона, и более обычной «праздничной палатке», в которой операторы хранили свое снаряжение и отдыхали [19], — штабные подразделения заняли старое советское здание, которое было явно лучше по сравнению с палатками, обычно используемыми в Командовании. Каждому подразделению и каждому отделу ОКСО было выделено помещение для использования в качестве оперативного центра или группы связи и взаимодействия. Сам «Джок» располагался в большой комнате в конце коридора. [20] В то время как сотрудники ОКСО носили свою армейскую униформу, операторы «Дельты» на аэродроме работали в футболках и спортивных шортах или другой гражданской одежде.
Несколько операторов ОСТ и один или два сотрудника «Дельты» уже были на выходе и работали в гражданской одежде, выслеживая «террористов» в центре Будапешта. [21] Используя небольшие спутниковые радиостанции, эти эксперты по городской разведке уже передали цифровые фотографии крыш, дверей, окон и других потенциальных точек входа на объектах, что позволило операторам штурмовых групп в Тасаре выяснить точное количество и тип подрывных зарядов, необходимых в каждом конкретном случае. [22]
Условных террористов изображали оперативники из Службы агентурной разведки, тайной шпионской сети Министерства обороны, приехавшие из других европейских стран и Соединенных Штатов. В этом не было ничего необычного. ОСТ и другие подразделения ОКСО, которые выполняли подпольную работу, часто использовали оперативников этой тайной службы в качестве условного противника и наставников в учениях, где необходимо было отрабатывать операции с частичной или полной легализацией и действия под прикрытием. [23]
Когда совещание в посольстве закончилось, Дейли и его старший советник, главный сержант-майор Сухопутных войск Майк Холл, выходили из конференц-зала, болтая с майором Джимом Ризом, офицером «Дельты», которого назначили оперативным офицером АФО. Желая принести что-нибудь для Дейли, Риз побежал по коридору в комнату, которая служила оперативным центром АФО.
— Эй, босс, посмотри на это, — сказал Ризу старший сержант ВВС Сэм Стэнли, когда армейский офицер прибыл, показав тому на изображения пожаров, бушующих в башнях-близнецах Всемирного торгового центра, в телевизоре, который крошечный персонал АФО всегда настраивал на Си-эн-эн или Фокс-Ньюс. Забыв о своем первоначальном поручении, Риз воспользовался моментом, чтобы осознать значение того, что он увидел, затем повернулся и побежал за своим боссом как раз в тот момент, когда зазвонил красный телефон на столе, предназначенный для секретных разговоров.
Дейли и Холл направлялись за своими удостоверениями личности в службу безопасности посольства, когда Риз догнал их.
— Сэр, вам нужно это увидеть, — сообщил он генералу. [24] Увидев в глазах Риза исключительную срочность, Дейли быстро вернулся в операционный центр АФО и несколько секунд смотрел на экран телевизора, прежде чем взять красный телефон. На линии был его начальник, генерал ВВС Чарли Холланд, глава Командования Сил специальных операций США на военно-воздушной базе Макдилл в Тампе, штат Флорида. Холланд велел Дейли забыть об учениях и как можно скорее возвращаться в Форт-Брэгг. Получив сообщение, Дейли повесил трубку, повернулся к Ризу и подполковнику Скотти Миллеру, офицеру «Дельты» и сотруднику АФО, и сказал им, что он немедленно отменяет учения и возвращается в Брэгг, и что они должны сделать то же самое.
— Возвращаться домой любым возможным способом! — добавил он. [25]
ОКСО вышел на тропу войны.

*****

1

ВЗЛЕТ ФЕНИКСА


Был поздний летний день 1980 года, когда самые влиятельные люди Америки в военной форме собрались в «танке», — звукоизолированном конференц-зале Объединенного комитета начальников штабов в Пентагоне, — на совещание, которое впоследствии ознаменует поворотный момент в военной истории США.
В комнате уже находился армейский полковник Кейт Найтингейл, терпеливо ожидавший возле своей стойки с флип-чартами. Это его доклад должны были сегодня заслушать генералы и адмиралы. Найтингейл был штабным офицером сверхсекретной оперативной группы, а его карты и обзорные диаграммы состояли в основном из схем, разных бюджетных мелочей и прочих сухих деталей, связанных с созданием новой военной организации. [1] Однако все вместе они представляли собой попытку возродить птицу Феникс из пепла горького поражения.
Тем летом настроение по всей Америке было мрачным. 24 апреля Соединенные Штаты начали операцию «Орлиный коготь» — смелую попытку спасти пятьдесят два американских заложника, удерживаемых иранскими революционерами в Тегеране. Попытка обернулась позорной катастрофой. Атакующие силы уже находились глубоко внутри Ирана на отдаленном пункте под названием «Пустыня-1», когда президент Джимми Картер прервал операцию по просьбе командующего, поскольку лишь пять из восьми вертолетов, имевших решающее значение для всей миссии, находились в работоспособном состоянии. А после, когда подразделения готовились вернуться на свою базу на оманском острове Масира и, возможно, предпринять через сутки еще одну попытку, произошла катастрофа — вертолет врезался в самолет, полный горючего и оперативников отряда «Дельта». В последовавшим огненном шаре погибли восемь военнослужащих и рухнули все надежды просто отложить спасательную операцию до следующей ночи. К тому времени, как отряд добрался домой, фотографии обугленных тел и обгоревших корпусов самолетов в «Пустыне-1» появились во всех новостях мира. Соединенные Штаты были унижены. [2]
После фиаско в «Пустыне-1» большинство американцев, включая многих сотрудников администрации Картера, отчаялись спасти заложников. Но люди, находившиеся в сердце «Орлиного когтя» не сдавались, как и их президент. Через семьдесят два часа после катастрофы Картер приказал командующему оперативной группой генерал-майору Джиму Войту быть готовым к повторному проведению операции в течение десяти дней, — на самый крайний случай, если жизнь заложников окажется в непосредственной опасности. В таком быстром повороте не было необходимости, и люди провели лето, готовясь ко второй попытке, уже вооруженные знанием того, что ранее пошло не так. Во время этой подготовки они надеялись помочь Соединенным Штатам восстановить не только самоуважение, но и веру в американские вооруженные силы и, в частности, в их давно забытые Силы специальных операций.
Новая попытка получила кодовое название «Перелетная птица». Разлученные со своими семьями, которые почти ничего не знали о том, где находятся их мужья и отцы, оперативники всерьез думали над тем, что на этот раз все должно быть по-другому. Часть этих вопросов была тактическими деталями, но другие являлись более серьёзными концепциями. «Орлиный коготь» был товарищеским матчем, в котором каждый род войск играл определенную роль: Сухопутные войска в качестве наземных сил спасения предоставляли отряд «Дельта» и рейнджеров; Военно-воздушные силы давали транспортные самолеты MC-130 «Комбат Тэлон», и ударные самолеты AC-130 «Спектре», а также небольшое наземное подразделение под названием BRAND X; Военно-Морские силы выделили авианосец, с которого стартовали восемь вертолетов ВМС RH-53D «Си Стэллион»; Корпус морской пехоты, стремясь не стать исключенным, выделил пилотов вертолетов. Но эти силы не привыкли работать вместе, а штаб, руководивший операцией, которым командовал Войт, являлся такой же организацией ad hoc.
Ветераны «Орлиного когтя» знали все, что нужно было изменить, но не больше, чем полковник Чарли «Чарджин» Беквит, суровый командир «Дельты». В преддверии операции он выступал против создания любой управленческой структуры, которая могла бы помешать прямой линии связи с Белым домом, которую он захотел иметь для «Дельты». Однако после психологической травмы, полученной в «Пустыне-1», его сопротивление ослабло. Как и другие в «Дельте», он понимал, что отсутствие над подразделением специализированного органа управления оставляет его на волю случайных процессов, в которых он не будет иметь никакого права голоса, например, в вопросах обеспечения его воздушной поддержкой. Через несколько недель после возвращения, группа старших сотрудников «Дельты» набросала план того, что Беквит назвал «многоуровневой организацией» — набросок структуры командования, которое включало все подразделения, необходимые для проведения специальных операций стратегического значения, в которых неудача исключалась. В середине мая главный бюрократический сторонник Беквита, начальник штаба Сухопутных войск генерал Эдвард «Шай» Мейер, приказал ему привезти предложенный им проект такого штаба в Вашингтон. [3]
К такому же выводу пришли и в ходе более формального и авторитетного обзора фиаско операции «Орлиный коготь». 23 августа комиссия по обзору специальных операций — шесть действующих и вышедших в отставку старших офицеров, которым Объединенный комитет начальников штабов поручил изучить итоги операции, — опубликовала несекретную версию своих выводов и рекомендаций. Группа, возглавляемая отставным адмиралом Джеймсом Л. Холлоуэем, рекомендовала «создать в качестве полевого органа управления Объединенного комитета начальников штабов Объединенную тактическую группу по борьбе с терроризмом (CTJTF) с постоянно закрепленным штабным персоналом и выделенными, подчиненными ему на постоянной основе, силами». [4]
Военное чиновничество оказало этому ожесточенное сопротивление. За исключением Мейера, все начальники управлений и видов Вооруженных сил были очень обеспокоены тем, что создание подобной структуры предоставит в руки председателя Объединенного комитета начальников штабов его собственные силы вмешательства. Главнокомандующие региональных командований вооруженных сил по всему миру, по-простому называемые «C-in-C» (произносится как «синк»), опасались, что такая постоянная тактическая группа будет развертываться и проводить операции в своих собственных оперативных районах, о которых они даже не будут знать, не говоря уже о том, чтобы одобрять их. Это была та самая ядовитая атмосфера в «танке», в которую Найтингейл, служивший в штабе Войта, попал через несколько дней после публикации доклада Холлоуэя.
Однако Найтингейл был вооружен знаниями, которых не хватало его высокопоставленной аудитории. В то утро он, Войт и полковник Род Пэшолл, начальник штаба Войта, провели доклад для министра обороны Гарольда Брауна и председателя Объединенного комитета начальников штабов генерала Дэвида Джонса в кабинете Брауна. Сидя бок о бок на диване, Войт и два его сотрудника ознакомили двух наиболее высокопоставленных должностных лиц с докладом, который Найтингейл должен был сделать в Объединенном комитете начальников штабов во второй половине того же дня. Такое совещание являлось для руководителей так называемым «совещанием для принятия решения», означающим, что он задумывался как отправная точка для обсуждения, причем командующим родами войск и видами Вооруженных сил было разрешено вносить свой вклад — который включал в себя и право вето — в детали предложения.
Браун прекрасно понимал, что командующие видами Вооруженных сил, за исключением армейского Майера, вряд ли одобрят создание антитеррористической объединенной тактической группы. (Хотя доклад был посвящен обсуждению предложенных бюрократических процедур для операции «Перелетная птица», все заинтересованные стороны знали, что рекомендация комиссии Холлоуэя о создании постоянно действующей объединенной тактической группы означает, что любая структура, созданная для этой операции, почти наверняка переживет еще одну миссию в Иран). Браун прервал доклад, и сказал, что это вряд ли пройдет через командующих видами Вооруженных сил.
— Если это будет сделано в виде директивы из моего офиса для командующих и начальников, а не просто как презентация, облегчит ли это задачу?
— Конечно! — сказали те, кто сидел на диване. На лице Брауна появилась понимающая ухмылка.
— Я предвидел это, так что, возможно, я решил для вас ряд проблем, — сказал он, потянувшись за отпечатанным на машинке документом, который закреплял содержание доклада в виде прямого приказа родам войск и видам Вооруженных сил предпринять все действия, изложенные в нем.
— Конечно, это значительно упрощает дело, — сказал Войт. Пэшолл только улыбнулся.
За пару часов между докладами, Найтингейл превратил свое «совещание для принятия решения» в простую «информационную сводку», а затем вошел в «танк», чтобы дождаться аудиенции. Офицерами, вошедшими и занявшими свои места за длинным столом, были Джонс, четыре командующих видами Вооруженных сил и их заместители по операциям (трехзвездочные генералы, отвечающие за планирование и проведение операций каждого вида Вооруженных сил). Воспользовавшись подставкой для флип-чарта справа и обзорным экраном слева, Найтингейл приступил к докладу, ни словом не упомянув об утреннем разговоре с Брауном. До руководителей и их заместителей по оперативным вопросам начало медленно доходить, что Найтингейл говорит так, словно новое командование уже являлось свершившимся фактом. Напряжение в комнате резко возросло.
— Подождите минутку, — сказал заместитель начальника штаба ВМС вице-адмирал Артур Моро. — Это лишь краткая информация, а не решение.
Последовала мертвая тишина. Найтингейл взглянул на Войта, который повернулся к Джонсу.
— Да, министр обороны уже принял решение, — подтвердил Джонс.
«Военно-морские силы и военно-воздушные силы просто хватил удар», — вспоминал Найтингейл. Моро и его босс, начальник штаба Военно-морских сил адмирал Томас Хейворд «стали просто фиолетовыми. Они были очень злы. Вы могли бы запросто увидеть, как их кровяное давление поднялось примерно на 100 пунктов». Однако упреждающие действия Брауна означали, что у них почти не осталось выхода. «Им пришлось просто проглотить все это» — продолжил Найтингейл. Для нового, еще неоперившегося командования, это было зловещее начало. [5]
Ранним сентябрьским утром бригадный генерал Дик Шолтес, заместитель командира 82-й воздушно-десантной дивизии по оперативным вопросам, уже находился в своем кабинете в Форт-Брэгге, штат Северная Каролина, когда его неожиданно посетил его начальник, командир дивизии генерал-майор Гай Мелой.
— Через пару минут вам позвонит начальник штаба, — сказал ему Мелой. Обычно, когда два генерала обсуждали «начальника штаба», они имели в виду полковника, который занимал эту должность в дивизии. Но когда зазвонил телефон, Шолтес обнаружил, что разговаривает с Майером, начальником штаба Сухопутных войск.
— Дик, я хочу, чтобы ты знал, что покидаешь дивизию, — сообщил Мейер. — И покинешь ты ее очень скоро. Мне нужно, чтобы ты приехал в Вашингтон в четверг. Я больше не могу говорить с тобой о том, что произойдет, но все расскажу тебе, когда ты будешь здесь в четверг.
Повинуясь приказу, Шолтес вылетел в Вашингтон. На следующее утро ему уже была назначена встреча с Брауном и Джонсом, однако сразу же по прибытию ему приказали отправиться прямо в Пентагон на встречу, назначенную на странно поздний час в 9 часов вечера. После того, как он с трудом прошел мимо службы безопасности Пентагона, кто-то наконец пришел, чтобы забрать ошеломленного генерала и провести его в конференц-зал рядом с офисом Джонса.
В комнате находилось около тридцати человек. Большинство из них были Шолтесу незнакомы, хотя некоторых он знал довольно близко. Там находился Беквит, командир «Дельты», а также коммандер Ричард Марсинко, который был в процессе создания морского эквивалента «Дельты» в составе «морских котиков» ВМС.
Офицеры сообщили Шолтесу, что они подготовили для него доклад. Сгорая от любопытства, он сел. На совещании обсуждалось несколько вариантов осуществления второй попытки спасения заложников в Иране. Недоумевая, зачем ему все это рассказывают, Шолтес просидел первые четыре или пять часов, которые, по словам одного офицера, находившегося там, показались ему «абсолютно глупыми и диковинными». (Один из вариантов заключался в том, чтобы спасти заложников и доставить их на вертолетах на корабль в Черном море, а затем сбросить пустые вертолеты в воду. Шолтес знал, что в Черном море господствует Советский военно-морской флот, и поэтому обстановка для американского флота там, мягко скажем, не самая благоприятная).
Не в силах больше сдерживать свое любопытство, Шолтес спросил, с какой стати его посвящают во все эти планы. Теперь настала очередь смущаться его докладчиков.
— Разве министр не рассказал вам обо всем этом? — спросил один из них. Шолтес ответил, что его встреча с Брауном состоится только на следующее утро, но попросил их продолжать доклад, а сам подождет, пока Браун и Джонс объяснят, в чем, собственно, дело.
В пятницу два высокопоставленных чиновника все прояснили. Его новая задача заключалась в том, чтобы сформировать командование, в которое войдут самые элитные подразделения специальных операций страны, и быть готовым провести еще одну операцию по спасению заложников в Иране к 31 октября. Что касается других антитеррористических операций, которые его новое командование должно быть готово выполнять, Браун и Джонс сказали ему быть готовым обсудить их после завершения иранской миссии. По субординации Шолтес подчинялся непосредственно Джонсу, четырехзвездочному генералу, председателю Объединенного комитета начальников штабов — уникальное положение для оперативного командира в чине однозвездочного генерала.
Шолтес был потрясен вдвойне. Во-первых, потому что кроме посещения и окончания квалификационного курса спецназа молодым капитаном, иного опыта специальных операций у него не было, поскольку он решил продолжать службу в пехоте, а не служить в качестве офицера спецназа. Он так и не узнал, почему Мейер выбрал для командования его. Когда он спросил об этом четырехзвездочного генерала, тот ответил просто:
— Потому что мне нужен был ты.
Кроме того, Шолтерса потрясла крайняя дата повторной операции, выпадавшая на Хэллоуин. Это означало, что у него «меньше шестидесяти дней, чтобы провернуть это дело», как вспоминал один из старших офицеров командования. «И у нас [не было] ни сил, ни личного состава, ни действительно никаких возможностей».
Новый штаб Шолтеса поначалу расположился в Брэгге, — огромной армейской базе в Фейетвилле, штат Северная Каролина. Кроме того, здесь дислоцировались 18-й воздушно-десантный корпус, 82-я воздушно-десантная дивизия и отряд «Дельта», которая располагалась в «форте» — огороженном пункте постоянной дислокации площадью 9 акров, чьи огромные размеры вполне позволяли скрыть от посторонних глаз пару небольших секретных организаций.
Новое командование начиналось с малого: всего лишь Шолтес и его заместитель, работавшие в кабинете в расположении «Дельты», оборудованном лишь телефоном и больше почти ничем. Вскоре стал прибывать личный состав, но только в количестве одного-двух человек в день. Шолтес был обеспокоен. [6]
Новое командование набирало штат, и у него уже была боевая задача, но у него не было даже названия. В секретных кругах новое командование именовалось Объединенной антитеррористической тактической группой, однако ему требовалось официальное наименование. С этой целью Шолтес и двое его помощников из «Дельты», майор Логан Фитч и сержант-майор Уолт Шумейт, в один прекрасный день обменялись идеями.
— Почему бы нам не назвать его «Объединенным командованием специальных операций»? Просто потому, что это объединенное командование и это специальные операции? — сказал Фитч. Остальные отнеслись к этому предложению спокойно, но когда они попытались водрузить это название на флагшток, возникла проблема. Армейская бюрократия возражала против этого наименования, потому что основные уставные положения Сухопутных войск под термином «специальные операции» подразумевали широкий спектр общевойсковых задач, включая боевые действия в городских условиях, операции в пустыне и переправы через реки. Дебаты между Брэггом и Пентагоном продолжались, но в конце концов предложение Фитча одержало верх. В тех редких случаях, когда это обсуждалось публично, новое командование Шолтеса стало называться Объединенным командованием специальных операций, или ОКСО. [7]
Подразделения, которые переподчинялись новому командованию, были в основном теми, которые считались наиболее подходящими для контртеррористической миссии ОКСО, которую официальные лица в то время рассматривали как небольшие, высокоинтенсивные операции короткой продолжительности. Как таковые, они не включали в себя подразделения, подобные армейским группам специального назначения, которые специализировались на ведении нетрадиционной войны (использование прокси-сил для разжигания восстания во вражеской стране), или другие силы специальных операций, предназначенные главным образом для действий против вооруженных сил противника, а не против террористов.
Основу боевых сил нового командования составила «Дельта» (полное название: 1-й оперативный отряд специального назначения «Дельта»), которая была сформирована под руководством Беквита в Сухопутных войсках в 1977 году как ответ на растущее число международных террористических актов. В отличие от Израиля, Западной Германии и Соединенного Королевства, у Соединенных Штатов до создания «Дельты» не было специальных сил, чтобы справляться с такими событиями.
Беквит создавал «Дельту» по образцу Специальной авиадесантной службы (САС) британской армии, в которой он провел год в качестве офицера по обмену опытом в начале 1960-х гг. Таким образом, вместо того, чтобы разделить подразделение на роты и батальоны, как большинство подразделений Армии США, «Дельта» была разбита на отряды и эскадроны. Отряды, в свою очередь, делились на группы от трех до шести человек. Четыре группы составляли отряд, а три отряда — «сабельный» эскадрон (использовался тот же термин, что и в САС). В «Дельту» допускались только те военнослужащие, которые уже отслужили в армии, что гарантировало укомплектование подразделения более закаленным личным составом, чем в линейных подразделениях, комплектовавшихся солдатами в возрасте 18-20 лет. Однако изюминкой «Дельты» был строгий процесс отбора. Отряд искал людей, которые обладали не только необычайной физической выносливостью, но и умственной гибкостью и психологической способностью справляться с неопределенностью и неизвестностью. Поэтому курс отбора в подразделение сочетал в себе все более сложные физические тесты, кульминацией которых была «долгая прогулка» — изнурительный сорокамильный марш через Аппалачи в Западной Вирджинии с целой серией психологических испытаний. Если будущий сотрудник подразделения преодолевал эти препятствия, ему все равно приходилось проходить «командирский совет», на которой командир «Дельты» и другие старшие офицеры засыпали кандидата вопросами, пытаясь сбить его с толку.
Небольшой процент курсантов, прошедших весь путь отбора в «Дельту», проходил затем шестимесячный курс обучения операторов, в ходе которого они изучали различные навыки, начиная от меткой стрельбы и зачистки помещений и заканчивая вопросами, как садить угнанный авиалайнер, пробивать стены и вскрывать замки. Они также учились шпионскому ремеслу, включая разведку, тайниковую связь, наблюдение и легендированную работу под прикрытием. Только после завершения курса (что удавалось далеко не всем) новички считались полноправными членами подразделения, и могли называть себя «операторами». «Дельту» они именовали просто «Подразделением». [8]
«Орлиный коготь» должен был стать первым настоящим боевым опытом «Дельты». Хотя операторы не несли никакой вины за неудачу операции, они остро осознавали, что в «реальных» миссиях они уже проигрывали со счетом 0:1, и жаждали сравнять счет.
Поддержку «Дельте» оказывали два армейских батальона рейнджеров (1-й и 2-й), дислоцировавшиеся соответственно на армейской авиабазе «Хантер» в штате Джорджия и в Форт-Льюисе в штате Вашингтон. Батальоны вели свою родословную со времен Второй мировой войны, но в своем нынешнем состоянии существовали только с 1974 года, когда начальник штаба Сухопутных войск генерал Крейтон Абрамс воссоздал их с намерением, что они станут самой элитной легкой пехотой в мире. [9]
Беквит представлял себе, что рейнджеры будут компенсировать нехватку личного состава в «Дельте» в любой операции, требующей больше людей, чем горстка операторов. Он хотел, чтобы рейнджеры обеспечивали оперативников при выходе на цель и при отходе с нее, а также несли охранение периметра, пока операторы будут ее уничтожать. Беквит называл это своей «теорией пончика», в которой рейнджеры образовывали кольцо этого самого пончика. [10]
Почти одновременно с созданием ОКСО в Военно-морских силах было создано специальное подразделение «тюленей», которое явилось ответом ВМС на появление «Дельты», и которое также будет подчинено Шолтерсу. «Морские котики» являлись Силами специальных операций ВМС, история которых уходила в команды подводных подрывников времен Второй мировой войны. В 1980 году было только две команды подводных диверсантов, — 1-я команда дислоцировалась на западном побережье, а 2-я команда — на восточном. Ни та, ни другая не являлись специализированными подразделениями по борьбе с терроризмом. Фактически, подготовку по борьбе с терроризмом прошло менее трети их взводов. Но у Ричарда Марсинко было свое вѝдение. Колоритный офицер «морских котиков», который, сидя за столом в Пентагоне, был одним из двух представителей флота в оперативной группе «Орлиный коготь» и теперь работавший над операцией «Перелетная птица», Марсинко увидел вакансию для команды «морских котиков», которая должна была заполнить примерно ту же антитеррористическую нишу для флота, которую «Дельта» заполняла для армии. Для того, чтобы создать такое подразделение и получить назначение в качестве его первого командира, он мастерски отработал с флотской бюрократией. Он даже дал название подразделению. Поскольку было только шесть взводов «морских котиков», прошедших подготовку по борьбе с терроризмом, а также потому, что он хотел ввести в заблуждение советскую разведку, чтобы те думали, что команд «морских котиков» больше, чем есть на самом деле, Марсинко назвал свое новое подразделение 6-й командой «тюленей».
Он и руководство ВМС предполагали, что Команда-6 станет морским эквивалентом «Дельты», однако существовала большая разница в том, как эти два подразделения оценивали и отбирали к себе военнослужащих. Членам Команды-6 не нужно было проходить какие-либо формальные тесты или заканчивать какие-либо курсы, чтобы попасть в подразделение. Марсинко отбирал «котиков» для своей новой команды, основываясь исключительно на своем личном мнении о них, которое зачастую формировалось во время разговора в баре с потенциальными кандидатами. «Этот человек был не дурак выпить, — сказал офицер, работавший под началом Марсинко в Команде-6. — Чтобы быть с ним, нужно было бухать, то есть быть своим среди “своих”». Сам Марсинко как-то признался автору в своей способности употреблять на работе большое количество бомбейского джина, однако добавил: «Я использую выпивку только как инструмент». Справедливо это или нет, но подобное поведение значительно повлияло на репутацию Команды-6, которое разделяли многие другие в сообществе Сил специальных операций на протяжении многих лет даже после того, как Марсинко покинул подразделение в июле 1983 года.
Хотя «морские котики» являлись подразделениями специальных операций ВМС, и положение Команды-6 в ОКСО наравне с «Дельтой» было основано на ее «ответственности за морские операции в мировом масштабе», с самого начала Марcинко был решительно настроен на то, чтобы на его новое подразделение не наклеивали ярлыки, и оно не было каким-либо образом ограничено. «Пока мы носим воду в наших флягах, мы будем находиться в морской среде — или достаточно близко от меня», — писал он позднее. Подобный подход не только обеспечил подразделению роль в операции «Перелетная птица», в которой его предполагалось использовать для тайного проникновения в Иран с целью уничтожения ряда военных объектов, но и заложил основу для последующих тридцатилетних трений с «Дельтой» по поводу соответствующих целей и задач для Команды-6. [11]
От Военно-воздушных сил в состав ОКСО первоначально было выделено 1-е крыло специальных операций, базирующееся на авиабазе «Херлберт Филд» во Флориде, и секретное подразделение боевых диспетчеров — людей, чья работа состояла в том, чтобы действовать в качестве полевых авианаводчиков и диспетчеров воздушного движения. Название этого подразделения пройдет через множество изменений. До операции «Орлиный коготь» оно носило название BRAND X, но после создания ОКСО оно было переименовано в «1-й отряд штаба командования военных воздушных перевозок» или просто в «Det 1 MACOS». [12]
Там, где в реализации функций нового командования существовали пробелы, для их заполнения создавались новые подразделения. Так было в случае с инфраструктурой связи, которую, как сообщили Шолтерсу в Пентагоне, обеспечит Объединенное подразделение обеспечения связи (ОПОС), — подразделение связи специальных операций, дислоцированное на базе ВВС «Макдилл» в Тампе, штат Флорида. Шолтес возразил, что ОПОС слишком «громоздкое» подразделение для ОКОС. После нескольких месяцев споров он добился разрешения сформировать объединенное подразделение связи в Брэгге, причем часть этого подразделения была на постоянной основе придана штабу ОКСО. [13]
Еще более вопиющим недостатком было отсутствие специального вертолетного подразделения, и это с учетом того, что неспособность держать достаточное количество вертолетов в боевой готовности сыграла ключевую роль в цепи событий, которые привели к огненному фиаско в «Пустыне-1». Однако попытки заполнить эту зияющую пустоту предпринимались. Новое подразделение, сформированное на основе материальной части и экипажей из 158-го и 159-го авиационных батальонов 101-й воздушно-десантной дивизии и получившее название 158-й тактической группы, в обстановке строжайшей секретности проходила подготовку в пункте постоянной дислокации 101-й дивизии в Форт-Кэмпбелл, штат Кентукки, а также на обширных военных полигонах на юго-западе.
В 158-й тактической группе использовались совершенно новые многоцелевые вертолеты UH-60A «Блэк Хок», которые в 101-й дивизии заменили вертолеты UH-1 «Ирокез», более известный как «Хьюи». Чтобы выполнить более жесткие требования по грузоподъёмности, в группе применяли часть тяжелых вертолетов CH-47C «Чинук» из 159-го батальона. Вместе эти два летательных аппарата должны были быть способны закрыть любые требования по переброске грузов или по проведению десантно-штурмовых операций. Однако Войт, который оставался командиром оперативной группы до тех пор, пока Шолтес не сформировал ОКСО, увидел необходимость в третьем типе летательного аппарата, который мог бы маневрировать в тесной городской местности Тегерана, перевозя небольшие группы операторов или даже действуя как легкий ударный вертолет. В арсенале действующей армии таких вертолетов не было, но ветеранам Вьетнама был хорошо знаком вертолет OH-6 «Кейюс», имевший второе название «Лоуч» (т.е. легкий вертолёт наблюдения и управления), — маленький, проворный летательный аппарат, который все еще находился в нескольких подразделениях Национальной гвардии. Имевший экипаж всего из двух пилотов, OH-6 не был вооружен, однако изобретательные авиаторы из Группы-158 вскоре придумали способ закрепить небольшие скамейчатые платформы, названные «контейнерами», позволявшие сидеть по обе стороны вертолета и оснащать его миниганами и ракетами. Обе версии дооборудованного вертолета получили название не «Вьюнок», а «Маленькие птички». Штурмовая версия (та, что с контейнерами) получила обозначение MH-6, а ударная — AH-6. На пути развития специализированных вертолетов мирового класса для нужд ОКСО было еще много извилистых поворотов, однако «Чинуки», «Блэк Хоки» и «Маленькие птички» останутся базовыми вертолетами специального назначения более тридцати лет.
В июле 1980 года в ходе организационно-штатных мероприятий, которые имели в будущем значительные последствия, в армии было создано еще одно секретное подразделение специальных операций, первоначально не вошедшее в состав ОКСО. Возглавляемая полковником Джерри Кингом, начальником штаба Войта для операции «Орлиный коготь», полевая оперативная группа (иногда называемая также иностранной оперативной группой) состояла примерно из пятидесяти бойцов спецназа и военной разведки. Миссия нового подразделения состояла в том, чтобы работать под прикрытием за границей с целью получения разведданных для военных, которые ЦРУ не смогло добыть для «Орлиного когтя», а также проводить акты саботажа на ключевых иранских военных объектах, такие как радиолокационные станции и средства связи. Летом и осенью она успешно внедрила в Иран несколько оперативников для ведения слежки и вербовки агентов. [15]
Наступил и прошел Хэллоуин, но приказа о начале операции так и не поступило. Чувствуя себя неуютно из-за разведданных ЦРУ о местонахождении заложников, Шолтес заявил своим боссам, что он не желает выполнять задачу на основе разведданных Управления, которые звучали как «мы не можем сказать вам точно, но мы думаем, что они здесь, здесь и здесь». «Мы можем в конечном итоге убить много людей и понести большие потери, так никого и не вытащив», — сказал он. Между тем, командная иерархия между новой организацией Шолтеса и штабом Воута, который все еще существовал, были размыты. Каждый генерал, казалось, полагал, что именно он будет руководить второй спасательной операцией. Пентагон официально передал полномочия ОКСО 18 декабря, но Войт продолжал играть неопределенную надзорную функцию. «Это было очень двусмысленно, потому что оба органа управления чувствовали, что фактически командуют они», — сообщал Найтингейл. Личностный конфликт между двумя генералами не помог разрешить ситуацию, но их штабы, тем не менее, ожидали, что их объединят ради миссии, «зеленым светом» для которой, как они ожидали, станет жесткая риторика вновь избранного президента-республиканца Рональда Рейгана в качестве одного из его первых действий на своем посту. [16]
Хотя Шолтес формировал свой штаб с сентября, официально Пентагон не создавал ОКОС до 15 декабря. [17] Ни одна официальная церемония не ознаменовала создание того, что должно было стать одним из наиболее эффективных инструментов власти правительства США. Командование было полностью сосредоточено на подготовке к тому, что, как все ожидали, станет второй попыткой спасения заложников в Иране. 20 января, в день инаугурации Рейгана, оперативная группа находилась на авиабазе «Херлберт-Филд», занимаясь тем, что один из старших сотрудников ОКСО назвал «крайней генеральной репетицией» операции. «Мы надеялись начать на следующей неделе», — сказал он. Но уже через несколько минут после того, как Рейган принес присягу, иранский режим освободил заложников, которые были немедленно доставлены в Алжир и на авиабазу Рейн-Майн в Германии. Пентагон отменил заключительные приготовления, чем расстроил офицеров ОКСО, видевших в ней упущенную возможность довести оперативную группу до практической реализации. [18] Однако в долгосрочной перспективе, все это имело лишь небольшое значение. Новое командование было создано и приступило к работе.


Последний раз редактировалось SergWanderer 13 июн 2021, 11:52, всего редактировалось 2 раз(а).

Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 03 июн 2021, 23:41 
Модератор
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 02 ноя 2012, 07:50
Сообщений: 4642
Команда: A-344
спасибо

_________________
XA2


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 04 июн 2021, 00:15 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Большущее спасибо!
Бумажный оригинал это хорошо, но хороший перевод это вообще прекрасно.


Вернуться наверх
В сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 04 июн 2021, 07:36 

Зарегистрирован: 25 янв 2015, 15:12
Сообщений: 539
Команда: Нет
Спасибо большое.
"Лоуч" - "Вьюн"


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 04 июн 2021, 08:27 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
manuelle писал(а):
Спасибо большое.
"Лоуч" - "Вьюн"


Да, я знаю, "вьюнок"....
Предполагались комментарии, как обычно, но не стал их пока делать.
Если не получится договориться о публикации перевода, то может быть, сами переведем...)


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 04 июн 2021, 08:45 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
manuelle писал(а):
Спасибо большое.
"Лоуч" - "Вьюн"


Ну, в данном случае больше по созвучию произношения с аббревиатурой LOH - Light Observation Helicopter.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 07 июн 2021, 11:22 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 04 май 2013, 21:23
Сообщений: 1731
Команда: нет
SergWanderer писал(а):
всего лишь Шолтес и его заместитель, работавшие в кобинете в

_________________
Изображение


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 13 июн 2021, 11:45 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Поскольку вырисовывается полноценный перевод этой книги, я сменил название темы и добавил переведенный пролог. А дальше как пойдет :)


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 13 июн 2021, 11:48 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Супер! Спасибо!


Вернуться наверх
В сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Sean Neylor. Relentless Strike
СообщениеДобавлено: 13 июн 2021, 11:53 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Винд писал(а):
SergWanderer писал(а):
всего лишь Шолтес и его заместитель, работавшие в кобинете в


Все очепятки отредактировал. Окончательно вычистим после перевода, при редактуре.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 20 июл 2021, 07:34 

Зарегистрирован: 20 ноя 2017, 16:59
Сообщений: 48
Команда: нет
Благодарю. Надеюсь на продолжение.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 21 июл 2021, 22:03 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
d.b писал(а):
Благодарю. Надеюсь на продолжение.


Продолжение будет!
Сейчас увлекся Лэмбом, чуть позже продолжу вместе с книгой Фьюри...


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 22 июл 2021, 22:21 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
SergWanderer писал(а):
d.b писал(а):
Благодарю. Надеюсь на продолжение.


Продолжение будет!
Сейчас увлекся Лэмбом, чуть позже продолжу вместе с книгой Фьюри...



Вот это великолепно!


Вернуться наверх
В сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 11 авг 2021, 16:41 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
2

КОМАНДОВАНИЕ СТАНОВИТСЯ НА КРЫЛО


Мирное разрешение драмы с заложниками в Иране дало Шолтесу и ОКСО время перевести дух и обдумать свое место и роль в структуре национальной безопасности рейгановской эпохи. В феврале 1981 года Каспар Уайнбергер, министр обороны новой президентской администрации, дал указание каждому ведомству «поддерживать и продолжить развивать свои собственные [антитеррористические] возможности», [1] что не только помогло укрепить позиции ОКСО и входящих в нее подразделений, но и в целом задало тон для повышения роли тайных и подпольных действий военных в 1980-х годах.
В этом контексте важно отметить, что ОКСО до сих пор не обладал монополией на подобные действия. По указанию начальника штаба Сухопутных войск «Шая» Мейера, полевая оперативная группа была переименована в Отдел оперативной разведки, или ООР, и с третьего марта 1981 года стала штатным подразделением Командования с пунктом постоянной дислокации в Арлингтоне, штат Вирджиния, расположенном рядом с Вашингтоном. Но поскольку ОКСО считалось чисто тактической антитеррористической организацией, а ООР должен был выполнять широкомасштабные тайные разведывательные операции на национальном уровне, Пентагон не стал передавать «Деятельность», как стали потом называть этот отдел, под управление Шолтеса. Вместо этого Кинг, который сохранил руководство отделом за собой, отчитывался непосредственно перед заместителем начальника штаба Сухопутных войск по разведке. [2]
За день до официального создания ООР, в составе Сухопутных войск, в сотрудничестве с ЦРУ, появилось секретное авиационное подразделение под кодовым названием «Сиспрей», в задачу которого входила переброска людей и материальной части на гражданских (или, по крайней мере, выглядящих как гражданские) вертолетах и самолетах. Подобные операции и подразделения называются «тайными авиационными действиями». «Сиспрей» являлся тайным аналогом 158-й тактической группы, которая пережила развязку кризиса с заложниками и получила новое название — 160-я тактическая группа — и свой «дом» (пункт постоянной дислокации) в Форт-Кэмпбелле, штат Кентукки. Но хотя Группа-160 также была секретным подразделением, его функции были чисто военными, в то время как «Сиспрей» мог использоваться для скрытного вывода на задание оперативников ЦРУ или военной разведки. Тайная авиагруппа вскоре собрала у себя небольшой флот из девяти самолетов «Цессна» и «Бичкрафт Кинг Эйр», а также нескольких вертолетов «Хью» MD500 (гражданский вариант «Маленьких птичек»), которые в случае необходимости могли быть оснащены оружием и/или «контейнерами» для операторов. Подразделение также получило вполне безобидное легендированное наименование — 1-й испытательный вертолетный авиаотряд — и стало дислоцироваться в Форт-Юстисе, штат Вирджиния, удобно расположенном рядом с Кэмп-Пири, учебным центром ЦРУ, более известным как «Ферма». Как и Отдел оперативной разведки, изначально авиагруппа «Сиспрей» перед ОКСО не отчитывалась. [3]
По мере того как появлялись новые секретные подразделения, продолжали развиваться два подразделения, предназначенных для непосредственного выполнения специальных операций, — отряд «Дельта» и 6-я команда «морских котиков». Для «Дельты» это означало научиться справляться со своими функциями без Беквита, который покинул подразделение в октябре 1980 года. Мейер, начальник штаба Сухопутных войск, позвонил Шолтесу и предложил ему назначить Беквита своим начальником оперативного отдела. Хотя Шолтес и не был кадровым офицером спецназа, он с большим уважением относился к тому нестандартно-неожиданному образу мышления, который Беквит пытался привить в «Дельте», однако все же считал полковника чем-то вроде неуправляемой пушки. Он сообщил Мейеру, что оставит Беквита в своем штабе в качестве специального помощника, но не намерен делать его своим оперативным офицером. Вскоре после этого Беквит ушел в отставку.
Шолтес также быстро разочаровался в том, как сильно пьет и тратит деньги «Демо Дик» Марсинко, коллега Беквита по Команде-6. [4] Марсинко превратил свое подразделение в связанную тесными узами организацию из 175 человек, которая впервые применила новую тактику для уничтожения различных морских целей, от нефтяных вышек до круизных судов. Первоначально дислоцировавшаяся на военно-морской базе Литтл-Крик, в Вирджиния-Бич, штат Вирджиния, 6-я команда «морских котиков», прежде чем переехать в близлежащий учебный центр флота Дам-Нек, на которой она и останется, усердно — и дорого! — тренировалась. Ежегодный расход боеприпасов для стрелкового оружия в этом подразделении был бóльшим, чем во всем Корпусе морской пехоты. Но ресурсы, расточаемые на команду, и явное удовольствие, которое Марсинко получал, забивая хер на любые авторитеты, все вместе привело к его противостоянию практически с каждым офицером в сообществе военно-морского спецназа и со многими другими за его пределами. [5]
До тех пор, пока подобная щедрость казалась оправданной ради подготовки и снаряжения, необходимых для операций, Марсинко был в ладах с Шолтесом. Но не потребовалось много времени, чтобы прямолинейный пехотный генерал начал считать, что в Дам-Нек все пошло наперекосяк. События достигли апогея, когда Марсинко пригласил Шолтеса на вечернее мероприятие в штаб команды, на котором несколько человек должны были получить повышение. Когда Шолтес приехал, Марсинко сказал ему, что в меню есть омары из штата Мэн. Шолтес поинтересовался, как команда добыла омаров.
— Я слетал за ними, — ответил Марсинко.
«Вечер продолжался, и все ужрались в хлам так, что не могли встать», — рассказывал высокопоставленный сотрудник ОКСО. Шолтес подождал, пока на следующий день «тюлени» протрезвеют, а затем сообщил Марсинко, что он пишет докладную и отправляет ее Командующему ВМС, «потому что прошлая ночь стала абсолютным позором». Главком пригласил командующего ОКСО в свой кабинет в Вашингтоне для беседы, где адмирал и сказал Шолтесу, что Марсинко был «лучшим человеком», чтобы возглавить Команду-6.
— Он был выдающимся, чтобы создать это подразделение, поскольку он должен был бороться с вашей системой, с флотской системой, — ответил Шолтес. Однако генерал добавил, что Марсинко не лучший выбор, чтобы возглавлять Команду-6 в будущем. [6]
К началу 1981 года штаб ОКСО вырос примерно до восьмидесяти человек. Командование уже перебралось из расположения «Дельты» в три казармы времен Второй мировой войны, окруженные двенадцатифутовым забором и круглосуточной гражданской охраной, однако между ним и Вашингтоном была только одна защищенная телефонная линия. Министр обороны Каспар Уайнбергер согласился с Шолтесом, что ОКСО нуждается в новой инфраструктуре, и организовал встречу между генералом и некоторыми чиновниками Пентагона, которым он приказал помочь. На совещании Шолтес перечислил все, что ему требовалось в его новой штаб-квартире, а чиновники официально покорно все это записали, но генерал упустил из виду один пункт: окна. В результате его новая штаб-квартира была построена на военно-воздушной базе Поуп (рядом с Брэггом) в рекордные сроки, но осталась без окон. [7]
В течение шести месяцев после инаугурации Рейгана пентагоновское начальство Шолтеса поставило перед ОКСО новую задачу, которая будет доминировать в подготовке командования на протяжении следующих двух десятилетий: противодействие распространению оружия массового уничтожения. Они посоветовали генералу поговорить с экспертами Министерства энергетики, чтобы определить угрозу, которую могут представлять террористы, получившие доступ к ядерному материалу, и выработать ей пути противодействия.
Интерес Командования к оружию массового уничтожения будет расти, но в начале 1980-х годов его внимание было сосредоточено больше на угрозе со стороны ядерных террористов, чем на нападении на объекты ядерной инфраструктуры во враждебных странах. «Мы никогда не рассматривали такие [национальные и государственные] варианты сценариев, — сказал высокопоставленный сотрудник ОКСО. — В основном мы изучали варианты, когда небольшим ядерным оружием овладевали террористы, угрожая одному из наших городов или объекту США». Командование работало в тесном контакте с Министерством энергетики и его национальными лабораториями, проводя учения повсюду от центра Лос-Анджелеса до пустыни Невада, чтобы обеспечить их успешную совместную работу на случай, если террористы смогут получить доступ к ядерному устройству. Эти упражнения оказались бесценны для выявления небольших недостатков, которые могли сорвать операцию. Например, учения в Лос-Анджелесе, в которых участвовали оперативники «Дельты», работавшие вместе с командой из национальных лабораторий, пытавшиеся захватить и обезвредить «ядерное» устройство, удерживаемое «террористами», роль которых играли агенты ФБР, показали, что «ученые с большими бородами тратят чертовски много времени на надевание защитных масок», как высказался высокопоставленный офицер ОКСО. Это было проблемой, потому что «Дельта» использовала там «много слезоточивого газа». (Эти учения были частью трехлетней миссии ОКСО по оказанию помощи в обеспечении безопасности Олимпийских Игр в Лос-Анджелесе 1984 года. Во время самих игр Командование разместило свой Объединенный оперативный центр на армейском аэродроме Лос-Аламитос в округе Орандж, а группа из Команды-6 расположилась ниже по побережью в Коронадо. Оперативники этой группы, работавшие под прикрытием, также располагались со средствами спутниковой связи на круизном судне, которое должно было находиться в гавани Лос-Анджелеса днем, но отплывало от берега, превращаясь в плавучее казино ночью. ОКСО хотело, чтобы «тюлени», которые изображали из себя членов экипажа, находились на корабле, и могли связаться с Командованием в случае, если террористы захватят его.)
По просьбе Министерства энергетики Пентагон также задействовал «Дельту» и Команду-6, чтобы те выделили «красные команды» для проверки безопасности атомных электростанций в Соединенных Штатах. Операторы должны были разрабатывать свои планы на любой информации из «открытых источников», которые они могли найти в библиотеках. В планах мероприятий по обеспечению безопасности АЭС были выявлены многочисленные слабые места. «У нас не было никаких проблем с тем, чтобы проникнуть на эти объекты, — рассказал офицер штаба ОКСО. — Но чем больше мы делали, тем больше они хотели». Часто оперативники взламывали сейф электростанции, только чтобы найти в нем отчет консультанта, собирающий пыль внутри, в котором определялись те же самые слабые места, которые только что выявили операторы. «Они напрасно тратили наше время», — добавил сотрудник.
Скромные по размерам совместные учения вскоре стали обычным явлением для штаба и подчиненных ему подразделений. «Мы пытались проводить учения каждый квартал, и это было либо освобождение заложников, либо нападение на террористический объект», — рассказывал высокопоставленный представитель ОКСО. Помимо более крупных учений, подразделения постоянно тренировались. Шолтес включил ОКСО в цикл боевой готовности, поэтому в каждом подразделении была небольшая группа, находившаяся в готовности к боевому применению в течении четырех часов. Подразделения должны были знать основные моменты миссии до того, как они взлетят, чтобы личный состав мог упаковать все необходимое для конкретной операции снаряжение, которое может понадобиться, но все остальные детали должны были доводиться уже в полете. Для более крупных операций ОКСО стремился поднять в воздух больше сил в течение восьми часов после оповещения, но редко достигал этой цели из-за сложности в организации различных авиационных подразделений, необходимых для решения подобных задач. [8]
Несмотря на все тренировки, чего действительно жаждали операторы, так это возможности проверить свои навыки в бою. [9] Казалось, что такая возможность представилась в самом начале существования ОКСО, когда в конце 1980 года разведка предположила, что американцы, захваченные в плен во время войны во Вьетнаме, содержатся в лагере для военнопленных, расположенном в джунглях недалеко от города Номмарат, в центральной части Лаоса. «Разведданные» приняли форму снимков с разведывательного спутника RD-77 и самолета-шпиона SR-71 «Блэкберд», на которых был виден деревянный частокол, который некоторые аналитики интерпретировали как число «52», отмеченное на земле, как будто заключенные там пытались подать сигнал американской авиаразведке. [10] Это убедило не всех. «Я этого не видел», — заявил сотрудник ОКСО, который просматривал фотографии. Тем не менее, по указанию Объединенного комитета начальников штабов Командование начало тщательную подготовку к спасательной операции под кодовым названием «Карманная мелочь», запланированной на май 1981 года.
Но усилия были осложнены странным вмешательством подполковника спецназа в отставке Джеймса «Бо» Грайтца. В марте 1981 года Грайтц сообщил в Белый дом, что планирует свою собственную спасательную миссию. Правительство велело ему уйти в отставку, но он продолжил свои усилия, на этот раз (без ведома ОКСО) в сговоре с Отделом оперативной разведки. Появление на сцене Грайтца, которое могло поставить под угрозу всю операцию, сдвинуло график ОКСО вправо, но Командование продолжило планирование. Шолтес счел необходимым подтвердить присутствие американских военнопленных на месте до начала операции. Он хотел было поручить задачу сбора этой информации нескольким операторам «Дельты», но, к его неудовольствию, ЦРУ настояло на том, чтобы для выполнения этой задачи нанять лаосских наемников. Наемники вернулись, и сообщили, что никаких доказательств присутствия американских заключенных они не обнаружили, что вызвало ожесточенные дебаты по поводу достоверности их сообщений. [11]
На Гавайских островах ОКСО тщательно отрабатывало предстоящую операцию, которая предполагала выход тактической группы с крошечного тихоокеанского острова Тиниан на севере Марианских островов и использование заброшенного и заросшего военного аэродрома США в Таиланде в качестве передовой базы. После взятия аэродрома под контроль, на него должны были приземлиться транспортные самолеты C-5, несущие собственную версию троянского коня ОКСО: белые восемнадцатиколесные грузовики гражданского образца, в каждом из которых скрывались две маленькие птички AH-6 из Группы-160 со сложенными лопастями несущего винта. Пока оперативники «Дельты» направлялись по суше к лагерю военнопленных, личный состав Группы-160 должен был подъехать на грузовиках поближе к лаосской границе, остановиться и запустить вертолеты. [12]
Группа-160 десятилетиями держала эту редко используемую тактику, известную в ОКСО как «Смоки и бандит» — по названию одноименной дорожной комедии 1977 года с Бертом Рейнольдсом в главной роли, — в рукаве, потому что она предполагала скрытный способ приблизить смертоносные возможности вертолетов к цели. «Наши ребята прошли подготовку и даже имели водительские права на грузовики», — сказал ветеран Группы-160. У подразделения были свои собственные грузовики, но транспортных средств, приобретенных на месте, было бы достаточно «наверно, для работы в течение нескольких дней и то, после определенных сварочных работ», — дополнил он. Когда придет время запускать самолеты, экипаж выкатывает их из задней части грузовика и отправляет в полет в течение трех минут. «Вы должны быть действительно хорошо обучены, — сказал ветеран Группы-160. — Это абсолютно невероятная способность».
Роль «Маленьких птичек» заключалась в оказании огневой поддержки атакующим бойцам из «Дельты» и, в частности, в уничтожении трех деревянных сторожевых башен лагеря для военнопленных. Задержки, вызванные вмешательством Грайтца, означали, что наступил 1982 год. На посту Председателя Объединенного комитета начальников штабов генерала Джонса сменил генерал армии Джон Весси. Когда того ознакомили с планом, он отказался поверить, что «Маленькие птички» могут уничтожить сторожевые башни. Тогда Командование построило их копии в Форт-Хилл в Вирджинии и провело там для генерала ночную демонстрацию, во время которой, к его большому удивлению, AH-6 превратили башни в щепки. [13]
Однако не в последний раз все приготовления оказались напрасными. Открытие того факта, что Грайтц все еще участвовал в планировании спасательных мероприятий — не иначе, как с помощью ООР, — было достаточно плохим знаком, но затем эта история появилась в прессе. «Мы выполняли полеты над [лагерем], фотографируя его при каждом удобном случае, и через неделю после того, как вышла газетная статья о том, как Бо Грайтц собрал свою команду, на следующем снимке, который мы получили, в лагере уже никого не было, — сообщил сотрудник ОКСО. — Они покинули лагерь… Вот что остановило миссию». Однако офицер «Дельты», участвовавший в планировании, сказал, что миссия была отменена из-за отчета ЦРУ, который, со слов Управления, был основан на словах морского пехотинца, отправившегося в Лаос, «посмотревшего» на лагерь, и увидевшего, что американцев там нет. «Не думаю, что там когда-либо были американцы», — сказал офицер «Дельты». Представитель Пентагона по специальным операциям заявил, что миссия была отменена, потому что правительство Таиланда отозвало свое разрешение на использование ее территории. Какова бы ни была причина, миссия исчезла, оставив после себя злобу и горечь, [14] но также и определенное облегчение. Армейский полковник Дон Гордон, начальник разведки ОКСО, настоятельно рекомендовал не проводить операцию. «Это того не стоит», — сказал он Шолтесу. — Мы потеряем половину сил, если ковырнем эту штуку, [а] если вы потеряете половину своих сил посреди Лаоса, у вас возникнут проблемы». Тем не менее, как рассказал высокопоставленный чиновник в Командовании, ОКСО было готов провести этот рейд. «Но, слава Богу, мы этого не сделали», — добавил он. [15]
Поскольку подготовка к миссии в Лаосе продолжалась на протяжении лета 1981 года, свою первую миссию в реальном мире ОКСО провело в конце июля в крошечном западноафриканском государстве Гамбия, в котором повстанцы-марксисты воспользовались отсутствием президента Дауды Джавары на королевской свадьбе в Великобритании, и совершили государственный переворот, захватив более сотни заложников, в том числе американских, французских, канадских, британских, швейцарских и немецких граждан. В Гамбии не было серьезных военных сил, поэтому усилия по обращению переворота вспять легли на плечи соседнего Сенегала и западных союзников Гамбии. ОКСО отправило группу из пяти человек в Дакар, столицу Сенегала. Работая в посольстве США, группа координировала свою работу с тремя сотрудниками САС, которых Великобритания направила в Гамбию. Как только сенегальские десантники захватили аэропорт в столице страны Банджуле, а САСовцы освободили заложников, майор «Дельты» Уильям «Джерри» Бойкин и сержант первого класса Томми Корбетт плюс радист прилетели, чтобы организовать их эвакуацию в Дакар на самолете ВВС C-141. Переворот закончился в течение нескольких дней. ОКСО не увидело боев, но, по крайней мере, «помочило ноги», не поставив себя в неловкое положение. [16]

*****

Никаких доказательств того, что американские военнопленные содержались в Лаосе или где-либо еще в Индокитае, так и не появилось, но одним американским солдатом, который действительно попал в плен в тот период, оказался бригадный генерал Джеймс Дозье. Террористическая группировка «Итальянские красные бригады» похитила генерала из его квартиры в Вероне 17 декабря 1981 года, положив начало кризису, который обнажил все бюрократические ограничения власти ОКСО.
Следуя приказу министра обороны Уайнбергера отправить группу в Италию, чтобы помочь в поисках Дозье, Шолтес направил туда группу из состава «Дельты» во главе с заместителем командира отряда полковником Джесси Джонсоном. Однако работу группы сильно осложнил жаркий спор между Европейским командованием США, Государственным департаментом и ОКСО по поводу того, перед кем Джонсон должен был отчитываться. Должностная иерархия в ОКСО — в то время считавшейся чисто контртеррористической организацией — проходила прямо от Шолтеса к Председателю Объединенного комитета начальников штабов, а оттуда к министру обороны и президенту. Исключением являлись случаи, когда подразделение ОКСО было развернуто на территории другой страны, но еще не было готово к действиям. В этом случае ответственным считался посол США в этой стране. Но когда группа Джонсона прибыла в Италию, Европейское командование, которое в ином случае руководило всеми военными операциями США в Европе, попыталось утвердить свою власть, в результате чего возник запутанный и отнимающий много времени спор, который Объединенный комитет начальников штабов не смог урегулировать. Пентагон также направил в Италию группу радиоразведки ООР, еще больше усложнив ситуацию. Группа поднялась в небо на вертолетах, оснащенных электронными системами пеленгования и засечки сигналов, которые определяли местонахождение многочисленных конспиративных квартир «Красных бригад», фиксируя радиопередачи террористов.
Благодаря массированному прессингу «Дельты», ООР, Агентства национальной безопасности и итальянских властей, Дозье и его похитителей в конечном итоге удалось обнаружить в квартире в Падуе, где итальянские агенты освободили его 28 января. Этот эпизод продемонстрировал растущее мастерство оперативных сотрудников Соединенных Штатов, но также высветил проблемы, связанные с их местом в бюрократической структуре национальной безопасности, не предусматривающей их нахождения в ней. [17]
Шолтес часто сражался с подобной бюрократией, чтобы оградить свои подразделения от миссий, для которых они не были предназначены. В то время это включало в себя интервенции в суверенные страны. «Босс, у нас есть определенные адские возможности, но я бы не хотел уничтожать их — некоторых из этих действительно хороших, талантливых оперативников «Дельты» или 6-й команды «тюленей» — ради чего-то, что не имеет критического значения для их миссии», — заявил он Весси.
Для Шолтеса и его преемников это была постоянная борьба. В качестве примера можно привести приказ Пентагона 1981 года о подготовке к вторжению в Суринам. Огромные запасы бокситов в бывшей голландской колонии в Южной Америке, на северо-восточном побережье Атлантического океана, означали, что крупными активами в стране владел американский алюминиевый гигант, компания «Алкоа». Военный переворот 1980 года, в результате которого было свергнуто избранное правительство и лидером страны стал диктатор левого толка, жестокий Дези Бутерсе, поставил эти объекты — и, что более важно, жизни западных работников, которые на них работали, — под угрозу. В конце 1981 года ОКСО начало планировать операцию по смещению Бутерсе и освобождению всех западных заложников, выведя в страну своих оперативников под прикрытием с целью разведать возможные цели и сфотографировать маршрут от аэродрома до столицы страны Парамарибо. «Люди [из 1-го отряда MACOS]… отправились в Суринам и обследовали все аэродромы под видом орнитологов, наблюдающих за птицами, — рассказал сотрудник ОКСО. — Там было много парней. Выводить их и эвакуировать было легко». Командование было уверено, что сможет провести операцию. «Это действительно было бы проще простого, — продолжал сотрудник. — Подумайте о маленьком городке с плохонькой полицией, какую только можно себе представить, и это все, что у них было».
Но миссия начала расширяться, особенно когда стало ясно, что Бутерсе может захватить и удерживать западных заложников в нескольких разных местах. «Эвакуировать этих людей должны были рейнджеры и сотрудники “Дельты”», — сообщил представитель Пентагона по специальным операциям. — Нам пришлось бы отправиться в несколько разных мест и привезти заложников на аэродром. В то же время мы должны занять радио-и телевизионные станции в Суринаме и захватить президента. Это становилось довольно сложным». В результате к 1982 году миссия превратилась из операции, в которой участвовал только ОКСО, в операцию, в которой главную роль будет играть 18-й воздушно-десантный корпус.
Тактический командный пункт ОКСО и представители подразделений, включенных в план вторжения, перебрались на шесть недель на авиабазу Херлберт-Филд, штат Флорида. Пентагон хотел, чтобы рейнджеры отработали захват аэродрома, который становился их специализацией, вместе с подразделениями 82-й воздушно-десантной и 101-й десантно-штурмовой дивизий 18-го воздушно-десантного корпуса, следовавшими за ними. Обе дивизии «готовились к выходу», — как сказал высокопоставленный чиновник ОКСО. — Я был в полной уверенности, что мы идем на войну». Однако в той системе взаимоотношений, к которой ОКСО будет привыкать на протяжении последующих двух десятилетий, администрация Рейгана отменила операцию 1982 года в самом конце процесса планирования. Политики по-прежнему были заинтересованы в свержении Бутерсе — в конце 1983 года, после того как ЦРУ рассмотрело, а затем отказалось от плана по проведению контрпереворота для его свержения, ОКСО все еще планировал и отрабатывал полномасштабное вторжение в страну с авианосца. Операторы «Дельты» посетили Суринам под прикрытием в ходе разведывательных миссий, прежде чем администрация вновь приняла решение не проводить операцию. Тем не менее, перспектива вторжения под руководством ОКСО в Суринам продолжала всплывать на поверхность вплоть до конца 1980-х годов. [18] «Это всегда было на повестке дня», — сказал один из операторов «Дельты».
Однако события осени 1983 года показали, что усилия ОКСО по планированию операции в Суринаме не были потрачены впустую. Когда 14 октября в Гренаде произошел военный переворот, в результате которого на смену убежденным марксистам пришли еще более ревностные марксисты, президент Рейган решил вторгнуться в крошечное островное государство Карибского бассейна. В первоначальном плане ведущую роль играл ОКСО, в котором важную роль играли отряд «Дельта», Команда-6, оба батальона рейнджеров, Группа-160 и 1-й отряд MACOS. План Командования был в значительной степени заимствован из его наработок по Суринаму. «Для каждой цели, которая у нас была в Суринаме, была аналогичная цель в Гренаде, так что это ускорило нашу работу, — рассказал сотрудник ОКСО. — Суринам был для нас своего рода большой шуткой, но на самом деле это оказалась модель Гренады». Операция в Гренаде, получившая название «Вспышка ярости», должна была стать первой боевой миссией ОКСО, но поставила Командование в роль, для которой оно не было предназначено: возглавить вторжение, а не реагировать на террористический инцидент. [19] Несмотря на конечный успех, эта операция оказалась фиаско, которое, как и «Орлиный коготь», обнажило недостатки даже самых элитных подразделений и имело долгосрочные последствия для Сил специальных операций США.
В пятницу, 21 октября, Шолтес проинформировал трехзвездочных генералов, заместителей начальников штабов по оперативным вопросам в Пентагоне, о том, как ОКСО планирует провести нападение. Он должен был вернуться 23 октября, чтобы доложить это Объединенному комитету начальников штабов, но в то утро группировка боевиков из «Исламского джихада», поддерживаемая Ираном, убила 241 американского военнослужащего, в том числе 220 морских пехотинцев, в Бейруте, подорвав их казармы с помощью бомбы, заложенной в грузовике. Потери морской пехоты побудили коменданта Корпуса генерала Пола Келли подать доклад Весси о необходимости более заметной роли морской пехоты во вторжении на Гренаду, начало которого было запланировано менее чем через сорок восемь часов. Весси пошел на уступки, и тщательно составленные планы операции пришлось поспешно переделывать, так как генерал передал морским пехотинцам все цели в северной части острова.
Введение в операцию морских пехотинцев в самый последний момент привело к тому, что Атлантическое командование США изменило время «Ч» с 2 часов ночи, на что рассчитывали в ОКСО, на предрассветные часы, что дало возможность гренадским подразделениям и их кубинским союзникам подвергнуть силы Командования, когда они начали свои десантные действия, сильному и эффективному огню. «Черные ястребы» Группы-160, высаживавшие спецназовцев «Дельты» и Команды-6 на остров, были изрешечены пулями. Американские силы, которые превосходили обученные войска противника на острове в соотношении примерно десять к одному, в конечном итоге одержали победу, но потеряли девятнадцать человек убитыми, из которых тринадцать являлись сотрудниками тактической группы ОКСО. В их число вошли четверо «морских котиков» Команды-6, которые утонули после ночного прыжка с парашютом в море в сорока милях от берега, и трое рейнджеров, погибших при столкновении трех «Черных ястребов», когда они приземлились во время десантной операции.
Операция затруднялась запутанной командной вертикалью, неспособностью должным образом подготовиться (силы США не проводили тренировок и вторглись, не имея хороших карт острова), плохой или отсутствующей связью между различными подразделениями сил вторжения и прискорбно неадекватной разведкой. (Шолтес отказался от предложения командира ООР Джерри Кинга, чтобы его подразделение провело предварительную разведку в интересах тактической группы, потому что он ему не доверял, — старый межличностный конфликт, который ограничивал сотрудничество между двумя организациями на протяжении 1980-х годов.) Почти треть американских убитых и раненых стала следствием дружественного огня. [20] Вторжение было первой крупной боевой операцией Соединенных Штатов после падения Сайгона, и оно показало, что очень многое, связанное с важностью единства управления и тщательной подготовки, оказалось забытым. Пентагон создал Объединенное командование специальных операций отчасти для того, чтобы избежать повторения «Орлиного когтя», — операции, имевшей ситуативный характер, — но Гренада показала, что хотя ОКСО и входящие в его состав подразделения достаточно хорошо работали вместе, все еще предстояло добиться значительного прогресса в том, что касается взаимодействия с обычными силами.
В этом отношении ОКСО также было ограничено навязчивой секретностью, которая пронизывала и окружала Командование. Это было главным фактором, обусловившим беспорядочные действия в Гренаде, поскольку многие старшие командиры обычных частей и подразделений даже не знали о существовании Командования, не говоря уже о том, чтобы знать, как лучше всего использовать его подразделения. «Это было настолько, настолько совершенно секретно, что нам было чрезвычайно трудно выполнять нашу работу», — сообщал высокопоставленный сотрудник ОКСО. Чрезвычайный уровень секретности, который окутывал операции, подразделения и личный состав Командования, стал пробным камнем для него и подчиненных ему подразделений в той же степени, в какой приверженность оперативника этому кодексу молчания считалась демонстрацией его добросовестности в специальных операциях. Однако Шолтес, как и другие командиры ОКСО после него, возражал против подобной секретности из-за ограничений, которые она накладывала на его операции. На самом деле, когда газета «Файетвилл таймс» впервые сообщила о создании ОКСО в октябре 1980 года, это стало почти облегчением. [21]
Гренада оставила глубокие шрамы в коллективной психике Командования. Шолтес по-прежнему был глубоко озлоблен вмешательством в его план в последний момент. [22] И он был не единственным старшим офицером ОКСО, возмущенным событиями, связанными с участием элитных сил в этой операции. Командир 1-го отряда MACOS, полковник Джон Карни, с отвращением ушел в отставку вскоре после нее. [23] В конечном итоге, у Шолтеса появится возможность выразить свое разочарование таким образом, чтобы это возымело действие, однако не все ошибки были вызваны проблемами, не зависящими от ОКСО. В работе тактической группы Шолтеса было допущено несколько серьезных ошибок. Операция «Вспышка ярости» наглядно показала, что Командованию и подчиненным ему подразделениям еще предстоит пройти долгий путь, чтобы стать по-настоящему эффективными боевыми единицами.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 16 авг 2021, 16:40 

Зарегистрирован: 25 янв 2015, 15:12
Сообщений: 539
Команда: Нет
Спасибо.
Ну и бардак же творился, однако.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 сен 2021, 14:44 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
3

РАЗОЧАРОВАНИЕ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ


В начале и середине 1980-х годов полномасштабное вовлечение Командования Пентагоном в военные действия в рамках операции «Вспышка ярости» стало исключением из правил. Не то чтобы не было многочисленных кризисов — связанных с терроризмом и не только, — к которым ОКСО готовилось, а иногда и развертывалось, но когда дело доходило до дела, администрация Рейгана продемонстрировала явное нежелание бросать в бой свои самые элитные силы. Нигде это не стало так заметно, как на Ближнем Востоке в целом и в Ливане в частности.
В 1981 году «Дельта» начала регулярно направлять двух оперативных сотрудников — по одному из эскадронов A и B — на трехмесячную службу в качестве телохранителей посла США в Бейруте. Ливанская столица являлась тогда самым жестоким городом в мире, в котором за власть и влияние соперничали многочисленные вооруженные группы. После того как в 1982 году Соединенные Штаты направили в Бейрут оперативную группу морской пехоты в составе «миротворческих» сил, некоторые местные группировки, справедливо или ошибочно, начали рассматривать США как одну из сторон в конфликте. 18 апреля 1983 года боевики взорвали заминированный грузовик перед посольством, обрушив фасад здания и убив шестьдесят три человека. Взрывом была уничтожена практически вся резидентура ЦРУ, теракт также унес жизнь сержанта первого класса Терри Гилдена из эскадрона «Дельты», — вместе с остальной дюжиной охранников, он ожидал главу дипломатической миссии у входа в здание, когда взрыв убил их всех. [1] Гилден стал первым оперативным сотрудником «Дельты», погибшим в бою. [2] Когда в сентябре 1984 года очередная бомба нанесла ущерб новому американскому посольству, еще один оператор эскадрона A, ветеран «Орлиного когтя», сержант первого класса Эдвард Бугарин вывел раненого посла Реджинальда Бартоломью в безопасное место. [3] (За свои действия Бугарин получил Солдатскую медаль — высшую награду Армии США за храбрость, проявленную в ситуации, не связанную с конфликтом с врагом.) [4]
Развертывание подразделений охраны в Бейруте продолжалось до конца 1980-х годов. Обычно «Дельта» не использовала их в качестве прикрытия для каких-либо других тайных операций. «Когда мы отправлялись на свои миссии по защите, это все, что мы сделали», — рассказывал один из операторов. Однако по словам Эрика Хейни, оператора, который позже описал свой опыт в Бейруте, время от времени его отправляли в город для выполнения других заданий, как, например, в тот раз, когда он и его напарник успешно выследили пару снайперов, ранившую нескольких морских пехотинцев. [5]
В своей автобиографии Ричард Марсинко также описывает развертывание в декабре 1982 года дюжины спецназовцев из Команды-6 в столице Ливана с задачей проанализировать угрозы посольству и морским пехотинцам и рекомендовать меры по повышению безопасности. В версии этой истории, изложенной Марсинко, он якобы сообщил высокопоставленному сотруднику дипмиссии, что посольство уязвимо для заминированного автомобиля, но дипломат отклонил опасения офицера «морских котиков» и отказался последовать его совету и разместить на крыше посольства «черный ящик», который мог бы подрывать снабженные радиовзрывателями автомобильные бомбы на безопасном расстоянии. «Морские котики» покинули Бейрут на следующий день, примерно за три месяца до взрыва заминированного автомобиля, уничтожившего посольство, но не ранее, как они протестировали свое устройство, объехав Бейрут, при этом один из домов в жилом районе «взорвался», когда они приблизились к нему. То есть Марсинко дает понять, что устройство, которое он держал в руках, и вызвало взрыв. Он описывает сцену опустошения, в которой «десятки ливанцев валялись на улице, некоторые из них разорванные на куски», в то время, как он наблюдал, как другие пытались и не смогли спасти двух женщин, оказавшихся в ловушке в машине и сгоревших заживо. [6]
Сотрудники разведки позже предположили, что организацией, ответственной за взрывы грузовиков, которые разрушили посольство и казармы морской пехоты в октябре того же года, была «Хезболла», — шиитская группировка боевиков, также стоявшая за потоком похищений западных граждан в Ливане, которые начались в 1982 году. «Хезболла», в свою очередь, являлась в значительной степени инструментом Ирана, — страны, действия которой и побудили к созданию Объединенного Командования специальных операций, и с которой Командование будет неоднократно сталкиваться на протяжении следующих тридцати лет. [7]
Похищения вынудили ОКСО применить инновационные контрмеры. «Мы были обеспокоены безопасностью некоторых наших дипломатических работников, поэтому стали изучать вопрос о том, как мы могли бы определить их местоположение, если бы их похитили, — описывал ситуацию высокопоставленный представитель ОКСО. — Мы разработали систему радиометок, подобную системам учета белых медведей, которые использовались на Аляске». Первоначально метка представляла собой белый цилиндр длиной в несколько дюймов, получивший такое же название «белый медведь». Радиометка работала только в условиях прямой видимости, поэтому чтобы ее обнаружить в каком-либо районе, ОКСО требовался самолет. Центром усилий стало Объединенное подразделение обеспечения связи, которое размещало радиометки на поясах или — у женщин — на бюстгальтерах послов и любых других лиц, которых ОКСО считал наиболее подверженными риску похищения. [8]
Еще одна новая технология, — спутниковый факс, — доказала свою эффективность в июле 1983 года, когда ОКСО пришлось реагировать на кризис с заложниками в Судане. Две дюжины «повстанцев» из Фронта освобождения Южного Судана — на самом деле мало чем отличавшиеся от плохо вооруженных бандитов — захватили в заложники пятерых граждан Запада, в том числе двух американских миссионеров, в джунглях на плато Бома на юго-восточной части страны. Джерри Бойкин из «Дельты» возглавил небольшую группу в Хартуме, а затем в Джубе на юге Судана, чтобы консультировать суданские силы по спасению заложников, которые, по счастью, он и другие сотрудники ОКСО помогали создавать несколькими месяцами ранее.
Тем временем небольшая группа ООР обнаружила повстанцев и их заложников, зафиксировав работу коротковолнового радиопередатчика, использовавшегося ими для переговоров с суданскими властями. Имея на руках местоположение цели, у нее над головой «повесили» разведывательный спутник «Кихоул», однако спутник передавал свои фотографии обратно в Вашингтон, а не в Судан, и именно здесь спутниковый факс вступил в свои права.
Группа Бойкина прибыла в Судан с последними спутниковыми снимками района нахождения цели, которые они передали руководителю резидентуры ЦРУ в Хартуме, и который, в свою очередь, передал их суданским военным. Однако детали, необходимые силам по спасению заложников — например, расположение охранников — достаточно часто менялись, что быстро делало фотографии устаревшими. После нескольких срочных трансатлантических телефонных звонков в Северную Каролину офицер оперативного управления ОКСО позвонил сотрудникам вашингтонского офиса Командования. Было субботнее утро, но сотрудники вернулись в Пентагон и получили последние снимки со спутника. Они сравнили новые фотографии с оригиналами, находившимися на руках у Бойкина, отметили различия — к примеру, «где они могли видеть людей на крыше здания или где был установлен пост охраны», — а затем перенесли эти различия на новый лист бумаги, размер которого в точности совпадал с оригинальными спутниковыми снимками, и отправили это изображение по факсу группе Бойкина, которая наложила его на свои фотографии. «Это было очень примитивно, но эффективно», — отмечал офицер «Дельты».
Через две недели суданские военные сделали свой ход и спасли заложников целыми и невредимыми в ходе воздушного десанта, в результате которого погибло большинство похитителей. Как рассказывает Бойкин в своих мемуарах, он и сержант первого класса «Дельта» Дон Фини прилетели в Бому для выполнения задания, но участия в боевых действиях не принимали. Это была одна из серии закулисных советнических операций со стороны ОКСО, которые привели к успешному освобождению заложников в начале 1980-х годов. Ряд других включали в себя операцию индонезийских коммандос в марте 1981 года по освобождению пассажиров и экипажа захваченного индонезийского авиалайнера в аэропорту Бангкока и штурм венесуэльскими войсками в июле 1984 года захваченного самолета авиакомпании «Аэропосталь» на Кюрасао. [9]
Разочарованный Шолтес покинул ОКСО в августе 1984 года, и принял командование 2-й бронетанковой дивизией. Его сменил другой пехотный офицер, генерал-майор сухопутных войск [10] Карл «Кантри» Стинер, чей единственный предыдущий опыт специальных операций заключался в двухгодичной службе в 3-й группе спецназа в середине 1960-х годов. Стинер возглавил штаб Командования, численность которого выросла примерно до 120 человек [11], но который все еще выяснял, как он вписывается в переполненную структуру органов национальной безопасности. Было много завистливых взглядов, бросавшихся на Командование обычными армейскими начальниками, которые по своей природе и традициям обычно с подозрением относятся к «элитным» подразделениям и обижаются на организации, которые получают непропорционально большую долю бюджета Пентагона, — что, несомненно, и делали ОКСО и его подразделения спецназа.
Другие военные организации были не единственными партнерами, с которыми в интересах Командования было поддерживать хорошие отношения. Оно также полагалось на разведывательные службы, которые предоставляли ему критически важную информацию. Хотя Шолтесу не очень нравился директор ЦРУ Билл Кейси, в целом отношения ОКСО с ЦРУ были хорошими. Представитель Управления находился в штабе Командования, но решимость Шолтеса сохранить численность своего личного состава на приемлемом уровне означала, что ОКСО не отправила своего представителя в Лэнгли. [12] Командование также поддерживало «хорошие отношения» с Разведывательным управлением Министерства обороны, но «наилучшие отношения», со слов высокопоставленного сотрудника ОКСО, у Командования были с Агентством национальной безопасности, которое специализировалось на ведении радиоэлектронной разведки по всему миру. «Они были очень любезны по отношению к нам», — заявил он. Скрытые от американского народа, эти отношения на протяжении последующих трех десятилетий будут только улучшаться.
Стинер принял командование над тем, что он позже сам назовет «самым подготовленным и компетентным объединенным штабом и лучшими подразделениями спецназа в мире». Но хотя ОКСО уже познало ожесточенные бои в Гренаде и предприняло многочисленные советнические и учебные операции за рубежом, Командованию еще предстояло провести крупное спасение заложников или другую значимую контртеррористическую операцию — миссию, которая в силу своего характера должна была стать его raison d’être. И уже в следующем году события, произошедшие в Средиземном море, дважды чуть не подвергли ОКСО именно такому испытанию. Два случая захвата заложников могли показать, насколько развилось Командование менее чем за пять лет и как далеко ему еще предстояло зайти.
Первый из этих кризисов начался 14 июня 1985 года, когда два ливанских террориста-шиита захватили рейс 847 авиакомпании «Транс Уорлд Эйрлайнс» (TWA), на борту которого находились 153 пассажира и члена экипажа, следовавших из Афин в Рим, вынудив пилотов лететь в Бейрут. Там они дозаправились, после чего начали двухдневное курсирование между ливанской столицей и Алжиром, попутно освобождая большую часть заложников, прежде чем 16 июня окончательно остаться в Бейруте с сорока американцами в качестве оставшихся пленников. Во время второй остановки в Бейруте утром 14 июня угонщики жестоко избили Роберта Стетема, одного из шести водолазов американского флота, находившихся на борту, прежде чем убить его выстрелом в голову и выбросить его тело на асфальт. Террористы также сняли с самолета девятнадцать американских заложников и удерживали их в Бейруте, в то время как на борт поднялось еще около дюжины хорошо вооруженных угонщиков, в том числе Имад Мугния, — молодой «боевик» «Хезболлы», который будет оставаться крупным игроком в ближневосточном терроризме на протяжении более двух десятилетий.
Тем временем в пунктах постоянной дислокации ОКСО и «Дельты» шла неясная активность. Репортаж по телевизору, который в «Дельте» был постоянно настроен на новостной канал CNN, оповестил дежурного офицера подразделения о кризисе, и он, в свою очередь, связался с другими сотрудниками, находившимися дома по пейджеру, передав им цифровой код, означавший необходимость подготовиться к быстрому развертыванию. Аналогичные процессы были запущены в Дам-Нек и Форт-Кэмпбелл, в расположении Команды-6 и Группы-160 соответственно. В штаб-квартире ОКСО, где офицеры впервые узнали об угоне из сообщений Би-би-си и агентства Рейтер, а не из Вашингтона, сотрудники получили из базы данных Командования схемы аэропортов Алжира и Бейрута. Другие штабы также внедрили на практике новый порядок телефонного оповещения, предназначенный для того, чтобы все, кому это было необходимо, находились в курсе событий. «Когда началось все это дерьмо с угонами, была построена система, при которой, как только захватывается самолет, повсюду, где могут находиться люди, так или иначе причастные к этому событию, начинают звонить телефоны, и вы никогда не можете повесить трубку — кто-то должен постоянно висеть на трубке», — рассказывал сотрудник, служивший тогда в ОКСО.
Рано утром того же дня Объединенный комитет начальников штабов приказал Стинеру собрать оперативную группу и разработать план спасения заложников. В Брэгге, Дам-Неке и Кэмпбелле подразделения были готовы к отправке, но уже не в первый и, к сожалению, не в последний раз, у Командования оказания военной помощи ВВС не оказалось ни самолетов, ни экипажей, которые могли бы немедленно их перебросить. Пентагон также хотел подождать, чтобы увидеть, где будет находиться рейс TWA №847, прежде чем разворачивать оперативную группу. Это означало, что ОКСО упустило наилучшую возможность спасти заложников в момент, когда самолет впервые приземлился в Алжире только с двумя легковооруженными угонщиками. К тому времени, когда ВВС смогли обеспечить переброску подразделений по воздуху, а администрация Рейгана приняла решение о создании оперативной группы, угонщики уже убили Стетема. Оперативная группа вылетела ночью и утром 15 июня приземлилась на авиабазе морской авиации Сигонелла на итальянском острове Сицилия. Стинер планировал использовать этот совместный итало-американский военный объект в качестве промежуточной базы и быстро создать внутри ангара оперативный центр. Из Англии прилетела пара самолетов МС-130 «Боевой коготь» (модификации почтенного турбовинтового транспортного самолета «Геркулес» для сил специальных операций ВВС). Также прибыл самолет Боинг 727 той же авиакомпании TWA, идентичный тому, который использовался на рейсе №847. Отряд «Дельта» регулярно тренировался на авиалайнерах, ожидающих утилизации на кладбище авиационной техники в аэропорту Лауринбург-Макстон в Северной Каролине, но возможность отработать запланированный захват на точной копии угнанного авиалайнера была бесценной. Вклад авиакомпании TWA в виде 727-го Боинга также означал, что операторы могли использовать его в качестве «троянского коня» для скрытной доставки их в Алжир или Бейрут. (Если бы дело дошло до этого, то план состоял в том, чтобы спецназовцы «Дельты» приземлились в «своем» 727-м, подрулили на нем нос к носу с захваченным воздушным судном, освободили заложников, «развернули другой самолет и улетели», как сообщил потом оператор «Дельты»).
Ночь на 15-е число предоставила еще одну возможность для спасательной операции, хотя теперь, когда террористы получили подкрепление, это должно было стать более сложной задачей. Пара оперативных сотрудников проникла в Алжир, чтобы следить за целью и сообщать на Сигонеллу обстановку по спутниковому радио. «Они сидели в кустах, могли подойти, положить руки на забор и посмотреть на все, что происходило в аэропорту, а затем вернуться в кусты и поговорить с нами», — сообщил сотрудник ОКСО. На Сигонелле один из офицеров Командования находился на крыше ангара — единственном месте, где работала спутниковая связь оперативной группы, — и разговаривал с генералом, сидящим в Ситуационной комнате Белого дома. Офицер ОКСО сообщил ему, что оперативная группа готова начать операцию, но Белому дому необходимо дать «зеленый свет» на это в течение ближайшего часа и сорока пяти минут, иначе темное время суток, которое считается необходимой для реализации плана, закончится. Для Командования представилась возможность провести свою первую комплексную контртеррористическую операцию. «Это была ситуация, в которой мы ближе всего подошли к тому, чтобы сказать, что мы можем это сделать, — рассказал сотрудник ОКСО. — Мы были очень взволнованы». Однако алжирское правительство было решительно против военного спасения. К полному разочарованию оперативников и персонала, собравшегося в ангаре на Сицилии, Белый дом «добро» так и не дал. На следующее утро угонщики приказали самолету вернуться на свою базу в Бейруте, где они сняли заложников с самолета, в конечном итоге распределив их по конспиративным квартирам «Хезболлы» в южном Бейруте.
Стинер перевел всю оперативную группу на базу британских королевских ВВС в Акротири на Кипре. К тому времени оперативная группа насчитывала почти 400 человек, в том числе два эскадрона «Дельты», около пятидесяти операторов 6-й команды «морских котиков», а также подразделение Группы-160 и группу ООР (развернутую под руководством РУМО) и другой боевой и разведывательный личный состав. (Также на время кризиса в Европе были развернуты вертолеты и экипажи группы «Сиспрей».) Все силы находились в одном огромном ангаре. Почти постоянное присутствие над головой двух советских разведывательных спутников означало, что операторы могли тренироваться снаружи только ночью или в течение двух часовых периодов днем.
Опираясь на информацию, полученную от группы из четырех человек, выведенных в Бейрут на «Блэк Хоке», а также операторов «Дельта», прикрепленных к службе безопасности посольства, Командование разработало ряд сложных планов спасения, включающих в себя десантно-штурмовые действия и использование боевых самолетов AC-130, однако разведданные о местонахождении заложников никогда не были достаточно надежными, чтобы приступить к действиям. (Подобное отсутствие того, что в ОКСО назвалось «практически реализуемой оперативной информацией», будет оставаться для Командования постоянной проблемой, особенно в Ливане.) Пока оперативная группа ОКСО охлаждала свои коллективные чувства на Кипре, в работу включились дипломаты. Через шестнадцать дней после начала кризиса «Хезболла» освободила заложников. В ответ на это, — что никогда публично не признавалось администрацией Рейгана, — Израиль освободил 700 заключенных, ливанских шиитов, которых он удерживал.
Угон самолета рейса TWA №847 стал еще одним мучительным унижением для Соединенных Штатов и примером горького разочарования для ОКСО. Террористы повсеместно шли на шаг впереди американцев. Они поняли, что ключ к предотвращению попытки спасения заложников состоит в том, чтобы никогда не сидеть слишком долго в самолете на одном месте и разделить заложников на небольшие группы, как только они покинут самолет.
В самом Командовании возникло обострение из-за того, что операторы не смогли добраться до Сигонеллы достаточно быстро, чтобы достать самолет в первый раз, когда он приземлился в Алжире, и не получили разрешения на штурм после того, как самолет вернулся туда в течение двадцати четырех часов. Это разочарование усугубилось информацией, которую они получили в результате опроса заложников после их освобождения. «Когда мы изучаем самолет, 80 процентов отверстий, позволяющих проникнуть внутрь него, находятся в секции первого класса, — сказал сотрудник штаба ОКСО. — Что они [террористы] сделали, так это собрали всех пассажиров и усадили их в конце салона эконом-класса. И все плохие парни находились [в первом классе], прохлаждались без дела и пиздоболили… Поэтому если бы нам просто дали «добро» той гребаной ночью, это было бы похоже на стрельбу по уткам».
По возвращении в Соединенные Штаты Стинер посетил Пентагон и поговорил непосредственно с Объединенным комитетом начальников штабов в «Танке». Командующий ОКСО в выражениях не стеснялся. «Мы должны быть в состоянии понять, что террористы лучше нас понимают сроки процесса принятия решений здесь, в Вашингтоне, и время, необходимое для старта операции и достижения места, где они совершают свои деяния, и что они действуют в рамках этого цикла, — заявил он собравшимся руководителям. — Следовательно, мы всегда гоняемся за своим хвостом — и всегда будем гоняться, если не что-то не предпримем в этой ситуации. Мы самая могущественная нация в мире, и если мы не можем придать этой миссии соответствующий приоритет — выделив для нее средства доставки, — тогда мы должны выйти из этого дела и перестать тратить деньги налогоплательщиков».
Это был напряженный, критический момент в истории ОКСО. Стинер надеялся, что Весси и, по крайней мере, пара других больших начальников поддержат его. И он оказался прав. В течение нескольких месяцев Военно-воздушные силы разместили несколько транспортных самолетов C-141 «Старлифтер» с двойными экипажами на военно-воздушной базе Чарльстон, штат Южная Каролина, в том же состоянии постоянной боевой готовности, что и подразделения специальных сил. У Командования специальных операций наконец-то появились свои «птицы» в полной боевой готовности. [13]

*****

В сентябре Стинер и оперативная группа ОКСО вернулись в восточное Средиземноморье, на этот раз готовясь к стрельбе в Святом Граале контртеррористических операций 1980-х годов, — спасению американских заложников, которых «Хезболла» удерживала в Ливане. Соединенные Штаты получили разведданные о том, что эта шиитская группировка, возможно, собирается освободить своих американских заложников. Стинеру было приказано подготовиться к тому, чтобы забрать их и тайно переправить в США, но быть готовым к спасательной операции в случае, если дела пойдут плохо. Как оказалось, «Хезболла» освободила только одного заложника, преподобного Бенджамина Вейра. В полночь 14 сентября автомобиль, ехавший по пустынным улицам Бейрута, притормозил возле Американского университета. Вейр появился в спортивном костюме, и его встретил оператор «Дельты», который отвез его в одно место на побережье и отправил кодированное сообщение. Вскоре над морем появился вертолет, который на большой скорости поднял пару и доставил их на авианосец, ожидавший за горизонтом.
Однако, к большому разочарованию операторов, других заложников спасти не удалось. Незадолго до развертывания в Средиземном море, на полигоне ВВС Неллис в Неваде, где располагалось озеро Грум, часто называемое «Зона 51», ОКСО провело крупные учения по отработке операции по спасению заложников в Ливане. Командование часто использовало этот секретный объект для имитации иностранных военных радиолокационных систем, использовавшиеся для проверки своей способности их преодолевать. Разведка указывала, что «Хезболла» удерживает заложников в долине Бекаа в Ливане, поэтому ОКСО «получило полную информацию обо всех радарах в этом районе, и мы отправились в “Зону 51”», — сообщил офицер штаба ОКСО. Замысел операции предусматривал взлет вертолетов Группы-160 ночью с авианосца или другого места в этом районе и полет под радиолокационным полем сирийской ПВО в Бекаа. «Мы поставили на полигоне несколько трейлеров с “заложниками”, а рейнджеры и сотрудники «Дельты» собирались высадиться и спасти их», — добавил сотрудник. На учениях радиолокационное наблюдение уловило признаки штурмовой группы, когда один вертолет приподнялся чуть выше профиля полета, но к тому времени, когда антенна РЛС вновь повернулась, вертолет исчез из поля зрения. За исключением сотрудника ОКСО, никто на радиолокационном посту этого не заметил. «Мы высадились, взяли парней и вывели их, а эти радары так нас и не засекли», — сказал сотрудник ОКСО.
Результаты тренировок привели Стинера в восторг. В Командовании были скептики, утверждавшие, что у сил по спасению заложников нет возможности проникнуть в долину Бекаа незамеченными, он же считал, что эти учения доказали их неправоту. «Он отправился в Вашингтон и сообщил там: “Если вам нужно, чтобы мы это сделали, то у нас есть такая возможность”», — сказал сотрудник Командования. Но проникновение в долину было только одной половиной задачи. Другая половина, как всегда, заключалась в первую очередь в определении точного местоположения заложников. По поводу способности разведывательного сообщества выяснить это, даже с помощью операторов «Дельты», которые в конце 1985 года отправились в Ливан под прикрытием, велись жаркие дебаты. По словам Стайнера, лучший шанс спасти заложников представился через несколько месяцев после освобождения Вейра, когда в разведывательном сообществе посчитали, что удалось определить здание в Западном Бейруте, в которое «Хезболла» перевела заложников. Командование нашло аналогичное здание «на западе Соединенных Штатов», изменило его интерьер, чтобы оно соответствовало типовой застройке Бейрута, и отработало на нем операцию по освобождению, однако за две недели до запланированного дня «Д» «Хезболла» обнаружила и накрыла агентурную сеть, которая обнаружила заложников. Миссия была отменена. «Отныне у нас никогда не было достаточно достоверных разведданных, чтобы организовать попытку спасения», — писал Стинер.
В 1986 году Отдел оперативной разведки, который в августе того же года переехал в новую штаб-квартиру в Форт-Бельвуар, штат Вирджиния, создал еще одну агентурную сеть, которые якобы предоставляли подробные и точные разведданные о местонахождении заложников. В июне того же года ОКСО провело учения по спасению заложников под кодовым названием «Проверочное замораживание». Однако Командование по-прежнему с подозрением относилось к любым разведданным, которые оно не добывало и не обобщало само. Не имея разведданных, которые оно сочло бы практически реализуемыми, ОКСО предпочитало оставаться в стороне. [14]

*****

Через четыре месяца после своего разочарования от событий вокруг рейса TWA №847 операторы ОКСО испытали дежавю, когда ближневосточные террористы снова нанесли удар по средиземноморской цели, заполненной американцами. Но на этот раз террористы оказались из Фронта освобождения Палестины, а их целью стал «Акилле Лауро» — итальянский круизный лайнер с девяноста семью пассажирами, в том числе восемнадцатью американцами, и 344 членами экипажа на борту. Утром 7 октября Стинер возвращался с пробежки, когда его офицер по разведке встретил его у ворот комплекса зданий ОКСО и доложил о захвате судна.
Теперь ОКСО был на пути к превращению в колосса. Объединенный оперативный центр (ООЦ) превратился в современный орган управления, включавший в себя защищенную связь с подчиненными подразделениями ОКСО и всеми основными Командованиями США, компьютерные рабочие станции для персонала, терминалы, подключенные к основным информационным агентствам, и разведывательный центр, в котором круглосуточно находились дежурные офицеры. Оперативная группа, которую быстро собрал Стинер, представляла собой специально подготовленное соединение элитных сил, равных которым в мире было немного, если вообще было. И они также были довольно крупными.
В отличие от захвата самолета авиакомпании TWA, «Акилле Лауро» представлял для ОКСО морскую цель. На этот раз ведущая роль должна была достаться Команде-6 «морских котиков». Стинер приказал Дам-Неку привести в боевую готовность штурмовые и снайперские группы, а также подразделения специальных лодок. Как обычно, частью оперативной группы был стандартный «тревожный набор» Группы-160, на тот момент включавший в себя десять «Блэк Хоков», шесть вертолетов AH-6 и четыре MH-6. Оперативная группа также включала в себя группу специальной тактики ВВС из 4-го отряда NAFCOS (4-й отряд номерного штаба боевых операций ВВС — так теперь именовался 1-й отряд MACOS), примерно эскадрон оперативников «Дельты» и группу управления Стинера, которая включала обычные штабные отделы, — оперативный и планирования, разведки, связи и медицинского обеспечения.
ОКСО находилось в четырехчасовой готовности, что означало, что оно должно было обладать возможностью собрать оперативную группу, подходящую для выполнения любой задачи без предварительного уведомления, — которое ей потом передавали в воздухе, — в течение четырех часов после получения сигнала оповещения. Точный состав такой оперативной группы определялся конкретными требованиями к миссии, однако предполагаемая необходимость всегда задействовать значительную часть штаба ОКСО, а также весь «тревожный набор» Группы-160 и ряд других «вспомогательных средств» гарантировали развертывание крупных сил. В случае с «Акилле Лауро» Командование развернуло высокотехнологичный ООЦ, по меньшей мере, двадцать вертолетов и 500 человек личного состава на дюжине транспортных самолетов, включая четыре огромных транспортника C-5 «Гэлекси», только для того, чтобы уничтожить четырех легковооруженных террориста на круизном судне. Командование могло бы возразить, что, когда оперативная группа приступила к работе, ее командиры не могли быть уверены в том, как будет развиваться кризис и с какими именно обстоятельствами группа столкнется на объекте операции, и поэтому им нужны были дополнительные силы для минимизации риска. [15] Однако несмотря на заявление Стинера о том, что «это были гораздо бóльшие силы, чем требовалось обычно», также стало ясно, что к концу 1985 года массивная, громоздкая оперативная группа, которую командование собрало для проведения операции на «Акилле Лауро» стала скорее правилом, а не исключением. Как позже скажут критики, именно такой шаблонный подход, при котором крупная оперативная группа считалась решением почти любой проблемы, лишил ОКСО способности быстро реагировать, не говоря уже о скрытом развертывании.
Сторонние наблюдатели уже критиковали, что время, необходимое ОКСО для развертывания, слишком велико. Уязвленный фиаско с захватом самолета авиакомпании TWA, Рейган назначил своего вице-президента Джорджа Буша-старшего руководителем оперативной группы по борьбе с терроризмом. Руководителем штаба стал отставной адмирал Джеймс Холлоуэй, который в свое время и рекомендовал создать ОКСО после провала «Орлиного когтя». Теперь ему было поручено оценить прогресс, достигнутый Командованием за последние пять лет, и он был встревожен, обнаружив, что ОКСО требовалось целых семьдесят два часа, чтобы приступить к работе после получения оповещения. Холлоуэй сказал Стинеру, что если военные не смогут ускорить сроки развертывания ОКСО, они могут с таким же успехом закрыть Командование. [16]
Частично проблема заключалась в том, что до бравурного выступления Стинера в «Танке» несколькими месяцами ранее, в управлении ОКСО отсутствовали авиационные средства, на которых развертывались силы Командования, и такая ситуация все еще сохранялась во время захвата судна «Акилле Лауро», потому что, хотя Стинер и убедил Объединенный комитет начальников штабов предоставить Командованию собственный специализированный авиапарк, колеса военной бюрократической машины все еще не повернулись достаточно для того, чтобы это произошло. [17] С того момента, как Стинер вошел в свой операционный центр утром 7 октября, как и прежде, ОКСО остался играть в догонялки.
Потребовалось около восемнадцати часов, чтобы поднять оперативную группу в воздух (она взлетела в час ночи 8 октября), но даже тогда Команда-6 была задержана на несколько часов из-за проблем с обслуживанием ее транспортника C-141. Опять же, Стинер отправил оперативную группу сначала в Сигонеллу, где он оставил небольшую группу «тюленей» и пару «Маленьких птичек», а затем в Акротири, — на базу, которая едва ли была достаточно велика, чтобы справиться с воздушной армадой, направлявшейся в ее сторону.
Оперативная группа использовала время, проведенное в воздухе, для планирования. [18] При благоприятных обстоятельствах, миссия должна была стать классической операцией «на ходу», называемой так потому, что она включала бы в себя нападение «морских котиков» на корабль, когда он двигался вперед. Это была основная задача Команды-6, и подразделение неоднократно готовилось к ее проведению. Как правило, она включала использование самолетов с выключенными бортовыми огнями, сбрасывающих спецназовцев ночью в море рядом с небольшими резиновыми лодками типа «Зодиак» в нескольких милях позади круизного судна. Оперативники забирались на борт «Зодиаков», незамеченными подходили к корме корабля (круизные лайнеры настолько шумные, что никто на корабле не мог бы услышать приближение надувных лодок), затем поднимались на борт с помощью шторм-трапа, поднятого и закрепленного «морским котиком» на поручнях судна с помощью тридцатипятифутового шеста, в то время как вертолеты высаживали на палубу дополнительное количество спецназовцев. Концепция была проста, но ее реализация в штормовом море могла бы стать ужасающей для операторов, пытающихся сначала схватиться в темноте за качающийся шторм-трап, а затем подняться наверх, когда большие волны разбиваются о судно. Оказавшись на корабле, «морские котики» должны были убить или захватить угонщиков и обыскать судно в поисках любых спрятавшихся террористов или взрывчатых веществ. Варианты этой схемы включали в себя также использование вертолетов MH-6, приближавшихся к корме чуть выше уровня моря, а затем делавших подскок, чтобы зависнуть над кормой и высадить «тюленей» на тросовых системах, а также применение других «морских котиков» или оперативников «Дельты», усиливающих первую штурмовую группу путем высадки с вертолетов, приземляющихся на палубу или зависающих над ней. Само судно «Акилле Лауро» предоставляло отличные шансы на успех. Сужающуюся корму корабля не было видно с мостика, и четверо террористов устали и разделились, пытаясь следить за заложниками в трех местах на лайнере одновременно. [19]
Однако обстоятельства вновь сговорились, чтобы лишить ОКСО возможности провести комплексную операцию по освобождению заложников. Военно-морские силы США потеряли след «Акилле Лауро», когда тот направился на восток. Когда, наконец, судно остановилось в сирийском Тартусе, и нарушило радиомолчание, террористы убили американского пассажира-инвалида по имени Леон Клингхоффер, выстрелив ему в голову и грудь, после чего члены экипажа сбросили его тело в море. Сирия отказала террористам во въезде, и они повернули обратно в Египет. ВМС снова потеряли корабль, но его заметил Израиль, который и передал его местоположение Соединенным Штатам. План ОКСО состоял в том, чтобы вывести боевой корабль прямо за горизонт по курсу «Акилле Лауро» и начать атаку после наступления темноты девятого октября. Роторы вертолетов, доставлявших «морских котиков» к месту высадки в море, уже разкручивались, когда Стинер узнал, что миссия отменена, — угонщики сдались египетским властям «без предварительных условий». Разъяренные официальные лица США подозревали, что либо итальянцы, либо египтяне предупредили Организацию Освобождения Палестины (ООП), лидеры которой приняли участие в переговорах, что американцы планируют спасательную миссию.
Стинер приказал своим войскам возвращаться в Соединенные Штаты, и вскоре движение началось. Однако драма на этом не закончилась. 10 октября, с помощью египетского правительства, террористы попытались бежать в Тунис на самолете «Боинг 737» египетской авиакомпании. Рейган приказал истребителям F-14 с авианосца «Саратога» перехватить этот рейс и перенаправить его в Сигонеллу, где костяк сил Команды-6, оставленный там Стинером, окружила самолет, как только он приземлился после полуночи 11 октября.
Вскоре после этого на авиабазе приземлился самолет со Стинером, его группой управления и парой взводов 6-й команды «морских котиков». Довольно быстро выяснилось, что помимо экипажа и четырех угонщиков, на борту 737-го находится от восьми до десяти египетских коммандос, офицер египетской разведки в штатском и два должностных лица ООП, в том числе член исполнительного совета этой организации Абу Аббас, которого американские официальные лица подозревали в руководстве всей операцией по захват судна. Пока между Вашингтоном, Римом и Каиром раздавались телефонные звонки, события приобрели весьма странный и потенциально катастрофический поворот, когда итальянские войска и полиция окружили «морских котиков», которые, в свою очередь, окружали египетский самолет, — итальянские власти решили утвердить свою власть над угонщиками, поскольку они захватили итальянское судно. После длительных деликатных переговоров между Стинером и старшим итальянским генералом на месте происшествия, а также между Вашингтоном и Римом был достигнут компромисс, в соответствии с которым итальянцы должны были предать суду четырех угонщиков, но, к разочарованию американцев, двум высокопоставленным должностным лицам ООП было разрешено покинуть Италию. [20]
Командование удовлетворилось тем, что оно помогло задержать четырех угонщиков — все из них, кроме самого младшего, получили длительные сроки тюремного заключения, — что смягчило горечь от того, что Абу Аббас избежал правосудия. У операторов вновь возникло чувство разочарования, связанное с тем, что их «раскрутили» для выполнения миссии, которая затем испарилась у них на глазах. Командованию и Команде-6 придется ждать более семнадцати лет, чтобы расквитаться с Абу Аббасом.

*****

В следующем, 1986 году, в рамках масштабной перестройки структуры Сил специальных операций Вооруженных сил страны, в Конгрессе прошла серия слушаний, которые наконец-то позволили Дику Шолтесу высказать свое мнение о множестве проблем, которые преследовали оперативную группу ОКСО в Гренаде. Прождав почти три года в ожидании возможности выразить свое разочарование, двухзвездочный генерал уволился из армии, чтобы открыто высказать свое мнение. Согласно диссертации Джерри Бойкина, написанной им в Военном колледже сухопутных войск на эту тему, речь генерала, произнесенная им пятого августа на закрытом заседании подкомитета по вопросам морской мощи и проецированию силы Комиссии Сената по вопросам Вооруженных сил, была признана всеми как «самый убедительный доклад», который Конгресс заслушивал по данному вопросу. Довод Шолтеса о том, что командиры обычных подразделений, не знавшие об уникальных возможностях ОКСО, злоупотребляли своими силами во время операции «Вспышка ярости», что и привело к значительным жертвам, возымел решающее значение для убеждения сенаторов Билла Коэна из штата Мэн и Сэма Нанна из Джорджии внести поправку в Закон о реорганизации Министерства обороны Голдуотера-Николса, — поправку, которая изменит ход всей истории Сил специальных операций США. Помимо всех прочих шагов, поправка Нанна-Коэна, принятая в качестве дополнения к Закону об обороне 1987 года, привела к созданию четырехзвездочного объединенного командования — Командования специальных операций США, или SOCOM — которое должно было соответствовать географическим объединенным командованиям Вооруженных сил, таким как Европейское командование и Тихоокеанское командование, и стать управляющей структурой над ОКСО. Она также привела к появлению в Пентагоне должности заместителя министра обороны по специальным операциям и конфликтам низкой интенсивности для общей координации всех вопросов, связанных со специальными операциями. [21] Эти шаги были предприняты несмотря на ожесточенное сопротивление Объединенного комитета начальников штабов, которые опасались, что они приведут к созданию пятого вида Вооруженных сил. Тем не менее, они заложили основу для превращения ОКСО в течение последующих двух десятилетий из маргиналов американского Министерство обороны в краеугольный камень его военных кампаний. [22]


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 03 сен 2021, 13:38 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 04 май 2013, 21:23
Сообщений: 1731
Команда: нет
Спасибо

_________________
Изображение


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 07 сен 2021, 13:33 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
4

РЕВАНШ В ПАНАМЕ


Кризисы, связанные с захватом авиарейса TWA 847 и судна «Акилле Лауро», были лишь двумя из по меньшей мере восьми «реальных» развертываний ОКСО на протяжении трех лет после Гренады. [1] В конце 1986 года вновь возникла вероятность вторжения в Суринам, когда правительства США и Нидерландов запланировали совместную операцию, направленную на арест Бутерсе. План стал известен широкой публике в 2010 году, когда Рууд Любберс, премьер-министр Нидерландов во время планируемого вторжения, раскрыл его голландской прессе. В сообщении говорилось, что Соединенные Штаты готовы поддержать операцию кораблями, самолетами и вертолетами, но в нем не упоминалось об американских войсках на земле. На самом деле, ОКСО сыграло тут важную роль. Командование выделило рейнджеров для операции по захвату аэродрома, — задача, ставшая их специализацией. Отряд «Дельта» собирался начать атаку с вертолетоносца Военно-морских сил и даже провел пару тренировок по отработке операции, включая по крайней мере одну из них в Форт-Джексоне, штат Южная Каролина. Однако Любберс отменил вторжение после того, как почувствовал себя неловко из-за заметной роли голландцев в этом событии. [2]
Бешеный темп боевой подготовки и проведения операций продолжался до 1987 года, когда на посту командующего ОКСО Стинера сменил генерал-майор сухопутных войск Гэри Лак, который с 1963 по 1965 год прослужил в спецназе, включая пребывание во Вьетнаме, но с тех пор не имел никаких назначений, связанных со специальными операциями. [3] Командование и его подразделения проходили подготовку на всей территории Соединенных Штатов и остального мира, от обширных пустынных районов американского Юго-запада до клаустрофобных пространств городских небоскребов и джунглей Центральной Америки.
Поскольку Командование оказалось настолько загружено, Пентагон постепенно увеличивал численность его боевых формирований. В отряде «Дельта» сформировали третий «сабельный» эскадрон (роту) операторов — эскадрон «C» — и в 1987 году весь отряд перевели в роскошно оборудованный новый пункт постоянной дислокации «Range 19» в Брэгге. [4] Теперь в подразделении насчитывалось около 200 оперативников и 300 вспомогательных сотрудников [5], но безжалостный процесс отбора и оценки означал, что у него всегда были проблемы с полноценным укомплектованием своих эскадронов.
В 1989 году отряд «Дельта» расширился еще больше, когда группа «Сиспрей» стала авиационной эскадрильей подразделения и была переименована в эскадрилью «E», или «Эхо». Ранее в том же десятилетии тогдашний командующий ОКСО Дик Шолтес рассматривал возможность формирования совершенно нового подразделения, подчиненного непосредственно Командованию, но решил не делать этого «до того, как они будут полностью подготовлены», — как сообщил высокопоставленный сотрудник ОКСО того периода. (По случайному совпадению, в этом подразделении позже служил сын Шолтеса). [6]
Но поглощение «Дельтой» подразделения тайной авиации не означало, что отряд прекратил работу с Группой-160. Два авиационных подразделения имели очень разные возможности и задачи. «Эскадрилья “Эхо” имеет гораздо меньшие возможности [чем 160-я]», — сказал офицер, знакомый с обоими подразделениями. В то время как 160-я группа была чисто военным формированием и не прилагала никаких усилий к тому, чтобы скрывать свое предназначение, эскадрилья «Эхо» обеспечивала поддержку ОКСО и разведывательному сообществу с помощью пилотов под прикрытием и гражданских самолетов, которые сами были полностью легендированными, но которые могли быть вооружены. Хотя теперь она официально являлась частью «Дельты», но для того, чтобы избежать каких-либо публичных связей с ее вышестоящим штабом, эскадрилья осталась в Форт-Юстис. Он продолжала оказывать поддержку всем подразделениям специальных операций ОКСО, а иногда и ЦРУ. [7] «Это нишевое подразделение для очень узкоспециализированных миссий», — сказал офицер, знакомый с эскадрильей «Е».
Также быстро росла Команда-6 «морских котиков». В 1987 году подразделение насчитывало около 225 человек, из которых собственно «морскими котиками» являлись не более половины. На острие находились три штурмовые группы подразделения — «Синяя», «Золотая» и «Красная». Команда-6 также официально оформила свой процесс отбора, заменив пропитанные алкоголем собеседования эпохи Марсинко шестимесячным курсом отбора и обучения. Этот курс проводился в четвертой — «Зеленой» — группе, и его не могла пройти примерно половина кандидатов. Пятая группа, «Серая», являлась подразделением штурмовых лодок Команды. («Серая» группа первоначально была укомплектована бойцами инженерно-строительного батальона ВМС — «морскими пчелами», но к концу десятилетия их заменили «морские котики».) В течение трех лет численность подразделения выросла примерно до 550 человек. В 1989 году Команда-6 также получила для прикрытия новое наименование, заменив вывеску «Объект морских экологических служб» или MARESFAC на «Группу разработки специальных методов войны флота», часто сокращаемое до DevGroup или DevGru. При этом подразделение в подобных вопросах придерживалось следующего эмпирического правила: чем непритязательнее название, тем интереснее подразделение. (Позже отряд «Дельта» станет называться «Группой боевого применения».) События, которые произойдут много лет спустя, сделают названия «Команда-6» и «DevGru» в определенных кругах почти обыденностью, но на то время подразделение было заинтересовано только в том, чтобы поглубже зарыться в неизвестность. [8] «Название MARESFAC было немного поношено, казалось, что оно уже не очень подходит для нашей миссии, и его было слишком сложно поддерживать, поэтому мы изменили его на то, о чем, как мы думали, никто никогда не слышал, и это должно было придать нам меньше заметности, — говорил, посмеиваясь, старший офицер Команды-6, — В ретроспективе это выглядит забавно, но в то время это имело абсолютный смысл».
Репутация подразделения ВМС значительно улучшилась после того, как в июле 1983 года Марсинко передал командование капитану Бобу Гормли. Через год после назначения Гормли «морские котики» победили «Дельту» в стрелковых соревнованиях по стрельбе из винтовок и пистолетов в Кэмп-Маколл, Северная Каролина. «6-я команда “тюленей” взяла пистолет [и] длинное ружье — и победила на каждом этапе, — сказал высокопоставленный сотрудник ОКСО. — Это заставило “Дельту” спуститься с небес на землю… Это было замечательно… потому что Команда-6 установила новый стандарт [огневой подготовки]. В результате “Дельте” пришлось начать оттачивать свои навыки, чтобы попытаться соответствовать своим конкурентам».
В то время, как «Дельта» и Команда-6 часто меняли свои названия, пытаясь оставаться в тени, возможно, ни одно из формирований ОКСО не меняло свое настоящее наименование так часто, как подразделение ВВС, которое в 1977 году было создано как BRAND X. В 1987 году оно сменило название в третий и четвертый раз, переименовавшись с 4-го отряда NAFCOS в 1724-ю эскадрилью боевого управления, а затем — в 124-ю эскадрилью специальной тактики ВВС. К тому времени эскадрилья объединила в себе боевых диспетчеров — авианаводчиков, которые координировали авиационную поддержку Сил специальных операций, — и парашютистов-спасателей (PJ), медицинских экспертов, которые специализировались на спасении и эвакуации личного состава (например, на спасении пилотов, сбитых в тылу врага). Как и отряду «Дельта», эскадрилье было трудно найти достаточно квалифицированный личный состав для укомплектования своих вакантных мест. Исследование, проводившееся в 1989 году, подтвердило потребность в 220 сотрудниках, тогда как в подразделении было только пятьдесят человек. [9]
Вместе с Командой-6 и «Дельтой», 124-я эскадрилья была одним из трех основных подразделений специального назначения ОКСО. Также известные как SMUs (произносится как «смуз») или подразделения «Уровня-1» (Tier-1), эти боевые формирования находились в непосредственном подчинении ОКСО и его командующего. Через несколько лет после создания Командования, Военно-воздушные силы также сформировали авиационное подразделение специального назначения, в состав которого вошли большие реактивные самолеты гражданского образца, которые летали по всему миру с секретными миссиями для ОКСО. Подразделения, которые имели «привычные» отношения с Командованием, такие как Группа-160, рейнджеры и некоторые роты спецназа, специализирующиеся на борьбе с терроризмом, являлись подразделениями «Уровня-2» (Tier-2), поддержку которых Командование должно было официально запрашивать в каждом конкретном случае, хотя эта поддержка и была практически гарантирована. Подразделениями «Уровня-3» (Tier-3) были все остальные воинские формирования (как спецназа, так и нет), которые время от времени использовались в интересах ОКСО. Распределение подразделений по уровням определялось планом действий на случай чрезвычайных ситуаций «0300» (т.н. «план ноль-триста») — основным планом первоначального контртеррористического реагирования ОКСО, однако финансовая политика также играла свою роль. Командование предпочитало, чтобы подразделения 2-го уровня, такие как рейнджеры и Группа-160, состояли на балансе сухопутных войск, в то время как подразделения 1-го уровня почти полностью оснащались и обучались за счет «Программы №11 Командования специальных операций США», — специального бюджетного фонда, санкционированного Конгрессом, который позволял SOCOM, под который теперь находилось ОКСО, оплачивать любое вооружение и снаряжение для специальных операций, как если бы это были его штатные единицы. [10]
Сухопутные войска также значительно расширили численность рейнджеров. В 1984 году в Форт-Беннинге был сформирован 3-й батальон рейнджеров, и для управления всеми батальонами был создан штаб 75-го полка рейнджеров, также в Беннинге. [11] Как только у «Дельты» стало три эскадрона, каждый батальон рейнджеров наладил взаимодействие со своим эскадроном и выработал обычные рабочие отношения боевой подготовки и развертывания. [12] (Подобные взаимоотношения с рейнджерами в конечном итоге установились и у подразделений Команды-6, но только много лет спустя.) [13]
Однако ни одна из этих организаций не испытывала таких трудностей роста, какие случились у Группы-160. Как и в случае с «Дельтой» и Командой-6 «морских котиков», Группа-160 была новым и уникальным формированием, разрабатывающим тактику и способы боевой работы буквально с ходу. В частности, Группа стала первым вертолетным подразделением, которое регулярно проводило полеты в темноте с использованием очков ночного видения. Однако ночное небо — это безжалостная среда для пилотов, летающих на сверхмалой высоте, буквально «обнимая землю», на скорости более 100 миль в час. Личный состав Группы-160 (которая в октябре 1981 года официально стала 160-м авиационным батальоном (эскадрильей), но которую большинство сотрудников ОКСО продолжало называть «Группой-160») гордился своим мастерством в ночных полетах и ночных боях. Подразделение получило прозвище «Ночные сталкеры», а ранний девиз подразделения гласил: «Смерть поджидает в темноте». Однако в первые годы его существования, в стремлении преодолеть трудности, связанные с боевой работой в темное время суток, в нем разбивался вертолет за вертолетом. За один только ужасный семимесячный период в 1983 году батальон потерял шестнадцать человек личного состава и четыре вертолета. [14]
Подразделение также потратило несколько лет, пытаясь спрятаться у всех на виду. Его прикрытие заключалось в том, что он был частью 101-й десантно-штурмовой дивизии, однако весь его личный состав придерживался тех же «непринужденных стандартов ухода за собой», которыми пользовались сотрудники Команды-6, «Дельты», «Сиспрей» и других секретных подразделений: зачастую длинные волосы, усы и гражданская одежда. Однако неудачи в боевой подготовке в сочетании с неправильным поведением некоторых сотрудников 160-го батальона во время миссии в Колумбии в 1984 году положили всему этому конец. Стинер лично сообщил эту новость личному составу. «Стинер пришел и сказал: “Ребята, это все плохо работает, когда вы являетесь секретным подразделением, и мы собираемся назвать вас тактической группой специальных операций”», — вспоминал офицер 160-го батальона, который там присутствовал. Таким образом, в 1986 году подразделение стало называться 160-й авиационной группой специальных операций (воздушно-десантной), и это наименование оно сохраняло до 1990 года, когда слово «группа» было заменено на слово «полк».
160-я авиагруппа усовершенствовала свои методы обучения, количество аварийных ситуаций снизилось, и репутация подразделения взлетела, поскольку оно неоднократно демонстрировало, что может соответствовать своему стандарту поражения цели с воздуха в любой точке мира за «плюс-минус тридцать секунд». Тем временем в 160-ю группу добавили второй, а затем и третий батальон (эскадрилью), которые, тем не менее, были не одинаковыми. В 1-м батальоне были собраны все «Маленькие птички». На него также возложили общую ответственность Группы-160 за выделение ОКСО сил немедленного реагирования, названных «Серебряной пулей» или «Пулевым комплектом». Как будто для того, чтобы еще больше запутать номенклатуру подразделений, та часть тактической группы ОКСО, выделяемая 160-й авиагруппой, которая зачастую включала в себя не более чем стандартный «Пулевой комплект», иногда называлась Группой-1/160, поскольку она формировалась на базе 1-го батальона 160-й группы. (Однако «Чинуки» в «комплект» всегда выделялись из 2-го батальона.) У командира 1-го батальона даже был другой порядок подчиненности. В то время, как другие батальоны подчинялись командиру Группы-160 (полковнику), а затем Командованию специальных операций Армии США (после его создания в декабре 1989 года), командование 1-го батальона через командира 160-й группы подчинялось непосредственно командующему ОКСО. [15]
«Ночные сталкеры» сыграли ключевую роль в двух наиболее интересных миссиях конца 1980-х годов — операциях, которые продемонстрировали их смертоносность и универсальность. В августе 1987 года 160-я группа развернула небольшую оперативную группу из нескольких «Маленьких птичек» — двух MH-6 и четырех AH-6 — в Персидском заливе в рамках операции «Лучший шанс», целью которой была защита судоходства — особенно кувейтских нефтяных танкеров под американским флагом — от иранских морских мин. Основные действия «Маленьких птичек», работавших с переоборудованных нефтебарж, произошли ночью 21-го сентября и 8-го октября, когда они успешно атаковали соответственно иранское судно-постановщик мин и три небольших иранских патрульных катера. Возможно, напуганные потерями, которые они понесли в этих боях, иранцы решили больше не искушать пилотов 160-й группы вновь вступать в бой, однако «Маленькие птички» оставались в Заливе до июня 1988 года. [16]
В том же месяце 160-я группа провела операцию «Установление надежды-III» — миссию по возвращению боевого вертолета Ми-24 советского производства, брошенного ливийской армией на авиабазе Вади-Дум в пустыне на севере Чада. Вертолет был совсем новой модели, и Соединенные Штаты настолько стремились заполучить его в свои руки, что следили за застрявшей машиной через спутник. Правительство Чада было готово позволить Соединенным Штатам забрать его, но из-за проблем с обслуживанием вертолет был непригоден для полетов. После того, как «другие американские правительственные органы» (обычный эвфемизм для обозначения ЦРУ, используемый в официальных документах) не смогли вернуть вертолет, миссия была поручена ОКСО. Командование обратилось к 160-й группе, которая прежде, чем направить семьдесят три человека личного состава и два «Чинука» в столицу Чада город Нджамену, отработала проведение этой операции, пролетев от ракетного полигона Уайт-Сэндс в штате Нью-Мексико в Форт-Блисс, штат Техас. В ночь на 11 июня «Чинуки» пролетели 500 миль до Вади-Дума, подвесили Ми-24 под один из них и вернулись сквозь сильную песчаную бурю в Нджамену. Все три вертолета были немедленно загружены на C-5, который тут же взлетел. Операция увенчалась полным успехом и проводилась в обстановке такой строгой секретности, что многие в 160-й группе оставались в неведении о ней годы спустя. [17]

*****

Через восемнадцать месяцев после миссии в Чаде, ОКСО провело свою самую крупную и амбициозную операцию на тот момент, приняв на себя ведущую роль в операции «Правое дело», — вторжении США в Панаму. Это должна была быть операция, в которой, наконец, Командованию выпал шанс показать, на что оно способно. Это был тот момент, когда все ресурсы, затраченные на секретное командование, сполна окупились.
Напряженность в отношениях между Соединенными Штатами и панамским диктатором Мануэлем Норьегой, которая нарастала с лета 1987 года, усилилась после того, как последний проигнорировал результаты выборов 7 мая 1989 года и его силы начали прессовать победившую сторону. Разведке США также было известно, что Норьега принимал активное участие в поставках кокаина в Соединенные Штаты. Когда в середине декабря военнослужащие панамских сил обороны убили офицера морской пехоты США и подвергли физическому насилию лейтенанта ВМС и его жену, президент Джордж Буш отдал приказ на свержение Норьеги, дав старт операции, которая долго планировалась. [18]
Как и в случае с Гренадой более шести лет назад, ОКСО снова оказалось перед лицом вторжения в маленькую тропическую страну, но на этом сходство заканчивалось. Операция «Правое дело» полностью отличалась от «Вспышки ярости». За прошедшие годы ОКСО стало более крупной, опытной и надежной организацией, более уверенной в том, что Пентагон может использовать его уникальные, хорошо оснащенные подразделения не только для реагирования на угоны самолетов и другие террористические инциденты. Национальные органы власти (президент и министр обороны) снова поручили ОКСО возглавить вторжение в суверенное государство, но на этот раз Командование было довольно этой миссией.
Незадолго до вторжения, командование ОКСО от Гэри Лака принял генерал-майор сухопутных войск Уэйн Даунинг, пехотный офицер, до этого возглавлявший полк рейнджеров. Вместе с Карлом Стинером, который теперь возглавлял 18-й воздушно-десантный корпус и командовал оперативной группой вторжения, Лак руководил планированием операции, в ходе которого Даунинг, как командующий ОКСО, стал во главе объединенной оперативной группы Сил специальных операций численностью 4400 человек, [19] в которую вошли «белые» (т.е. несекретные) подразделения ССО, обычно не придаваемые Командованию, такие как батальон 7-й группы ССО и Команда-4 «морских котиков». Однако основой оперативной группы Даунинга были рейнджеры, Группа-160 и «черные» подразделения спецназа ОКСО, в том числе примерно половина операторов «Дельты». [20]
В 12:45 утра 20 декабря, — время «Ч» для вторжения, — четыре «Маленькие птички» одна за другой приземлились на крыше тюрьмы Модело в центре Панама-Сити. Это было началом «Кислотного гамбита», — так называлась самая драматическая миссия «Дельты» во время вторжения, заключавшаяся в смелом спасении Курта Мьюза, сорокалетнего сотрудника ЦРУ. Это была также миссия, которая положила начало операции «Правое дело». Операторы спрыгнули, распахнули дверь на крыше и полетели вниз по лестнице к камере Мьюза. Другой оператор, Пит Джейкобс, спустился по внешней стене, пока не заглянул в окна камеры Мьюза, в готовности застрелить охранника, которому Норьега приказал убить своего американского пленника, если Соединенные Штаты попытаются его спасти. Внутри операторы столкнулись с тремя охранниками. Первый сдался и остался жив. Двое других совершили ошибку, оказав сопротивление, и заплатили за это своими жизнями.
Операторы схватили Мьюза и запихнули его в заднюю часть «Маленькой птички», однако перегруженный MH-6, взлетев с крыши тюрьмы, потерял мощность и зацепил низко свисающий провод, совершив аварийную посадку на улице. Пилоты снова взлетели, но тут вертолет был немедленно сбит. Все, кто был на борту, выжили во время крушения, но теперь оказались в ловушке посреди битвы. После нервных пятнадцати минут борьбы за столицу, бушевавшей вокруг Мьюза и его спасателей, к ним прорвался бронетранспортер армии США M113, и они смогли выбраться. Несколько операторов при спасении были ранены, но Мьюз остался невредимым и вечно благодарным. Это было первое успешное спасение заложников «Дельты» со времен суданской миссии 1983 года и первое в истории, в котором она была основной наземной силой. [21]
Остальная часть оперативной группы ОКСО, которая базировалась в ангаре на военно-воздушной базе Ховард, примерно в десяти милях к юго-западу от Панама-Сити, вела не менее ожесточенные бои. Группа-160 потеряла двух пилотов и три вертолета. Множество самолетов в воздухе означало, что боевые диспетчеры были призваны доказывать свою состоятельность, в какой-то момент координируя огонь и управляя движением 171 различным летательным аппаратом Сил специальных операций в небе. Рейнджеры участвовали в тяжелых боях в воздушно-десантных операциях по захвату аэродрома Рио-Хато и аэропорта Торрихос-Токумен, примерно в шестидесяти милях к юго-западу и в пятнадцати милях к востоку от Панама-Сити соответственно. Операция в Рио-Хато была особенно опасной. Пятнадцать C-130, на борту которых находились рейнджеры, летели на высоте 500 футов. Панамские силы обстреляли их из автоматического оружия, поразив некоторых рейнджеров еще до того, как они успели прыгнуть, а других — во время двенадцатисекундного спуска на парашютах. Тем временем в здании аэровокзала Торрихос-Токумен шли ожесточенные ближние бои. В конечном итоге рейнджеры одержали победу в обоих местах, но ценой гибели в бою пяти своих собратьев. [22]
Третья «аэродромная» миссия, выведение из строя личного самолета Норьеги в аэропорту Паитилья в центре Панамы, была единственной операцией ОКСО во время «Правого дела», которая позже оказалась на вторых ролях. Хотя задача состояла в захвате аэродрома с использованием уловки, а, следовательно, классической задачей рейнджеров, Даунинг поставил ее Команде-4 «морских котиков». По причинам, которые и по сей день остаются неясными, спецназовцы решили атаковать по ровной местности, что подставило их силуэты и сделало относительно легкими целями для панамских сил, охранявших самолет. К тому же проблемы со связью означали, что они не могли вызвать огневую поддержку с боевого вертолета AC-130 над головой. В конечном счете «тюленям» удалось уничтожить самолет, но ценой гибели четырех и ранения восьми спецназовцев. [23] «Тактическая ошибка» в Паитилье была ответственностью Команды-4, но она легла несмываемым пятном на репутации всего сообщества спецназа ВМС, включая Команду-6, все еще пытавшуюся, по словам одного из офицеров Команды, уйти от пороков эпохи Марсинко. «Я пришел в подразделение через десять лет после Марсинко и полностью прочувствовал, что от нас все еще несет им», — заявил он. Когда дело дошло до произошедшего в Паитилье, в глазах некоторых сотрудников ОКСО подразделение оказалось виновно «за компанию». «Этот случай выставил нас как неумех в ведении наземной войны», — добавил офицер.
Бóльшая часть боев закончилась в течение двадцати четырех часов, но зачистка продолжалась в течение нескольких дней. У ОКСО оставалась еще одна ключевая миссия, которая станет предвестником операций, определивших образ Командования в последующие годы. Эта миссия состояла в том, чтобы найти Норьегу, который залег на дно в первые часы вторжения, уклонившись от «Дельты» и групп Команды-6, которым было поручено его захватить. Это привело к тому, что Стинер позже описал как «одну из самых интенсивных охот на людей в истории», с прочесыванием «Дельтой» города Панама-Сити и Командой-6, возглавляемой капитаном Риком Вулардом, работавшей в западной Панаме и городе Колон на атлантическом побережье. Чтобы придать своим силам маневренность и гибкость, Даунинг придал им легкую бронетехнику, состоящую из легких танков «Шеридан» 82-й воздушно-десантной дивизии, легких бронированных машин морской пехоты и армейских бронетранспортеров M113. Для многих операторов это было впервые, но это ни в коем случае не станет последним случаем в истории ОКСО, когда обычные бронетанковые подразделения «нарезались» подразделениям специального назначения. За семьдесят два часа «Дельта» провела сорок два рейда, преследуя соратников Норьеги и ликвидируя его «Батальоны достоинства», — банды вооруженных головорезов, которые диктатор создал, чтобы усилить свою власть над населением. Операторы взламывали двери одного конспиративного дома за другим, немедленно допрашивали всех найденных ими друзей Норьеги, а затем начинали новые миссии, основанные на этих разведданных.
Эти непрерывные операции создали прецедент для будущих миссий в Афганистане и особенно в Ираке. Хотя в 1989 году никто не говорил о «сети» Норьеги, это было именно то, что атаковало ОКСО. Однако охота на Норьегу также научила Командование тому, как трудно бывает найти кого-то, кто находится на своей территории и не хочет, чтобы его обнаружили. Несмотря на рейды, Норьега оставался на шаг впереди оперативной группы вплоть до 24 декабря, когда он укрылся в папской нунциатуре — посольстве Ватикана в Панаме. «Дельта» быстро окружила это место, устроив снайперское гнездо в роскошной высотной квартире, которая, как оказалось, принадлежала боксеру Роберто Дурану.
После переговоров между Вашингтоном и Ватиканом на высшем уровне [24] Норьега сдался 3 января 1990 года, и его посадили на самолет «Комбат Тэлон» и отправили в США, где он предстал перед судом (по обвинению в контрабанде наркотиков) и попал в заключение. Его фирменное красное нижнее белье, которое, как он считал, защищало его от вреда, оказалось на витрине в комплексе «Дельты» в Брэгге. [25]
Для ОКСО операция «Правое дело» стала крупным успехом и представляла собой замечательный поворот от Гренады. «Панама действительно была тем местом, где они показали себя с наилучшей стороны», — сказал генерал спецназа, не служивший в ОКСО. Операция «Правое дело» оказалась значительным улучшением по сравнению со «Вспышкой ярости» по нескольким причинам. ОКСО (и остальные Вооруженные силы США) на этот раз имели некоторые очевидные преимущества. Напряженность в отношениях с Норьегой нарастала уже больше года, так что у них было достаточно времени, чтобы скорректировать свои планы. Например, отряд «Дельта» построил в Херлберт-Филд, в штате Флорида, макет тюрьмы Модело в масштабе три четверти от оригинала и много раз отрабатывал на нем спасение Мьюза. [26] Двенадцать тысяч американских военнослужащих, постоянно дислоцированных на военных объектах по всей Панаме, дали силам вторжения лучшее представление о стране и гораздо лучшие разведданные, чем те, которые были доступны вторгавшимся на Гренаду. Кроме того, многие военнослужащие ОКСО скрытно проникли в Панаму фактически за несколько недель до начала операции. [27]
Однако Пентагон и ОКСО также извлекли уроки из «Вспышки ярости». Руководители различных родов войск и служб не торговались в последнюю минуту, чтобы отхватить себе бóльшую долю в операции. Командная иерархия была жесткой, и Стинер, как руководитель операции, хорошо понимал требования ОКСО, поскольку он недавно командовал этой организацией. Первоначальное нападение произошло ночью, максимально реализуя преимущество, которое давала способность ОКСО сражаться в темноте. Почти во всех случаях подразделениям задачи по их прямомгу предназначению. По всем этим причинам, — за исключением фиаско с Паитильей, — Панама стала звездным часом первого десятилетия существования ОКСО.
Операция «Правое дело» создала еще один прецедент для будущих операций Командования. Она ознаменовала собой крупный оперативный дебют использования ОКСО тактических групп с «цветными» названиями в качестве кодовых обозначений. Таким образом, «Дельта» стала «Тактической группой “Зеленая”», Команда-6 — «Тактической группой “Голубая”», Группа-160 — «Тактической группой “Коричневая”», а рейнджеры — «Тактической группой “Красная”». [28] Некоторые другие цветовые коды перешли из рук в руки — группы специального назначения ВМС, не входившие в состав Команды-6, в Панаме являлись «Тактической группой “Белая”», но это название, например, вскоре было присвоено 24-й эскадрилье специальной тактики ВВС (новое название для 124-й эскадрильи). Были также добавлены и другие. Такая система оказалась очень живучей и формально или неформально просуществовала еще два десятилетия, и инсайдеры из сообщества Сил специальных операций в непринужденной беседе часто называли отряд «Дельта» «Зеленой», а Команду-6 «Голубой». Поскольку подразделения специальных операций часто меняли свои «официальные» наименования в целях оперативного прикрытия, цветовые коды просто облегчали задачу. Штаб ОКСО вскоре получил свое собственное название в этой системе, приняв цвет, который военные используют для обозначения межвидового или «объединенного» воинского формирования — «Тактическая группа “Фиолетовая”».


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 07 сен 2021, 16:42 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 04 май 2013, 21:23
Сообщений: 1731
Команда: нет
Спасибо за историю 160-го и эскадрона "Е" на русском :)

_________________
Изображение


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
Показать сообщения за:  Сортировать по:  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 91 ]  На страницу 1, 2, 3, 4, 5  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 18


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group
Theme created StylerBB.net
Сборка создана CMSart Studio
Русская поддержка phpBB