Текущее время: 29 мар 2024, 16:57


Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 129 ]  На страницу Пред.  1 ... 3, 4, 5, 6, 7  След.
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 21 июл 2021, 15:15 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 26 окт 2017, 17:50
Сообщений: 18
Команда: нет
Прочитать книгу интересно. Хотя бы для того, чтобы сравнить с другими. Ну и некоторые детали мироощущения автора тоже весьма любопытны.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 21 июл 2021, 20:14 

Зарегистрирован: 19 фев 2015, 23:38
Сообщений: 706
Откуда: Мытищи
Команда: Нет
Цитата:
Не согласен. Не могу назвать бесполезной книгу человека, с таким бэкграундом.
Чтиво довольно бодрое.


Ну я как бы разочарован в сравнении с другими переводами Лиса. Переведённые книги Линдерера, Эшера и Невила были не только качественно переведены и снабжены сносками, но и открывали очень много новой информации. По сранению с ними эта - просто не тянет.
От совсем уж неприяненных отзывов её спасает только уникальная личность автора. А то знаем мы баллетристику уровнем ещё и похуже, со всякими летучими мышками\парашутиками\якорьками на обложках, которые читаю как правило кузьмичи в метро и всякие вахтёры, одной рукой почёсывая необъятное пузо, второй расплывшуюся синюшную наколку ДМБ-чё-то там :) :) :)


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 21 июл 2021, 20:48 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 23 ноя 2012, 10:58
Сообщений: 1606
Команда: FEAR
Я сейчас начинаю думать, что это американский "Макнаб"))
Справедливости ради, англичанин немало интересного о работе написал.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 21 июл 2021, 21:06 

Зарегистрирован: 19 фев 2015, 23:38
Сообщений: 706
Откуда: Мытищи
Команда: Нет
Цитата:
Я сейчас начинаю думать, что это американский "Макнаб"))

Поднимал этот вопрос ранее.
Цитата:
Справедливости ради, англичанин немало интересного о работе написал.

Да, SOPы и экипировка была расписана вполне правдиво.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 22 июл 2021, 01:05 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Bjorn писал(а):
Я сейчас начинаю думать, что это американский "Макнаб"))
Справедливости ради, англичанин немало интересного о работе написал.



У Макнаба 22-й живая, если так можно сказать. Люди, атмосфера вот это вот все.
У Лахиджи мне больше всего понравился кусочек про грин лайт.
В остальном он все больше напоминает, пьющего мужичка, что раньше был буквально в каждом дворе.
Который то летчик-испытатель, то секретный космонавт, то еще какой разведчик, и как правило Герой Советского Союза.
Лахиджи, понятно, не явлется самозванцем, но повествовательная манера именно такая.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 22 июл 2021, 07:39 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 26 окт 2017, 17:50
Сообщений: 18
Команда: нет
Garul писал(а):
....
Лахиджи, понятно, не является самозванцем, но повествовательная манера именно такая.


Может быть - ему кто-то из литераторов помог "сделать красиво". А могла сыграть свою роль восточная привычка "слегка приукрасить".


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 22 июл 2021, 09:04 

Зарегистрирован: 19 фев 2015, 23:38
Сообщений: 706
Откуда: Мытищи
Команда: Нет
Цитата:
В остальном он все больше напоминает, пьющего мужичка, что раньше был буквально в каждом дворе.
Который то летчик-испытатель, то секретный космонавт, то еще какой разведчик, и как правило Герой Советского Союза.


"В каждом английском пабе есть свой ветеран 22го полка, в каждом американском свой экс котан".
:) :) :)


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 22 июл 2021, 13:24 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Leto писал(а):
Garul писал(а):
....
Лахиджи, понятно, не является самозванцем, но повествовательная манера именно такая.


Может быть - ему кто-то из литераторов помог "сделать красиво". А могла сыграть свою роль восточная привычка "слегка приукрасить".


То что основная масса этой литературы пишется через гострайтинг, не секрет совсем. Издательства предоставляют автору собственно написателя текста. Но тот обычно старается передать манеру и суть рассказываемого автором.
Скорее наоборот, дедушка словив свободне уши, улыбаясь в пышные восточные усы, засыпал писаку байками.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 24 июл 2021, 16:25 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
СВОДНАЯ ОБЪЕДИНЕННАЯ ОПЕРАТИВНАЯ ГРУППА ПАЛАДИН

Мое пребывание в должности наблюдателя за прекращением огня закончилось в конце 2007 года, когда мне позвонил Брюс Паркмен, работавший в подрядной компании NEK Advanced Securities Group, базирующейся в Альбукерке, Нью-Мексико. Он спросил, интересует ли меня работа в качестве эксперта по СВУ в Афганистане. Мы с Брюсом вместе служили в Силах спецназначения в Форт-Брэгге и на Окинаве.
"Конечно", ответил я. "Но я почти ничего не знаю о СВУ, кроме того, что это действительно мерзкая проблема".
"Мы наблюдаем крупный всплеск подрывов на СВУ и ожидаем, что их число будет продолжать расти. В 2007 году на их долю приходилось 75% всех потерь Коалиции по сравнению с 50% в 2006 году".
"Где это происходит?"
"Повсюду", ответил Брюс. "Их устанавливают талибы. Эти проклятые штуковины усложняют нам все дело. Примитивные дороги и труднопроходимая местность делают СВУ мощным сдерживающим фактором для всех наших действий. Всякий раз, когда мы перемещаем личный состав или предметы снабжения, мы уязвимы для подрывов".
"Чем я могу помочь?"
"Насколько внимательно ты следишь за новостями?" спросил Брюс.
"Достаточно внимательно, чтобы знать, что дела в Афганистане идут не лучшим образом".
"В августе 2007 года Конгресс принял резолюцию №3222, согласно которой в течение следующих двух лет в Объединенный фонд борьбы с СВУ выделяется 500 миллионов долларов".
"Большие деньги!"
"Это значит, что они воспринимают эту угрозу всерьез и хотят ликвидировать ее", пояснил Брюс. "Присоединяйся к нам, мы обучим, экипируем и отправим тебя в поле как можно скорее. Ты поедешь как GS-15(1), так что оплата прекрасная".
"Это будет моим следующим вопросом".
"Ты будешь получать 10 тысяч в месяц".
Цифра звучала хорошо, и я был готов к новому приключению. "Какова длительность этого назначения?" спросил я.
"Один год. Начало в конце месяца".
"Я в деле".
Я провел некоторое время с семьей в Калифорнии, а затем вылетел в округ Колумбия, где пару недель тренировался в Форт-Мид, Мэриленд. Там я познакомился с остальными парнями с моего курса – один был из SEAL, остальные из Сил спецназначения. Лектор из военной разведки рассказал об основах, а именно о том, что СВУ просты и дешевы в изготовлении, и дают мятежникам возможность сражаться с противником, имеющим гораздо более крупные и совершенные вооруженные силы.
Именно это и происходило в Афганистане, где боевики Талибана использовали свое превосходное знание дорог и местности, чтобы атаковать войска и колонны Коалиции с помощью самодельных взрывных устройств, подрываемых дистанционно, либо оснащенных взрывателем. Все чаще талибы сочетали СВУ с устройством засад, чтобы нанести больший урон уязвимому противнику. После того, как грузовик или Хамви Коалиции был выведен из строя, они тут же совершали налет, обычно на пикапах с установленными в кузовах пулеметами .50 калибра.
В 2007 году, когда американские солдаты в среднем раз в два дня теряли конечности в результате подрывов, слово СВУ – военное сокращение от "самодельного взрывного устройства" (IED – Improvised Explosive Device) – получило столь широкое распространение, что официально вошло в американский лексикон, и было включено в Толковый словарь Мерриам-Уэбстер. Эти примитивные устройства размером от банки из-под газировки до тягача с прицепом сильно повлияли на способы задействования американских военных в зоне боевых действий, создав сильную зависимость от вертолетов и других летательных аппаратов, чтобы избегать дорог.
В Миде мы узнали, что инструкции по изготовлению СВУ можно легко скачать из Интернета или передать, записав на флэшку или компакт-диск. Необходимые материалы были недороги и включали взрывчатку, детонатор и какой-нибудь источник питания. Задачей изготовителя бомбы было получить максимально эффективное сочетание взрывной волны, осколочного действия и бронепробиваемости.
Самодельные взрывные устройства делятся на три основные категории:
СВУ корпусного типа (сосредоточенные заряды);
СВУ в транспортных средствах (заминированные автомобили и грузовики);
СВУ носимого типа (иногда называемые поясами смертников).
Обычно они приводятся в действие тремя способами:
СВУ, задействуемое жертвой – с помощью нажимной пластины или переключателя (в случае с поясами смертников);
Радиоуправляемое СВУ – обычно инициируемое сигналом с мобильного телефона или пульта для гаражных ворот.
СВУ, управляемое по проводам – с использованием для инициации электрического кабеля.
СВУ корпусного типа – самые распространенные. Могут быть закопаны, замаскированы или спрятаны практически в чем угодно, включая оставленный у дороги труп мертвого животного. В то время как в иракских СВУ обычно использовались взрывчатые вещества военного назначения, афганская разновидность, как правило, была гораздо более топорной, с использованием в качестве компонентов широко распространенных удобрений, содержащих хлорат калия и нитрат аммония. Но это не означало, что противник не был умен. Когда американская армия начала сильнее бронировать свои машины, талибы ответили более крупными бомбами, закопанными глубоко под грунтовыми дорогами и способными произвести мощные взрывы под днищем.
А когда США и их партнеры по Коалиции начали использовать для обнаружения закопанных СВУ металлоискатели, талибы убрали металлические детали из взрывателей и стали начинять бомбы камнями вместо металлических поражающих элементов.
Мы занимались игрой в кошки-мышки, чтобы спасти конечности и жизни.
В конце февраля 2008 года мы вылетели на авиабазу Али-Ас-Салем в Кувейте. Когда я проходил через таможню, представители властей Кувейта отвели меня в сторону и задержали.
Причиной, как они объяснили, было то, что у меня иранская фамилия.
"Да", сказал я по-арабски. "А еще у меня американский паспорт. Почему? Потому что я гражданин США".
Они выглядели сбитыми с толку и повели меня на допрос.
Я сказал: "Не могу поверить! В 91-м я помог освободить вашу страну, а теперь вы усложняете мне жизнь".
Меня освободили только после того, как за меня поручились приехавшие представители американского посольства. Проходить через аэропорт, имея ближневосточную внешность, это полный отстой.
На американской базе нам с ребятами выдали бинокли, устройства для обнаружения СВУ размером с тостер, инструменты, бронежилеты и идентификационные карты общего доступа (Common Access – CAC), дававшие нам доступ к имеющимся у военных преимуществам и привилегиям. В особенности – бесплатному питанию в столовых, пользованию тренажерными залами, кинотеатрами, игровыми комнатами и магазинами.
Плечо от Кувейта до авиабазы Баграм в Афганистане было относительно коротким. Там мы были приданы инженерной группе JSOC из Форт-Льюиса, Вашингтон, входившей в состав Сводной объединенной оперативной группы Паладин (CJTF Paladin), определенной командованием Международных сил содействия безопасности ответственной за борьбу с СВУ и обезвреживание взрывоопасных предметов (Explosive Ordnance Disposal – EOD).
Нас привезли в деревянную хибару, где мы провели три дня, пока шло оформление, в ходе которого нас снабдили M4, пистолетами Sig Sauer, бронежилетами IV уровня и защитными очками.
На третий день после обеда четверо из нас должны были отправиться на инструктаж в базирующуюся в соседнем Кэмп-Феникс инженерную группу Сил спецназначения. Даже по относительно безопасному Кабулу мы передвигались в полной выкладке – с оружием наготове и в бронежилетах.
Сидя на пассажирском сиденье Хамви в ожидании выезда с базы, я испытал странное чувство внизу живота. Словно кто-то велел мне не идти. Когда морские пехотинцы открыли ворота, мы свернули налево и увидели два Хамви, спешащих нам навстречу. Я едва успел сделать вдох, как БУМ! Второй Хамви наскочил на СВУ.
Взрыв поднял машину в воздух на три фута (90 см) и отшвырнул на пять футов (1,5 м) вправо, к стене базы, в результате чего он перевернулся и приземлился на бок.
Мы объехали его и остановились на грунтовой обочине. Затем, с заряженными M4 наготове, мы заняли периметр вокруг подбитой машины. Лобовое стекло Хамви было разбито, и внутри было пятеро солдат. Парень на пассажирском сиденье был залит кровью. Еще один солдат сзади был ранен в ногу.
Пока мои коллеги вызывали медиков, я засунул голову в Хамви и попытался успокоить раненых: "Медики на подходе. Все будет хорошо".
Это были совсем молодые пацаны, они не слышали меня, потому что у них были повреждены барабанные перепонки. Так что они ошарашенно уставились на меня. Мы были буквально в семидесяти метрах от КПП базы, где круглосуточно находилось более дюжины вооруженных солдат.
Молодых парней из Хамви нельзя было перемещать, не убедившись, что у них нет повреждений позвоночника. Так что я осторожно расстегнул их шлемы и дал сделать по глотку воды.
Один из моих коллег просунул голову внутрь и сказал: "Они поместили его в чертов арбуз".
"О чем ты говоришь?" спросил я.
"СВУ".
Это было средь бела дня. Обычно боевики устанавливали СВУ ночью. Когда прибыла бригада медиков, мы надели перчатки и принялись собирать все улики, которые могли найти – осколки металла, куски проволоки длиной в дюйм, даже куски арбуза – и складывать все это в пластиковые пакеты для вещественных доказательств.
Когда мы закончили, я повернулся к нашему TL и спросил: "Ну как, идем, нет?"
"Идем куда?"
"В Кэмп-Феникс".
Один из моих коллег сказал: "Да ну нах!"
Наш TL выглядел напуганным.
"Так да или нет?" спросил я.
"Э-э… нет".
Мы еще только готовились, но нам уже довелось столкнуться с настоящим подрывом на настоящем СВУ. Вернувшись в Баграм, мы проинформировали командира базы, а затем я возблагодарил господа и вознес благодарность матери за неустанные молитвы о моей безопасности. Собранные нами улики были отправлены в лабораторию ФБР в Вашингтоне.
Неделю спустя мы получили наши назначения. Я направлялся на ПОБ(2) Салерно, расположенную в юго-восточной провинции Хост, в тридцати милях к югу от Тора-Бора и в двенадцати милях к западу от границы с Пакистаном. Прозванная "Ракетным городом" (Rocket City) из-за ночных ракетных обстрелов талибов, она была создана в 2002 году и быстро разрослась, вмещая теперь почти 5000 американских солдат, гражданских лиц и контракторов.
Когда я приземлился там, оглянулся по сторонам и увидел 5000-футовую взлетно-посадочную полосу и нечто, выглядящее как небольшой город с военным госпиталем, спортивным залом, военным магазином, часовней, большой столовой, ангарами для авиатехники, мастерскими и жилыми модулями, я подумал, что Соединенные Штаты сошли с ума. Мы планируем остаться здесь на 100 лет? спрашивал я себя.
Учитывая географическую изолированность ПОБ Салерно, зажатой между высокими горами с афганской стороны и Федерально-управляемой племенной территорией Пакистана с другой, это казалось безумной тратой денег налогоплательщиков. Вскоре я узнал, что большинство из приписанных к ней военных, контракторов и сил обеспечения никогда не покидали базу и ни разу не участвовали в боях. Вместо этого я видел, как они выстраиваются в очередь за свежеприготовленными стейками в одной из столовых или тягают веса в спортзале. (Через пять лет, 1 ноября 2013 года, американские войска были выведены с ПОБ Салерно и передали ее расположение Афганской национальной армии.)
Мало того, что база была очень уязвима для просачивающихся через границу из Пакистана мятежников, но вдобавок, когда дороги становились непроходимыми, все снабжение базы приходилось осуществлять по воздуху. Я работал с экспертом-криминалистом из ФБР и еще пятью специалистами по СВУ. У нас даже была собственная маленькая лаборатория.
Всякий раз, когда происходил подрыв или когда в этом районе обнаруживались СВУ, мы выдвигались всей группой и осматривали место. Наша команда состояла из четырех человек: двух экспертов по СВУ (также именуемых специалистами по сбору данных о вооружении), включая меня; одного технического специалиста по боеприпасам или оператора разминирования, чьей задачей было обезвреживание бомбы; и оператора электронного противодействия (он же "Блип"), чьей работой было подавление любых радиосигналов, которые могли бы подорвать радиоуправляемое СВУ. Я был единственным частным подрядчиком. Остальные были назначенными в Паладин армейскими парнями.
Мы всегда передвигались с сопровождением пехоты. Если взрыв уже произошел, мы соберем улики, исследуем их в нашей лаборатории и составим рапорт. Если у нас будут основания полагать, что в определенной зоне находятся СВУ, мы оставим наш БТР на некотором расстоянии. Пока несколько армейских снайперов будут прикрывать нас, мы раскочегарим наши имеющие в сложенном состоянии габариты тостера металлоискатели (известные как "Валлоны"(3)) и обследуем местность.
Между нами шли непрекращающиеся споры, является ли поиск СВУ более опасным занятием, чем их обезвреживание. И то и то было чрезвычайно напряженной работой.
У почти всех найденных нами СВУ были варианты замыкателей нажимного типа, сделанные из двух металлических пластин, немного отодвинутых одна от другой. Простые бытовые провода, прикрепленные к каждой из полос, шли к комплекту опять же бытовых батарей. Провода также были подключены к детонатору, находящемуся в основном заряде взрывчатого вещества, обычно размещаемом в кастрюле, казане или котле. Как только давление ноги солдата или шины транспортного средства прижимало пластины друг к другу, цепь замыкалась, активируя детонатор и вызывая взрыв.
Обезвредив бомбу, мы забирали ее в нашу лабораторию и приступали к работе, анализируя ее компоненты и пытаясь обнаружить особенности, указывающие на конкретных производителей. Все это попадало в базу данных, связывающую воедино членов конкретной сети, в которую входили вожди племен, производители, установщики и те, кто поставлял исходные материалы и финансирование.
Через две недели моего пребывания в Салерно нашу группу по борьбе с СВУ направили расчистить дорогу для колонны с продовольствием, топливом и другими предметами снабжения, направлявшейся на ПОБ Супер в ста милях к северу, в провинции Пактика. Мы ехали на двух миностойких машинах RG-31 с монококовыми бронированными V-образными корпусами, предназначенными для отклонения направленной вверх взрывной волны от СВУ и, таким образом, повышения выживаемости экипажа. Еще у них были колеса, позволяющие ехать на спущенных шинах. И стоило это около 600000 долларов без дополнительных опций типа подстаканников.
Металлические бестии весили более семи тонн и могли втопить до 60 миль/ч (96,5 км/ч), но не по тем разбитым, пыльным дорогам, по которым мы ездили. Я сидел в головном RG рядом с водителем. Второй RG, переваливаясь, шел позади и правее нас. Мы сделали это, чтобы, если мы наткнемся на СВУ, закопанное на дороге, ведущий RG принял взрыв на себя и спас семь грузовиков и два Хамви, едущих позади.
Грунтовая дорога пролегала через узкие горные перевалы, поросшие соснами, и пересекала зеленые долины, полные маковых полей, дававших опиум и героин, продажа которых помогала финансировать производство СВУ. Тогда, в 2008 году, афганский мак давал 90% мирового производства героина.
Волшебные поля белых, красных и розовых цветов в долинах, подобных тем, через которые мы сейчас проезжали, являлись источником множества человеческих страданий. В трех часах езды от Салерно по нам начали стрелять справа. Командовавший колонной армейский капитан приказал нам остановиться.
Я вывалился через пассажирскую дверь под RG и, устроившись за большим передним колесом, вскинул к плечу свой M4.
В наушнике я слышал, как капитан кричит: "Ложись! Ложись! Не стрелять!"
"Какого хера нет?" спросил я.
"Потому что сначала я должен выйти на связь и получить разрешение вступить в бой".
"Вы шутите, капитан?" спросил я, в то время как вражеские пули врезались в землю вокруг меня. "Мы в гребаной зоне боевых действий!"
"Я сказал: огонь не открывать!"
Я не был в настроении спорить и не хотел ощущать себя мишенью. Невзирая на приказ капитана, я взял противника в прицел и открыл огонь короткими очередями. К тому времени, как я опустошил первый магазин, огонь противника прекратился.
Капитан уставился на меня с разъяренным видом, но ничего не сказал. Теперь он настаивал, чтобы мы выждали тридцать минут, пока прибудет "Блэкхок" с QRF и осмотрит местность. Когда это произошло, они ничего не нашли. Противник сбежал и укрылся в скалистых холмах. Я не удивился. Обычно талибы не вступали в бой, если не имели тактического преимущества.
Мы доехали до ПОБ Супер, разгрузились и без происшествий вернулись на Салерно.
Через три недели мне велели отправляться на базу огневой поддержки Уилдернесс (Wilderness), также известную как ПОБ Теллье (FOB Tellier), тоже в провинции Пактика, недалеко от пакистанской границы. Уилдернесс была построена для охраны шоссе Хост – Гардез, важнейшей дороги, ведущей в Кабул.
Крошечная база, размером примерно с футбольное поле, скрывалась в живописном ущелье, окруженном горами с острыми пиками, возвышающимися более чем на 10000 футов (3000 м). Местность и противник были жесткими и беспощадными. Последние днем и ночью обстреливали базу ракетами и из минометов.
Противником в данном случае были талибы и боевики из сети Хаккани – повстанческой группировки и банды наркоторговцев, возглавляемой полевым командиром Маулави Джалалуддином Хаккани и его сыном Сираджуддином Хаккани – разделявшие цели талибов вытеснить американцев и европейцев из Афганистана. Как и талибы, они действовали с баз, расположенных в племенных районах Пакистана. По этой причине навязать им бой на наших условиях было практически невозможно.
Единственное, что мы могли сделать, это защищать себя и пытаться уничтожать их, когда они высовывались, что случалось нечасто. Их обычной тактикой было обстрелять ракетами и из минометов, а затем скрыться в горах или ускользнуть через границу.
Когда я был там в 2008 году, Уилдернесс была укомплектована примерно пятьюдесятью солдатами из армейской 101-й Горной дивизии(4), пятью переводчиками, пятнадцатью членами Афганских контртеррористических групп преследования (Afghan Counterterrorism Pursuit Teams – CTPTs), и одним врачом.
Я жил в одной хижине с десятью другими парнями и спал на верхней койке. Я отрастил длинные волосы и бороду, доходящую до груди.
Однажды сержант-майор из 101-й вошел в нашу хибару, в то время как я сидел, склонившись над своим ноутбуком. Он указал на меня и спросил находившихся там парней: "Кто этот чувак с бородой?"
"Это Чангиз", ответил один из армейских парней.
"Какого хрена ты здесь делаешь?" спросил он меня.
Я улыбнулся и сказал: "Сержант-майор, я сержант-майор Лахиджи, раньше был в спецназе, а теперь на контракте у Министерства обороны".
Он улыбнулся в ответ и сказал: "Я, было, подумал, что ты брат бен Ладена. Добро пожаловать, сержант-майор. Приехал пощекотать нервишки?"
"Тебе лучше поверить в это".
Поскольку к базе вела только одна дорога, нас должны были снабжать вертолетами, которые прилетали три раза в неделю. Вся эта затея была рискованной и глупой. Но это была работа, и я был полон решимости сделать ее, насколько это было в моих силах.
Мы делали примерно по два выхода в день, разыскивая пещеры, где боевики прятали материалы для изготовления бомб и оружие. Те, что мы находили, обычно были набиты новыми РПГ и автоматами китайского производства, и компонентами СВУ. Кроме того, мы чистили дороги вокруг базы от СВУ и собирали улики после подрывов.
Если СВУ было близко, мы вчетвером выезжали на одном RG-31 по неровным горным дорогам. Если подрыв СВУ происходил более чем в часе езды, мы добирались туда на вертолете.
Как-то утром мы получили сообщение о подрыве Хамви на шоссе Гардез – Кабул и вызвали "Блэкхок", который должен был переправить нас туда. К моменту нашего прибытия Хамви сгорел дотла, один афганский полицейский лежал у обочины с кровоточащей раной в груди, а еще двоих полицейских разорвало в клочья.
Мы помогли собрать куски тел и погрузили раненого на борт "Блэкхока". Затем мы занялись нашим реальным делом, а именно сбором улик. Виновником была еще одна бомба с нажимным замыкателем в корпусе из скороварки, вероятно, купленной на рынке в Пакистане за пару долларов.
Примерно через неделю или около того мы получили сообщение о взрыве бомбы в соседнем кишлаке. Из-за состояния дорог нам потребовалось два часа, чтобы добраться туда. Мы прибыли на небольшую площадь, окруженную глинобитными домами. Местные полицейские указали на двухэтажный дом справа.
Мы вошли вчетвером, с оружием наготове. В одной из спален наверху произошел мощный взрыв, вырвавший часть крыши и стены, и разбросавший повсюду куски тел. Я помню, как подобрал руку и пару ботинок, наполненных плотью. Судя по всему, дом использовался талибами как мастерская по изготовлению бомб.
После почти двух часов сбора улик местные полицейские привели нас в еще одно место, возле небольшого каменного моста, где они нашли СВУ. Мы очень осторожно обезвредили его.
Затем один из полицейских указал на другой подозрительный дом на холме.
Я сказал им на дари: "Вы идете первыми, а мы сразу за вами".
Дом был пуст. К тому времени, как мы закончили, солнце ушло за горы и небо потемнело. Меня охватило жуткое чувство. Зная, что окажемся легкой добычей, если попытаемся ехать ночью, мы решили заночевать в кишлаке.
Мы вчетвером расположились в лачуге афганской полиции и по очереди несли охранение. Я не сомкнул глаз. На следующее утро я стоял на улице и разговаривал с 45-летним полицейским, с которым подружился. Свежий горный воздух, благоухающий сосновым ароматом, бодрил. Полицейский рассказал мне о своей большой семье и сыне, который учился на инженера. Он только что вручил мне чашку зеленого чая.
Я собрался поблагодарить его, когда раздался одиночный выстрел… БАМ! Резкий звук эхом отразился от горных вершин позади меня. В тот самый миг, когда я взглянул на полицейского, пуля попала ему в лоб и вышла, разнеся в клочья затылок.
Прежде чем я успел вскрикнуть, он рухнул наземь и прокатился мимо меня.
Ох, бля!
Выстрел был сделан со стороны дома через дорогу. Все еще в шоке, я упал на колени и нажал кнопку передачи возле воротника: "Стрельба! Потеряли одного!"
Мой голос звучал так, словно исходил от кого-то другого. Двое моих товарищей – Андерсон и Гарсия – выскочили из дома с заполошным видом, с M4 в руках.
"Чангиз, мы слышали выстрел. Что случилось?"
Прежде чем я успел ответить, они увидели полицейского, лежащего на дороге в растекающейся луже крови.
"Господи Иисусе…" простонал Андерсон.
"Ложись!" крикнул я. "Стреляли из того дома, вон там. Он мертв".
Двое афганских полицейских вышли посмотреть, что происходит. Один из них нес тарелку с крекерами.
"Бешин! Бешин!" (Ложись! Ложись!) крикнул я.
Они связались по радио со своим участком, и примчалось два грузовика с полицейскими. Прикрывая друг друга, мы перекатами двинулись через улицу, вверх по холму, к дому. Я пнул дверь и вошел. Возле окна на втором этаже я нашел АК. Патронник был еще горячим, но стрелок сбежал.
Афганцы принесли из одного из своих грузовиков черный мешок для трупов и погрузили в него своего коллегу. Прежде чем они унесли его, мы встали на колени и все вместе помолились.
У меня было больно на душе. Что будет с его сыном и остальными членами его семьи, думал я.

Когда мы вернулись на базу огневой поддержки Уилдернесс, нас обстреливали ракетами и из минометов по нескольку раз в день. Ребята из 101-й отвечали из пулеметов и минометов.
Я выходил каждый день, карабкался по скалистым вершинам в поисках тайников с оружием и посещал отдаленные кишлаки. Это был нелегкий труд: парни оскальзывались, падали и сыпали проклятьями. Я сам несколько раз крепко приложился.
Этот район служил укрытием моджахедов во время войны против Советов. Теперь он кишел боевиками Талибана и сети Хаккани. Я таскал в своем рюкзаке свечи и карандаши, чтобы раздавать их детям в отдаленных поселениях.
Часто, когда я спрашивал группу крестьян о действиях талибов в этом районе, кто-нибудь из них отвечал: "Они приходят сюда и беспокоят нас, требуя еды и прочего. Мы не знаем, что делать".
Еще у меня был специальный ноутбук, используемый для регистрации людей и записи их отпечатков пальцев. Мало кто из тех, кого я встречал, знал дату своего рождения. Я собрал данные на более 1000 человек, которые отправил по электронной почте в Вашингтон, где их занесли в специальную базу данных.
Однажды утром в начале июня я сидел со своим снаряжением в ожидании вертолета, который должен был доставить меня на ПОБ Салерно. Двадцать минут спустя с запада с ревом примчались три "Блэкхока" и приземлились. Я погрузил в один из них армейского полковника, двух майоров, парня по имени Энди из ФБР и двух E7. Всего семь пассажиров. Я сел на место позади пилота, лицом к Энди, спиной по направлению полета.
Вертушка поднялась примерно на семьдесят футов (21 м) и пошла на запад, когда я услышал громкий взрыв. Пилот крикнул: "Мы подбиты! Мы подбиты!" Затем он выключил двигатель.
Это конец, подумал я.
Из задней части вертушки хлынул дым и мы, крутясь, пошли вниз. Я ни черта не мог поделать, кроме как коротко помолиться и держаться. Через несколько секунд последовал сильный удар о землю, сотрясший каждую кость, зуб и мускул в моем теле. Затем птичка завалилась вправо, я полетел и врезался головой в раму боковой двери.
В голове кружились звезды. Вертушка лежала на боку. В полубессознательном состоянии я уперся в сиденье и попытался рывком открыть боковую дверь, но она застряла. Кровь заливала мне лицо. Я стер ее с глаз и пнул дверь раз пять или шесть, пока она не высвободилась, и я смог открыть ее.
Энди был без сознания. Я подхватил его под левую руку и вытащил наружу. Затем я вернулся за пилотом. Лопасти и хвост "Блэкхока" были оторваны. Когда я присел на борт вертушки, пытаясь отдышаться, я услышал выстрел, раздавшийся из группы деревьев примерно в семидесяти футах слева от меня. Я направил свой M4 в том направлении и открыл ответный огонь. Я был чертовски зол.
Кровь стекала по щекам, капая на шею и грудь. Пули свистели у меня над головой и били в корпус вертолета подо мной. Я плюхнулся на живот, продолжая искать цели и стрелять. Примерно через десять минут огонь противника прекратился.
Два других "Блэкхока" услышали поданный пилотом SOS и повернули обратно. Один из них приземлился неподалеку, и из него выпрыгнули солдаты с М4 наготове. С ними был мой коллега Гарсия. Он обнаружил меня стоящим перед сбитым вертолетом, залитым кровью и с широкой улыбкой на лице.
Он сказал: "Чангиз, ты в порядке?"
"Да. Да".
"Тогда какого хрена ты смеешься?"
"Чувак, я смеюсь потому, что я еще жив!"
Не знаю, был ли это выброс адреналина или что-то еще, но я был так счастлив, что остался жив, что мог бы станцевать джигу, хотя мое правое колено и ступня были повреждены, и у меня шла кровь из нескольких ран на голове. Гарсия замотал мой череп бинтом, чтобы остановить кровотечение. Потом кто-то сделал несколько фотографий.
В результате крушения погибли второй пилот и один из майоров. У одного из E7 было сломано ребро. Один из терпов был тяжело ранен. Гарсия и остальные погрузили нас во второй "Блэкхок".
Сквозь свист лопастей вертушки я слышал, как пилот кричал по радио: "Иду с пострадавшими! Иду с пострадавшими!"
Я снова погрузился в полубессознательную дымку, но помню посадку на Салерно, и то, как медики помогали мне выбраться из вертушки. Вокруг выли сирены.
Я остановился и сказал: "Погодите! Мне нужно мое оружие".
"Не волнуйтесь, сэр", ответил один из них. "Здесь вы в безопасности, сэр. Мы заберем его и принесем вам".
Следующее, что я помню – я лежу каталке и смотрю, как кто-то из медицинского персонала срезает с меня форму. Понадобилось двенадцать швов, чтобы закрыть рану на голове, и еще пять, чтобы заделать рассечение на лбу.
Через три дня в госпитале ко мне подошел военный врач. Мое правое колено распухло до размера баскетбольного мяча.
Он сказал: "Чангиз, нам придется эвакуировать вас в Германию, чтобы дренировать колено и отсканировать его".
"Да ну его к лешему, Док", ответил я. "Через пару дней я буду в порядке. Со мной бывало и похуже".
Он сказал: "Я знаю, что ты крутой чувак, но это следует сделать".
Двумя днями позже на бетонке в Баграме, с замотанной бинтом головой и опираясь на костыли, я собирался грузиться в C-17, отправляющийся в Германию, когда две красивые летчицы из ВВС подошли и спросили, можно ли со мной сфотографироваться.
"Конечно. Но зачем?" спросил я.
"Потому что с вашей длинной бородой и волосами вы выглядите таким крутым".
"Вы восприняли меня совершенно неверно" ответил я. "В душе своей я любовник".
Они улыбнулись.

1. 15-й разряд единой федеральной тарифной сетки США. Разряд GS-15 обычно резервируется для должностей высшего уровня, таких как руководители, высококлассные технические специалисты и ведущие специалисты, имеющие ученые степени (прим. перев.)
2. Передовая оперативная база. FOB – Forward Operating Base (прим. перев.)
3. По названию немецкой фирмы-производителя Vallon (прим. перев.)
4. Так у автора. А так-то либо трусы, либо крестик: если горная, то 10-я, а если 101-я, то десантная… (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 24 июл 2021, 22:23 
Модератор
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 02 ноя 2012, 07:50
Сообщений: 4642
Команда: A-344
Вот это уже поинтересней. Должно быть их здорово прижало, раз начали привлекать к разминированию, да еще и обезвреживанию людей без подготовки.

_________________
XA2


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 01 авг 2021, 15:00 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
10-Я ГРУППА СИЛ СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ

В августе 2008 я вернулся в Афганистан, будучи назначен в роту "Альфа" 10-й Группы Сил специального назначения в качестве советника по борьбе с СВУ. Мы базировались на специальном объекте, находившемся в Кэмп-Феникс в Кабуле.
Одним из преимуществ работы частным подрядчиком было то, что я мог носить все, что хотел. По центру моего боевого жилета располагалась нашивка, специально заказанная у местных портных. Она гласила: "Эй, ёболицый!" (Hey, Fuck Face!) Это было моим приветствием боевикам Талибана, чьи лица, как известно, выражали злобу и решимость.
Как-то я стоял у штаба ISAF и ждал коллег, которые должны были отвезти меня в Кэмп-Феникс, когда ко мне подошел двухзвездный генерал. Он ткнул в нашивку и спросил: "Ты придуриваешься? Что это, черт возьми?"
"Это часть моей формы, сэр", ответил я.
"Твоей формы? Ты военный?"
"Нет, сэр, я на подряде".
"Ах, на подряде, ну да. Тогда не слишком-то выпендривайся!"
"Да сэр".
Ребята из других Команд "А" частенько наезжали в наш комплекс в Кэмп-Феникс в перерывах между назначениями в более отдаленные районы страны.
Как-то днем я разговаривал с парой коллег, когда парень из одной из приезжих Команд "А" крикнул мне: "Эй, терп, поди сюда и переведи мне тут кое-что".
Я подошел туда, где стоял он и четверо его коллег, и сказал: "Эй, ублюдок, я не терп. Я сержант-майор спецназа в отставке. Я прослужил в Командах "А" больше времени, чем тебе лет".
Я улыбнулся, а они засмеялись и извинились. Позже мы подружились.
В октябре меня направили в Тора-Бора в составе Команды "B" роты "Альфа" из двенадцати человек. Высоко в долине Узбин, рядом с кишлаком Гарда-Хазарай, французы устроили форпост, укомплектованный членами их Иностранного легиона и одной Командой "А" Сил спецназначения. Девиз Легиона, написанный на крыше штаба базы, гласил: LEGIO PATRIA NOSTRA (Наша родина – Легион).
Легендарное подразделение, существующее на протяжении 178 лет, сражалось в Боснии, Камбодже, Чаде, Кувейте, Алжире, Вьетнаме и Сомали. Его личный состав, насчитывающий семь с половиной тысяч человек, набранный из восьми десятков стран, славился своей свирепостью. Более 900 из них погибли во время франко-прусской войны 1870-71 годов. Около 2000 человек были убиты или брошены, когда Франция вторглась в Мексику в 1861 году. Совсем недавно в ходе восьмилетней борьбы за независимость Алжира они потеряли 1976 человек.
Это были исключительные воины со всего мира, включая Эквадор, Чешскую Республику и Новую Зеландию. Я отлично вписался к ним.
У некоторых из них было сомнительное, даже криминальное прошлое, становившееся секретным с момента поступления во Французский Иностранный легион, дававший им новое имя и новую жизнь. Это были иностранные наемники, не пользующиеся доверием французских леваков, придерживающиеся нигилистического настроя, выраженного одним ветераном Легиона, говорившим: "Мы пыль на ветру. Мы просто никто. Так что ну их к черту, все эти опасения по поводу войны".
Многие из них даже не говорили по-французски.
Их совершенно не устраивало сидеть там, болтая о всяком дерьме, и слушая европейскую техно-музыку, как это делали мы на нашем горном форпосту в верховье долины Узбин. Вершины гор контролировали талибы и какие-то остатки людей бен Ладена.
В итоге за десять месяцев я сходил с 10-й Группой SF на 135 задач, поучаствовал в куче дел, перебил и захватил много плохих парней.
Как-то ночью мы отправились на задание на пяти "Блэкхоках", чтобы захватить нескольких СОВ (субъектов особой важности) в небольшой группе хижин на вершине холма. На мне были топовые очки ночного видения, стоившие 15000 долларов за штуку, помогающие мне видеть в кромешной тьме. Холодный ветер, задувающий в открытую дверь “Блэкхока”, жег мне лицо. Вертушка, в которой я находился, стремительно нырнула в долину и зависла над прогалиной в семидесяти метрах от скопления лачуг. Она дернулась, и я подумал, что мы приземлились. Я выпрыгнул.
Оказалось, она была еще в пяти футах (1,5 м) над землей. Я жестко приложился, мои колени сложились, и я покатился вперед, мимо купы кустов, вниз по склону. Я медленно поднялся. Во рту был вкус крови, голова кружилась, и я понял, что потерял свои ОНВ.
Остальные парни из группы были уже на пути к хижинам. Я слышал их переговоры по связи.
"Прикрывайте слева. Входим в хижину, по центру справа".
"Роджер".
"Прикрывай! Прикрывай!"
Я нашел потерянные ОНВ примерно в том месте, где спрыгнул. У меня адски болели колени и ступни. Подумав, что в свои пятьдесят я уже слишком стар, чтобы заниматься этим дерьмом, я поспешил догнать свое подразделение, занял свое место и помог в штурме еще двух хижин. Мы не нашли ни СОВ, ни оружия, ни материалов для изготовления бомб. Разведданные, согласно которым мы действовали, были неверными. А, возможно, СОВ были каким-то образом предупреждены и сбежали.
Ожидая, когда “Блэкхоки” вернутся, чтобы забрать нас, я заметил какое-то движение среди деревьев на десять часов.
"Возможный, противник! На десять!" крикнул я в рацию.
Наш старший группы, Ларри, крикнул в ответ: "Не стрелять! Не стрелять!"
Мы обошли деревья сбоку, нашли тайник с оружием и задержали шестерых подозреваемых – четырех мужчин и двух женщин. Все были безоружны, но чертовски подозрительны. TL поручил погрузить их в один из вертолетов и забрать для допроса. Я так и не узнал, оказались они талибами или нет.
В ходе другого ночного рейда к северу от Кабула мы высадились в долине и должны были подняться по крутому 1000-футовому (305 м) склону до группы хижин. Мы установили заряд на двери хижины, на которую нацеливались, и взорвали ее. Внутри мы наткнулись на двух перепуганных мужчин, женщину и двух маленьких детей. Все они обгадились. Как обычно, я заговорил с ними, пытаясь успокоить, пока мои коллеги обыскивали хижину. Нашли ноутбук и пару пистолетов.
Все эти стычки проходили как в тумане – ночные рейды, перестрелки, патрули. Мне нравилось действовать, но я чувствовал, что мы не выигрываем войну. Там, в Вашингтоне, генералы ходатайствовали перед Конгрессом о все большем количестве денег и войск.
Где бы мы ни оказывались, когда у меня была возможность поговорить с местными, они выражали свое недовольство талибами. Но и нам они не доверяли. Мы были иностранцами, гариб каджихадж(1) , и, по их мнению, нам нечего было делать в их стране, особенно если мы были в форме и с оружием.

Три месяца спустя, возвращаясь из Тора-Бора, мы встряли в пробку на Джелалабадском шоссе. Увидев впереди черный дым, мы на двух RG и двух Хамви поспешили туда, посмотреть, что случилось. Это оказалась не какая-то заурядная мелкая авария, а засада талибов на колонну ISAF.
Машины пылали, тела валялись разбросанные вдоль дороги.
Прежде чем позаботиться о раненых, нам надо было подавить огонь со стороны группы глинобитных построек справа. Мы заняли укрытие и приготовили оружие. Водители и пассажиры выскочили из грузовиков и машин позади нас и укрылись за противоположным откосом.
Окруженный хаосом, смертью и страхом, наш мастер-сержант крикнул: "На час!"
Мы обработали цели вдоль стены периметра в 150 метрах от нас очередями из карабинов, пулеметов и ракетами. Мой приятель Брайан разнес стену из .50 калибра. Я видел, как она разлеталась на куски, а стрелков противника отшвыривало назад, и они валились наземь. Весь кишлак окутало густое облако красной пыли.
Несколько рикошетов взвизгнуло вокруг нас.
"На два часа" крикнул наш мастер-сержант.
Противник смещался на юг. Я взял одного на прицел и поразил двумя короткими очередями. Стрельба стихла.
Пока часть парней из моего подразделения бросилась помогать раненым, мы вчетвером остались стоять, чтобы следить за хижинами справа. Краем левого глаза я заметил ствол АК на полу раздолбанного Ниссана, стоящего в пробке.
Я поспешил к машине с оружием наготове. Трое мужчин внутри выглядели как типичные афганцы с юга – молодые с густыми бородами, в свободных штанах, рубашках и шапках. Это могли быть простые крестьяне, торговцы опиумом, боевики Талибана или все сразу.
"Джентльмены", сказал я. "Я из полиции. Я попрошу вас выйти из машины".
Они подчинились без возражений. Пока мой коллега по спецназу держал их на мушке, я полез в Ниссан и забрал АК. Он был заряжен. Я отстегнул магазин и запихнул его в задний карман. Затем я проверил, есть ли в машине еще оружие и боеприпасы.
Ничего не найдя, я жестом велел троим парням садиться обратно в машину. Они молчали и стоически подчинились. Бог знает, что творилось у них в головах.
Прошло тридцать минут, прежде чем дорога была расчищена и движение возобновилось. Любые перемещения по Афганистану, днем или ночью, были опасны. Даже в Кабуле. Как члены ISAF, мы были постоянными мишенями.

По возвращении в Кэмп-Феникс, я стоял в очереди в столовой, когда увидел перед собой знакомую фигуру. Это был мой бывший командир группы в ODA 171, Рон Джонстон. На его форме были серебряные птички, указывающие, что теперь он в звании полковника.
Я подошел к нему сзади и взял его шею в захват. Он развернул меня к себе лицом. Увидев дикаря с бородой до груди, он улыбнулся.
"Чангиз, черт тебя дери. Я слышал, что ты ушел в отставку".
"От меня не так-то просто избавиться, сэр".
"Кончай это дерьмо с сэром", сказал он. "Что ты здесь делаешь?"
"Я работаю в 10-й Группе Сил спецназначения".
Мы договорились встретиться через пару дней вечером в ливанском ресторане в городе, где мы ели шашлык из баранины, курили кальян и вспоминали былые времена.
Позже в тот же вечер, по возвращении в Кэмп-Феникс, я узнал, что генерал Майкл Репасс, командующий Силами спецназначения Армии США, находится в Кабуле и хотел бы встретиться. Генерал Репасс был моим командиром тридцать лет назад, когда я был в ODA 561. Я был дружен с его женой Линдой, в то время в звании Е4 работавшей в почтовом отделении.
С тех времен второй лейтенант Репасс взлетел в военной иерархии, послужив в штабе НАТО в Европе и поучаствовав в операциях на Гренаде и в Ираке.
Вместе с Роном Джонстоном я доехал до штаб-квартиры ISAF. Я едва успел вылезти из нашего Хамви и стоял у ворот, в полном снаряжении, с М4, висящим стволом вниз, когда подъехала колонна из трех машин и внезапно остановилась.
Генерал Репасс выбрался из бронированного внедорожника, швырнул шлем на сиденье и обнял меня.
"Чангиз, сукин ты сын. Так я рад видеть тебя. Я люблю тебя".
"Я тоже вас люблю, генерал". При росте шесть футов четыре дюйма (1 м 90 см) он был выше меня на голову и выглядел олицетворением современного воина, всеми своими действиями источая силу и решимость. Моя внешность была еще более необычной – пустынный камуфляж, длинная борода цвета соли с перцем, солнцезащитные очки Ray-Ban.
Он сказал: "Не могу дождаться, чтобы рассказать Линде. Она будет в восторге".
"Пожалуйста, передайте ей привет от меня, сэр".
"Сделаю это обязательно".
Пара помощников генерала вышли из машины, чтобы посмотреть, что происходит. Один из них повернулся к другому и, кивнув в мою сторону, спросил: "Кто этот парень?"
Генерал Репасс услышал его, обхватил меня через плечо своей длинной рукой и ответил: "Это Чангиз. Он герой Пустыни-Один и легенда Сил спецназначения".
Это был один из моментов величайшей гордости в моей карьере.

В ноябре 2009 года я вернулся в Калифорнию, где катался на своем Харлее взад-вперед по побережью и искал другие способы избавиться от скуки, когда мне позвонил приятель, работавший в CACI International – компании по предоставлению профессиональных услуг и информационных технологий со штаб-квартирой в Александрии, штат Вирджиния. Согласно их веб-сайту, у них было 20000 сотрудников по всему миру. Мой друг спросил, не хочу ли я стать оператором BETSS-C.
"Что, черт возьми, за оператор BETSS-C?"
"Ты будешь работать с так называемыми аэростатами постоянно действующей системы обнаружения угроз (Persistent Threat Detection System – PTDS)".
Я ничего о них не слышал, но это казалось интересным.
"Они стали нашим самым надежным разведывательным источником в полевых условиях", пояснил он. "Ты ведь раньше работал в команде по борьбе с СВУ, верно? Так что знаешь, насколько пагубна эта проблема".
Слова "пагубна" в моем словаре не было. Я сказал: "Думаю, да. Да".
"Ну, одно из применений аэростатов PTDS, это отслеживание мятежников, закладывающих бомбы или тянущих провода для их подрыва".
"Моя задача?"
"Эксплуатация всех этих сенсорных систем, профилактическое техобслуживание, документирование инцидентов и все такое".
Заинтригованный, я прилетел в Форт-Брэгг на месячный курс подготовки. Это было похоже на возвращение домой.
Вскоре после прибытия я зашел в штаб-квартиру SOCOM, чтобы засвидетельствовать свое почтение генералу Репассу. Его не было на месте, так что я оставил сообщение, и через неделю он позвонил, чтобы пригласить меня на ужин. После ужина со стейками, идеально приготовленными на гриле Линдой, мы сидели на заднем дворике, и пили пиво. Генерал вытянул свои длинные ноги на шезлонге и спросил, зачем я в Брэгге. Я рассказал ему про работу с PTDS, на которую подписался.
Он повернулся ко мне, покачал головой и сказал: "Чангиз, ты уже сделал отличную карьеру. На кой тебе это дерьмо?"
Это был хороший вопрос, и я сам много раз задумывался над ним. "Я хочу помочь своей стране", ответил я. Я не сказал ему об огромных медицинских счетах моей матери и о том, что вся моя военная пенсия уходит на их оплату. Но я добавил: "Надеюсь, это будет мой последний заход".
Неделю спустя я направился в Кэмп-Холланд, базу объединенных голландских, американских, чешских и австралийских сил на окраине Таринкота, столицы провинции Урузган на юге Афганистана. Солдатам всех стран это место было известно как ТК – забытая богом пыльная котловина посреди территории Талибана, окруженная величественными заснеженными горами.
Я охреневал от того, что кто-то в здравом уме был готов сражаться за это место. Все, что я видел в городе и его окрестностях, это нищета, убогость и пыль. Живущие натуральным хозяйством крестьяне трудились на узких полосках плодородной земли вдоль реки Тирируд. Зимы были очень холодными, а лето испепеляюще-жарким.
Там не было промышленности, не было природных ресурсов. Никаких школ, полиции, поликлиник или предприятий.
Большинство местных жителей жили в глинобитных хижинах без электричества. Единственным местом, где проявлялся местный колорит, был центральный базар, где торговцы, похожие на массовку из фильма "Исход", продавали продукты, кальяны и ковры ручной работы.
В городе с населением 70000 человек было представлено множество пуштунских племен, некоторые из которых возникли в XII веке. На беглый взгляд с тех пор мало что изменилось, за исключением аэропорта и нашей базы, окруженной бетонными стенами с колючей проволокой поверху. Все, включая наши жилые помещения, было хорошо укреплено, чтобы выдерживать постоянные ракетные обстрелы талибов.
ТК находился в шестнадцати километрах от столицы провинции, но, как многие выражались, до нее было 300 лет. Он мог похвастаться многими домашними удобствами: кофейней Green Beans, которой заправляли двое дружелюбных индийских парней, PX, игровыми комнатами, спортивными залами, мемориалом погибшим, и даже центром отдыха, где молодые филиппинки делали педикюр и массаж.
Но даже со всеми этими удобствами его часто описывали как дерьмовую дыру, и именно здесь я оказался, неся двенадцатичасовые дежурства в похожем на бункер командном модуле PTDS, будучи частью команды из четырех человек во главе с капитаном австралийской армии.
PTDS представлял собой аэростат мягкого типа длиной около тридцати пяти метров, сделанный из прочной многослойной ткани, способной выдерживать любые условия. Наполненный легким газом гелием, он был оборудован совершенной аппаратурой наблюдения и связи.
По словам его изготовителя, Lockheed Martin, PTDS "использует широкополосную защищенную магистральную линию связи для интеграции сообщений об угрозах со всех имеющихся датчиков". Он швартовался к 100-метровой башне с помощью выпускаемого троса, что позволило ему подняться еще на 1500 метров. С этой высоты его высокоскоростные камеры кругового обзора могли записывать все происходящее в радиусе тридцати миль (48 км).
Платформа, способная работать в любую погоду, при любых температурах, днем и ночью, была оснащена сложным комплексом инфракрасных и цветных видеокамер, а также системой GPS, обеспечивающими четыре режима работы:
Радар с синтезированной апертурой: создает карту земной поверхности, которая передается на наземные станции для анализа; создает общие планы и изображения конкретных объектов, таких как здания, заборы и стоящие автомобили, облегчая планирование отражения вероятного прямого нападения и помогая оценить потенциальный сопутствующий урон.
Обнаружение когерентных изменений: выявляет происходящие на протяжении времени крошечные различия на местности в одном и том же районе, обнаруживая нарушение поверхности грунта и перемещение объектов.
Обнаружение движущихся целей: позволяет наблюдать интересующие объекты на все 360 градусов вокруг PTDS. На наземной станции данные отображаются на картах, что позволяет операторам нацеливать оптические датчики для точного опознавания, отслеживания и целеуказания.
Индикатор движущихся наземных целей: обнаруживает на местности подозрительные машины и отслеживает их от начала до конечной точки.
Летающий подобно воздушному змею, без двигателя, имеющий аэродинамическую форму аэростат благодаря хвостовому оперению всегда был направлен навстречу ветру. Заполненный 74000 кубическими футами (2100 кубических метров) гелия, он был эффективен даже в ветреную погоду. Обычно мы поднимали его на максимальную высоту, чтобы держать его вне досягаемости огня стрелкового оружия.
Поскольку аэростат функционировал при низком внутреннем давлении, даже получив попадание, что случалось еженедельно, он не лопался, как воздушный шар на вечеринке. Вместо этого гелий вытекал, давая нам время спустить его и залатать.
Каждый месяц нам приходилось карабкаться на вышку и снимать камеру, чтобы почистить ее. В остальном это была монотонная работа. Особенно ночью, когда единственной видимой частью аэростата был один-единственный проблесковый огонь. Мы направляли камеру на дороги, мосты, контрольно-пропускные пункты и другие места, где, как нам было известно, повстанцы закладывали бомбы.
Когда наша база подвергалась нападению, что случалось в среднем три или четыре раза в неделю, я включал камеру, чтобы видеть, откуда ведется огонь. Затем я брал трубку и предупреждал QRF, которое спешно выступало, чтобы попытаться нейтрализовать мятежников.
Желая разбавить рутину, я убедил командира возглавляемого австралийцами QRF разрешить мне как-нибудь ночью отправиться с ними в патрулирование. Сопровождая базирующуюся в Брисбене состоящую из двух взводов роту "Альфа", я обыскал несколько представляющих интерес объектов в четырех километрах к западу от города. Мы обнаружили оружие и взрывчатку, и загнали нескольких предполагаемых боевиков в соседний канал.
Беда постоянно маячила за воротами в виде СВУ, повстанцев и вооруженных крестьян, которые не желали нас там видеть. Табличка на воротах гласила: РАЗРЕШАЕТСЯ ПРИМЕНЕНИЕ СМЕРТОНОСНОЙ СИЛЫ.
Большинство людей, работавших на TK, ни разу не выходили за проволоку. Свободное время они тратили на занятия спортом или просмотр фильмов на ноутбуках и планшетах. Я ежедневно видел передвигающиеся по базе группы мускулистых парней в одежде для спортзала, то и дело смазывающих Блистексом(2) трескающиеся от сухого ветра губы. Исполняющий своего рода защитную функцию язык, на котором там разговаривали – весь этот набор сокращений: DFAC (столовая), ECP (контрольный пункт противника), DG (опасные грузы), DPCU (камуфляжная униформа с разрушающим рисунком), LN (местный национальный), OMF (противостоящие вооруженные силы), PAX (пассажиры), TB (Талибан) и TIC (войска в бою) – добавлял еще один элемент странности в и без того сюрреалистичную картину.
Во время нахождения на TK нам велели всегда держать бронежилеты под рукой на случай возникновения "ситуации" или срабатывания сирены оповещения. Когда это случалось, все срывались с места, заполняя наши "защищенные от ракет" спальные помещения, где мы должны были надеть броню и шлемы, и ждать получения дальнейших уведомлений. Мы сидели там молча, обычно думая об оставшихся дома семье и друзьях.
Я пытался извлечь максимум из этой странной ситуации, разбавлял скуку, бегая трусцой, тягая железо, читая и просматривая новости. Как-то в свободное время я смотрел по CNN интервью американского сенатора. Говоря об опасности терроризма, он сказал, что, по его мнению, террористами являются все мусульмане, включая тех, кто родился и вырос в Соединенных Штатах.
Казалось, он говорил обо мне. Я подумал: Да как ты смеешь, гребаный ты мудак? Мне хотелось спросить его, был ли он когда-нибудь на военной службе, и сколько у него лет боевого опыта.
Однажды ночью, дежуря в командном модуле PTDS, я увидел, как "Блэкхок" завис над тремя людьми на пыльной улице на окраине Таринкота и расстрелял их. Когда я открутил запись назад, оказалось, что местные жители не были вооружены.
Я доложил об этом офицеру нашего подразделения, и больше не услышал об этом инциденте ни слова.
Но он очень беспокоил меня. Как член Сил спецназначения я осознавал важность завоевания поддержки местного населения. Очевидно, до многих людей в USG, включая высокопоставленных чиновников и некоторых сенаторов, это не доходило.
Я пробыл в Таринкоте почти год, когда в 2010 году меня вызвали в канцелярию нашего австралийского TL.
Он сказал: "Извини, приятель, похоже, тебя отзывают в Штаты".
Я сразу подумал о своей матери и ее шатком здоровье.
"Почему? Что-то не так?"
"Похоже, у тебя отозван допуск к секретной информации", ответил он.
Сперва я даже не понял, о чем речь: "Мой допуск… отозван… по какой причине?"
"Все, что здесь написано", сказал он, указывая на электронное письмо, "это "расследование".
"Расследование? Чего?"
Он пожал плечами. "Увы, Чангиз, но в результате твой контракт был приостановлен. Так что лучше собирай вещи, потому что завтра ты уезжаешь".
"Завтра?"
"Да, все так".
Я был ошеломлен. Как это я за одну ночь превратился в угрозу безопасности? Почему меня заставляют отказаться от 45000 долларов, все еще причитавшихся мне по контракту с CACI?
Всю дорогу до Форт-Брэгга я ломал голову, пытаясь понять, что я мог сделать. Кто-то отомстил мне за то, что я сообщил об инциденте с "Блэкхоком"? Или это была часть последствий другого контракта, в котором я участвовал?
Ответы на эти вопросы я получил, когда прибыл в Брэгг, и узнал, что мой допуск был отозван из-за информации, выявившейся в ходе обновления моих личных данных. Согласно Заявлению о причинах (SOR – Statement of Reasons), поданному Центральным судебным органом (CAF) Министерства обороны, следователи узнали, что мой дядя служит в Корпусе Стражей Иранской революции.
Обвинения были абсурдными.
Моим единственным выходом было подать подробный письменный ответ и потребовать явки перед административным судьей Управления защиты по слушаниям и апелляциям (DOHA – Defense Office of Hearings and Appeals). Они потребовали представить полный отчет о том, как я иммигрировал в США, включая копию визы, которую я получил тридцать восемь лет назад. Все это было глупо и оскорбительно, и заняло восемь месяцев. Все это время я преподавал арабский, дари и фарси в Институте иностранных языков в Монтерее, Калифорния, а также гонял на мотоцикле.
Наконец, в феврале 2012 года я предстал перед женщиной-судьей DOHA, прилетевшей для слушания в соседний Сан-Хосе. Я сказал: "Ваша честь, я проработал на правительство тридцать три года. Когда в меня стреляли или я отправлялся в тыл противника, никто не оспаривал мой допуск. Теперь, когда я пытаюсь поддержать свою семью, они отзывают мой допуск и заявляют, что мой дядя является членом Корпуса Стражей Иранской революции. Во-первых, мой дядя никогда не был членом Корпуса Стражей. По факту, он презирает их и всегда презирал. Более того, он уже более пятнадцати лет как на пенсии, и теперь уже пожилой человек. Так что все это полная бессмыслица".
Судья отменила вынесенное в отношении меня решение и сообщила, что теперь я могу ходатайствовать о восстановлении моего допуска. Но мне было шестьдесят два года, и казалось, что это подходящее время, чтобы, наконец, остепениться.
Полуостров Монтерей привлекал меня по целому ряду причин, включая живописное окружение и близость к моей семье. Как-то, осматривая находящийся неподалеку от побережья дом, выставленный на продажу, я столкнулся лицом к лицу с женщиной, которую представлял себе тридцать с лишним лет назад на Филиппинах, когда просил местного художника нарисовать портрет женщины моей мечты. Она оказалась прекрасной коренной американкой по имени Линда.
В итоге я купил у нее дом, и вскоре после этого мы начали встречаться. Два года спустя она переехала ко мне. Ее портрет висит в нашей гостиной. С тех пор мы живем вместе.
Жизнь прекрасна!

1. Чертовски странными (арабский) (прим. перев.)
2. Бальзам для губ производства американской фирмы Блистекс (Blistex) - крупного производителя средств личной гигиены, основанного в 1947 году как семейное предприятие (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 01 авг 2021, 15:21 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 02 янв 2016, 15:57
Сообщений: 130
Команда: нет и не будет
Искренне восхищаюсь настойчивостью этого перса, проявленной им в прыжках.
Столько вывихов и переломов, и он не унимался :shock:

_________________
Изображение


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 10:00 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 23 ноя 2012, 10:58
Сообщений: 1606
Команда: FEAR
про аэростат интересно, спасибо.
но я не понял, откуда в них образовывались отверстия, если их специально ставили высоко?
еще интересно, мог бы он продолжать служить в 62 года-то?


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 10:40 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
ЭПИЛОГ
Сердца и умы


Из-за того, что я американец иранского происхождения, в любой ситуации я часто вижу как минимум две стороны. На протяжении моей карьеры ими обычно были цели американских военных и точка зрения людей, с которыми мне доводилось встречаться в странах, в которых я находился. Иногда мы были в тех местах друзьями, иногда сражались с врагами. Одна из многих вещей, которыми я больше всего восхищаюсь в Силах специального назначения США, это акцент, который они делают на завоевании сердец и умов. Это одна из причин, почему я преуспел в спецназе, и это мне очень нравилось.
Когда бригадный генерал Роберт Макклюр в 1952 году помогал основанию "Зеленых беретов", он понимал, что для победы в войне требуется нечто большее, чем просто оружие, снабжение и живая сила. Успешное достижение военных целей в любой стране зависит от поддержки (или, по крайней мере, согласия) со стороны местного населения. Генерал Макклюр знал, что помощь местного населения в Европе и других странах была ключом к успеху Союзников во Второй мировой войне.
По этой причине генерал Макклюр был не только ярым сторонником внедрения психологии завоевания сердец и умов в сферу военной науки, но и сделал ее одним из краеугольных камней "Зеленых беретов". С момента создания Сил специального назначения каждый новобранец, включая меня, проходил обучение психологическим операциям (PSYOPS) в Учебном центре психологической войны в Форт-Брэгге. Новобранцы также проходят подготовку по языкам, культурным особенностям, а также изучают свои конкретные районы действий (AO – Area of Operations).
На мой взгляд, именно этот аспект Сил спецназначения делает их "особенными" – а именно, значение, придаваемое установлению культурного и личного взаимопонимания с другими народами. Сегодня, после многих лет службы, я верю в это еще сильнее. Я воодушевлен тем, что другие элементы Командования специальных операций США, включая Оперативный отряд "Дельта" и Группу разработки специальных методов вооруженной борьбы ВМС США, широко известную как DEVGRU или SEAL Team 6 – следуют примеру "Зеленых беретов".
Я вырос в стране, охваченной политическими потрясениями, и видел, как это повлияло на моих друзей и семью. Я благодарю Бога за то, что большинству моих американских сограждан никогда не приходилось переживать резкие, насильственные политические потрясения. Но я заметил, что, поскольку многие люди здесь не понимают, каково это, когда их политическая система вырвана с корнем, им не хватает сочувствия к тем, с кем это произошло, и они забывают, что жизнь при стабильном представительном правительстве – редкая привилегия, нуждающаяся в заботе и защите.
Наше правительство было создано просвещенными людьми, которые осознавали, что люди становятся счастливы и наиболее продуктивны, когда могут жить в соответствии с набором законов, защищающих их возможность выбирать, во что они верят. Свобода религии и свобода слова неизвестны в большинстве регионов мира. У детей, растущих во многих странах Африки и Ближнего Востока, имеется набор политических и религиозных убеждений, вложенных в их голову с самого рождения. Поскольку их не учат читать или писать, они имеют мало возможностей изучить что-либо еще. Им велят не доверять жителям Запада и крайне подозрительно относиться к людям, отличающимся от них.
Я не претендую на звание стратега или политического философа. Большая часть того, что я знаю, основывается на опыте и наблюдениях. Я считаю, что перед нами как народом и страной стоит фундаментальный выбор. Мы можем либо завести друзей по всему миру, либо нажить себе врагов.
Первым шагом к обретению друзей является осознание того, что огромное большинство людей в других частях света хотят того же, чего и мы: мира, процветания и счастья. Они хотят лучшей жизни для своих детей. Между людьми в калифорнийской Санта-Кларе и пакистанском Исламабаде или иранском Тегеране гораздо больше сходства, чем различий.
Невежество, страх и недоверие, часто усугубляемые различиями в религиозных убеждениях, вот что подчеркивает наши различия. Эти невежество, страх и недоверие с нашей стороны могут привести к тому, что мы проиграем войну с терроризмом.
Я люблю Соединенные Штаты и основополагающие ценности нашей страны, и я посвятил большую часть своей жизни их защите. Я считаю, что вместо того чтобы уделять так много внимания сбросу бомб, запуску ракет с беспилотников и, как непреднамеренное последствие, убийству ни в чем не повинных мирных жителей, нам следует больше вкладывать в помощь бедным людям на Ближнем Востоке и в Северной Африке, и пропагандировать наши идеи о толерантности ко всем людям и уважении личной свободы.
Не поймите меня неправильно – там есть плохие люди, сеющие террор, смерть и ненависть, такие как последователи ИГ и Аль-Каиды, которых нужно схватить и уничтожить. Но при этом мы должны перестать обвинять целые религиозные и национальные группы. Это неправильно и контрпродуктивно.
На данный момент мне довелось побывать и работать в 53 странах. Я много раз наблюдал, что большинство людей во всем мире хотят мира и хорошей, здоровой, счастливой жизни для себя и своих семей.
Если мы будем помогать им и поощрять их в достижении этих целей, мы победим.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 12:04 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
БЛАГОДАРНОСТИ

Чангиз хотел бы выразить особую благодарность своим товарищам по Силам специального назначения, 1-му сержанту IMA(1) Фенни, Главному сержант-майору 5-й Группы специального назначения Лопагу, Джеку Джоблену, Полу Пулу. Членам его первой Команды "A" ODA 561: сержанту группы Филу Куинну, командиру группы Майку Репассу и все остальным парням, поддержавшим меня в начале пути. Сержанту группы ODA 134 Ларри и всем остальным. Кровному брату и командиру группы Берни О'Рорку, который едва не убил меня, "Черной лягушке" (Black Frog) Чарли Сэммону, умеющему плавать, как рыба, сержант-майору Карло Фарнкету, полковнику Бойету, и всем остальным собратьям по спецназу, сражавшимся бок о бок со мной: Дагу Уотсону, Рону Джонсону, Дэйву Хатчинсону, Тому Меду, и Карло Эшиндеру. Я люблю вас всех и проделал бы все это опять! Боже, храни Америку!
Он также выражает свою вечную любовь Линде и своей семье.
Ральф выражает глубокую признательность Эрик Лупферу, Марку Резнику, Хайме Койну, а также всем редакторам, корректорам, дизайнерам, сотрудникам маркетинга и рекламы St. Martin's Press. Своим дорогим друзьям, Чангизу и Линде, и особенно своей семье: Джону, Майклу, Франческе, Алессандре и Джесси.

1. Индивидуальный мобилизационный резерв (Individual Mobilization Augmentee). Военнослужащие резерва, проходящие подготовку по индивидуальной программе и приписанные к действующим подразделениям Вооруженных сил (в отличие от резервистов, приписываемых к подразделениям резерва) (прим. перев.)

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 12:39 
Модератор
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 02 ноя 2012, 07:50
Сообщений: 4642
Команда: A-344
Цитата:
Индивидуальный мобилизационный резерв (Individual Mobilization Augmentee). Военнослужащие резерва, проходящие подготовку по индивидуальной программе и приписанные к действующим подразделениям Вооруженных сил


Вот почему у нас такого нет? Отличная же тема.

_________________
XA2


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 12:51 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 23 ноя 2012, 10:58
Сообщений: 1606
Команда: FEAR
Deus Vult писал(а):
Цитата:
Индивидуальный мобилизационный резерв (Individual Mobilization Augmentee). Военнослужащие резерва, проходящие подготовку по индивидуальной программе и приписанные к действующим подразделениям Вооруженных сил


Вот почему у нас такого нет? Отличная же тема.


Не шути так. Ты прекрасно знаешь почему у нас этого нет.
Для этого надо не бумажки писать/бордюры красить или воровать, а хоть немного думать и работать.
У нас пока не способны на это.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 13:04 
Модератор
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 02 ноя 2012, 07:50
Сообщений: 4642
Команда: A-344
В армии все равно дела стали сильно лучше. Так что я думаю, что дело не столько в безголовости, сколько в традиционном нежелании считаться с индивидуальными пожеланиями личного состава. Даже при том, что в РФ в основном воюют одни и те же люди. Что в Чечне, что на Донбассе, что в Сурии\Африке. И люди до уровня полковника это понимают. А высшее командование, похоже, продолжает мыслить категориями глобальной войны. При том, что скорее всего и она обойдется без массовых армий как в прошлых войнах.

У частников, кстати, такое есть (или было). Если тебе надоело воевать, ты можешь уйти в резерв и если понадобятся люди, вернешься именно в свой взвод или хотя бы роту\отряд. Но не уверен, что это была инициатива сверху.

_________________
XA2


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 14:07 

Зарегистрирован: 21 ноя 2020, 00:28
Сообщений: 401
Команда: Нет
Огромное спасибо ув. Лису за его работу!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02 авг 2021, 20:41 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2075
Команда: нет
Ну и в конце, как водится, картинки. Их тут довольно много. Так что разнесу на несколько постов.

Я, усердный молодой завсегдатай спортзала. Иран, 1967 год.

Изображение

В карауле во время грандиозного празднования 2500-летия основания Персидской империи. Октябрь 1971 года.

Изображение

Работа учителем в курдской деревне во время службы в Сепах-е Данаш, специального подразделения иранских сил спецназначения. 1971 год.

Изображение

Работа заправщиком на бензоколонке моего брата. Санта-Клара, Калифорния, 1974 год.

Изображение

Моя дорогая мамочка с племянницей, сфотографированные в доме моего брата в Санта-Кларе. 1979 год.

Изображение

Изучение боевых искусств в Сан-Хосе, Калифорния, 1974 год, в ходе подготовки к вступлению в Армию США.

Изображение

После получения черного пояса. 1975 год.

Изображение

Приезд в Сан-Хосе после вступления в Силы специального назначения США. 1979 год.

Изображение

Я в центре, вот-вот буду поднят в воздух аэростатом во время подготовки к секретной операции в Тегеране. Январь 1980 года.

Изображение

Несколько минут спустя. Я – точка на конце веревки позади С-130, в который меня вот-вот втащат в ходе тренировок в Неваде. 1980 год.

Изображение

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
Показать сообщения за:  Сортировать по:  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 129 ]  На страницу Пред.  1 ... 3, 4, 5, 6, 7  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 14


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group
Theme created StylerBB.net
Сборка создана CMSart Studio
Русская поддержка phpBB