Текущее время: 19 мар 2024, 11:54


Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 120 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6  След.
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 15 апр 2020, 18:28 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2072
Команда: нет
Спасибо за перевод!

SergWanderer писал(а):
Просто цифрами обозначены сноски в оригинальном издании.


Возможно, имеет смысл давать их не в конце каждой главы, а потом, в самом конце. А к главам - лично ваши комментарии как переводчика.

Цитата:
наша задача состояла в «мародерстве». (*)


В примечании стоило бы упомянуть, что это, по сути, рейдовые действия.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 15 апр 2020, 18:51 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Lis (G.S.) писал(а):
Спасибо за перевод!

SergWanderer писал(а):
Просто цифрами обозначены сноски в оригинальном издании.


Возможно, имеет смысл давать их не в конце каждой главы, а потом, в самом конце. А к главам - лично ваши комментарии как переводчика.

Цитата:
наша задача состояла в «мародерстве». (*)


В примечании стоило бы упомянуть, что это, по сути, рейдовые действия.


По сноскам так и буду делать, иначе текст загромождается, это уже понятно.

По термину "мародерство" - да, налеты/набеги... Пока решил оставить авторский комментарий...


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 15 апр 2020, 18:54 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2072
Команда: нет
SergWanderer писал(а):
По термину "мародерство" - да, налеты/набеги... Пока решил оставить авторский комментарий...


Именно рейд, как вид боевых действий. Не налет. Это разные вещи.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 15 апр 2020, 21:12 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Lis (G.S.) писал(а):
SergWanderer писал(а):
По термину "мародерство" - да, налеты/набеги... Пока решил оставить авторский комментарий...


Именно рейд, как вид боевых действий. Не налет. Это разные вещи.


Да, согласен.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 25 апр 2020, 07:42 

Зарегистрирован: 20 ноя 2017, 16:59
Сообщений: 48
Команда: нет
Очень надеюсь, что последует продолжение.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 26 апр 2020, 05:06 

Зарегистрирован: 20 ноя 2017, 16:59
Сообщений: 48
Команда: нет
Deus Vult писал(а):
Bjorn писал(а):
Я думаю, книга командира отряда СпН, причем современная, будет очень интересна.
Ждем с нетерпением!



С тех времен прошло 18-20 лет уже.


На мой взгляд, за прошедшие годы (2001-2020) главные и заметные изменения претерпели средства разведки и связи. В остальном же, всё то же самое.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 26 апр 2020, 18:20 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
d.b писал(а):
Очень надеюсь, что последует продолжение.


Непременно последует.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 28 апр 2020, 17:11 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Немного видоизменю формат выкладки перевода.

Цифры в [квадратных] скобках означают ссылки автора, которые я выкладывать не буду. Цифры в (круглых) скобках означают мои комментарии как переводчика, я их буду приводить в конце каждой главы. В такой же формат перевел и предисловие.

Курсив - авторский.

*****

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1

КАК Я ЗДЕСЬ ОКАЗАЛСЯ:
ЗАКОНОМЕРНОСТИ РЕТРОСПЕКТИВЫ


Как так случается, что мы в конечном итоге делаем то, что делаем в жизни? Как мы становимся тем, кем становимся? Как мы попали туда, где находимся сегодня? В какой-то момент своей жизни мы все задаем себе эти вопросы. Конечно, на них нет одного единственного объяснения причин и следствий или однозначного ответа, но, оглядываясь назад через призму ретроспективного анализа, мы можем распознать ряд определяющих действий, переживаний, идей и возможностей, которые в конечном счете и сформировали наши пути. История раскрывает закономерности, а закономерности раскрывают жизнь.
Я родился и вырос в Оук-Парке, штат Иллинойс. У моих родителей было девять детей. Да, мы ирландско-католического происхождения (это первый вопрос, который задают большинство людей, когда слышат о девяти детях).
Дом, в котором я вырос, был построен в 1896 году. Это тот же самый дом, в котором сегодня живет моя мать. Жизнь с четырьмя мальчиками и пятью девочками имела свою долю уникальных особенностей. Еды всегда не хватало. Копченую колбасу мы считали деликатесом, и когда от нее оставалось несколько ломтиков, их обычно прятали за чем-нибудь другим в холодильнике — семейный дарвинизм в действии. Хотя в доме было шесть спален, все четверо мальчиков спали в одной комнате, — моя мать запирала нас на ночь, чтобы мы не спускались вниз и не совершали набегов на кухню. Поэтому чтобы получить дополнительный паек, — а я был уверен, что он мне необходим, — я стал вылезать из окна, ползать по крыше, свисать с водосточных желобов и падать на землю, после чего возвращаться в дом через подвальное окно, которое я оставлял открытым перед тем, как лечь спать.
Мои братья и сестры, вероятно, сказали бы, что мой самый большой талант в детстве — это умение находить вещи. Мои родители управляли плотно населенным кораблем. Когда кто-то из моих братьев и сестер завладевал чем-то, что мои родители считали неуместным, к примеру, брюками-клеш моей сестры с глубоким вырезом, альбомом группы Doors моего старшего брата или пневматическим ружьем моего младшего брата, родители отбирали «оскорбительные» предметы и прятали их в таких местах, куда никто, включая моих родителей, никогда больше не заглянул бы. Мои братья и сестры неизменно обращались ко мне за операцией по спасению. Моя работа была очень простой. Ключевыми для меня были размер, форма и состав того, что я искал. Пневматическое ружье требовало прочного тайника величиной, равной ее длине, альбом Doors — длинной тонкой щели, в то время как штаны моей сестры можно было втиснуть почти в любое место. Я всегда представлял себе, где бы я спрятал этот предмет, если бы был моими родителями (высоко и вне досягаемости от моего младшего брата, странные и неожиданные места для вещей моей сестры и т.д.). Я знал каждый уголок и щель в доме, так что, если комод или коробка в шкафу были перекошены, это был верный признак того, что я близко от цели. В использовании чего-либо в качестве тайника не существовало никаких запретов: вещи прятались внутри телевизоров, за ящиками комода, на верхушке печи в подвале. Мои поисковые миссии никогда не заканчивались провалом — никогда! Помогать моим братьям и сестрам находить их вещи было круто, но это не то, что меня заводило. Больше всего меня возбуждали острые ощущения охоты.
Я пришел к убеждению, что в сердце каждого мальчишки таится зерно воина. Даже мальчик, родившийся и выросший в пузыре, без телевизора или игрушек, будет время от времени обкусывать свой тост в форме пистолета, или же украдкой катать свой пузырь через всю комнату, чтобы подкрасться к своей маме. Степень, в которой растет и расцветает зерно воина, зависит от жизненного опыта, в котором оно взращивается. У меня был один важный опыт, который я впервые испытал в возрасте семи лет. Это были не Бойскауты, — это была «бомбардировка автомобилей».
Для меня и моих друзей, «бомбардировка автомобилей» не имела ничего общего с попытками напугать людей или нанести ущерб их имуществу. На самом деле это был наш способ впитывания того, что я с тех пор стал называть «коктейлем воина» (возбуждение охоты, смешанное с трепетом погони).
Мы были разборчивы, с тем, чтобы создать наилучшие условия для возможных погонь людьми, которые будут оспаривать нашу способность бегать, уворачиваться, уклоняться и проявлять хитрость. Свои позиции для «бомбардировки» мы выбирали с большой осторожностью, чтобы достичь элемента внезапности. Нашими излюбленными местами были дома, окруженные густыми вечнозелеными деревьями или кустами можжевельника. Мы кидали снежки только в машины, которыми управляли мужчины — чем они были моложе и чем их было больше, тем было лучше. В таком случае, если тебя ловили, тебе приходилось платить высокую цену. Либо из тебя вышибали всю дурь и тут же умывали лицо снегом, либо тебя отволакивали в полицейский участок и запирали там до тех пор, пока за тобой не приходили твои родители — моим наибольшим достижением было то, что я ни разу не попался.
Время от времени наша численность возрастала до пятидесяти детей, обладавших зачастую более чем пятьюдесятью замороженными «снарядами». Таки дни мы называли «ковровыми бомбардировками автомобилей». Прежде чем начать «бомбить», я собирал вокруг себя младших детей — большинство из которых были очень напуганы — и делился тем, что мы называли золотыми правилами бомбометания.
«Будьте начеку. Знайте, как открываются и закрываются все ворота, и помните, у кого во дворах есть собаки. Сдвиньте шапку повыше, чтобы ничто не мешало вам видеть то, что происходит вокруг вас».
«Когда начнется погоня, сохраняйте гибкость. Мы можем бежать куда угодно — мы дети, а они нет. Часто меняйте направление движения: чем больше вы будете держаться вне поля зрения преследователя, тем меньше он захочет продолжать преследовать вас. Если снег свежий, никогда не прячьтесь — ваши следы выведут его прямо на вас»
«Если ты не можешь от них убежать, ты должен их перехитрить. Если парень вот-вот поймает тебя, чуть притормози, а затем падай на землю калачиком, и он споткнется о тебя и полетит в снег. Если тебя поймают, начни кричать во все горло и говори им, что ты просто шел домой из школы, а какие-то более старшие дети сказали тебе бежать. Если все остальное не сработает, просто оставайся со мной, — я позабочусь, чтобы ты ускользнул».
«Бомбардировка автомобилей» более, чем любая другая деятельность в моей юности, оказалась опытом, позволившим моему зерну воина прорасти и дать всходы, а также вооружила меня умом, полным вариантов действий как охотника, так и преследуемого.
Школа оставила у меня лишь смутные воспоминания. Большую часть времени я проводил с друзьями, занимаясь спортом или просто развлекаясь. Я бегал по пересеченной местности и играл в хоккей с шайбой, — это были эдакие направляющие, выполнявшие двойную функцию: они удерживали меня от неприятностей и поддерживали в отличной физической форме. Я постоянно слушал Led Zeppelin и нянчился с детьми своих соседей, чтобы заработать себе на жизнь. И хотя в свои подростковые годы я мало что мог изменить, в последний год моей учебы в школе случилось одно событие, относительно которого, если бы мне снова предоставили такую возможность, я бы обязательно попросил дать мне еще одну попытку все исправить.
За несколько месяцев до окончания школы одна моя соседка сказала мне, что если я приглашу ее подругу на свой выпускной бал, то она обязательно скажет «да». Я был совершенно ошарашен. За четыре года обучения в средней школе я еще ни разу не ходил на танцы, и это был мой последний шанс. Я уже давно был влюблен в ее подругу, но так и не смог набраться смелости пригласить ее на свидание. Теперь, когда угроза отказа была сведена к минимуму, я решил, что смогу легко поставить точку в этом вопросе. В тот день, возвращаясь домой из школы, я мысленно репетировал слова, которые произнесу, когда позвоню ей позже вечером. Я был королем, набиравшим шесть цифр ее номера, а затем вешавшим трубку — все это было весьма нелегко. Погруженный в свой гипотетический телефонный разговор, я не заметил, как лифтованный «Додж Чарджер» (1) перескочил через бордюр и остановился на идеально ухоженной лужайке в нескольких футах от меня. Из басов на заднем сиденье гремела композиция «Kashmir» от Led Zeppelin. Трое моих друзей, чем-то возбужденных, выскочили из машины и окружили меня.
— Подожди, сейчас ты услышишь, что мы запланировали на выпускной вечер! —объявил Билли Паппас, курчавый греческий парень, любивший пить пиво.
Бочонок пива? И потом после этого живая группа на вечеринке? — удивился я. Билли не стал дожидаться моего ответа.
— Для всех этих придурков, идущих на танцы, это будет самая большая шутка в школьной истории!
— Подожди минутку, Билли. Разве ты не идешь на выпускной со своей девушкой? — недоверчиво переспросил я.
— Ни за что, — ответил он. — Это будет гораздо веселее!
— Да ладно тебе, Пит, без тебя мы не справимся, — все вместе хором подхватили они. Но я молчал. — Без тебя нас точно поймают; ты нам нужен, парень.
Личное эго обладает мощным притяжением у всех людей, но подростка мужского пола оно просто порабощает. Когда они объясняли мне «план», я не припомню, казалось ли мне это вообще хорошей идеей или даже хорошим времяпровождением, но они действовали так, будто действительно нуждались во мне. Я не думал ни о том последнем танце, ни о той девушке, которая, вероятно, в эту самую минуту была дома и ждала моего звонка. Я думал только о том, насколько сильно мои приятели восхищались моими талантами мастера уклонения и как, бросив свою шапку вместе с ними, я легко избавился от необходимости подходить к диску телефона, чтобы набрать ту последнюю седьмую цифру.
В день танцев мы вместе скинулись нашими долларами и мелочью и купили ящик пива и бушель (2) спелых томатов. Разделив между собой помидоры и пиво, мы вчетвером устроились поудобнее, спрятавшись в густых зарослях можжевельника, окружавшего угловой дом в одном квартале от средней школы. Там мы просидели следующие два часа, ожидая того, что по плану должно было стать парадом автобусов, загруженных парами выпускников, направляющимися на танцы. Мы коротали время, потягивая пиво и болтая о том, насколько глупыми были все остальные парни, которые на самом деле пошли на выпускной бал и пропустили все это «веселье». В воздухе стоял тяжелый запах мочи и сосен. Наконец, одинокий оранжевый школьный автобус с грохотом покатился вниз по улице по направлению к нашей засаде.
Совершенно упившиеся пивом, мы все вчетвером выскочили из кустов, улюлюкая и крича, как безумные дикари. Каждый из нас швырнул по пять-шесть помидоров в манере, полностью соизмеримой с эффектом от выпитых пяти-шести бутылок пива. Уверен, что ни один помидор не нанес серьёзного ущерба автобусу, по крайней мере, за все свои я могу поручиться. Я помню, как стоя на краю улицы в теплых весенних сумерках своего выпускного года, смотрел на пару, которая сидела на заднем сиденье автобуса, потерявшись в объятиях друг друга и совершенно не обращавшую внимания на меня и помидоры, которые я только что бросил. Где-то вдалеке завыли полицейские сирены — кто-то вызвал полицию.
«Что я натворил? — поразился я. — Я отказался от своего последнего шанса пойти на школьные танцы ради самой дурацкой шутки, в которой когда-либо участвовал». Дальше по улице молча стояли два моих приятеля, являвшие собой зеркальные отражения меня самого, но только не Билли. Он стоял посреди улицы, весь потемневший от переполнявшей его ярости, и кричал во всю глотку: «Да пошла ты, Синди!» — и при этом выставил, как копье, средний палец теперь уже далекому школьному автобусу. Вот тогда-то меня и осенило, — все это имело смысл.
Шутка заключалась в том, чтобы отомстить своей девушке, с которой он расстался пару недель назад. Чтобы провернуть этот розыгрыш и, — что не менее важно — помочь себе расплатиться за пиво, он нуждался во мне и моих приятелях.
Меня обманули. Я должен был это предвидеть. Я чувствовал, как на моем лбу образуется гигантская буква L. Я чувствовал себя полным неудачником. (3)
— Эй, ребята, копы уже едут. Давай за мной! — я повернулся и побежал в ближайший переулок. Спустя три часа и много миль копы сдались. Благодаря погоне и тому факту, что нам всем удалось сбежать, мои приятели сочли это величайшей шуткой всех времен. Но только не я. Большинство из нас помнит имя человека, с которым ходили на выпускной бал. Я же запомнил только имя девушки, которую так никогда и не попросил.
Положительный момент моего искреннего сожаления состоял в том, что этот инцидент усилил стремление, сопровождающее меня на протяжении всей жизни, лучше понять, почему я иногда принимаю такие тупые решения. Я больше никогда не хотел, чтобы у меня на лбу образовывалась эта гигантская буква L. Кроме того, я вписал еще одну ошибку в свое жизненное резюме ошибок, в свой биографический отчет обо всех премудростях и знаниях.
После окончания школы я поступил в Университет Южного Иллинойса в Карбондейле, штат Иллинойс. Я выбрал это учебное заведение не из-за профессуры, и не из-за специализированных учебных планов, и даже не потому, что он находится в Иллинойсе. Я выбрал его потому, что он располагался в самом центре национального парка, — лесного массива Шони. 275 тысяч акров Национального леса Шони раскинулись на труднодоступной, подвергшейся воздействию ледников, дикой местности Южного Иллинойса между реками Огайо и Миссисипи. Я влюбился в этот край во время моего первого визита в ВУЗ, и на протяжении последующих четырех лет лес продолжал оказывать мощное влияние на мою студенческую психику. Большую часть уик-эндов я проводил в походах с друзьями в самые труднодоступные и малоизученные уголки леса. Названия этих мест — Логово Пантер, Гигантский Город, Тропа Слез и Кухня Дьявола — точно отражали как их недоступность, так и опасности дикой природы, которые они представляли.
В те дни Университет Южного Иллинойса был наиболее известен своими вечеринками в честь Марди Гра, (4) похожих на Хэллоуин. Десятки тысяч студентов ежегодно съезжались в университет на праздничные мероприятия. Город поощрял массовые гуляния, закрывая главную улицу и позволяя изысканно одетым гулякам веселиться и вступать в стычки, пока они буквально не валились с ног. Костюм имел большое значение — вы не просто должны были его носить, вы должны были стать тем, что он выражал: пиратами, блудницами, вампирами и гангстерами. Я обратил внимание, что выбранный костюм во многих случаях являлся хорошим индикатором определяющей доли личности владельца костюма.
Каждый год я одевался одинаково, — как коммандос. Я мало что знал о том, что такое коммандос. В своем незапятнанном невоенном сознании я воспринимал их как некий гибрид Джеймса Бонда и спартанского воина. Мое пристрастие изображать коммандос не имело ничего общего с оружием или взрывами, хотя я определенно считал, что это тоже очень круто. Скорее, то была интрига той роли, которая полностью восхищала меня. В частности, то, что я считал инструментами работы коммандос — маскировка, обман и диверсии, — все это использовалось ради переигрывания противника. С каждым последующим годом, когда я одевался и погружался в роль, я чувствовал себя все более и более уверенным в том, что нахожу свой жизненный путь.
На втором курсе я пошел с друзьями в кинотеатр, расположенный в центре нашего городка, чтобы посмотреть двойной сеанс фильмов «Охотник на оленей» и «Апокалипсис сегодня». (5) Я был загипнотизирован. Меня пленила не музыка, не ракеты и даже не сами фильмы. Вместо этого, наибольшее впечатление на меня произвела тщетность того, каким образом мы сражались на войне, и объекты этой тщетности — храбрецы, которые должны были сражаться. Эти два фильма пробудили во мне интерес к войне во Вьетнаме. Мое новообретенное любопытство заставило меня сделать то, чего раньше не удавалось сделать всем моим академическим курсам — я стал завсегдатаем университетской библиотеки.
Каждый вечер, сидя за одним столом в редко посещаемом отделе архивов периодических изданий, я неделями рылся в толстых черных переплетах старых номеров журнала Life. Я прочел все рассказы о Вьетнаме, но больше всего на меня повлияли фотографии. У меня возникло много вопросов, поэтому я разыскал и переговорил с некоторыми ветеранами Вьетнама, которые в то время преподавали в университете. Они поделились со мной своими взглядами, и чем больше я их слушал, тем больше разочаровывался. Я в целом был раздосадован, потому что, как бы тяжело мне ни было признаваться в то время, я понял, что моя страна проиграла войну. Я был особенно расстроен, потому что чем больше я узнавал о решениях, принятых различными руководителями во время войны, тем больше я убеждался, что именно эти решения, а не враг, привели нас к поражению. Как могло такое множество, казалось бы, ярких и умных людей в нашем правительстве принять столько плохих решений? От Кеннеди и Макнамары и до Никсона и Уэстморленда, — решения, которые они принимали относительно всего, начиная с того, как мы оказались вовлечены в войну, и заканчивая тем, как мы на самом деле воевали, — совершенно сбивали меня с толку.
Я удивлялся, почему мы не создали партизанскую армию для борьбы с Вьетконгом вместо того, чтобы тратить миллиарды на создание вестернизированной версии традиционной армии, которая не соответствовала ни культуре Южного Вьетнама, ни противникам, которых они пытались победить. Когда я смотрел на боевые фотографии в журнале Life, я удивлялся, почему наши военные силы передвигались такими крупными, неуклюжими формированиями, вместо того чтобы разделить их на небольшие группы, придав им большую маневренность? Почему они повсюду летали на вертолетах, сообщая врагу о своем местонахождении и намерениях, куда бы они ни направлялись? Почему они не оставались в джунглях вместо того, чтобы все время возвращаться в свои базовые лагеря? Для того, чтобы победить врага, почему мы не сражались так, как он?
Я начал развивать глубоко укоренившееся затем уважение к Вьетконгу, хотя потребовалось еще много лет, прежде чем я почувствовал себя комфортно, признав это. Они всегда были легкими и проворными. Они несли и имели только то, что им было нужно для выполнения задания: тубу риса, АК-47, несколько магазинов с боеприпасами и просторную темную пижаму. Похоже, что их отношение к боевым операциям описывалось словами «в бою все средства хороши». Они сосредотачивались только тогда, когда это требовалось, обычно воюя небольшими группами, вплоть по два-три человека. Когда становилось слишком жарко, они снова таяли в джунглях, чтобы снова вступить в бой на следующий день. Они были очень проворны.
Курс американской истории, который я прослушивал в то время, предлагал мне совершить экскурсию в Геттисберг, штат Пенсильвания, чтобы осмотреть знаменитое поле битвы Гражданской войны. Поначалу меня это не интересовало — в конце концов, что я мог узнать, пройдя через кучу кукурузных полей и слушая рассказы о битве и войне, которые произошли более ста лет назад? Через несколько дней, гуляя по кампусу, я столкнулся с одним из ветеранов Вьетнама, с которым недавно подружился. Я спросил его, что он думает о поездке в Геттисберг. «Если ты хочешь узнать, что пошло не так во Вьетнаме, — глубокомысленно ответил он, — то ответ можешь найти в Геттисберге». Потом он повернулся и пошел прочь. Это все, что он мог сказать по этому поводу. Любопытствуя познать смысл его загадочного ответа, я в тот же день чуть позднее записался в эту поездку.
В Геттисберге наша группа провела интерактивную экскурсию по полю боя. Шагая по густо поросшим лесом холмам и пологим кукурузным полям, наш гид объяснял тактическое значение каждого из крупных боестолкновений этого сражения. Самым поразительным было то место в центре поля боя, где произошла пресловутая Атака Пикетта. (6) Генерал Роберт Э. Ли, главнокомандующий войсками южан, приказал генералу Джорджу Пикетту и пятнадцати тысячам его людей пройти в плотном боевом порядке, колоннами, через открытое кукурузное поле длиной в милю и провести лобовую атаку на передовые части армии Союза. Войска Союза расположились за каменной стеной высотой в четыре фута на вершине холма, господствующего над полем боя. Когда я стоял посреди кукурузного поля и смотрел на холм и стену, мне пришла в голову только одна мысль: как они могли так поступить со своими людьми? Я не мог понять, как генерал Ли и его подчиненные генералы, такие как Пикетт, могли оказаться настолько безрассудными в отношении жизни своих людей. Наш гид сказал нам, что один из генералов южан — Джеймс Лонгстрит — казалось, признал безумие лобовой атаки, когда его обсуждали в первый раз, но вместо того, чтобы пасть на свой легендарный меч и сделать правильные вещи для своих парней, он капитулировал перед божественными наставлениями генерала Ли. «Такова воля Божья», — постоянно успокаивал Ли своих офицеров. Половина людей, которые начали пресловутую самоубийственную атаку Пикетта, в конечном итоге оказались убиты или ранены. Они умерли за правое дело, но убили их собственные вожди. Конечно, офицеры армии Конфедерации в Гражданской войне не обладали монополией на рынке безрассудства — армия Союза посылала своих людей на столь же немыслимые смерти при Манассасе и Фредериксберге, назовем лишь эти два сражения.
В автобусе, возвращаясь домой из Геттисберга, я задавался вопросом, почему обе стороны вели войну именно так, как они ее вели? Почему они были так организованы — сражаясь непримечательными плотными строями и всегда в открытую? Почему бы просто не сформировали небольшие группы людей, которые проникали бы ночью и находили бы лазейки в обороне противной стороны? И почему бы не использовать деревья и местность для прикрытия во время стрельбы по врагу? Все это мне казалось простым здравомыслием. Может быть, именно это и имел в виду ветеран Вьетнама, когда сказал мне, что Геттисберг поможет мне понять, что пошло не так во Вьетнаме? То, как вели войну обе стороны, не поддавалось никакому объяснению, потому что решения, принятые вокруг того способа ведения войны, к которому они прибегали, противоречили здравому смыслу. Модель плохого принятия оперативных решений и бессмысленного жертвования жизнями хороших людей, которая определяла Геттисберг, другие сражения Гражданской войны и Вьетнам, останется в особом уголке моего сознания на протяжении всей моей военной карьеры и остается там по сей день.
Несколько месяцев спустя, в апреле 1980 года, произошло событие, которое оказало коагулирующее воздействие на все мои предыдущие жизненные переживания. Пока я коротал время между занятиями в студенческом центре, срочные новости прервали трансляцию на большом экране телевизора. Диктор сообщил, что Соединенные Штаты только что провели неудачную операцию по спасению заложников в иранской пустыне.
В последующие дни стране стали известны подробности так называемой операции по спасению заложников «Пустыня один». (7) Восемь вертолетов, шесть транспортных самолетов С-130 и девяносто три спецназовца отряда «Дельта» тайно проникли в Иран, чтобы провести операцию по спасению заложников. План состоял в том, чтобы встретиться посреди пустыни в точке, названной «Пустыней Один», долететь на вертолетах до другой точки, названной «Пустыней Два», а затем провести штурм американского посольства в Тегеране и вернуть домой американских заложников. Но отряд «Дельта» так и не добрался до «Пустыни Два» и до Тегерана. Операция была прервана после того, как у трех из восьми вертолетов возникли технические проблемы по пути в «Пустыню Один». Миссия закончилась катастрофой, когда один из вертолетов, который добрался до «Пустыни Один», столкнулся с транспортным самолетом во время дозаправки на земле. В последовавшем после этого аду погибло восемь американских солдат. Заложники останутся в плену еще на восемь месяцев.
Для Соединенных Штатов эта операция оказалась грандиозным провалом. Последующее расследование Конгресса выявило поразительный уровень халатности со стороны правительственных учреждений и военных руководителей, вовлеченных в это дело. Особо было отмечены три основных недостатка: 1) способ, которым операция была спланирована, и чрезмерно сложный план, который в результате появился; 2) чрезмерная зависимость от использования плохо оснащенных вертолетов и плохо обученных экипажей; 3) чрезмерное внимание к оперативной секретности среди военных руководителей, что не позволяло им обмениваться критически важной для миссии информацией друг с другом. [1]
Неудавшаяся операция по освобождению заложников в Иране стала для меня Рубиконом. Осознание того, что храбрецы рисковали и отдавали свои жизни в попытке спасти соотечественников-американцев, заставило меня впервые задуматься о своей собственной жизни. Я осознал, какая на самом деле у меня была прекрасная жизнь, и как мне повезло, что у меня были все свободы и возможности расти и жить своей собственной жизнью в Соединенных Штатах. Я также чувствовал себя в равной степени смущенным и разочарованным. Я испытывал смущение от того, что моя страна провалила столь важную миссию на мировой арене, и разочарование в том, как военные планировали и выполняли эту операцию, что, по сути, обрекло ее на провал еще до ее начала.
И снова я задал себе вопрос: как такое количество, казалось бы, умных людей может принимать столько плохих решений? После этого я почти месяц не смотрел телевизионные новости. Вместо этого я совершал множество долгих пробежек, размышляя о том, что же такое моя жизнь и как я бы мог внести свой вклад ради общего блага. В тот период моей студенческой карьеры я был опытным марафонцем и триатлонистом, большую часть времени я проводил вне класса, бегая, плавая и катаясь на велосипеде по холмам и лесным тропам Южного Иллинойса. Через несколько недель я уже знал, что мне нужно делать.
Я хотел что-то вернуть своей стране, я хотел внести свой вклад, — и решил пойти в армию. Три года спустя, выполнив требования для получения степени бакалавра и поступив в аспирантуру, я записался в армию и поступил в офицерскую кандидатскую школу. Когда мой вербовщик, армейский сержант, спросил меня, что побудило меня вступить в армию, я сказал ему, что хочу быть уверенным, что Соединенные Штаты никогда больше не потерпят неудачу в важной миссии и что хорошие люди никогда больше не умрут из-за плохого процесса принятия решений. И хотя это, вероятно, в то время прозвучало немного банально, я добавил: «Моя цель — сохранять жизни, а не отнимать их». Он ответил мне вопросом, не хочу ли я в таком случае поступить в армейский медицинский корпус. «Нет, — сказал я ему с большой уверенностью. — Я хочу вступить в отряд “Дельта”».
Я хотел участвовать в самых сложных и сложных миссиях, с которыми столкнется наша страна. Я хотел действовать как гибрид Джеймса Бонда и спартанского воина. Я хотел внести свой вклад. Я пошел в армию, чтобы стать офицером в «Дельте».

ПРИМЕЧАНИЯ:

(1) Лифтованный автомобиль — автомобиль с приподнятой подвеской для увеличения дорожного просвета. Элемент автомобильного тюнинга.
(2) Единица измерения сыпучих и жидких тел в англо-американской системе мер, соответствует примерно 35 литрам. Здесь, скорее всего, имеется ввиду тара для хранения и транспортировки сельскохозяйственной продукции, — в международной торговле под бушелем, как правило, понимается коробка весом 38,691 кг.
(3) L от слова Loser (неудачник). Одно из самых страшных оскорблений в Штатах.
(4) Масленичный вторник, вторник Покаяния — народный праздник в некоторых городах США.
(5) «Охотник на оленей» (The Deer Hunter) — военная драма Майкла Чимино 1978 года, о судьбе трёх молодых американцев восточнославянского происхождения, призванных на войну во Вьетнаме. «Апокалипсис сегодня» (Apocalypse Now) — знаменитая военная драма Френсиса Форда Копполы 1979 года о войне во Вьетнаме. Оба фильма являются классикой военного кино.
(6) Сражение при Геттисберге, считающееся поворотным моментом Гражданской войны США, продолжалось с 1 по 3 июля 1863 года и представляло собой череду атак армии южан на позиции североамериканской армии. Т.н. «атака Пикетта» произошла на третий день сражения, когда после мощнейшей артподготовки в атаку на центр позиций армии Союза пошли три дивизии южан: Пикетта, Петтигрю и Тримбла — общей численностью примерно 12-15 тысяч человек. Атака считается «триумфом и трагедией» армии Конфедерации — менее чем за час в лобовой атаке на совершенно открытой местности южане потеряли примерно половину личного состава атакующих дивизий.
(7) Операция по спасению заложников в Иране носила общее название «Орлиный коготь».


Последний раз редактировалось SergWanderer 29 апр 2020, 10:28, всего редактировалось 1 раз.

Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 28 апр 2020, 19:15 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 23 ноя 2012, 10:58
Сообщений: 1603
Команда: FEAR
Замечательно! С нетерпением ждем следующей главы!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 28 апр 2020, 23:10 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 15 фев 2013, 21:29
Сообщений: 2072
Команда: нет
Спасибо! С вашего позволения, несколько замечаний:

Цитата:
...или пневматическим пистолетом моего младшего брата...


Поскольку далее упоминается "тайник, равный длине винтовки", то это, скорее, она и есть, а не пистолет? Т.е. "air gun" или что-то вроде этого в оригинале?

Цитата:
...вечеринками в честь Марди Грас...


"Жирный вторник" по-французски, это все-таки "Марди Гра".

Цитата:
...при Манассасе и Фредериксбурге...


Город называется Фредериксберг.

_________________
Amat Victoria Curam


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 29 апр 2020, 10:34 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Lis (G.S.) писал(а):
Спасибо! С вашего позволения, несколько замечаний:

Поскольку далее упоминается "тайник, равный длине винтовки", то это, скорее, она и есть, а не пистолет? Т.е. "air gun" или что-то вроде этого в оригинале?

"Жирный вторник" по-французски, это все-таки "Марди Гра".

Город называется Фредериксберг.


Доброе утро!

1) Вы правы, речь идет о пневматической винтовке, "воздушке" - хоть везде упоминается BB gun, но применительно к тайнику текст звучит так: A BB gun required a rifle’s length of rigid hiding space volume. Поэтому текст чуть подправил...

2) По-французски - да, Марди Гра.... Подправил, видимо так будет корректнее...

3) Да, Фредериксберг. Пропустил, уже подправил...


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 30 апр 2020, 11:49 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
ГЛАВА 2

ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР:[1]

ЗАЧИСЛЕНИЕ В ОТРЯД «ДЕЛЬТА»


Я уже больше часа торчал среди зарослей манзаниты. (1) Пробираться среди этих толстых, как веревка, переплетенных стволов, растущих до высоты в десять-двадцать футов (2), было сродни плаванию в море из тысячи вил. Извиваясь, корячась, а иногда и переползая, я просто не мог найти выход из бесконечного лабиринта переплетающихся зарослей. Мое подсознание, отягощенное семидесятипятифунтовым рюкзаком (3) за спиной и перегруженное самопроизвольным ограничением времени в голове, пыталось выстроить убедительные аргументы в пользу безнадежности ситуации. Если я не выберусь отсюда в ближайшее время, у меня не будет ни времени, ни сил, чтобы добраться до своей конечной точки. Я быстро отбросил эти мысли, вспомнив слова одного из моих наставников, сказанные мне перед моим прибытием: «Никогда, никогда не сдавайся». Мне нужно было найти выход из зарослей.
Заключительная фаза процесса отбора в отряд «Дельта» носила вполне подходящее название — «Фаза стресса». [2] Ушло уже более половины людей, которые вместе со мной несколько недель назад начинали отборочный курс. В начале этого заключительного испытания курса, нам было приказано упаковать рюкзак весом не менее семидесяти фунтов и приготовиться к долгому переходу через Аппалачи. [3] Никаких указаний относительно того, как долго будет продолжаться марш или в течение какого времени нам надо будет его осуществить, нам не сообщили.
Для меня «Фаза стресса» началась в полтретьего ночи, когда в полной темноте меня сбросили на грязную тропу среди гор (это тоже самое, что и нигде). Один из сотрудников «Дельты» вручил мне листок бумаги с прямоугольными координатами и произнес: «Найди маршрут к следующей точке встречи и получи все указания от инструкторов». [4] Да, и еще добавил: «Не опаздывай и не будь налегке».
В прежние дни среди моих товарищей по отбору ходили слухи, что общая протяженность марша составляет от сорока до пятидесяти миль (4) и что мы должны преодолеть это расстояние менее чем за семнадцать часов, иначе провалим отбор. Я не верил своим ушам, — казалось просто нереальным, что после всего, через что мы уже прошли, они заставят нас передвигаться так далеко и так быстро, с таким весом у нас за спиной. Предыдущие недели отборочного курса состояли из серии круглосуточных маршей на большие расстояния с одновременным выполнением заданий по ориентированию в одном из самых суровых и труднодоступных районов Аппалачей. С каждым днем вес рюкзаков и сложность местности увеличивались, в то время как негласные нормы времени для выполнения задач соответственно уменьшались. [5] На маршрутах большинство из нас падали, выворачивали конечности и несколько раз терялись. Наградой за выживание была «Фаза стресса».
На протяжении последних пятнадцати часов я двигался, ориентируясь, через ущелья, усеянные валунами, густо поросшие лесом горы и кишащие насекомыми болота, успешно находя маршрут от одного пункта встречи к другому. В каждом пункте порядок действий был один и тот же — осмотр сотрудником «Дельты», получение новых координат по карте, а затем отправление на поиски моего следующего пункта назначения. К середине дня я уже начал верить, что слухи о сорока-пятидесяти милях — это реальность, и такое реальное расстояние, наряду с неопределенностью во времени, начало сказываться на мне.
Физическая и умственная выносливость были моими сильными сторонами. В последние три недели я был уверен, что передвигался так же далеко и так же быстро, как и все остальные участники курса. Но мое прошлое марафонца и триатлониста начало превращаться из благословения в проклятие. То же самое поджарое, способное к тяжелой работе, телосложение, которое до сих пор позволяло мне выживать и давать результаты, начинало оборачиваться против меня: я истощался.
Лучший способ справиться с болью — это обмануть свой мозг. Это как раз за следующим поворотом; я почти закончил; ладно, наверняка следующий, — уговаривал я сам себя. — Если я только смогу выбраться из этого бесконечного лабиринта зарослей и добраться до вершины горы, я смогу добраться до своей последней точки. Я должен что-то сделать — ведь всегда есть способ.
Я посмотрел на ближайшую березу и решил воспользоваться ее ветвями, образующими природную лестницу, чтобы забраться как можно выше в надежде найти тропинку, которая выведет меня из зарослей обратно на путь к моей конечной цели. Я быстро влез на дерево и начал карабкаться вверх, даже не подумав для начала снять рюкзак. Подъем оказался изнурительным, мне приходилось останавливаться после каждого шага, чтобы восстановить дыхание. Взобравшись настолько высоко, насколько позволяла толщина дерева — возможно, футов на тридцать-сорок, (5) — я медленно переступил через ветку, обхватив левой рукой ствол, а правой держась за тонкую ветку над головой. Вдалеке я заметил нечто похожее на тропинку. Я встал на цыпочки и вытянул шею как можно выше, чтобы получше ее рассмотреть, и вот тогда-то все и произошло. Длинная и тонкая ветка, которую я использовал для удержания равновесия, треснула пополам, позволив силе тяжести, объединившейся со своим другом усталостью, выбить мое истощенное, лишенное энергии, тело из равновесия, а затем уронить его, будто перевернутую черепаху, в то место, откуда я начал. В ожидании того, что сломаю себе спину, я с силой ударился о землю. Я был в шоке, но не от самого падения, а от открытия, что та же самая растительность, с которой я сражался в течение последнего часа, внезапно превратилась из противника в союзника и смягчила мое столкновение с землей.
Я проверил свои конечности, чтобы убедиться, что их ничего не пробило. Со мной все было в порядке. Подожди минутку… здесь что-то не так. Может быть, я ударился головой. Земля движется. Что-то находится подо мной? А потом это что-то начало верещать.
Что за…?

Я быстро расстегнул один из плечевых ремней рюкзака и попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, что же это было на самом деле. Пятнадцатичасовая прогулка с семидесятипятифунтовым рюкзаком на спине напрягла все суставы тела. Я повернулся, будто страдающий артритом старик, — головой и верхней частью туловища как единым целым. Боковым зрением я заметил крошечного черного зверька, выскочившего из-под моего рюкзака. Как здорово — это медвежонок! А после включились мои паучьи чувства. Примерно в пятидесяти футах позади себя я услышал судорожный крик разъяренного животного. Он яростно колотил по деревьям и приближался все ближе. В мгновение ока, заряженный большой дозой адреналина и с мыслью «дерись или беги», я одним плавным движением вскочил и рванулся вперед. Что же это за дурацкая удача такая? Вместо того, чтобы найти выход из переплетенной растительности, я забрел прямо в центр логова черного медведя — и теперь собираюсь разорвать свою задницу на части.
Держа свой рюкзак перед собой с двойной целью — и как щит, и как мачете, — я рубил, расталкивал и раздвигал ветви, не глядя прокладывая свой путь куда угодно, только не туда куда нужно. Истощенный адреналином и запыхавшийся, я начал пытаться рассуждать здраво. Может быть, медведи побежали в другую сторону? Затем я отчетливо услышал незрелый крик детеныша — он был прямо за моей спиной. «Отвали от меня, медведь, проваливай, проваливай!» — я словесно извергал все, что только мог придумать мой полностью расстроенный разум в отчаянной надежде, что что-то удержит или отвлечет маленький четвероногий маячок от продолжения преследования.
Растительность начала редеть, и я снова мог разглядеть местность перед собой. Справа я заметил тропинку, которая, по-видимому, шла в общем направлении моей конечной точки. В футах в пятидесяти позади меня снова раздался крик детеныша. Через секунду заревела в ответ его мать — это был даже не рев, а скорее пронзительное, леденящее кровь подтверждение того, что она уже в пути, и голос ее звучал раздраженно.
Фраза «Спасайся кто может!» обычно означает, что нужно быстро покрывать большое расстояние. В то время как я определенно двигался быстро — все еще судорожно размахивая рюкзаком и раздвигая растения, — но на самом деле большое расстояние я не покрывал. Наверное, можно сказать, что я быстро шел в никуда. Почему ни медвежонок, ни его мать, до сих пор меня не догнали? — удивлялся я. — Наверное, я двигаюсь быстрее, чем думаю.
Мой мозг лихорадочно работал, пытаясь придумать план побега. Если я побегу по этой тропе, медведь легко догонит меня, как только вылезет из растительности. Я посмотрел налево. Утес, но не слишком крутой. Местность под ним выглядела так, будто она наклонена ровно настолько, чтобы я, если спрыгну под углом, смог приземлиться на ноги и перекатиться, смягчая удар. Медвежонок не сможет прыгнуть, и, возможно, это удержит мать от продолжения преследования. Тропа или утес? К черту все: иду к обрыву. Буду прыгать и ни один медведь не поймает меня. Я двинул влево к утесу, срезая путь и слегка изменяя направление своего движения как раз перед тем, как подпрыгнуть и перемахнуть через кусты ежевики, которые опоясывали его край.
Это был великолепный прыжок, который я, вероятно, никогда не смогу повторить без стимула в виде разъяренного черного медведя, идущего за мной по пятам. Я приземлился на склоне точно так, как и предполагал, — под углом и ногами вперед. Но вместо того, чтобы перекатиться, мое истощенное силой тело снова предало меня. Я рухнул, как мешок с песком, тут же превратившись в катящуюся тушу. Яростно размахивая руками и ногами, я непрерывно катился по склону. Пролетев пару сотен футов, я врезался в орех средних размеров и резко остановился. Еще раз быстро осмотрел свои конечности. Все по-прежнему работало. А что там медведь? — удивился я, сохраняя неподвижность статуи.
Используя дерево в качестве опоры, я приподнялся на колени и медленно посмотрел вверх, на край утеса. Там, слегка закрытые кустами ежевики, через который я так великолепно перебрался, стояли малыш и мама, обыскивая склон холма в поисках моего трупа. Как это часто бывает, когда ты пристально смотришь и фокусируешься прямо на другом живом существе, мать резко повернула голову в мою сторону и встретилась со мной взглядом. К моему одновременному ужасу и стыду, я обнаружил, что это свинья!
Не медведь и даже не дикий кабан, а чертова свинья! Грязная и ужасная, она, по-видимому, сбежала с местной фермы. Я бежал, спасая свою жизнь, я прыгнул с обрыва, и все только потому, что решил, будто моя жизнь находится под угрозой из-за несуществующего медведя!
Я смог справиться со смущением, я даже на мгновение улыбнулся. Но по мере того, как я оценивал затруднительное положение, в которое я попал, жестокие факты реальности снова начали терзать мой дух. Мое тело обмякло, как тюбик желе — возможно, я только что упустил свой единственный шанс попасть в отряд «Дельта». Моя карта — где же моя карта?! Я лихорадочно, но безуспешно, огляделся по сторонам, затем посмотрел вниз. За деревом, которое остановило мое падение, находился крутой обрыв примерно в пятьсот футов, (6) на дне которого протекал ручей. Если моя карта пролетела мимо дерева, то стала уже историей, — никакого пути вниз для меня не было.
Без карты невозможно было узнать, где я нахожусь. Конечно, я сильно сбился с курса и с каждой минутой все больше отставал от графика. Нам были даны подробные инструкции, что делать, если нам понадобится помощь. Эти инструкции предполагали, что мы одновременно и заблудились, и готовы сдаться. Я же пока находился лишь в одним из этих положений. Оставайся спокойным — думай!
Ладно, я застрял густой плетущейся растительности, потому что пытался добраться до вершины горы. От вершины горы к востоку отходил длинный гребень, похожий на ногу краба, непосредственно соединяя вершину с моей конечной точкой. Если я смогу вернуться на вершину, а затем найти этот гребень, то смогу следовать по нему, как по следу крошек от печенья, на протяжении 3,1 мили, чтобы найти свою конечную точку. Мне нужно вернуться на вершину горы. Конечно, слишком много всяких «если», но существует лишь единственная неудача — это неудача попытки.
Послеполуденное солнце уже клонилось к западу, но все еще было достаточно светло, чтобы я смог различить ряд небольших деревьев и густых кустарников, и, используя их в качестве опор, вернуться на вершину утеса. Используя все оставшиеся в моем теле силы, я с трудом добрался до вершины. Прыжок с края обрыва был прискорбным решением, принятым за долю секунды, но мне потребовалось больше часа, чтобы его исправить. Уже темнело, а мне еще предстоял долгий путь, чтобы добраться до вершины горы.
После еще тридцатиминутного быстрого блуждания я добрался до того места, которое, как я надеялся, было вершиной. Уже совсем стемнело. У меня не было ни карты, ни фонарика. Как вы можете ночью определить, что находитесь на вершине покрытой деревьями горы? Топографическое определение вершины возвышенности описывает ее как точку, в которой местность вокруг вас склоняется вниз во всех направлениях. Сотни часов ориентирования по горам в густо покрытых листвой джунглях Панамы научили меня не полагаться на видимые признаки для распознавания и определения особенностей местности. В джунглях вы редко можете видеть далее, чем на нескольких футов перед собой, поэтому даже при дневном свете вы можете стоять на вершине и не увидеть ее и не определить. Чтобы компенсировать недостаток визуальных признаков, я приучил себя ориентироваться ногами, чувствовать, а не видеть местность. Угол наклона ваших ног является удивительно точным индикатором того, на какой местности вы стоите. Мои ступни стояли ровно, когда же я прошел несколько метров в каждом направлении, мои ступни оказались наклонёнными вниз. Я нашел вершину горы, и где же теперь этот гребень?
В последний раз я видел солнце, когда оно садилось, и оно находилось справа от меня. Нужный мне гребень тянулся вниз по восточному склону горы. Медленными, осторожными детскими шажками я осторожно прощупал восточный склон горы, и внезапно мои ноги ощутили четкую, плотно утрамбованную, ровную поверхность тропы на гребне. Я нашел свой путь.
Я посмотрел на часы, — я начал движение в 2.30 утра, а сейчас было семь вечера, я двигался уже 16,5 часов. Между мной и тем, что, как я надеялся, являлось финишем, оставалось 3,1 мили через горы. Если слухи были верны, то у меня было еще тридцать минут, чтобы их преодолеть. Как бы я ни старался придать всему позитивный оттенок, я почти наверняка превысил лимит времени, но это не имело значения — я никогда не проваливал поисковую миссию, и этот раз уж точно не будет первым. Следуй по тропе, она приведет меня к месту назначения, — повторял я, будто мантру, — она помогала мне отвлечься от боли. Безжизненно свесив руки по бокам, я наклонил свое истощенное тело вперед и, будто зомби, перешел на медленную рысь. Через сорок пять минут я увидел свет.
У меня были галлюцинации — свет казался карикатурным призраком стиральной машины. Но что делает стиральная машина здесь, на тропе? В этом нет никакого смысла. Продолжай двигаться вперед. Это не стиральная машина, а человек с красным фонариком. Это один из сотрудников «Дельты».
— Цвет и номер? — бесстрастно спросил он. Я замешкался на пару секунд, но каким-то образом вспомнил свое кодированное удостоверение личности.
— Синий 46, — ответил я. Он что-то записал в блокноте, очевидно, мое время прибытия, но в тот момент я не обратил на это внимания.
— Синий 46, сбрось свой рюкзак, — скомандовал он.
Ну что ж, я старался изо всех сил, — подумал я.
— Иди к огню, чтобы согреться. Там тебя ждет горячий суп и Гаторад (7). Добро пожаловать в отряд «Дельта»!

ВЫУЧЕННЫЙ ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЙ ПРИНЦИП:
Не позволяйте Чихуахуа загнать вас на дерево


Говорят, что в жизни нет ошибок, есть только уроки. Каждая ошибка — это возможность убедиться, что мы никогда не совершим ее снова, особенно когда ее будущие последствия могут стать гораздо более ужасными. Когда я краем глаза увидел маленькое черное существо, мой усталый и расстроенный ум решил срезать путь. Я решил, что это, должно быть, медвежонок с матерью, которая не слишком от него отставала. Когда я услышал в кустах судорожный рев животного, то подумал, что это должно быть злобное рычание медведицы-матери, а не то, что было на самом деле — злобное хрюканье свиньи. Моя бессознательная реакция состояла в том, чтобы бежать изо всех сил и спрыгнуть со скалы. Я оказался загнан на дерево Чихуахуа.
Фраза «Быть загнанным на дерево Чихуахуа» — это образное выражение, метафора, означающее принятие решений без учета контекста. (8) Контекст — это реальность ситуации вокруг нас. Без контекста наш ум склонен сокращать путь и распознавать закономерности, которых на самом деле нет — мы соединяем точки, для начала их не собрав. Чрезмерная реакция, недостаточная реакция и неспособность вообще что-либо сделать — все это симптомы того, что вас «загнали на дерево». Когда вы впервые прочитали слова «бомбардировка автомобилей» в предыдущей главе, то о чем вы подумали? Вы были на дереве? Через несколько секунд, до или после того, как вы прочитали слово «снежок», вы, скорее всего, поняли, что в том, что семилетний ребенок будет ходить вокруг и взрывать машины, нет никакого смысла, и потому вы спустились с дерева вниз. Время и здравый смысл работают в тандеме, чтобы омыть наш ум контекстом, раскрывающим реальность.
Что такое здравый смысл? Это знание закономерностей или паттернов — как осознаваемых, так и неосознаваемых. Быть ужаленным пчелой — это больно: здравый смысл нам подсказывает избегать маленьких черно-желтых летающих объектов. Мы учимся, задавая вопросы, и когда ты имеешь дело с неопределенностью, здравый смысл ставит под сомнение все. Успех или неудача в нашей жизни определяется актом выбора, а свобода выбора — это здравый смысл. Я уже видел, как медведи бегут по дикой местности, и знал, что человек не может убежать от медведя. Когда я бежал изо всех сил со скоростью улитки, которую тормозит переплетающаяся растительность, я удивлялся, почему медведи меня не догоняют. В этом не было никакого смысла. Причина, по которой медведи меня не догоняли, заключалась в том, что они не были медведями — они были свиньями. Но и это тоже не имело смысла. Я не рос в Аппалачских горах и даже не подозревал о существовании диких свиней-охотников за людьми, так откуда же мне было знать, что это не медведь? Потому что в тот день, когда я бежал, был еще один, более поучительный паттерн, дергающий за край рубашки моего здравого смысла. Это была модель поведения человека, которого загнала на дерево Чихуахуа, — как и во все те случаи в моей жизни, когда я принимал тупые решения, не понимая реальности ситуации вокруг меня. Здравый смысл подсказывал мне, что нужно найти время посмотреть, послушать и подвергнуть все сомнению, ведь здравый смысл обеспечивает контекст, а контекст — это здравый смысл.
«Оказаться на дереве из-за Чихуахуа» во время «Фазы стресса» практически стоило мне зачисления в отряд «Дельта». Цена, которую я заплатил за усвоение этого урока, оказалась не более чем несколькими царапинами и ушибленным самолюбием, но сам урок оказался бесценным. В бою, когда руководители принимают решения без контекста, ценой является провал операции, и слишком часто эта цена оплачивается кровью их подчиненных. «Не позволяйте Чихуахуа загнать вас на дерево!» Прежде чем принимать критически важные решения, всегда убедитесь, что у вас есть контекст. Это же простой здравый смысл.

ПРИМЕЧАНИЯ:
(1) Манзанита (Manzanita) — общее название множества видов растений рода толокнянок (Arctostaphylos) семейства вересковых (Ericaceae), произрастающих в Северной Америке. Представляют собой вечнозеленые кустарники или небольшие деревья, растущие в основном в местах с плохой почвой и небольшим количеством воды. Характеризуются гладкой оранжевой или красной корой и жесткими, переплетающимися ветвями, образующими зачастую непроходимые заросли.
(2) Примерно 3-6 метров.
(3) Примерно 34 кг.
(4) От 65 до 80 км.
(5) Примерно 9-12 метров
(6) Около 150 метров.
(7) Гаторейд (Gatorade) — разновидность энергетического напитка.
(8) Чихуахуа — одна из самых маленьких домашних собачек мире, сплошная милота :-) Дать загнать себя на дерево этой собачкой — это значит слишком остро реагировать, недостаточно реагировать или вообще не реагировать на ситуацию просто потому, что у тебя нет ее адекватного понимания или ты слишком торопишься с выводами.


Последний раз редактировалось SergWanderer 05 май 2020, 10:39, всего редактировалось 1 раз.

Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 30 апр 2020, 14:36 
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 04 май 2013, 21:23
Сообщений: 1729
Команда: нет
Спойлер
Изображение


Извините, не удержался :)

_________________
Изображение


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 02 май 2020, 07:52 

Зарегистрирован: 25 янв 2015, 15:12
Сообщений: 537
Команда: Нет
Спасибо большое за перевод!


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 05 май 2020, 17:16 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
Добавил предисловие и соглашение о нераспространении конфиденциальной информации. Подправил кое-какие опечатки и описки.

Скоро будет 3-я глава и на этом перевод первой части книги будет закончен. :D


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 12 май 2020, 15:44 

Зарегистрирован: 20 ноя 2017, 16:59
Сообщений: 48
Команда: нет
Специально не заходил. Ждал, чтобы сразу и много :)
Благодарю от всей душе.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 14 май 2020, 14:31 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
ГЛАВА 3

ВОЙНА ГОРИЛЛЫ

ПРЕДСТАВЛЯЙТЕ НЕВОЗМОЖНОЕ, ДАЙТЕ РАЗЫГРАТЬСЯ СВОЕМУ ВООБРАЖЕНИЮ

Северная Каролина, конец 1990-х


Когда в не по сезону теплую ноябрьскую пятницу в Форт-Брэгге, штат Северная Каролина, взошло Солнце, мое тело на второй миле десятимильной пробежки уже привыкло к комфортному темпу бега в шесть с половиной минут на милю. Шестьдесят миль песчаных трасс с резкими перепадами высот делят холмистый тренировочный полигон Форт-Брэгга пополам и служат естественными путями для доступа в безлюдные сосновые леса и болота, которые и составляют основу этой местности. В подразделении каждый оперативник несет личную ответственность за поддержание высочайшего уровня физической подготовки. Вступая в армию, я поклялся себе, что всегда буду стараться быть самым крепким в физическом смысле человеком на любом поле боя, на какое мне придется ступить, и я все еще был уверен в своей способности соответствовать этому заявлению, если не принимать в расчет нескольких моих собственных коллег-оперативников из подразделения.
Способность творчески мыслить и принимать гибкие решения является самой сущностью оперативного сотрудника «Дельты», но для того, чтобы действовать в соответствии с этими решениями, мы также должны быть превосходно подготовлены физически. Каждый из нас должен одновременно быть и думающим воином, и воином-спортсменом. В тот день я находился ровно посередине обоих этих ипостасей. Я быстро бежал, а мой насыщенный эндорфинами мозг рождал молниеносные идеи и мысли для будущего применения. В реальность меня вернули периодические вибрации на моем животе, когда я увидел на пейджере код вызова на реальную операцию. Я немедленно развернулся и побежал обратно к нашему расположению. По мере роста моего любопытства, я переключил свою «передачу» на скорость пять с половиной минут на милю. Мало что в жизни может быть более мотивирующим, чем реальная миссия.
Оказавшись в расположении, я направился в охраняемую часть здания, где меня ожидал один из наших аналитиков разведки с пакетом, в котором находились мои официальные приказы и маршрут полета.
— Вам нужно как можно быстрее попасть в Боснию [1]. Это быстро меняющаяся ситуация, — сказал он.
— Вы можете сказать мне, что это за миссия? — переспросил я.
Он покачал головой.
— Все, что я попытаюсь вам сейчас объяснить, к тому времени, когда вы закончите свое двадцатидвухчасовое путешествие, почти наверняка устареет.
Его логика мне понравилась. Я бы предпочел быть уверенным, что нахожусь на борту следующего самолета, летящего в Боснию, чем сидеть и обсуждать информацию, которая с каждой секундой стремительно летит по кривой неуместности. Я выскочил из здания и поспешил домой, чтобы захватить свой заранее упакованный «боснийский» тревожный чемоданчик.
До этой операции я побывал в Боснии четыре раза, из них дважды находился там более ста дней. Я бегло разговаривал на сербохорватском и хорошо разбирался как в истории, так и в социальной динамике этой страны. В моем «боснийском» чемоданчике находилась специально подобранная и купленная восточноевропейская одежда, которая поможет мне раствориться среди местного населения. В нем также был тридцатидневный запас различных предметов жизнеобеспечения для питания и гигиены, таких как протеиновый порошок для поддержания мышечной массы и дезинфицирующее средство для рук, чтобы обеззараживать всех тех маленьких тварей, которые могут сделать мою миссию неэффективной гораздо быстрее, чем пуля. Ни один из этих предметов еще невозможно было найти в опустошенной войной Боснии.
Я прибыл в крошечный аэропорт Фейетвилла, штат Северная Каролина, и сдал багаж до Атланты, штат Джорджия. Общее время, прошедшее от поступления оповещения на пейджер до прибытия в аэропорт, составило два часа.

Босния-Герцеговина

В рамках этой операции, в Боснию летели десять оперативников отряда. Из-за малого времени, отведенного на бронирование билетов, в Сараево мы все летели отдельными коммерческими рейсами из различных аэропортов, расположенных на восточном побережье США. Основная наша задача в Боснии состояла в том, чтобы найти и захватить лиц, известных как PIFWC. Эта аббревиатура (произносится как «пифвик») обозначала людей, обвиняемых в военных преступлениях. (1) [2] Все они во время Боснийской войны, которая длилась с 1992 по 1995 год, совершили преступления против человечности. [3] Этнический конфликт, имевший под собой религиозную почву, имел также и исторические корни, восходящие к 1389 году, и велся в Боснии и Герцеговине между тремя религиозными группами: боснийцами (мусульмане), сербами (православные христиане) и хорватами (католики). Одним из наиболее разрушительных симптомов глубоко укоренившейся вражды между этими группами являлись «этнические чистки». По данным Организации Объединенных Наций и Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии (ICTY), (2) большинство этнических чисток против мусульманских боснийцев во время войны совершили боснийские сербы. Их правительство решительно отвергало эти заявления, но 8300 трупов боснийских мусульман, обнаруженных в массовых захоронениях в районе города Сребреница, доказали обратное. После исчерпывающих расследований, проведенных под эгидой ООН Международным Трибуналом, многие из высокопоставленных политических и военных руководителей сербов, отдававших приказы и/или принимавших участие в этнических чистках, были официально объявлены «пифвик» и включены в список наиболее разыскиваемых ООН лиц.
Война закончилась подписанием Дейтонских мирных соглашений и для обеспечения их соблюдения всеми сторонами конфликта, НАТО создала Стабилизационные силы (SFOR). (3) В этих силах и миротворческих операциях в Боснии участвовали не только Соединенные Штаты, в этом процессе на различных этапах и при различном уровне поддержки принимало участие еще девятнадцать других стран НАТО. В оперативных целях Босния была разделена на три части (см. карту 2): английская зона — на северо-западе, американская — на северо-востоке и французская — на юге. Хотя основной задачей Стабилизационных сил являлось поддержание мира и национальное строительство, каждый военнослужащий SFOR нес дополнительную обязанность выявлять и задерживать, если позволяла такая возможность, лиц, причастных к военным преступлениям.
Несмотря на то, что мы всегда работали в тесном сотрудничестве с нашими европейскими союзниками, одной из главных военных задач США было установление контактов и разработка разведывательных источников, которые могли бы предоставить информацию о местонахождении «наиболее разыскиваемых подозреваемых». [4] Это требовало контакта с людьми, живущими как в сербском, так и в мусульманском секторах Боснии. Усложняло нашу задачу то, что обе стороны имели свои собственные полицейские силы, которые, как и следовало ожидать, были исключительно преданны своим этническим собратьям. Разыскиваемые люди редко укрываются среди своих врагов, поэтому для обнаружения и захвата преимущественно сербских преступников нам пришлось создать сеть информаторов и сосредоточить наши оперативные ресурсы на негостеприимном, отличавшемся ксенофобией, сербском секторе.
Оказавшись на месте, наша группа присоединилась к двадцати нашим товарищам по подразделению, которые уже изучали обстановку, находясь в конспиративной квартире, расположенной недалеко от боснийского города Тузла. [5] Конспиративная квартира представляла собой живописный каменный коттедж с лениво поднимающимся в небо дымом, приютившийся у подножия большой, покрытой травой, горы, возвышающейся над городом. Подъезжая к темному коттеджу с выключенными фарами и включенными очками ночного видения, я на секунду задумался, оценивая этот момент. Вот почему я присоединился к «Дельте» — ради маскировки, введения в заблуждение и отвлечения внимания, — подумал я, самодовольно улыбаясь. После условного стука в заднюю дверь, за которым последовал обмен любезностями, мы вошли внутрь ровно в два часа ночи по боснийскому времени. Энергетика во всем доме зашкаливала и была буквально наэлектризованной. Хотя наше эмпирическое правило для международных командировок гласило, что перед подготовкой к операции нужно несколько часов отдохнуть, в этой миссии подобной роскоши мы были лишены. Враг всегда имеет право голоса.
Я бросил свой чемодан в одну из открытых спален и направился в тускло освещенную гостиную, чтобы узнать последние новости об обстановке. Чтобы никто снаружи не мог заглянуть внутрь, ребята наклеили на окна пленку из специально разработанного волокна, которая пропускала внутрь рассеянный свет, но не позволяла снаружи заметить свет или деятельность. В гостиной собралось почти тридцать мужчин и женщин из самых разных стран, организаций и подразделений — поистине космополитическое сборище.
Наша встреча началась с оглашения последних данных об обстановке, сделанного нашим аналитиком разведки Гленном. Тридцатилетний, с черными как смоль волосами, Гленн являлся вылитым прототипом беспечного итальянского шеф-повара. Его отличительной чертой была способность погружаться в обстановку, находить, комбинировать и переваривать критически важную информацию, извлекать ключевые крупицы, а затем подавать их для обсуждения с людьми, которые больше всего в них нуждались: оперативниками, которые выполняли поставленную задачу.
Совещание он начал с оглашения смысла нашего пребывания. От одного из наших разведывательных источников, известного просто как 4AZ, поступила очень подробная разведывательная информация. Ради обеспечения анонимности агентов внешней разведки, единственный человек, который знает настоящее имя источника разведывательной информации, — это сотрудник разведки, куратор, который непосредственно работает с этим источником. Всем остальным он или она известны лишь по конкретному буквенно-цифровому обозначению, в данном случае 4AZ. [6] Агент 4AZ сообщил своему куратору, что высокопоставленный «пифвик» должен будет проследовать через боснийско-сербскую границу недалеко от города Лозница (см. карту 2) для проведения тайных встреч на окраине Сараево. Как это часто бывает с маршрутами поездок разыскиваемых лиц, встречи не были назначены на определенное время, скорее они должны были состояться в течение сорока восьми часов в любое время и в любом месте по выбору подозреваемого. У нас оставалось всего тридцать шесть часов до того момента, как откроется «окно» его поездки.
Подозреваемый, которого мы должны были захватить, являлся одним из самых известных военных преступников в списке наиболее разыскиваемых Организацией Объединенных Наций. Обвинения против него включали убийства, сексуальное насилие, и неоднократные избиения многочисленных боснийских хорватов, мусульман и других гражданских лиц несербской национальности, содержащихся в различных лагерях временного содержания в Боснии и вокруг нее. [7] Он полностью отдавал себе отчет в том, что он разыскивается ООН и что в случае ареста ему, скорее всего, грозит пожизненное заключение. Это был важный момент для понимания, потому что, как скажет вам любой полицейский в мире, люди, находящиеся в отчаянном положении, склонны делать отчаянные шаги.
Наш разведывательный источник 4AZ также сообщил, что этот преступник обычно перемещается с охраной из четырех-восьми высококвалифицированных и опытных телохранителей. «Пифвик» и его охрана должны были пересечь границу по редко используемой сельской дороге, которая змеилась через горы. Но несмотря на то, что он, скорее всего, выбрал этот маршрут, чтобы избежать случайных встреч со множеством правоохранительных и военных подразделений, которые патрулировали основные магистрали, отсутствие значительного движения на горной дороге вкупе с его приметной колонной из нескольких автомобилей последних моделей, фактически облегчало нам задачу. Специфика разведывательных данных и возможности, которые создавал нам сельский район, убедили нас в том, что лучшей возможности для захвата этого человека нам не представится.
Хотя наши правила ведения боевых действий (ROE) в части захвата очень гибкие, наша принципиальная цель состояла в том, чтобы проводить все операции по захвату без единого выстрела. В этой конкретной операции была дополнительная сложность: Агент 4AZ упомянул, что подозреваемый, возможно, будет передвигаться вместе со своей дочерью. Это означало по меньшей мере две вещи. Во-первых, какую бы схему захвата мы ни придумали, она будет зависеть от нелетальных средств, чтобы случайно не подвергнуть опасность жизнь его дочери. Во-вторых, чтобы избежать неконтролируемой перестрелки с его охраной, нам нужно было добиться полной внезапности.
Сельская местность в этом конкретном районе Боснии очень напоминала горы Блю-Ридж у восточного побережья Соединенных Штатов. Горы среднего размера, высотой от двух до пяти тысяч футов, (4) были покрыты хвойными деревьями и усеяны небольшими семейными фермами и загородными домами. В сельских общинах подобного типа каждый был знаком и присматривал друг за другом. Как результат жители всегда с подозрением относились к чужакам и/или любой необычной деятельности.
Чтобы понять особенности этого района на месте, два сотрудника одного из подразделений нашего союзника по НАТО приготовились отправиться туда и провести то, что мы назвали рекогносцировкой. Общепринятая аксиома гласит, что если двое мужчин слоняются вместе или передвигаются по территории сплоченной, связанной тесными узами, общины, то они сразу бросаются в глаза, и большинство жителей автоматически предполагают, что ничего хорошего они не замышляют. Но если послать одинаково выглядящих мужчину и женщину, люди едва ли обратят на них внимание. Одна из наших мантр в отряде состояла в том, чтобы сливаться с окружающей обстановкой где угодно, и я поразился тому, насколько эффективно наша пара это проделала. Мужчина стал курить дешевые восточноевропейские сигареты и придал своим длинным каштановым волосам жирный и слегка растрепанный вид. Он оделся в типичную одежду балканского мужчины: черный свитер поверх черных полиэстеровых брюк, на который была надета свободная черная кожаная куртка. Женщина оделась как его горячая сербская «конфетка». (5) Она надела ярко-зеленую куртку искусственной кожи и короткую серую мини-юбку, которая, казалось, была просто нарисована краской из баллончика на нижней части ее тела. Под ней у нее были золотистые чулки в сеточку и черные туфли на высоких каблуках. Она так же захватила шарф, чтобы покрывать им голову при передвижении через контролируемые мусульманами районы, где женщины обычно закрывали свои волосы, а цвет ее волос делал этот шарф больше, чем просто приятным культурным аксессуаром. По какой-то непонятной никому из нас причине многие боснийские женщины в то время красили свои волосы в странный металлический красный цвет, который мы саркастически называли RNFN, что означало: красный цвет, не встречающийся в природе. (6) В лучших традициях приносить личный комфорт и благополучие в жертву общему благу команды, она пошла купила эту краску, а затем покрасила ею свои волосы, завершив свою маскировку. Я не сомневался, что эти двое смогут слиться с толпой, куда бы они ни пошли, не вызвав при этом никаких подозрений.
Цель этой пары состояла в том, чтобы собрать всю информацию об окружающей обстановке на дороге, по которой, как сообщил нам информатор, собирается проехать подозреваемый, и вокруг нее. Для этого они снимали весь маршрут скрытой камерой, спрятанной в зеркале заднего вида. Наши технические специалисты оснастили бардачки всех наших автомобилей портативными лэптопами, называемыми «Либретто». В «Либреттах» применялось картографическое программное обеспечение под названием «Falconview», [8] которое позволяло отображать как карты, так и спутниковые снимки, масштаб которых мы могли увеличивать или уменьшать по мере необходимости. Сегодня закон Мура и Google Maps позволяют нам делать то же самое с лучшим разрешением и бесплатно, но в конце 90-х годов это были передовые технологии. (7) Наши специалисты по связи также разработали скрытую антенну, которая позволяла нам постоянно поддерживать спутниковую связь, загружая и отправляя файлы с данными и сообщения во время движения. Многие тактические приемы, методы и способы действий, разработанные нами в Боснии, привели к прорывам в технологических и оперативных областях, которые изменили способы проведения нами тайных операций по всему миру. Зная о скорости изменений в области оперативного искусства того времени, многие из нас называли Боснию «живой лабораторией».
Пока мы ждали возвращения разведгруппы, Драго, один из наших товарищей по группе, [D] рассказывал нам о тонкостях культурной среды в районе захвата. Он родился и вырос в Хорватии, и прежде чем эмигрировать в Соединенные Штаты в возрасте чуть старше двадцати лет, успел отслужил некоторое время в хорватской армии. Драго по-прежнему свободно говорил на сербохорватском и весь предыдущий день провел в разговорах с местными жителями, жившими в этом районе. Он подтвердил, что, как и подозреваемый, подавляющее большинство людей вблизи пограничного перехода являются этническими сербами, и они не будут поддерживать какую-либо деятельность посторонних, особенно тех, кто попытается захватить одного из них. Если они заметят чужаков на своей земле, то почти наверняка вызовут полицию, которая также была тесно связана с разыскиваемыми лицами и поддерживала их. Последний пункт, который подчеркнул Драго, заключался в том, что сербские полицейские силы в этом районе должны рассматриваться как бесполезные и потенциально враждебные, — если они узнают, что мы действуем в этом районе, то сделают все, что в их силах, чтобы помешать нам, включая угрозы оружием и физическую конфронтацию. Выводы Драго еще раз подчеркнули, что ради достижения успеха мы должны проникнуть в район проживания подозрительных сербов, не привлекая к себе никакого внимания. Нам нужно было не только придумать схему, которая позволила бы нам добиться внезапности, но и сделать это как можно менее заметно.
Удовлетворенные тем, что у нас есть фундаментальное понимание района, в котором нам предстояло действовать, мы начали с помощью «мозгового штурма» прорабатывать варианты проведения захвата.
— Как насчет сломанной машины посреди дороги, чтобы заставить их остановиться? — спросил Громила, (8) коренастый бывший футболист из северной части штата Нью-Йорк.
— Например? — спросил кто-то.
— Ну, — сказал Громила, — если мы перекроем дорогу и заставим их машину остановиться, мы сможем использовать множество различных способов, чтобы вывести машину из строя и захватить подозреваемого внутри. — Он на секунду задумался, а затем добавил: — Недостаток в том, что нам придется найти идеальное место на дороге, где она достаточно узкая, чтобы они не смогли воспользоваться обочиной и объехать сломанную машину. — Он снова сделал паузу. — Кроме того, подготовка этого займет много времени, так что мы должны будем иметь идеальные разведданные о том, когда он действительно пересечет границу, а я не уверен, что это реально. Я не сомневаюсь, что рано или поздно он приедет, но как всегда это произойдет не вовремя.
Мы никогда не прерывали Громилу, пока он говорил, потому что он всегда предлагал как плюсы, так и минусы каждого варианта, и всегда было полезно услышать его самодостаточные, точечные и многоплановые рассуждения.
Следующим высказался Хищник. Он обладал каменной челюстью, песочного цвета каштановыми волосами и крепкими мускулами без единой унции лишнего жира, а его тело было идеально приспособлено для боевых действий. Он мог поднимать его так, что казалось, будто бросает вызов законам гравитации. Однажды я видел, как он за считанные секунды взобрался на крышу девятиэтажного здания в Майами, используя комбинацию изощренных приемов лазания мирового класса и полного пренебрежения к собственному благополучию. С точки зрения интеллектуальных способностей, Хищник был одним из тех парней, которые всегда придумывали варианты, которые заставляли меня задуматься, почему, черт возьми, я не догадался об этом первым.
Он встал с дивана и начал объяснять, что до приезда в Боснию он экспериментировал с новым австрийским боеприпасом, предназначенным для выноса дверей с больших дистанций. Это была не осколочно-фугасная граната, то есть она не давала никаких осколков, вместо этого для открытия дверей использовалось избыточное давление взрыва. Сам боеприпас имел форму гигантского корндога на двенадцатидюймовой палке (9).
— Им легко пользоваться, — объяснял он, демонстрируя настоящий боеприпас в руках. — Ты просто вставляешь палку в ствол своей винтовки, взводишь курок, прицеливаешься и стреляешь из нее, как из РПГ. — Как и многие люди в отряде, Хищник был заядлым «самоделкиным», который, казалось, находился в бесконечном поиске того, как найти или изобрести лучшую мышеловку. Когда в руки таким парням как он попадало новое оборудование или технология, они немедленно переворачивали его вверх ногами, ставили на бок, погружали под воду, а затем пытались разобрать его на части и/или модифицировать. Никогда не принимая ничего за чистую монету, они верили, что смогут найти лучшее применение или улучшить все, к чему прикоснутся. Никто не советовал Хищнику экспериментировать с этим боеприпасом, он делал это, потому что верил, что когда-нибудь это может иметь значение в бою.
Испытания Хищника показали, что при незначительной модификации боевой части, австрийский боеприпас создавал тот же эффект, что и гигантская свето-шумовая граната, используемые для мгновенного оглушения или дезориентации людей, не причиняя им физического вреда.
— Другими словами, — продолжил он, — если мы выстрелим в боковую дверь его машины, избыточное давление взрыва создаст сильное сотрясение, которое на мгновение оглушит всех находящихся внутри. Это даст нам драгоценные секунды, которые нам нужны, чтобы выйти из нашего укрытия и захватить подозреваемого прежде, чем его охрана сможет добраться до своих пушек и начать перестрелку.
— Откуда ты знаешь наверняка, что это действительно сработает? — спросил кто-то.
— На прошлой неделе я испытал его на трех разных машинах, — быстро ответил он.
— Э-э… Да, но откуда ты знаешь, что взрыв ударит по живым людям достаточно сильно, чтобы оглушить их? — добавил я.
— Двое новых парней из нашей группы вызвались прокатиться на одной из машин, чтобы посмотреть, что граната сделает с человеком, и она сработала по ним всем.
Мысленный образ этого эпизода заставил меня остановиться. Должно быть, это вызвало у меня задумчивое выражение лица, потому что все в комнате уставились на меня, ожидая, как я отреагирую. Хотя всем было известно, что ради проведения испытаний, ориентированных на выполнение задачи, оперативники всегда старались расширить границы безопасности, они редко когда проявляли безрассудство. Отряд обладал недостижимым рекордом безопасности, особенно если учитывать чрезвычайную нестабильность того, что мы делали изо дня в день, чтобы подготовиться к нашим операциям.
Когда стало ясно, что я больше не буду задавать вопросов об экспериментах с винтовкой и гранатой, Хищник продолжил:
— В ходе испытаний, которые я провел, мы обнаружили, что нужно попасть в боковую панель двери прямым попаданием, иначе боеприпас не будет эффективным. Удар по боковой панели двери движущегося автомобиля — это очень сомнительное предложение, — продолжил он. — Чтобы обеспечить высокую вероятность успеха, машину-мишень необходимо замедлить до скорости не более двадцати миль в час. (10)
Это было непросто. Все знали, что боснийцы ездят как сумасшедшие и что охрана, вероятно, будет двигаться со скоростью около шестидесяти миль в час, но не двадцать. Все сходились на том, что свето-шумовой боеприпас казался эффективным нелетальным средством, но только в том случае, если мы сможем придумать способ и заставить машину замедлиться до двадцати миль в час или менее.
Тера, наш специалист по связи, громко вздохнул, устанавливая портативные компьютеры и спутниковые антенны для нашей всемирной связи. Его кличка являлась сокращением от слова «терабайт», что отражало его исключительную способность запоминать. Мы с ним пришли в подразделение одновременно, и вместе работали в Колумбии, Сомали и предыдущих командировках в Боснии. Как и многие его коллеги, он мог в любой момент уйти из армии и получить работу в таких компаниях, как Cisco, Microsoft или Google, за сумму в десять раз большую, чем он получал в армии. Но вы не можете привлечь к ответственности военных преступников, работая в Microsoft, поэтому такие парни, как Тера, остались с нами.
Когда Тера подсоединял последние USB-кабели к маршрутизатору, он небрежно вставил:
— Я однажды видел фильм под названием «Мотель “Ад”», где ничего не подозревающих людей заставляли останавливать свои машины на темной проселочной дороге с помощью профилей коров, вырезанных из картона в натуральную величину и установленных посреди дороги.
Это замечание оказалось настолько внезапным и не связанным с делом, что после долгой паузы, вызванной замешательством, все присутствующие в комнате одновременно разразились таким взрывом смеха, что это больше походило на извержение горы Сент-Хеленс. (11) Громила выдул полный рот диетической колы на кофейный столик перед собой. Тот факт, что многие из нас все еще были немного ошеломлены сменой часовых поясов, вероятно, и стал причиной нашего сумасшествия, но, как подтвердят вам профессиональные комики, яркие образы и вызывают самый интенсивный и продолжительный смех.
«Мотель “Ад”» был странным малобюджетным фильмом, который мгновенно приобрел культовый статус среди поклонников фильмов ужасов. Я тоже однажды видел его, когда смотрел поздно вечером телевизор с друзьями, и помнил, как удивлялся картонной корове, этой простой и гениальной хитрости, но до того дня в Боснии мне и в голову не приходило претворить эту идею в жизнь. Но по мере того как отдельные люди приходили в себя, начало происходить кое-что интересное. На поверхность спонтанно начал подниматься поток идей и озарений. «А что, если мы к разбитому автомобилю добавим красивую женщину? Может быть, лучше всего подойдет блондинка с красивой фигурой?» — сказал кто-то. «А как насчет несчастного случая? Мы могли бы сделать так, чтобы кто-то вываливался из машины с окровавленным телом». «А эта симпатичная женщина махала бы рукой, прося о помощи», — добавил кто-то еще. Обе идеи, по-видимому, имели потенциал, поэтому мы использовали каждый сценарий, чтобы поставить себя на место сотрудников охраны и представить, что они могут сделать.
Большинство людей, находившихся в комнате, обладало обширным опытом в выполнении по всему миру задач, которые мы называли «наряд охраны». Находясь в наряде по охране, ваша единственная миссия в жизни заключается в защите очень важного человека (VIP), как правило, в странах с высоким уровнем угрозы, таких как Ливан, Колумбия [9] или Босния. Наш коллективный опыт выполнения таких задач позволил нам понять, как будет думать, принимать решения и действовать в ответ на наши действия группа охраны подозреваемого. Когда ваша миссия состоит в том, чтобы защитить кого-то, вы смотрите на повседневный мир очень безжалостно. У сотрудников охраны нет времени задумываться о повседневных мелочах жизни, они должны доставить человека, которого они защищают, из пункта А в пункт Б как можно быстрее и безопаснее. Так что будь то несчастный случай или симпатичная женщина, у охраны нет времени обсуждать, что делать, есть только один вариант: продолжать двигаться! На практике, когда ваша жизнь вращается вокруг обнаружения угроз, вы быстро достигаете точки, когда любой автомобиль, вышедший из строя или нет, блокирующий ваш путь, приводит ваш, уже и без того озабоченный охраной, ум в более напряженное состояние осознания безопасности.
Группа пришла к выводу, что ни блондинка, ни кровавый сценарий не заставят опытного охранника остановиться или даже замедлиться. Наоборот, большинство людей полагало, что эти варианты скорее заставят охрану ускориться и начать маневры уклонения. Но идея использования чего-то странного, такого как картонные коровы, для замедления движения автомобиля, казалось, вела наше мышление от подробностей автомобильной засады к задаче замедления автомобиля. Мы начали осознавать и перестраивать наше мышление на то, как замедлить движение транспортного средства, чтобы мы могли использовать нелетальные возможности для захвата подозреваемого, не причинив вреда его дочери.
Потом кто-то спросил Теру, почему он полагает, что эти картонные коровы в фильме так эффективно заставляли людей останавливаться и выходить из своих машин. Я уже собирался спросить, какого черта мы все еще размышляем об этом сумасшедшем фильме, но, как и все остальные в комнате, подавил свое желание «стать серьезным» и внимательно выслушал ответ Теры.
— Ну, я всегда считал, что это хороший пример использования человеческой природы ради достижения своей цели, — объяснил он. — Картонные коровы выглядели сюрреалистично и при этом очень мирно, поэтому людям было любопытно посмотреть, что они делают посреди дороги поздно ночью. Это такое же самое поведение, которое вызывает пробки на автострадах после мелкого ДТП, — каждый проезжающий мимо человек должен притормозить, чтобы поглазеть и попытаться понять, что же произошло. Причина, по которой они замедляются, — любопытство. Вот так, через любопытство, мы учимся в жизни. Мы не можем сопротивляться его мощному притяжению, даже когда оно кажется бессмысленным.
Затем заговорил Блейд, светловолосый разведчик и серфер мирового уровня.
— А как насчет костюма гориллы? — Солнце только-только начало освещать верхушки гор снаружи, и снова конспиративная квартира взорвалась от смеха.
— А как насчет костюма клоуна? — выпалил Громила.
— О нет, это было бы слишком опасно — лучше костюм Багза Банни (12) или костюм французской горничной! — добавил кто-то еще. На этот раз, чтобы прийти в себя, всем потребовалось чуть больше времени, но сейчас все озарения, которые изливались наружу, крутились вокруг оперативной полезности причудливых случайных костюмов.
После нескольких «набегов» всяких разных французских горничных Громила первым принял серьёзный вид:
— Долбаный костюм гориллы — вот чистое волшебство! Давайте пройдем через это!
— Ну, — сказал Блейд с осторожной улыбкой, но быстро сосредоточился, когда начал пояснять, — я думаю об тех мальчиках, едущих по пустынной горной дороге. Они озабочены безопасностью, так что все они, скорее всего, ищут обычные уловки для засады: сломанный автомобиль, фальшивые полицейские… Ну вы понимаете, о чем я. Но если мы найдем место на дороге, где есть резкий кривой поворот, предпочтительно на подъеме, еще перед этим поворотом их заставит притормозить простая физика, а когда они выйдут из-за поворота, то там будет эта горилла, идущая по дороге. — Он хорошо сымитировал обезьянью походку с волочащимися по земле пальцами, и продолжил объяснения. — Неожиданность при виде долбаной гориллы, идущей по дороге, наряду с их неудержимым любопытством понять, что, черт возьми, она делает в центре Боснии, может запросто заставить их приостановиться еще на пару секунд, что должно создать идеальные условия для нашего открытия огня и проведения захвата.
Все молчали.
— Ладно, — сказал я, — давайте снова поставим себя на их место. Вы едете по этой пустынной сельской дороге, — я мог бы добавить, в Боснии, — и вдруг вы видите большую обезьяну, идущую по дороге по направлению к вам. Ваши действия?
— Я не знаю, что бы я сделал, — честно признался один из наших новых членов группы, выросший на обширном ранчо в Вайоминге. — Горилла, бредущая по дороге посреди ночи, была бы настолько странной, что я не думаю, что она соответствовала бы какому-либо стереотипу, который есть у меня в голове. Но так как это не очень опасно, я скорее соглашусь с точкой зрения Теры относительно зевак: полагаю, что я скорее испытывал бы любопытство, чем что-либо еще. И если бы я был за рулем, то, наверное, наклонился бы как можно ближе к лобовому стеклу, а затем произнес бы те самые знаменитые последние слова многих людей, ставших жертвой хитрости на протяжении всей долгой истории: «Что это, черт возьми, такое?»
— Вот именно, — произнес Хищник. — Именно в этот момент мы и прищучим машину с помощью свето-шумовой гранаты, а затем выдвинемся вперед и захватим парня.
Мы быстренько дважды кликнули по нашему спутниковому интернет-соединению и набрали в поисковой системе «костюмы горилл». Наш медик, Стики, который был одним из тех ребят, напоминавших мне чемпионов, которые, — внимание! — казалось, знали обо всем понемногу, внезапно высказал свое мнение:
— Мой опыт работы с костюмами горилл научил меня, что есть костюмы горилл, а есть «костюмы горилл». Чтобы эта операция увенчалась успехом, нам нужна докторская степень по костюмам горилл!
Сидевший за ноутбуком Громила, просматривавший результаты поиска в Google, не поднимая глаз, ответил:
— Спасибо тебе, профессор фон Костюмчик. А мы уж было подумывали купить пластиковую маску и фальшивый банан!
Хотя это и было очевидно, мы все согласились с точкой зрения «профессора фон Костюма» о важности его качества, поэтому мы начали искать наиболее реалистичный костюм гориллы. После проверки его наличия и возможности ночной трансокеанской доставки несколькими коммерческими и военными перевозчиками, мы договорились продолжить разработку варианта операции спустя несколько часов, — после столь необходимого отдыха. Я пошел в свою комнату, плюхнулся на кровать и вырубился.
Несколько часов спустя я проснулся от отвратительного визга одного из самых тощих и покрытых шрамами петухов, которых я когда-либо видел. Стоя с вызывающим видом на подоконнике моей комнаты и глядя прямо на меня, опустошенный войной петух, казалось, вовсе не собирался затыкаться. Я выхватил из-под подушки свой «Глок» и несколько секунд сидел на краю кровати, собираясь с мыслями. Действительно ли мы придумали использовать костюм гориллы, чтобы изловить этого парня, или все это было сумасшедшим сном? Чем больше я размышлял над этой невообразимой концепцией, тем яснее себе ее представлял. Глядя на визжащего петуха, я оттянул затвор своего «Глока», чтобы удостовериться, что патрон в патроннике, натянул тапочки для душа, затем медленно подошел к окну и бросил на петуха последний взгляд, прежде чем крикнуть ему: «Война закончилась, остынь, чувак», что он и сделал. Поэтому я сунул пистолет под рубашку и вернулся в гостиную, чтобы еще немного поразмыслить.
Жизнь на конспиративной квартире означала, что мы не можем приходить и уходить, когда нам заблагорассудится, особенно в дневное время. Любая необычная деятельность может выдать местным жителям факт нашего присутствия и наши намерения. Поэтому вместо того, чтобы отрабатывать использование костюма гориллы на дороге с реальными транспортными средствами, мы могли ее только вообразить. Именно во время наших воображаемых тренировок в гостиной тем утром, пока мы отъедались на свежем хлебе и сыре, мы убедились в том, что накануне вечером показали нам картонные коровы: замедление транспортного средства было как раз тем, что мы в подразделении называли «решающим моментом» в операции захвата. Решающий момент — это точка во времени или пространстве, где успех или неудача ваших действий в конечном счете предопределяет успех или неудачу всей операции. Другими словами, приоритет в нашем воображении и наших усилиях должен был быть отдан не конечной цели (захвату подозреваемого), а промежуточной задаче (замедлению транспортного средства), в которой мы должны были преуспеть, чтобы у нас появился какой-либо шанс на достижение успеха.
Также мы поняли еще кое-что: учитывая критически важное значение замедления автомобиля для успеха нашей операции, нам нужен был какой-то запасной способ или вариант на случай, если костюм гориллы не сработает так, как мы ожидали. Группа захвата немедленно направилась обратно к чертежной доске, и за несколько часов, повозившись, она спроектировала и создала приспособление для прокалывания шин, с целью замедления движения автомобиля. Гениальность устройства заключалась в его простоте: прямоугольная полоса из толстой резины размером десять на два фута, (13) усеянная сотнями острых как бритва титановых шипов. [E] Шипы можно было сделать из какого-то хитроумного устройства, которое наши снабженцы припрятали в сумке со средствами обеспечения. Резиновый коврик был сделан из покрышек одного из наших автомобилей, который был «каннибализирован» на запчасти. В ту же ночь, под покровом темноты, мы проверили коврик с шипами на грунтовой дороге, которая шла между холмами позади конспиративной квартиры. Шипы оказались чрезвычайно эффективными. Мы просто положили коврик на обочину дороги и с помощью тонкого нейлонового шнура натянули его перед нужным транспортным средством. Мы установили, что шина обеспечила нам простой и почти безотказный способ замедления транспортного средства до скорости, достаточной для поражения его свето-шумовой гранатой и проведения захвата. С другой стороны, это определенно было не так круто и забавно, как костюм гориллы.

*****

В следующую ночь мы покинули конспиративную квартиру на коллекции из пяти боснийских машин и направились к месту захвата, чтобы провести первую ночь в сорокавосьмичасовом «окне» движения подозреваемого. Из-за сильного снегопада и дождя, который мы называли «снэйн», (14) сорокамильная поездка до места захвата заняла вдвое больше времени, чем ожидалось. Глядя на дорогу перед собой и на дворники, размазывающие волны снэйна взад и вперед на лобовом стекле, я представил себе, как водитель нашего «подопечного» отреагирует на появление большого мохнатого существа на дороге перед собой. Из-за отсутствия видимости почти невозможно было различить, кто стоит посреди дороги — человек, горилла или даже свинья.
— Такая погода не годится ни для человека, ни для зверя, — неохотно заключил я. Громила, сидевший на заднем сиденье в костюме крестьянина, овечьего пастуха, полушутя ответил:
— Мы могли бы дать обезьяне зонтик, — но на этот раз смех был приглушен.
Замысел применения костюма гориллы состояла в том, чтобы удивить водителя автомобиля, заставив его замедлить свой автомобиль после того, как он заметил «долбаную гориллу», идущую по дороге. Если водитель не сможет ее распознать, он не будет любопытствовать и вместо того, чтобы замедлить ход, скорее всего, увидит в горилле угрозу и либо переедет ее, либо откроет огонь. Все вместе мы определились, что в ночь операции костюм гориллы использоваться не будет — посередине сцены действия будет лежать коврик с шипами.
Мы оставались на месте всю ночь. Снегопад перешел в дождь и больше не прекращался. Подозреваемого нигде не было видно. Незадолго до восхода солнца мы покинули свои позиции и направились обратно к конспиративной квартире. Там ко мне с печальным выражением лица подошел Тера.
— В чем дело, дружище? — спросил я.
— Пантера, — ответил он как ни в чем не бывало, — учитывая прогноз погоды, предсказывающий сегодня вечером еще больше «снэйна», а также простоту и эффективность коврика с шипами, я не уверен, что нам действительно нужен костюм гориллы.
Я рассмеялся и сказал ему, что думаю о том же самом. Хотя мне очень нравилась идея использования костюма гориллы, успех или неудача нашей операции зависели от нашей способности замедлить машину, и горилле было трудно конкурировать с простотой и эффективностью коврика с шипами.
— Давай обсудим это с группой захвата, а решение оставим за ними. Всегда хорошо иметь возможность выбора, — размышлял я, когда мы начали готовиться ко второй и последней ночи на месте захвата.
Вам, наверное, интересно, что же на самом деле произошло на той одинокой горной дороге в Боснии. Как уже упоминалось ранее, противник всегда имеет право голоса, и этот подозреваемый ничем не отличался от остальных. Как это часто случается, он изменил свои планы, исходя из личных соображений, и на самом деле пересек границу позже. В ночь его захвата стояла холодная и ясная погода. К сожалению, оперативная безопасность и продолжающиеся уголовные дела против военных преступников, рассматриваемые Международным уголовным трибуналом в Гааге, не позволяют мне обсуждать подробности того, как проходила операция по захвату этого «пифвик», — позволить ему отделаться простыми формальностями было бы просто немыслимо.
Однако я могу сказать вам следующее: если вы проверите сайт Sasquatch, то найдете одну-единственную точку на карте сайта, где было отмечено единственное наблюдение мифической человекообразной обезьяны в балканских горах Боснии. [10]
Только представьте себе это!

ВЫУЧЕННЫЙ ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЙ ПРИНЦИП:
Представляйте невозможное, дайте разыграться своему воображению


Почему воображение так важно? Эволюция человека и наша способность доминировать на планете во многом обусловлены нашей успешной способностью воображать. Способность представить себе ранее невозможное использование огня и воды, животных и растений, дерева и грязи — вот что спасло нас от вымирания. Воображение позволяет нам вырваться из тюрьмы предшествующего опыта и высвободить наш разум для распознавания закономерностей и вариантов, которые мы никогда не могли видеть раньше. Свободный ум — это прекрасная вещь, потому что он позволяет нам озвучивать и делать вещи, которые другие не могут себе представить. Это то, как мы делаем открытия, это то, как мы изобретаем, это то, как мы внедряем инновации, и в конечном счете, это то, как мы адаптируемся.
Мне больше не нужно «воображать» использование костюма гориллы, чтобы замедлить машину для ее захвата, потому что я уже представлял себе это в Боснии. Я могу это видеть. Однако, как вы узнаете из последующих глав, в моем будущем существовали и другие «творческие» варианты использования костюма гориллы. Так как же мы можем заглянуть в будущее и представить себе следующее невообразимое применение огня или воды, животных и растений или причудливых случайных костюмов? Ответ очень забавен.
Наука о мышлении подтверждает, что юмор и воображение неразрывно связаны между собой. [11] Что сейчас означает для вас слова война гориллы? На вашем лице появилась легкая улыбка? Причина, по которой она сформировалась, заключается в том, что вы ее себе представили. Первоначальная реакция ума на образное решение — это улыбка или смех. Это происходит даже тогда, когда само решение не является таким уж забавным. Вместо того, чтобы произнести слова: «А что я вам говорил?», мы зачастую улыбаемся, потому что это момент «мини-эврики», во время которого мы можем установить проницательную ментальную связь там, где раньше ее не было. В следующий раз, когда вы решите загадку или шараду в стиле кубика Рубика, или откроете новый способ использовать какой-то сумасшедший костюм, держите зеркало под рукой и обратите внимание на улыбку, которая естественным образом формируется на вашем лице. Юмор — это плодородное поле, где семена воображения высаживаются, прорастают и дают урожай в виде творческих и проницательных решений.
Один из лучших способов добраться до плодородных полей юмора — через возмутительность, а когда дело доходит до того, чтобы заставить людей смеяться и развивать прорывные идеи, то чем больше возмутительности, тем лучше. Возмутительные мысли — это разрушители барьеров: они стирают ванильные ментальные шаблоны, хранящиеся в первых слоях нашего сознания, и выявляют творческие, нестандартные мысли, находящиеся прямо под поверхностью нашей памяти. Внутри нашей затемненной конспиративной квартиры возмутительно смешные идеи картонных коров, клоунов и других костюмов разожгли наше воображение, что позволило выявить новые способы замедления транспортного средства, изобрести эффективное устройство для прокалывания шин и придумать новые варианты для проведения захвата. Когда дело дошло до поиска решений, мы поняли, что ничто не является запретным. Здесь не было границ мышления, всегда был выход!
Не заблуждайтесь насчет важности юмора и воображения в бою. История доказала, что решающее значение имеет не количество людей или качество оружия, а способность передумать врага и перевообразить то, что мыслит он, — способность, которая всегда определяла и всегда будет определять окончательную победу. Позволяя себе смеяться над миром и мыслить вне границ обычного, нормального мышления, можно получить блестящие новые решения. Как и в случае с костюмом гориллы, некоторые «дикие» идеи тоже оказываются практичными.
Представьте себе невозможное, дайте разыграться своему воображению.

ПРИМЕЧАНИЯ:

(1) Persons Indicted for War Crimes (PIFWC).
(2) International Criminal Tribunal for the former Yugoslavia (ICTY).
(3) Stabilization Force (SFOR).
(4) Примерно от 600 до 1500 метров.
(5) Молодая привлекательная спутница, сопровождающая мужчину на каком-то светском мероприятии.
(6) Red not found in nature (RNFN).
(7) Закон Мура – эмпирический закон, выведенный одним из основателей компании Intel, гласящий, что количество транзисторов, размещаемых на кристалле интегральной схемы, удваивается каждые 24 месяца. Здесь, в переносном смысле, автор подразумевает скорость развития информационных технологий вообще.
(8) Здесь и далее идут оперативные псевдонимы сотрудников Дельты.
(9) Корндог (corndog) – сосиска, которая покрываетcя кукурузным хлебом и жаритcя в горячем масле. Обычно подается на деревянной палoчкe.
(10) Не более 30 км/ч.
(11) Сент-Хеленс – активный стратовулкан, расположенный в округе Скамания штата Вашингтон, США, в 154 километрах к югу от Сиэтла и в 85 километрах от города Портленд (Орегон).
(12) Багз-Банни – популярный мультяшный персонаж компании Warner Brothers, пронырливый кролик.
(13) Примерно 0,6х3,0 метра.
(14) Снэйн (snain) – дождь с мокрым снегом, производное от snow и rain.


Последний раз редактировалось SergWanderer 20 май 2020, 10:36, всего редактировалось 2 раз(а).

Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 15 май 2020, 20:32 

Зарегистрирован: 01 ноя 2012, 23:53
Сообщений: 326
Команда:
SergWanderer писал(а):

ВОЙНА ГОРИЛЛЫ


Может быть, "партизанская война"?


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 16 май 2020, 11:03 

Зарегистрирован: 08 апр 2020, 14:13
Сообщений: 545
Команда: Нет
prince писал(а):
SergWanderer писал(а):

ВОЙНА ГОРИЛЛЫ


Может быть, "партизанская война"?


Нет, именно война гориллы. Почему - ясно из самой главы.

Но gorilla warfare созвучно с guerilla warfare, так что здесь каламбур автора присутствует.


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: Pete Blaber. The Mission, the Men, and Me
СообщениеДобавлено: 19 май 2020, 10:16 

Зарегистрирован: 20 ноя 2017, 16:59
Сообщений: 48
Команда: нет
Gj, Pete and his team


Вернуться наверх
Не в сети Профиль  
 
Показать сообщения за:  Сортировать по:  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 120 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: Yandex [Bot] и гости: 4


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group
Theme created StylerBB.net
Сборка создана CMSart Studio
Русская поддержка phpBB